«Хуже колонии строгого режима»: родители обвиняют больницу в заражении онкобольных детей гепатитом С

2016 год. В Благовещенске с помпой открывают новый корпус областной детской больницы. Новое оборудование, ремонт, все по высшему разряду. Сейчас больница снова в новостях, уже федеральных. В онкологическом отделении дети один за другим заражались гепатитом С. Минимум десять лет родители жаловались на больницу, но уголовное дело возбудили только сейчас, когда инфицированы уже более 100 детей. Источник «Коммерсанта», близкий к следствию, назвал причиной заражения«нестерильные медицинские инструменты». 

Екатерина Киселева, мама пациентки амурской областной детской больницы: «Заходя, допустим, в процедурный кабинет, не раз обращали внимание на то, что стоит лоток, то есть она при мне его не вскрывает. У нее уже готов шприц, тоже при мне не вскрытый, готова бабочка. Может быть, наш Минздрав хотел сэкономить на перчатках, на крышечках от катетеров, на обрабатывающих средствах. И получилось, что сэкономил себе в ущерб. Возмущаться там было бессмысленно. Обвинялись родители сразу. В этом отделении существует черный список для родителей, которые куда-то жалобы относят, либо делают какие-то замечания. Они сразу попадают в черный список. И родители боятся того, что это может пагубно сказаться по отношению к ребенку». 

Дочь Екатерины Киселевой попала в больницу в 2015 году с саркомой. Спустя несколько месяцев узнала, что у дочери помимо онкологии еще и гепатит С, как и у многих других детей в отделении. Она попыталась жаловаться — но получила одни отписки. Сотрудники больницы сразу исключили возможность заболевания в их отделении: ребенок Екатерины проходил лечение еще и в Москве, а значит, мог заразиться и там. То же объяснение сейчас предлагает и главный врач больницы. 

Руслан Белоус, главный врач амурской областной детской клинической больница: «Дети с гепатитом С, кроме лечения в онкогематологическом отделении амурской больницы, проходили курс лечения в медицинских учреждениях городов Москва, Санкт-Петербург и Адлер, с использованием многочисленных инвазивных манипуляций».

Но некоторые пациенты даже не покидали больницу. 

Алина Одинцова, бывшая пациентка: «Я заметила, что мамочки все начали говорить, что заболевают дети вот этим гепатитом. Я спрашивала: у меня есть гепатит? Она сказала: нету! Исполнилось мне восемнадцать лет, забрала выписку, прочитала в конце: хронический гепатит С. Я ей звоню, говорю: почему вы мне не говорили? Она говорит, ты была несовершеннолетняя, ты была сирота еще на тот момент, мы не имели права тебе это говорить. Это могло быть бы от химиотерапии, а могло бы быть от переливания крови, что они сами как бы и не знают. И они еще утверждают такое, что как бы я могла в другом месте этим заразиться, хотя я была несовершеннолетняя, у меня статус сироты, они меня никуда не выпускали из больницы, год и шесть месяцев я провела в больнице, вообще не выходя оттуда. Я вообще нигде не могла заразиться этим гепатитом, кроме как там». 

Тот факт, что за последнее время были выявлены десятки случаев заболевания, главный врач объяснил улучшением качества диагностики на наличие гепатита С. Родители и местные общественники удивлены. 

Сергей Труш, депутат заксобрания Амурской области: «Что такого прорывного случилось в нашей диагностике за последние два месяца, что это позволило так революционно подойти и повысить качество, и выявлять гепатит С? Какие меры по исключению инфицирования и лечения принимаются Минздравом? Насколько я знаю, пошли карательный меры по отношению к врачам».

14 марта власти Амурской области снова заявили: массового заражения гепатитом в больнице нет. 

Екатерина Киселева, мама пациентки амурской областной детской больницы: «Сейчас они заявляют, что это не массовое заражение. У меня тогда возникает вопрос, сколько нужно было тогда заразить детей, чтобы это считалось массовым заражением. Если заразившихся детей больше ста».

Стоимость лечения от гепатита для одного пациента — это минимум миллион рублей. Эти деньги родители требуют с больницы. Дочери Екатерины удалось победить и онкологию и гепатит — после тяжелейшего лечения. Препараты она закупала за свои деньги, потом — судилась с Минздравом.

Фото: Михаил Терещенко/ТАСС