Дело «мокрого прокурора». Активиста «Другой России» приговорили к 7 месяцам исправительных работ

Сегодня суд переквалифицировал дело в хулиганство. И отпустил активиста после двух месяцев в следственном изоляторе. Наш корреспондент Илья Васюнин следил за ходом процесса.

Васюнин: С делом Путинихина происходили некоторые метаморфозы с самого начала.

Напомню, 25 октября у Тверского суда несколько активистов собрались на акцию протеста, против приговора по Манежной площади. Именно в этот момент Путинихин плеснул водой в лицо прокурору. Сначала его задержали по подозрению в оскорблении прокурора, как сообщалось, в связи с осуществлением правосудия. По этой статье его задержали на три дня, а уже позже переквалифицировали на угрозу или насильственные действия в отношении прокурора. Объясняется это тем, что для ареста по более тяжкой статье требовалось подготовить необходимые документы, которые за выходные собрать не смогли, и поэтому сначала выбрали статью 319 – оскорбление прокурора, а затем переквалифицировали на более тяжкую стать. Но в результате следствие вернулось к тому, с чего начинало, а именно, к статье об оскорблении прокурора Алексея Смирнова. Я просто напомню, что когда Алексей Смирнов выходил к прессе, чтобы дать какие-то комментарии по делу о Манежной площади, кто-то крикнул «Смерть прокурору!».

Фишман: Это был не Путинихин?

Васюнин: Это был не Путинихин, это был более тонкий голос, но я слышал.

Фишман: Хотя мысль довольно не тонкая.

Васюнин: Да-да. Но в результате действий адвоката, прежде всего, который собрал показания, - я тоже давал показания как свидетель, как очевидец того, что происходило - у следствия не было никаких шансов. Так, по крайней мере, говорит адвокат. Отметим, что и сам прокурор путался в своих показаниях, сначала утверждая, что он слышал угрозы, когда спускался по лестнице еще в здании суда, потом, что когда вышел на улицы. В общем, не было определенности. В результате, на очной ставке он признал, что это все-таки не Путинихин кричал. Дело переквалифицировали, но надо сказать, что судья дал более строгий приговор, чем просил прокурор.

Фишман: Не первый раз в нашей юридической российской практике происходит такое, когда судья дает больше, чем просит прокурор.

Васюнин: Здесь понятно, что это, скорее, формальность, но, тем не менее, прокурор просил 6 месяцев исправительных работ. Путинихин отсидел 2 месяца в СИЗО - это каждый день считается за 3. Таким образом, ему засчитывался время, которое он провел в СИЗО, засчитывалось как уже отбытое за преступление, которое он совершил. Однако судья все-таки присудила не 6 месяцев исправительных работ, а 7.

Писпанен: То есть, месяц он должен еще отработать?

Васюнин: Месяц он будет отчислять деньги из своей зарплаты в фонд государства.

Фишман: Но это, действительно, наверное, стоит к этому относиться как к формальности, то есть, это никак не повлияет на жизнь Путинихина?

Васюнин: Сегодня - да.

Писпанен: Слава Богу, что отпустили. Давайте все-таки порадуемся этому.

Васюнин: В особом порядке рассматривалось дело. Даже судья был без мантии сегодня, надо сказать. Наверное, какое-то нарушение формальное, но, тем не менее, состоялось.

Фишман: Новый год. У них тоже Новый год.

Писпанен: То есть, ты считаешь, что он тоже должен был быть не в мантии, а в костюме Деда Мороза?

Фишман: Новый год, он поздно встал сегодня.

Васюнин: Дело рассматривали в особом порядке. Путинихин признал свою вину, прокурор зачитал, буквально обменялись несколькими репликами.Все это заняло полчаса, может быть, после чего судья ушел на приговор и приговор был ожидаемый. Ему изменили меру пресечения на подписку о невыезде. Сейчас он на свободе, а через год, скорее всего, эта судимость будет снята.

Фишман: Не может в Австрию на горных лыжах поехать кататься на новогодние каникулы.

Васюнин: Пока нет, но я думаю, что он будет рад и, в общем…

Писпанен: И на Триумфальной провести этот день.

Васюнин: На Триумфальную вряд ли он пойдет.

Фишман: Вот один вопрос все-таки, Илья, относительно того, что мы все думали, может происходить с Путинихиным, когда его только взяли, арестовали, когда начала разворачиваться эта история. Это все-таки довольно благополучное завершение, да или нет, как ты считаешь?

Васюнин: Надо сказать, что, конечно, ситуация поменялась уже.

Писпанен: Ты считаешь, что под давлением общественности и средств массовой информации это произошло?