Кабанов: "Количество чиновников увеличивается, и они хотят кушать"

Изюмская: Новость об аресте следователя Нелли Дмитриевой, по всей видимости, повлечет за собой еще не один информационный повод. Сегодня, к примеру, стало известно, что на допрос может быть вызван руководитель Дмитриевой. И мы сейчас попросим прокомментировать все эти новости Кирилла Кабанова, главу Национального антикоррупционного комитета. Здравствуйте, Кирилл.

Кабанов: Добрый день.

Изюмская: Есть такое мнение у журналистов, особенно у западных, что, дескать, она же входит в «список Магнитского», вот западному сообществу кинули такую кость, мелкую сошку пустили в расход, хотя взяли ее не по делу Магнитского совсем, а совершенно за другое, за взятку в крупном размере.

Кабанов: Да, такая взятка она с одной стороны, типичная, поскольку у нас, для нашей правоохранительной системы такая взятка не является неким новшеством. Там, один миллион долларов, три миллиона долларов…

Изюмская: То есть, такой средний ценничек?

Кабанов: Да, бывает и больше. Но надо понимать, что взятка расходится между посредниками, между теми, кто принимает решение, она расходится по цепочке, потому что коррупция - это система, это рынок. В ней есть топ-менеждеры, в ней есть планктон офисный, вот это все расходится по неким ролям, по функциям. Потому что чиновники - это функция. Как сказал бывший вице-премьер Кудрин, этих функций избыточных у нас достаточно много, порядка 1800 у нас избыточных функций в государстве, а это количество чиновников, которые увеличиваются, увеличиваются, они хотят кушать. Кушать хорошо, отдыхать хорошо, тратить деньги хорошо. Поэтому, я бы не сказал, что дело Магнитского - это кость. Это полная ерунда.

Изюмская: Но сверхидея этого задержания она какая? Действительно началась какая-то чистка рядов и у нас теперь больше не будет касты неприкасаемых? Это связано с какими-то частными, подковерными интересами, про которые мы никогда…

Кабанов: Насть, вы видите, что вы говорите - у нас будет касты неприкасаемых! Вот с этого момента мы начнем поподробнее. То, что Нелли Дмитриева не относилась к касте неприкасаемых, это точно. Она относилась к касте обслуживающих неприкасаемых - это факт.

Изюмская: Но она же этих неприкасаемых теперь готова сдать, что называется. Она сама об этом говорит.

Кабанов: Она не всех готова сдать, я так понимаю.

Изюмская: Самых неприкасаемых она не сдаст.

Кабанов: Вы что, если прояснится, она умрет тут же в камере. На самом деле, если бы она хотела сдать, она бы сдала их немножко в других условиях и по-другому.

Изюмская: То, что она рассказывала, что к ней приходил некий оперативник из ФСБ и предлагал ей некую операцию против ее руководителя, которого теперь собираются на допрос вызывать?

Кабанов: Да. Я не думаю, что у нас все руководители честны как агнец, может быть, такие и есть, конечно, они есть, но они попадают в погрешность, поскольку, даже если они берут взятки, они выполняют указание, не всегда законное, вышестоящего руководства. Поэтому они становятся руководителями. Это принцип, потому что, к сожалению, коррупция как система, даже по заявлению президента Дмитрия Анатольевича Медведева, она подменяет систему государственного управления.

Изюмская: Может ее легализовать?

Кабанов: Она уже легализована. Она уже легализована - это факт.

Изюмская: А как тогда будут против госпожи Дмитриевой уголовное дело?..

Кабанов: А это, минуточку, это уже другое - это пересечение бизнес-интересов. Потому что коррупция - это бизнес и есть пересечение бизнес-интересов. У кого-то есть бизнес-интересы на этой поляне, на этом поле, они пересекаются. Во-вторых, есть еще люди, которые профессионально выполняют свои профессиональные обязанности. Их не очень много, но они с радостью, когда им дадут возможность, они их выполняют.

Изюмская: Нормальная служебная обязанность - взять взятку!

Кабанов: Нет. Поймать тех, кто берут взятку. Такие люди тоже есть. Я думаю, что на самом деле, это дело, по моему сценарию, развивалось так: когда с коммерсантов просили три миллиона, они, во-первых, усомнились в том, что за эти три миллиона они получат все, что хотят, услуги.

Изюмская: Может быть, просто переборщили с суммой, как это часто бывает? Обычно такие дела всплывают, когда перегнули палку.

Кабанов: Может быть. Это раз. Во-вторых, коммерсанты не были уверены, что они получат полностью услугу, что их выведут из дела.

Изюмская: То есть, не доверяли квалификации специалиста?

Кабанов: Они проверили где-то по своим каналам, там говорят: «Вас обманывают». А такие примеры мы с вами знаем, например, Ольги Романовой - взяли деньги и ничего не сделали. И таких чтобы описать примеров – постоянно, особенно, когда миллионы. Пойди, верни тот миллион, что называется. Здесь как раз сработала система. Люди пошли, их вывели на других людей, и говорят: «Слушай, напиши заявление. Мы поможем вывести тебя из дела, но пиши заявление». Человек написал заявление, или несколько человек написали заявление, провели ряд оперативных мероприятий, на которых возможно, госпожа Дмитриева делилась конфигурацией, как будут распределяться деньги. Как всегда они говорят в таких случаях, «нужно наверх, тому-то надо дать, чтобы дело закрыть». Они очень красиво рисуют схемки. В результате все, что задокументировано, легло в основу того, что ее арестовали, задержали. Она, может быть, назвала кого-то того, у кого пересекаются бизнес-интересы в Генеральной прокуратуре, тот пошел к своим товарищам, говорит, «ребят, надо повыручать», вот здесь...

Изюмская: Там опять чувствуется, что вот этот мотив «прокуратура против Следственного комитета» сохраняется.

Кабанов: Понимаете, что у нас происходит, у нас на самом деле, происходит страшная история. Общество с интересом наблюдает, как будто происходит вообще в другой стране, в Намибии какой-нибудь, Зимбабве, она наблюдает за тем боем нанайских мальчиков. Хотя те функции или люди-функции, например, депутаты Государственной Думы, парламент, которые должны возмутиться, сказать: «Вы, что?! У нас, оказывается, в Генеральной прокуратуре берут, все берут» и заслушать, задать вопросы». Им совершенно все фиолетово, потому что у них два сезона. Первый сезон - когда они зашли, поделили кабинеты. Второй сезон - когда нужно бороться за свои кабинеты. А если бороться за кабинеты бесполезно, значит, вообще ничего не делают, решать бизнес-вопросы. То есть, такой опции как парламентские расследования, которые представляют интересы общества, у нас вообще нет. И в результаты этой подковерной игры мы получаем вот этот вот театр абсурда.

Изюмская: Что дальше будет? Сейчас перед нами разыграли небольшую сцену, мы что-то увидели, что там под ковром происходит…

Кабанов: Мы больше обсуждаем. Это такая некая история, когда люди ничего не знают что происходит...

Изюмская: По существу.

Кабанов: Да, по существу. Они выстраивают некие модели, кто там с кем поругался. А дальше, я думаю, что Дмитриеву, скорее всего, осудят, посредников осудят и все.

Изюмская: А дальше по «списку Магнитского»: судьи Егоровой, прокурору Гриню, стоит им как-то волноваться?

Кабанов: Нет.

Изюмская: Все нормально?

Кабанов: Причем не надо волноваться как в стране, так и за рубежом. Потому что все вот эти списки - это некие потуги политические, демонстрационные, за которыми, скорее всего, не будет никаких действий.

Изюмская: Вверх это дело не пойдет?

Кабанов: Конечно, нет. А как у нас закончилось дело «Трех китов»? Оно у нас закончилось посадкой Зуева, еще ряда бизнесменов, а не те люди, которые фигурировали в расследовании дела Юрия Щекочихина. Поэтому, у нас есть неприкасаемые, у нас узаконенная коррупция, потому что коррупция по вертикали. В лучшем случае доходит борьба с коррупционерами до среднего звена.

Изюмская: Кирилл, последний вопрос по вопросу часа, который мы задаем зрителям. Кто победит коррупцию?

Кабанов: Общество, только общество.

Изюмская: То есть, вы солидарны с нашими зрителями, которые пока отдают предпочтение этому ответу. Большое спасибо.