Доминик Стросс-Кан возвращается в политику

Интервью экс главы МВФ смотрели более 13 млн телезрителей. Во время эфира, Стросс-Кан сообщил, что не будет выставлять свою кандидатуру на выборах президента Франции в 2012 году, хотя раньше рассчитывал стать кандидатом.  

Писпанен: Все ожидали, ответит он или нет на главный вопрос, было или не было?

Геворкян: Ребята, я должна вам честно сказать, что я-то тоже взорвалась. Просто я была настолько поражена вчера этим эфиром, как и все мои коллеги, как выяснилось. Я думаю, что ждали, хотя бы чего-то нового. Хотя бы каких-то объяснений. Ждали, что журналист будет вести себя нормально в эфире. Если бы это было российское телевидение, меня бы это совершенно не удивило. Но то, что вчера показало французское телевидение, первый канал, и госпожа Клер Шазаль, которая, якобы, брала у него интервью, а на самом деле была просто частью декора, было чем-то поразительным. Я просто объясняю, как это выглядело: пришел человек, который продумал с имиджмейкерами не только каждое слово, но и каждый жест, каждую интонацию своего выступления. Пришел абсолютно уверенный в себе человек, контролирующий ситуацию. Если бы вы выключили звук, вам бы показалось, что он читает нации нотацию, хотя он говорил какие-то слова извинения и так далее. Ни одного вопроса, который бы выходил за рамки, безусловно, договоренных в самом начале, никакой импровизации, никакой попытки уточнить, все же все-таки случилось, почему же он так себя повел – ничего этого не было. Я должна сказать, что никогда в жизни на Западе не видела такого постановочного спектакля, никогда. Это, конечно, абсолютно возмущало. Я смотрела tweeter, пока он говорил… Давайте скажем, что он сказал, чтобы просто стало понятно. Он пришел, чтоб сказать, связь была, но не насильственная; виноват перед женой, детьми, семьей, французами; участия в выборах в ближайшем политическом цикле не предполагается; все обвинения против меня и во Франции и в Америке – ложь. Все, точка. Но как это говорилось? Это говорилось с интонацией человека, который не то, что никакого раскаяния не испытывает. Сама интонация была наступательная, а риторика была как бы извиняющаяся. И это производило какое-то умопомрачительное впечатление. Нет, он, безусловно, не будет участвовать в ближайшем политическом цикле. И надо сказать, что все опросы показывают, что больше половины французских избирателей против его участия в политике. Но то, что возможен вариант такого интервью на французском частном канале TF 1, я должна сказать, что это поразительно. Клер Шазаль, которая брала у него интервью, это подруга его жены. Жена тоже работала на телевидении телеведущей. И я должна сказать, что он пришел, как победитель, он снова сделал заявку на свое присутствие в этом пространстве, в том числе и телевизионном.

Писпанен: Вот я как раз хотела спросить, судя по всему, как мы можем сравнивать, если проводить какие-то аналогии с поведением российских политиков, это же действительно может быть заявка на возвращение в большую политику. То есть, я не признаюсь.

Геворкян: Это, безусловно, заявка на то, что, ребята, не списывайте меня с этой поляны, я на этой поляне есть. Он понимает, что только что у него прошли допросы в прокуратуре Франции по поводу заявлений французской журналистки в попытках изнасилования, ему еще что-то представят. Но он подготовился к этому, как настоящий политики. И если бы напротив сидел нормальный журналист, который задал бы нормальные вопросы, возможно, это выглядело бы несколько иначе. Но это был монолог, монолог человека, который абсолютно уверен в себе, который абсолютно контролирует ситуацию, и который, да, безусловно, возвращается на эту поляну.

Казнин: А пошел бы он к нормальному журналисту на эфир?

Геворкян: Хороший вопрос. На мой взгляд, для первого интервью, наверное, нет. Но, извините, это как бы и решение канала. Можно же было его пригласить не к этой журналистке, правда? Я вообще не понимаю, когда ньюсмейкер выбирает к кому идти. Еще раз говорю, у нас это возможно, но, чтоб это происходило здесь – это просто поразительно. Он, конечно, выбрал Клер Шазаль, ну, конечно. Но почему на это пошел канал, для меня, честно говоря, загадка. И вы просто представить себе не можете, что вчера бежало по Twitter! Что происходит? Как это так, почему она не задает вопросы? Это было поразительно. Интервью, с точки зрения журналистов и для журналистики абсолютно разочаровывающее.