Даниил Дондурей: «СПЧ – маленький пионер в огромной тайге»

Аналогичный иск готовит и директор Московского бюро по правам человека Александр Брод, который ранее голодал в знак протеста против того, как идет ротация.

Казнин: Господин Федотов объяснил, что люди не попали в Совет по формальным признакам. Какие-то волонтеры вычеркивали тех, кто не соответствует этим признакам?

Дондурей: Да, так и было.

Казнин: Почему же тогда люди возмущены, голодают и подают в суд?

Дондурей: Потому что у этого совета колоссальный статус, он уступает только Совету Безопасности и Совету Федерации. Подобно тому, как люди чувствуют изменение погоды, гражданское общество чувствует важнейшие цивилизационные сдвиги, которые в ближайшее время произойдут в связи с тем, что государство не выполняет своих полномочий, не способно решать многие проблемы. Рынок мы вообще не осознаем. Человек остается без защиты при этом рынке и при этом государстве, и кроме надежды на самих себя, у них ничего нет. Люди думают, что гражданское общество - это только права человека и политика. Это не так. Гражданское общество - это защита человека во всех видах и формах, это экспертиза и многое другое.

Макеева: Я думала, вы придете к мысли, что мы близки к тому времени, когда Совет по правам человека станет гласной структурой в этой стране?

Дондурей:  Я этого не произношу, потому что Совет - это пример, который идет по тайге. Он маленький, и тайга большая. Кроме того, у нас чудесный тип страны и государства. Мы ведь ничего не знаем про самих себя, или почти ничего не знаем. У людей колоссальное разочарование. Ситуация ничем не обеспечена. С марта ничего не происходит. Я уверен, что люди переживают. Они не знают, ни где живут, ни ради чего живут, ни что с элитами, ни что с большинством, кто будет защищать меньшинство от  большинства. Еще в июне, когда Совет стал сильным, против него началась гигантская информационная война.

Казнин: Что значит «стал сильным»? Пришел Путин, и, как многие считают, это нивелировало будущую деятельность Совета?

Дондурей:  Вы говорите «будущее», а уже «нивелировало». Вы говорите о будущем, как о решенном. Это неловкость.

Макеева: Путин стал другим, и будет прислушиваться к Совету?

Дондурей: Это неизвестно. Была ситуация с НКО, в котором почти 260 тыс. организаций, но почти половину из них отбил наш Совет. Федотов несколько раз просил встречи с президентом, встреча состоялась. Там был Титов, Лукин. Выявили 6 типов организаций, по утверждениям СМИ, религиозных, но это неправда. Это просветительские, научные, культурные, волонтерские и так далее - тысяча организаций, которые теперь не иностранные шпионы. Это только одно из действий.

Казнин: Зачем люди стремятся в организацию и готовы голодать при этом, если предстоит тяжелейшая работа?

Дондурей: Они не думают, что происходит с Советом. Наряду с политической властью есть еще один вид власти, который мы пока недооцениваем – власть, связанная с интерпретацией происходящего. Наш Совет из-за статуса имеет доступ к интерпретации. Каждый день мне звонят из разных радиостанций, каналов, газет. Мы два месяца хотим сохраниться - это сложно. Я недавно рассказывал послу Швейцарии об этом, он удивился: «У вас избрание Совета на 7 этапе?». На самом деле ситуация другая, потому что выбирает только президент Путин, а мы проходим шаг за шагом, чтобы сохранить эту власть. Маршукова, известный  конституционалист, собрала 12 ученых, они занимались больше месяца, и вынесли вердикт о том, что президент Медведев, как любой другой президент страны, на основании проведенной научной работы имел полное право помиловать Ходорковского. Для этого не требовалось заявлений. Это наука сегодня. То, что нам удалось уговорить Медведева отменить летний призыв в армию, - уже что-то.

Макеева: Коллегия старцев, которая дает оценку происходящему, имеют право на существование.                      

Дондурей: У нас есть доступ к эфиру, это важно. Частные организации не имеют такого доступа. Они не имеют права выступать от имени всего общества, а мы такой шанс имеем.

Макеева: Насколько велика вероятность того, что после семи процессов ада, будет создан пул «выбирай - не хочу». И потом из списка вычеркнут важные фамилии?

Дондурей: Семь этапов - это немало.

Макеева: Сколько фамилий на бумаге попадают к президенту?

Дондурей: 39, и он выберет 13. Это была просьба президента и Администрация президента. Мы получили 198 кандидатов, сейчас там 84.