Как один бедный индус может лишить Россию миллиардных контрактов

Сделать это собирались по итогам переговоров в Кремле. Почему этого не произошло ‑ непонятно. Глава «Росатома» Сергей Кириенко не стал комментировать причины неподписания. "Без комментариев", ‑ сказал он, отвечая на вопрос журналистов.

Сейчас в Индии завершается строительство двух энергоблоков АЭС "КуданкУлам" по российской технологии. Ввод объекта в строй планировался на конец 2011 года, но потом был отложен из‑за протестов местных жителей, считающих атомную энергетику опасной.

В чем причины, узнали у Сергея Строкань, обозревателя ИД «Коммерсантъ». 

Казнин: Давайте начнем с этого, как вы назвали, конфуза.

Писпанен: Конфуз ли это для индийцев? Или это четко выверенная позиция?

Казнин: У вас же, наверное, есть предположение или объяснение.

Строкань: Отчасти, безусловно, это конфуз для наших отношений, это не приятный сюрприз для нас, особенно для России. Что произошло с Куданкулам, позвольте, я вам объясню. Вот, вы представляете карту – штат Тамил-Наду, это юг Индии, это штат, который находится на побережье, и вот там строили эту станцию. Причем, до последнего времени, мы говорили о том, что это станция, где самое надежное оборудование.

Писпанен: Как на «Фукусиме».

Строкань: Да, совершенно верно. Но сработал, как вы правильно сказали, эффект «Фукусимы», этот страх, что, а вдруг нас смоет, когда будет цунами, когда с Индийского океана придет цунами у нас все смоет. И там, понимаете, начались экологические движения, местные жители и так далее. А поскольку Индия – это демократия, и просто разогнать весь этот пипл было невозможно, то это все набухало, набухало и правительство оказалось в весьма деликатной ситуации. С одной стороны есть договоренности с Россией и каких-то претензий России предъявить нельзя, потому что, действительно, оборудование хорошее, надежное, наши там работали и работают на совесть. С другой стороны, просто, как в Китае, кого-то разогнать – невозможно. Что делать? Стали договариваться с этими митингующими. Митингующие, закусив удила, сказали, «нет, мы вам не верим, вы ангажированные, вы ядерное лобби, отказывайтесь от этого соглашения» и прочее. Конечно, отказа никакого не будет. Я думаю, что какое-то решение найдут в итоге. Но это все застопорилось, потому что под визит готовили запуск, но это не сработало.

Казнин: Получается, это временная уступка общества?

Строкань: Это уважение к обществу, к его озабоченности.

Писпанен: Какая редкость.

Строкань: Вы знаете, я вчера говорил с послом Индии здесь, в «Коммерсанте» было интервью, и он сказал, что, у нас действительно нет претензий к российским специалистам, но, поймите, мы такая страна, где мы не пожжем просто наплевать на озабоченность людей. Пока мы не устраним эту проблему, мы не можем двигаться дальше. Через людей мы переступить не можем.

Писпанен: Но ведь заморозка такого огромного проекта, пусть это даже месяц, полгода, это адские деньги.

Строкань: Это не только адские деньги, там вообще весьма драматичная ситуация. Эти местные жители стали выкуривать оттуда местных рабочих из других штатов: «валяйте к себе в Бихар, в Уттар-Прадеш, где вы там живете, но не надо нам тут строить эту мину замедленного действия». И фактически станция оказалась в осаде. Эту станцию покинули несколько тысяч рабочих. И наши специалисты какой-то кучкой держат мужественно эту оборону. И я преклоняюсь перед ними, потому что они действительно делают честную работу. И поверьте мне, я говорил со многими специалистами, то, что мы им поставили, даже, может, у нас этого нет, и это супер надежно. Но это экологическое сознание, оно перехлестнуло и нужно знать Индию. Индия – очень интересная страна, там один протестующий может вообще все повернуть.

Казнин: Скажите, а этот протест, он как у нас в Химкинском лесу – палатки, лидер – Евгения Чирикова по-индийски?

Строкань: Да, только разница в том, что премьер-министр думает, как бы договориться с этими индийскими чириковыми, как бы не переступить, как бы не сломать их об колено.

Казнин: А протестующие не агрессивны?

Строкань: Они достаточно активны, они четко артикулируют свою позицию. Да, там есть радикалы, ну, как везде, как в любом экологическом движении.

Писпанен: Если вы говорите, что там наши специалисты оказались практически в осаде на этой стройке, если есть радикалы и могут быть в какой-то момент даже агрессивные выходки – это не опасно?

Строкань: Нет, они, безусловно, находятся под охраной, но это психологически неприятно конечно, потому что, строго говоря, нас не в чем обвинить, мы честно выполняем условия контракта, Россию не в чем обвинить здесь.

Казнин: А что вы имеете в виду, говоря, что один протестующий может переломить ситуацию?

Строкань: Это фантастическая история, это не имеет отношения к Куданкуламу, но эта история, которая может быть очень поучительной и для нас тоже, потому что у нас сейчас тоже есть больше, чем один протестующий. Так вот, история сводится к следующему, некий 74-летний активист, борец с коррупцией, в центре города Дели соорудил себе что-то вроде палатки и сказал, что он не уйдет отсюда, пока парламент не примет закон ужесточающий борьбу с коррупцией. Ну, классический городской сумасшедший, правильно, да? По нашим меркам?

Писпанен: Конечно, у нас такую палатку поставить.

Строкань: Но этот старичок поднял на уши всю страну. Во-первых, к нему стали стекаться все звезды, политики, и шоу-бизнес и так далее. И по всей страны пошли митинги, что, вот, давайте мы его каким-то образом поддержим… Его зовут Ана Хазари, Ана – это мужское имя. И все в поддержку этого Ана Хазари выступили. Правительство озадачилось, что делать? Кабинет министров срочно собирается, ведет переговоры с Ана Хазари, к этому дедку подкатывают, он говорит: «Нет, это недостаточно жестко».

Писпанен: Слушайте, что творят?

Строкань: Понимаете, поэтому я хочу сказать, что эта история очень показательна, она свидетельствует о том, что мы очень мало знаем об Индии. А очень часто у нас и политики и политологи и просто люди перечисляют через запятую: Китай, Индия и другие азиатские страны. На самом деле Китай и Индия – бесконечно далеки друг от друга. И премьер-министр Индии Манмохан Сингх, однажды находясь в штатах, сделал очень нетипичное для первого лица заявление, он выступал перед группой профессоров местных, и его спрашивают: «Ну, а вот китайский путь?». А он говорит: «Рост ВВП без ценностей – это не наш путь. Пусть у нас будет 7%, а не 10%, но мы будем уважать таких, как Хазари, мы будем уважать таких, как эти протестующие, мы на этом стоим. Потому что у нас главное человек, а не государство, не машина, которая подавляет».

Писпанен: С ума сойти, есть чему завидовать Индии, кроме Гоа.

Казнин: Сколько это может продлиться?

Строкань: Что?

Казнин: Эта заморозка подписания соглашения. Это же должен быть еще один визит?

Строкань: Не обязательно. Понимаете, эмоции эмоциями, но индийская экономика очень нуждается в энергии, а у Индии не так много своих энергоресурсов, поэтому атомной энергии нет альтернативы. Поэтому придется договариваться. Но именно договариваться, а не ломать их об колено.