«Единая Россия» передумала судиться с «Эхом Москвы» из-за Березовского

Беглый предприниматель накануне написал очередное письмо, приуроченное к шествию 4 февраля. Сегодня текст сняли с сайта радиостанции «Эхо Москвы» по решению главреда «Эха» Алексея Венедиктова, усмотревшего экстремистские призывы не в тексте обращения, а комментариях читателей. Позже последовала и реакция от официальных лиц: депутат Сергей Железняк намерен провести экспертизу текста с помощью Роскомнадзора, единоросс Андрей Исаев обвинил политэмигранта в подстрекательстве, а его товарищ по партии Андрей Воробьёв и более того: в предательстве.

Письмо Березовского уже четвёртое за последние две недели. В тексте политэмигрант обращается к тем, кто не помнит развала СССР, то есть к молодым людям. Прямых призывов к штурму Кремля там не содержится, их в письме не увидел и Алексей Венедиктов, разместивший текст у себя на сайте. Однако, прочитав комментарии читателей, Венедиктов решил и их, и само послание изъять, а депутат Сергей Железняк пообещал обратиться в Роскомнадзор, чтобы проверить радиостанцию на нарушение законодательства.

Затем последовало обращение к Венедиктову руководителя фракции «Единой России» в Думе Андрея Воробьёва. Он обвинил Березовского в том, что тот пытается навязать молодёжи дискуссию о допустимости революции. Воробьёв назвал это «уголовщиной», а письмо – скверным. Сам Венедиктов написал Воробьёву ответное письмо, где сообщил, что не усмотрел никакой уголовщины, однако пообещал усилить юридический контроль за блогами и сайтом.

Венедиктов: Никакого звонка из Роскомнадзора, письма, или сообщения не было, так же как не было сообщений из кремлевской администрации, которая обычно по такому поводу звонит, и которая, как правило, является связующим звеном между Роскомнадзором и фракцией «Единая Россия».

ДОЖДЮ Березовский сообщил, что в настоящее время готовит новое письмо для «Эха Москвы» с рекомендациями, на какие юридические процедуры можно опираться в подобных случаях.

О том, что ждать дальше в этой истории, мы поговорили с депутатом Госдумы, членом генсовета партии «Единая Россия» Сергеем Железняком.

Макеева: Сергей Владимирович, как считаете, какие последствия могут быть для радиостанций?

Железняк: Я, во-первых, несколько уточню вас. Дискуссия по поводу письма, размещенного на сайте радиостанции «Эхо Москвы» была вчера вечером, и текст этого письма был Алексеем Венедиктовым снят вчера вечером. Вчера же я пообещал, что я сегодня направляю запросы в Генеральную прокуратуру и в надзорное ведомство для того, чтобы они дали правовую оценку. И в этом смысле нужно разделять те действия, которые предпринимаю я, и те действия, которые предпринимает радиостанция.

Мы говорили о конкретном письме Березовского, которое, по моему мнению, содержит прямые нарушения закона, потому что призывает к насильственному свержению власти. Более того, Березовский пишет, что он исчерпал все возможности в ходе своих предыдущих обращений по мирному разрешению ситуации и теперь видит только в насильственном способе выход из создавшейся ситуации. Вот это прямое нарушение целого ряда положений действующего законодательства, как законодательства «О СМИ», законодательства «О противодействии экстремизму», так и нашего Уголовного кодекса, который точно так же считает недопустимым такие призывы.

Что же касается радиостанции, то они поступили в полном соответствии с законом. После обращения к ним, они вчера приняли решение о том, чтобы этот материал с сайта снять. Такое право у них есть по закону, они этим правом воспользовались. И в этом смысле я не думаю, что радиостанцию ждут какие-то дополнительные разбирательства. Мне гораздо важнее сейчас провести правовую оценку этих материалов, потому что очевидно, и Борис Березовский об этом достаточно прямо намекает, что он будет продолжать активность в этом направлении. Я не против того, чтобы на любых информационных ресурсах высказывались различные точки зрения (я это в своем обращении «Эху Москвы» подчеркнул), но при этом, важно конечно, чтобы все дискуссии проходили в рамках действующего законодательства, для того, чтобы они не содержали прямых нарушений закона. Потому что не важно, какими мотивами руководствуются те или иные авторы, предлагая материалы, содержащие прямые нарушения законодательства - это нарушение законодательства, и оно должно быть обязательно исследовано и получить правовую оценку.

Макеева: Я хочу две вещи тоже уточнить, правильно ли я вас поняла, что то, что с сайта «Эхо Москвы» убран этот текст, это означает, что теперь у радиостанции все будет нормально и?..

Железняк: По действующему законодательству, в случае, когда на сайте того или иного ресурса, который зарегистрирован как СМИ, появляются материалы, в которых есть признаки экстремизма, либо других нарушений закона, детской порнографии, еще там пропаганды насилия, расизма, и в случае обращения к этому ресурсу, ресурс снимает данный материал, то в этом смысле его действия правомерны и достаточны. Если ресурс отказывается это выполнять, тогда уже идет другая процедура, которая предусматривает целый порядок мероприятий, чтобы такой материал прекратить распространять.

Макеева: И второе уточнение. Я знаю, про какую вы фразу говорите из письма Березовского, я естественно, прочитала очень внимательно к этому эфиру, но, скажем так, не требуется ли здесь лингвистической экспертизы? Все-таки призыв - это очень как бы конкретная вещь. Пойдемте туда-то и сделаем то-то, условно говоря. А он, как бы выражает свое мнение, но не говорит даже прямо в этой фразе, что он сам собирается заниматься насильственным свержением власти. Я бы процитировала, но боюсь, что…

Железняк: Он поступает гораздо хитрее, потому что, сидя в Лондоне, он призывает насильственно свергать власть тех, кто находится сейчас здесь.

Макеева: Он выражает уверенность в том, что смена режима произойдет исключительно силовым путем. Почти дословная цитата.

Железняк: Он выражает уверенность в том, что смена режима и произойдет силовым путем. Я именно поэтому обратился вчера к радиостанции и попросил ее занять по этому поводу осознанную позицию. И позиция, мы видим, радиостанции была занята, они признали, что там могут быть…

Макеева: В комментариях есть экстремизм, они не признали по тексту Березовского.

Железняк: Они сняли этот материал, и мне кажется, что, с точки зрения взаимоотношения с радиостанцией, нет больше никаких вопросов. Но именно поэтому я обратился в Генеральную прокуратуру, и в надзорные органы для того, чтобы они провели соответствующие экспертизы, в том числе, и правовую, и лингвистическую, юридико-техническую, и дали правовую оценку этим материалам.

Казнин: Вы хотите привлечь Березовского к уголовной ответственности?

Железняк: Я считаю, что в данном случае, конечно же, виновник Березовский. Более того…

Казнин: Если экспертиза признает то, что вы говорите, вы будете требовать или они должны уже будут возбудить уголовное дело?

Железняк: Они должны будут требовать, конечно, потому что это нарушение законодательства.

Казнин: И будет вестись процесс заочно, обвиняемым будет Березовский?

Железняк: Как многие процессы в отношении Бориса Березовского.

Казнин: Если же не признает экспертиза этот материал и эту фразу незаконной, что тогда?

Железняк: Тогда, собственно говоря…

Макеева: «Эхо Москвы» сможет вернуть текст на сайт?

Железняк: Теоретически да, но я думаю, что в этом смысле, мы будем добиваться через судебные инстанции учета нашей позиции. Только решение судебной инстанции высшей, может окончательную точку в этом споре поставить.

Казнин: Вот так вот мониторить все, что размещается в СМИ, в Интернете, в блогах, которые могут выступать сейчас…

Железняк: Вы спрашиваете меня лично?

Казнин: Да, вас, как представителя комитета, я так понимаю.

Макеева: По информационной политике.

Железняк: Я возглавляю подкомитет по информационной политике.

Казнин: Вот по этому письму вы как кто выступали?

Железняк: Я по этому письму выступал как председатель профильного подкомитета.

Казнин: Ну вот.

Железняк: Потому что я считаю, что в данном случае, вопрос не о политическом содержании, а о нарушении законодательства. И в этом смысле нет разницы между политическими взглядами того, кто нарушил закон.

Макеева: Скажите, пожалуйста, можно я спрошу просто ваше мнение? Как вы считаете, экстремизм ли это: «Даже русские порождения объявляют русский национальный патриотизм угрозой для России. Русской кровушки, господа, больше не попьете». Как вам эта фраза? Она претендует на то, чтобы быть экстремистской?

Железняк: Я считаю, что здесь как раз идет отрицание насилия, поэтому моя личная экспертная оценка в том, что здесь нету нарушения законодательства. Но мы можем, если вы считаете по-другому, направить этот материал тоже на экспертизу и получить заключение.

Макеева: А вы знаете, да, кто автор этой фразы?

Железняк: Я так понимаю, что речь идет о статье Дмитрия Рогозина?

Макеева: Да, хорошо, внимательно читаете прессу.

Железняк: Конечно, всеми вещами, которые связаны с предметом моей компетенции, я все же интересуюсь.

Казнин: А последний раз вы когда подобный запрос отправляли в Роскомнадзор?

Железняк: Вы знаете, у нас такие запросы были, по сути, до окончания работы предыдущего созыва Государственной Думы. Я уверен, что и сейчас время от времени будет необходимость получения действительно правовой экспертизы в подобных случаях. Потому что одно дело - это наша с вами позиция, точно также как и позиция любого информационного ресурса, а другое дело - это все-таки позиция специалистов, которую, в данном случае, важно получить.

Казнин: То есть, вы имеете в виду, что сейчас вы более внимательно знакомитесь с материалами?

Железняк: Я всегда внимательно знакомлюсь с материалами.

Казнин: То есть, вы имеете в виду, что их будет больше сейчас?

Железняк: Нет, я считаю, что они периодически будут возникать. Почему? Потому что иногда это может возникать по безграмотности, либо невнимательности того или иного автора. И как раз в этом смысле, для того, чтобы не заставлять СМИ постоянно осуществлять премодерацию, что абсолютно бессмысленно и технически невозможно, существует порядок, по которому в случае, если такой материал появился и по нему возникло обращение, ресурс принимает решение, снять этот материал, либо оставить и тогда уже нести осознанно все правовые последствия размещения такого материала.