Почему Минобороны скрывает имена погибших в Сирии офицеров

Пошла уже вторая неделя, как представители Министерства обороны игнорируют вопросы журналистов о том, кто же был в числе пассажиров сбитого Ми-8. На борту Ми-8 были пять человек, но известны лишь имена трёх членов экипажа вертолёта: это командир Роман Павлов, лётчик-штурман Олег Шеламов и бортовой техник Алексей Шорохов. Их имена Дождю подтверждали родственники.

А вот про двух пассажиров известно лишь то, что они работали в российском Центре по примирению враждующих сторон.

На официальный запрос нашего телеканала, направленный в прошлый вторник, в Минобороны до сих пор не ответили. На телефонные звонки с начала недели так и не ответил начальник департамента информации Министерства обороны Игорь Конашенков. А начальник группы взаимодействия со СМИ управления пресс-службы Минобороны Владимир Аникин сказал, что ведомство не будет отвечать на запрос Дождя.

Отказываются говорить об именах погибших военных и в администрации президента, объясняя тем, что пресс-секретарь Дмитрий Песков сейчас находится в отпуске.

Во всех прежних случаях, когда Москва официально сообщала о гибели в Сирии военнослужащих, их имена становились известны либо тут же, либо с небольшой задержкой. Например, ровно месяц назад, 8 июля, боевики сбили российский веротолёт Ми-35, и уже на следующий день Минобороны официально подтвердило факт гибели двоих лётчиков: это Ряфагять Хабибуллин и Евгений Долгин.

Так же, например, было и в случае с гибелью контрактника Никиты Шевченко: сообщение о его гибели официально поступило в тот же самый день, 22 июля. А военного советника Ивана Черемисина, который погиб в Сирии 1 февраля, Минобороны уже через два дня после смерти представило к госнаграде.

Центр примирения, в котором, по официальной версии, служили два пассажира подбитого Ми-8, был создан в феврале этого года на авиабазе Хмеймим. Задача центра — собирать информацию о нарушениях режима прекращения огня в Сирии, а также — доставлять гуманитарную помощь в пострадавшие районы. Об этом 24 февраля, сразу после учреждения центра, «РИА Новостям» говорил Игорь Конашенков, который на тот момент являлся официальным представителем Минобороны.

А вот о том, представители каких структур войдут в Центр, официально никогда не сообщалось. Как отдельное подразделение Центр в документах Минобороны, с которыми познакомился Дождь, тоже не значится. Найти его контакты невозможно. Как считает военный эксперт Павел Фельгенгаур, в состав Центра примирения входят не только непосредственно военные, но и представители других силовых ведомств.

Так же считает и политик Лев Шлосберг, который два года назад рассказал о могилах псковских десантников, погибших на Украине. По мнению Шлосберга, имена погибших офицеров скрывают потому, что их работа могла нарушать международные соглашения по Сирии.

В нескольких эпизодах прежде Минобороны долгое время не подтверждало факт потерь в Сирии, и все они были связаны со случаями, когда потери несли элитные части спецназа, выполнявшие те или иные наземные операции в Сирии.

Например, три месяца ничего не было известно о смерти капитана спецназа Фёдора Журавлёва, неделю с момента смерти никто не говорил и о гибели старшего лейтенанта Александра Прохоренко. Волонтёры группы Conflict Intelligence Team, которая ведет независимый подсчет потерь российской армии в Сирии и на Украине, занимались расследованием этих случаев и выяснили, что и Журавлёв и Прохоренко были военнослужащими сил специальных операций. И, как считает один из расследователей Руслан Левиев, в таких случаях Минобороны старается как можно дольше не сообщать о потерях.

Правда, военные эксперты сходятся во мнении, что имена двух офицеров, которые были в сбитом вертолёте Ми-8, рано или поздно всё равно попадут в прессу.

С начала российской военной операции в Сирии там погибли 19 российских военнослужащих. 

Фото: Сергей Федотов/РИА Новости