Human Rights Watch: в Россию возвращается страх

Департамент безопасности Москвы сообщил организаторам, что в действующем законодательстве нет таких норм как репрессии. Получается, что цели митинга не соответствуют закону. Организаторы акции называют основание для отказа   абсурдным, учитывая, что в прошлые разы никаких проблем с согласованием не было. В самом департаменте региональной безопасности прокомментировать отказ никак не смогли.

Арно: Как Вам такое решение Департамента региональной безопасности города Москвы?

Казнин: С юридической и человеческой точки зрения.

Денбер: Это немножко странно, потому что говорят, что в России нет репрессий, а после того, что происходит последние 6 месяцев, мне это кажется очень странным. Вы можете называть это прессинг, закручиванием гаек, репрессивные меры в области гражданских прав, репрессии. Я не знаю, на каких основаниях было сделано это решение, но тенденции к репрессиям безусловно существуют.

Казнин: Это юридический казус, то есть есть объяснение, почему запретили митинг? Раз нет в законе понятия «политические репрессии», значит, их и быть не может, говорит мэрия.

Денбер: Мне кажется, это абсурд. Репресии – это не юридическое определение. За последние 6 месяцев принят ряд законов, которые резко ограничивают гражданские права во многих областях, особенно в свободе слова, в законе, который дает определение «измене родине», который был направлен на запугивание людей, чтобы они лишний раз подумали, стоит ли говорить, иметь дело с иностранцами, международными организациями, чтобы обращать внимание на то, что происходит в стране в области прав человека.

Арно:  Вы произнесли слово «абсурд», и у меня, когда я узнала эту новость, первая реакция была – я вспомнила 86 год, телемост Познера и Донахью и вопрос «Есть ли сексуальная реклама у вас?», на что советская домохозяйка говорит «У нас в стране секса нет». Это то же самое. У нас в стране репрессий нет, хотя все предпосылки для этого есть. Я специально распечатала заявку на этот митинг, он не только против репрессий, но и за права человека. Получается, что, при отказе в этом митинге, остальные указанные моменты автоматически отпали. Это с точки зрения юриспруденции тоже неправильно.

Денбер: Совершенно согласна. Вы упомянули 86 год, наверное , эта «реклама» была на вершине тех лет до перестройки. Многие люди меня спрашивают, что мне напоминают сегодняшние меры. Они хотят меня спровоцировать, чтобы я сказала, что это мне напоминает Советский Союз. Я не скажу, что нынешняя Россия похожа на Советский Союз, но каждый день я слышу какое-то эхо, символы, намеки. Желаемый эффект этих мер, которые были приняты за последние 6 месяцев, чтобы люди вспомнили те времена, свои инстинкты, которые уже подзабываются, вспомнить, что такое чувствовать страх, что нельзя общаться с международными организациями.