Давлетгильдеев: Никита Баталов, корреспондент Коммерсантъ FM пишет, что Екатерина Лахова собирается принять в марше против антимагнитского закона, говорит, что хочет посмотреть на тех, кто против решения проблем сирот. Вы не собираетесь вместе с Екатериной Лаховой принять участие? Федоров: Я не хотел бы даже там находиться. Я не сторонник работорговли. Я понимаю, что это марш сторонников работорговли. Вы сказали, что собираются показывать портреты тех, кто активно участвовал в принятии этого закона. Я тоже активный участник, я бы хотел видеть свой портрет, чтобы потом показывать детям и внукам, для меня это предмет гордости, потому что я участник освобождения России от работорговли. Давлетгильдеев: Почему работорговля? Федоров: Потому что 95% тех детей, которых усыновляют, это продажа. Давлетгильдеев: То есть их отдают в рабство? Федоров: Их продают. Давлетгильдеев: Кто их продает? Федоров: 70 агентств работает в России, шерстят везде, где можно, не только в детских домах, но и в слабых семьях, выдергивают детей из семей при поддержке в том числе Министерства образования и за деньги продают. Давлетгильдеев: То есть Министерство образования продает детей? Федоров: Да, как африканские князьки продают свой народ. Не только детей. Оно способствует направлению за рубеж и ученых, и молодых специалистов. Вся система, установленная после 91 года, неправильная. Эта система направлена на то, что Россия манипулируется извне. Именно поэтому Путин ее пытают менять, ему в этом нужна поддержка людей. Без массовой поддержки сменить систему внешнего управления невозможно. Давлетгильдеев: Поэтому реформу этой системы начали именно с детей и детей-инвалидов? Федоров: Ее начали не с них. Во-первых, работорговля абсолютно неприемлема. Есть вещи, которые терпимы, например, что мы поддерживаем экономическую систему Европы и США своими ресурсами, деньгами, но когда мы торгуем детьми, это нетерпимо. Давлетгильдеев: Но с некоторыми странами это терпимо. Федоров: Нет, это нетерпимо ни с кем. Давлетгильдеев: Я на днях читал статью, в которой на вас ссылались. Судя по этой статье, Франции и Италии можно. Федоров: Не так. К сожалению, у нас есть соглашение. Конечно, со временем и это позорное явление должно отпасть, но хотя бы с чего-то надо начать. Соединенные штаты покупали порядка 7-% российских детей. Следующий этап – надо запретить торговлю детей вообще, кроме того, где есть соглашение. Давлетгильдеев: Вы сейчас искренне со мной разговариваете? Вы честно считаете, что это работорговля? Федоров: Это же очевидно. Это считаю не только я, это считает Европейский Союз, развитые страны. Европейским странам запрещено торговать, даже усыновлять. Давлетгильдеев: Вы знаете, что в европейских странах и Америке нет просто детских домов? Федоров: Естественно, почему я и упомянул Министерство образования. Когда начали получаться патронатные семьи, тут же эксперимент свернули, потому что сократился поток детей, которым Россия торгует, и Министерство образования специально закрыло этот проект для того, чтобы увеличить экспорт российских детей. Давлетгильдеев: Складывается стойкое ощущение, что вы уверены, что в России есть какая-то масонская ложа, которая зарабатывает капитал на том, что торгует детьми, и эти люди еще и сидят во власти. Федоров: То, что эту торговлю сопровождают криминальные деньги, никто не отрицает. Сами торговцы говорят, что две третьих денег идет на взятки. Давлетгильдеев: Взятки директрисам детских домов, которые сидят в перстнях? Федоров: Для чего билл имени Магнитского принят? Для того, чтобы заставить чиновников манипулировать им в поддержку США. США официально говорят, нам нужны эти дети для внутреннего устройства Соединенных Штатов. Посмотрите, кто их покупает. Их не покупают нормальные граждане США. Давлетгильдеев: Которые хотят убить. Федоров: Нет, убить – это так называемый черный рынок детских органов, 5 тысяч операций в год. Туда попадают люди, которые не проходят фильтры в самих США. В США полмиллиона сирот, но не каждого из них разрешат усыновлять любому человеку. Давлетгильдеев: Если родитель стоит полгода на детей-инвалидов из Эквадора? Федоров: В США создано специальное агентство, которое скупает детей по всему миру. Это государственная политика США. Эти 70 агентств в России – подразделения этого государственного аппарата. Фактически российская семья, слабая в социальном отношении, сталкивается в ситуацией, когда агентство вырывает ребенка из семьи и отправляет за границу. У нас отсутствует допуск российских семей к усыновлению, потому что приоритет тем, кто платит. Давлетгильдеев: А у вас есть американская виза, недвижимость в США. У меня стойкое ощущение, что вы лично обиделись и так пустились в бой. Федоров: То, что врут по поводу била имени Магнитского – список, виза. Бил имени Магнитского – закон для манипулирования гражданами Российской Федерации. Средства массовой информации сознательно врут по поводу официального закона США. Проверяется это 5 минут. Давлетгильдеев: Я читал оригинал. Федоров: Механизм манипулирования там прописан, списка там нет? Давлетгильдеев: Нет. Федоров: Почему тогда наши СМИ говорят о списке? Давлетгильдеев: Вся система с 91 года поддерживает внешнее манипулирование. Для того, чтобы эту проблему менять, с чего-то надо начинать. Начали с самого уродливого явления, пришедшего к нас в 91 года из Средневековья. Вы знаете, что принцип покупки детей запустил еще Горбачев. Давлетгильдеев: Почему вы называете это покупкой? Федоров: Если человек в интернете выбирает лицо и потом платит за него деньги, это называется покупка. Давлетгильдеев: А российские семьи тоже покупают? Федоров: Нет, российская семья не покупает, она выбирает, беседует с ребенком. Она не платит за его усыновление. Если человек платит 100 тысяч, часть из них платит американское правительство. Давлетгильдеев: У вас идеальная картина мира. К сожалению, российские семьи, которые хотят усыновить ребенка, вынуждены платить большие деньги. Сейчас каждая семья, которая хочет усыновить, должна пройти платные курсы по адаптации ребенка в новой семье. Это очень осложнило систему усыновления. Федоров: Естественно, их надо убирать, мы об этом и заявили. Вопрос, который мы сейчас обсуждаем, начало длинного процесса освобождения от внешнего манипулирования. Давлетгильдеев: Мне кажется, он начинается с вещей под названием накопление политического капитала на детях-инвалидов. Федоров: Если вы хотите, чтобы работорговля была в красивых одеждах… Позавчера я общался с финским телевидением. Для них это абсолютно понятная и приемлемая вещь, они отлично понимают, что это торговля детьми, что это отвратительное явление. Давлетгильдеев: У них детских домов нет. У них нет семей, которые выбрасывают детей. Федоров: У нас тоже в некоторых субъектах нет детских домов. Проблема с детскими домами решается за полгода. Для того, чтобы решить эту проблему… Давлетгильдеев: Достаточно запретить иностранцам усыновлять детей. Федоров: В том числе. Давлетгильдеев: Процент, вспомните, какой. Федоров: Иностранного усыновления? Очень небольшой. Ну и что. Давлетгильдеев: И это решит проблему? Федоров: Этот небольшой процент стал небольшим процентом, потому что общий объем купленных США детей по экспертным оценкам достигает полумиллиона, по официальным оценкам – 100 тысяч. Дети, которые были куплены в Волгограде, 1200 человек, они в статистику не вошли. Был судебный процесс, когда женщина продала, подделав документы суда, 1200 детей, которые тут же пропали. Давлетгильдеев: Вы не собираетесь усыновить кого-нибудь? Федоров: Я исхожу из того, что это персональное решение в каждой семье. Давлетгильдеев: Владимир Путин сказал, что задумается. Федоров: Я просто не считаю, что об этом стоит говорить. Это решение каждой семьи, не дело пиара. Давлетгильдеев: Мне просто кажется, что человек, который говорит слово «работорговля», не боится пиара. Вы 20 лет занимаетесь политикой. Федоров: Я не считаю, что этот вопрос кому-то следует обсуждать публично. У нас у многих есть приемные дети, в том числе у Неверова. Он сказал, я могу на него сослаться. Некоторые люди не хотят, чтобы это была публичная информация. У меня нет никаких сомнений, что Россия справится с этими 10%, которые у нас в иностранном усыновлении.
