Дело Мирзаева может закончиться «синдромом кавказского Буданова»

Васюнин: Сегодняшнее заседание по определению должно было быть громким, потому что было понятно, что сегодняшний приговор явно не удовлетворит одну из сторон процесса. Давайте посмотрим на кадры из зала судебного заседания. Когда стало понятно, что Расула Мирзаева будут обвинять по 109 статье – это непредумышленное убийство – стало понятно, что скорее всего он выйдет на свободу, потому что эта статься считается легкой. Сначала его обвиняли по статье «Причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть человека», это до 15 лет лишения свободы. Статья «Убийство по неосторожности» предусматривает до 2 лет лишения свободы, но с учетом всех смягчающих обстоятельств, в том числе и явка с повинной, понятно, что срок Мирзаеву грозит условный. Отец Ивана Агафонова не стал выслушивать приговор до конца, его зачитывали больше часа. Где-то минут через 10 или 15 после начала оглашения он покинул зал заседания. Мать Ивана Агафонова не смогла сегодня прийти в суд, потому что по данным адвокатов она находится сейчас в больнице, ей стало плохо буквально за несколько дней до оглашения приговора. Вот этот автозак, который выехал после окончания судебного заседания, на котором Расул Мирзаев покинул здание суда. Повышены меры предосторожности, должны были выйти националисты. Они вышли, ожидали, что будут представители дагестанской диаспоры, но они не пришли, их специально об этом попросили, хотя намерения были.

Дело было громким с самого начала. Давайте посмотрим кадры одной из акций националистов, которая была посвящена тому, чтобы Расула Мирзаева оставили за решеткой. Она происходила в феврале, когда его почти выпустили под залог, но судья вмешался. Следственный комитет пересмотрел свое обвинение. Как позже выяснилось, дело Мирзаева даже стало причиной скандала в Следственном комитете, когда следователям дело вернули на доследование по 111 статье, хотя они предлагали эту статью изменить на более легкую еще тогда.

Достаточно много драматических подробностей было в этом деле, например, Иван Агафонов и Расул Мирзаев занимались в одном клубе и даже запечатлены на одной фотографии. Иван Агафонов занимался тайским боксом. Это фотография с сайта клуба «Леон», где оба молодых человека занимались единоборствами. Понятно, что Расул Мирзаев – чемпион, профессиональный спортсмен, а Иван Агафонов посещал занятия как любитель. Тем не менее, эта фотография в свое время произвела достаточно много обсуждений в интернете. Я поговорил с товарищем Расула Мирзаева, он рассказал история появления этой нашумевшей фотографии.

Али Багаутдинов, друг Расула Мирзаева: Мы там боролись, до нас тренировались тайские боксеры. Когда мы зашли, тайские боксеры уходили. Тренер по тайскому боксу и тренер по грэпплингу собрали всех вместе, сделали общую фотографию. Если вы видели, там на заднем фоне Иван Анафонов был. Он тренировался тайским боксом, я спрашивал в этого тренера по тайскому боксу, он сказал, что он давно у него уже тренировался.

Такие подробности нашумевшей истории. Буквально за несколько недель до приговора судье Андрею Федину, который ведет это дело, начали поступать угрозы. В сети «Вконтакте» была выложена его контактная информация. Видимо, поэтому сегодня судья вышел на пресс-конференцию, чтобы объяснить решение. Это такая новая традиция московских судей, которые пытаются объяснить свои решения, как действует судебная система. Настолько велико недоверие к любому решению суда, что приходится идти на такие необычные меры. В сообществе лежит фотография судьи с телефоном и адресом с призывом: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро». Давайте послушаем, что судья сегодня сказал журналистам по поводу угроз в свой адрес и по поводу того, почему он вынес именное такое решение.

Федин: Было назначено наказание в виде ограничения свободы. Принципиальная разница между лишением свободы, изоляцией от общества, и ограничением свободы – это установление определенных ограничений жизни осужденных. Поэтому, чтобы правильно разъяснить, почему сегодня было принято такое решение, проводится данная пресс-конференция. В первую очередь, у Мирзаева малолетний ребенок, что является по закону смягчающим обстоятельством, явка с повинной, на которую сторона обвинения ссылается как доказательство вины, и судом она также принята как доказательство, также я принял как смягчающее обстоятельство то, что Мирзаев после совершения преступления оказывал помощь потерпевшему, при этом закон не говорит, что эта помощь не должна быть обязательно медицинской. Помощь может быть любая, в том числе медицинская. Также я принял во внимание иные меры, направленные на заглаживание причиненного вреда. Мирзаев отправил 150 тысяч в адрес мамы потерпевшего, хотя деньги не были приняты, но меры по заглаживанию вреда я посчитал.

Казнин: У нас в студии гости. Матвей Цзен, адвокат семьи Ивана Агафонова, и Вениамин Роднянский, знакомый Расула Мирзаева, член Общественной палаты. У нас на прямой связи по телефону друг Расула Мирзаева Берсан Заитов. Скажите, Расул Мирзаев собирается уехать из Москвы, или он останется здесь? Он поедет в Кизлякский район?

Заитов: Он планирует прежде всего увидеть мать, ребенка. На данный момент где он находится, я не знаю. Он планирует уехать из Москвы, чтобы встретиться со своими близкими.

Казнин: Вы говорили с ним после освобождения?

Заитов: Говорил, но очень коротко, буквально минуту. Просто поздравил, это все, что я успел ему сказать.

Казнин: А он что вам сказал?

Заитов: Он принял поздравления, он был очень растерян, было видно, что это стало для него шоком. Он говорит, что он не думал, что его освободят, даже в голосе его чувствовалось, что человек вообще этого не ожидал.

Казнин: Даже в адрес судьи поступают угрозы. Вы создали группу поддержки Мирзаева. Понимает ли он и вы, что угрозы могут поступать и в его адрес?

Заитов: Не только в его адрес, даже в адрес админов созданной группы. Мне уже сколько смс с угрозами пришло, я даже не считал. Реакция самая неадекватная и агрессивная. Можно быть несогласным с решением суда, но то, что сейчас идет поток грязи и угроз – это что-то с чем-то.

Писпанен: А вы в полицию обращались по поводу угроз? 

Заитов: Я в полицию не обращался и не собираюсь, потому что мой номер в социальных сетях уже давно присутствует. В принципе все это время были и угрозы, и мат, но в таком количестве, как сегодня, такого не было. Я думаю, что это раздосадованные таким решением суда недоброжелатели.

Казнин: Спасибо.

Писпанен: Я бы хотела спросить у Матвея, вы так удивлялись словам судьи, которые прозвучали у нас в программе, особенно по поводу денег, посланных семье Ивана Агафонова.

Цзен: Я в первую очередь удивился словам судьи касательно помощи. В законе действительно не сказано, что помощь должна быть медицинской, но помощь должна помогать. Ничего, что реально помогло бы Агафонову, Мирзаев не сделал.

Писпанен: А что сейчас может помочь Агафонову?

Цзен: Имелась в виду первая помощь, что он должен был вызвать скорую помощь. Он на самом деле прекрасно понял, что ситуация довольно критическая.

Писпанен: Но насколько я понимаю, Иван сам встал на ноги и ушел с места происшествия.

Цзен: Он встал на ноги через некоторое время, но Мирзаев понял, что травма довольно серьезная. Именно поэтому он тут же скрылся с места происшествия. Он пришел, потому что посоветовали адвокаты. Он постоянно интересовался этим вопросом. Для него не было неожиданностью, что Агафонов умер. Он прекрасно понимал, что он получил очень серьезную травму и он может умереть. Реальной его помощью было бы, если бы он тут же вызвал скорую помощь, потому что все вокруг не понимали, что такое «светлый период», черепно-мозговая травма.

Казнин: Ваши дальнейшие действия теперь?

Цзен: Касательно материальной помощи, как можно это принять за смягчающее обстоятельство, если деньги не приняты? Эта смешная оскорбительная сумма воспринята как еще одно оскорбление, которое было кинуто в лицо родителям, потерявшим ребенка.

Писпанен: То есть если бы сумма была другая, она была бы принята?

Цзен: Вопрос не в сумме, вопрос в том, чтобы эти деньги были вообще приняты.

Казнин: Когда вы подаете кассацию?

Цзен: В течение 10 дней.

Казнин: На что рассчитываете?

Цзен: Мы рассчитываем на отмену приговора по процессуальным основаниям, потому что суд был поставлен прокуратурой в безвыходную ситуацию, он не мог принять другого решения. если бы прокуратура продолжала настаивать на том, что необходимо привлечь Мирзаева по 11 статье, то суд мог бы с ней не согласиться и переквалифицировать дело на 109. А мог согласиться и оставить обвинения по 111. Но тогда бы ему пришлось это мотивировать. В приговоре суда были бы мотивы. Приговор суда просто содержит изложение доказательств.

Писпанен: А вы раньше занимались такими делами? Я не имею в виду громкие. Таких дел – «хулиганки» - очень много. Если бы это не был Расул Мирзаев, а был бы Степан Иванов, то точно так же получил бы два года и вышел за отсиженное в СИЗО. Таких примеров очень много по всей стране.

Роднянский: Даже в спортивной среде огромное количество ребят, которых кого-то судят по 111, кого-то по 109. Вы абсолютно правы, огромное количество таких дел, только они не являются резонансными. Особы колорит данному делу придало то, что участником данной трагедии были два спортсмена, один из которых более титулованный.

Писпанен: И наверное, не то, что он русский, а кавказец. Учитывая поддержку улицы.

Роднянский: Я хотел отдать должное Ивану Агафонову. Оксана Михалкина признала, что это дело не является межнациональным конфликтом. Как бы ни старались отдельные персонажи раскачать лодку межнационального конфликта…

Писпанен: Усиленные патрули ОМОНа на улицах Москвы в день приговора Расула Мирзаева опровергают ваши слова.

Роднянский: Лучше подстраховаться в этом плане.

Казнин: Дело даже не в этом. Насколько я понимаю, Матвей тоже видит в этом деле националистическую сторону.

Цзен: Вы меня спросили, имело ли значение то, что они были разной национальности. Конечно, имело значение. Здесь аналогия как в отношениях между мужчиной и женщиной. Они могут быть сугубо деловыми, но все равно это в том числе отношения между мужчиной и женщиной. Выхолостить полностью социальную, половую или национальную составляющую нельзя.

Роднянский: Матвею, наверное, хотелось бы, чтобы этот конфликт был межнациональный, но он не знаком с позицией своей коллеги, которая с самого начала представляла интересы семьи Агафоновых. Однозначно можно сказать, что при столкновении разноконфессиональных участников конфликта действительно это по практике является отягчающим обстоятельством, в том числе и на улице. Но официальная позиция родителей Агафонова – это не межнациональный конфликт, это действительно трагическая случайность.

Казнин: Матвей не ответил на вопрос. Вы сталкивались с такими делами? Какие приговоры как правило выносятся?

Цзен: Именно с таким делом я не сталкивался в своей практике. Но практически все уголовные дела имеют уникальный характер, потому что в каждом деле есть уникальные особенности. Правильно сказали, практика разная. Одних людей обвиняют по 109, других по 111.

Роднянский: Кого-то оправдывают и выпускают сразу.

Цзен: Всякое бывает. Здесь вопрос стоял между 109 и 111. Только в суде прокуратура изменяла свою позицию три раза, всего она менялась пять раз.

Васюнин: Что значит изменяла? Прокуратура несколько раз пыталась выйти на 109, было проведено пять экспертиз.

Роднянский: Сколько прокуроров поменяли за время судебных действий?

Цзен: Два, и еще один прокурор присутствовал только на одном заседании. Я не участвовал в процессе с самого начала, может быть, еще кто-то был в самом начале. Прокуратура изначально это дело контролировала, как любое другое дело. Она приняло его с обвинением по 111 статье для передачи в суд. В суде никаких доказательств обратному получено не было.

Васюнин: А как же экспертизы, которые говорят, что не сила удара составляла 15кг левой рукой, при том, что спортсмен бьет 300кг?

Роднянский: Давайте будем честными. 65кг боец бьет левой рукой, 95 – это абсолютная весовая категория. Не надо говорить, что было столкнвение льва и агнеца.

Писпанен: Давайте поговорим про последствия. Решение суда есть, дальше мы остается на улице, на которой полно ОМОНа, в социальных сетях бередят умы молодых людей всяческими призывами.

Роднянский: Новой Манежки не будет 100%. Общество не удалось расколоть, межнациональную составляющую удалось сразу нивелировать. Более того, были проведены переговоры с лидерами сред. Изначально сказали, что это столкновение двух пассионариев. О чем я бы хотел предостеречь, - это вопрос личной безопасности. В первую очередь представителей Ивана Агафонова и, конечно же, Расула. Из него пытались идеализировать, когда человек, который никогда в жизни не имел отношения ни к каким делам, кроме спорта, вдруг стал искусственно мифологизироваться и стал чуть ли не жертвой системы. Всегда найдутся фанатики, которые захотят решить этот вопрос. В этом плане я порекомендовал бы заняться вопросами личной безопасности как адвокатам Ивана Агафонова, так и тем, кто может отвечать за безопасность Мирзаева.

Казнин: Вы говорили с разными диаспорами?

Роднянский: Диаспоры – вообще не совсем корректное определение по отношению к гражданам Российской Федерации. Этническими средами, а также с лидерами фанатских движений и национально-ориентированных групп молодежи. Изначально люди просто поняли, что это столкновение двух пассионариев.

Цзен: Поняли, что не хотят получать уголовные дела.

Роднянский: Вам бы так хотелось. Если отдельные люди, которые даже не пошли на переговоры. Не надо спекулировать на этой теме, все понятно, что кому-то хочется на этом заработать политическое значение.

Васюнин: Действительно, многие националисты поддержали все-таки Мирзаева, потому что понимают, что в данном конфликте это была случайность.

Роднянский: Никто ни в коем случае не оправдывает Расула. Приговор звучит «виновен». Он виноват в причинении смерти по неосторожности.