Большинство россиян против "десталинизации"

В мае на улицах Москвы и еще нескольких российских городов появятся маршрутки с изображением Сталина. Социальные опросы свидетельствуют: большинство россиян против президентской программы по "десталинизации", и позитивно оценивают роль вождя.

Параллельно с этим бурная дискуссия возникла и в литературной среде: может ли издательство ЭКСМО выпускать серию "Сталинисты" или нет?

О сталинском дискурсе, каждый раз обостряющемся накануне 9 мая, рассказывает Антон Желнов.

О растущей популярности Сталина в России говорим с Никитой Петровым, автором книг о КГБ и репрессиях, зампредседателем совета Научно-информационного и просветительского центра "Мемориал", и журналистом Михаилом Калужским.

Арно: Примерно месяц назад здесь сидел Михаил Федотов, который рассказывал про термин «десталинизации», мы это долго обсуждали – правильный или неправильный термин, правильная ли это идея. И вот сейчас что мы видим – в маршрутках, как мы теперь понимаем, маршрутки – потому что это дешево, будут размещены вот такие плакаты.

Петров: Ну что тут скажешь? На самом деле, это беспамятство. Люди, которые выступают против программы, на самом деле уже имеют некое впечатление, такое жанровое, разговорное определение этой программы как десталинизация. На самом деле, это программа по увековечиванию памяти жертв политических репрессий – с этого надо начинать. Если бы это четко засело в головах, что на самом деле миллионы людей погибли при Сталине и по вине Сталина, и по воле Сталина, у них не возникало бы этих проблем. Но уже за последние годы Сталин стал использоваться как оружие для борьбы с современной властью. И поэтому весь этот эпатаж, на самом деле, со стороны молодежи, которая покупает, размещает изображения Сталина, причем не Сталина самого, заметим, а такой огламуренный Сталин, это медаль.

Арно: А кто потенциально вот эти люди, которые покупают эту рекламу? Кто они по профессии?

Петров: Я думаю, что молодые сталинисты у нас есть. Это молодежь.

Арно: Какой примерный портрет вы можете определить? Сколько лет человеку, чем он занимается?

Петров: Я могу сказать, что среди них могут быть студенты, и вполне успешные люди, но у которых в головах четко сидит некий стереотип – родина, история, славная история. Они хотят быть успешными людьми и жить в стране, которая тоже успешна. И соответственно они проецируют эту сегодняшнюю успешность на вчерашний день. Им хочется, чтобы история тоже была успешной. Они не хотят в истории видеть всего этого ужаса, который был.

Фишман: Вот эти цифры, что цитировались у нас в эфире – это опрос ВЦИОМ последний. На самом деле, эти цифры впечатляют. Именно за последние 5 лет, с 2007 года, число тех, кто положительно оценивает роль Сталина, выросло с 15% до 26-ти. Это больше статистической погрешности заметно. И соответственно тех, кто оценивает его роль отрицательно, упала с 33 до 24%. Почему это происходит, как вы думаете?

Калужский: Это происходит, в том числе и потому что, тут я соглашусь с Никитой, что само понятие Сталин размыто. Это не вполне себе исторический персонаж. Оно размыто более, чем когда-либо, потому что та работа государственной идеологии с историей предполагает некритическое отношение к нашему сегодня и к нашему завтра. Это сегодня и завтра не разомкнуты. Победа деда – моя победа. Георгиевская ленточка, которая навязывается на тот же самый Мерседес, на самом деле внеисторична. Сталин – не исторический Иосиф Виссарионович Сталин. Тот бренд Сталин, который будет размещаться на маршрутках – это некоторый образ анти. Это люди, которых не устраивает чем-то сегодняшнее положение дел, находят свой идеал в будущем, некритически относясь к этой картине прошлого, потому что эта картина прошлого для них в значительной степени фальсифицирована. В том числе, и тут я не могу об этом не сказать, благодаря тем книгам, которые издают некоторые вполне почтенные издательства.

Фишман: Книги – давайте подойдем к этому сюжету. Смысл этого сюжета заключается в том, что в больших книжных магазинах на вполне всем понятных книжных полках стоят книги, которые называется, там, «Берия – эффективный менеджер» или «СССР имени Берия», «Неправда про Сталина». Их там действительно десятки этих наименований такого рода литературы. Это вопрос не только про конкретные издательства и не только про конкретные книжки, а про то, каким образом и кто на это должен реагировать.

Калужский: Я и двое мои товарищей, которые создали в Facebook-е группу под названием «Прекратите издавать сталинскую литературу», полагаем, что на это должно реагировать то самое общественное мнение. На самом деле то, как общественное мнение на это будет реагировать, это его будет характеризовать. Проблема с этими книгами не в том, что они выходят. Безусловно, сталинисты точно так же имеют право на высказывание своих идей, как все остальные люди. Проблема в том, что в почтенном книжном магазине «Москва» на полке под названием «История 20 века» вперемежку вместе с книгами Никиты Петрова, книгами издательского журнала РОССПЕН и НЛО, стоит в виде серьезной исторической литературы этот вот, как кто-то метко заметил, трэш. На самом деле, это фальсификация, чтобы не говорить долго. И у человека, который подходит к этой полке, возникает ощущение, что это нормальные книги. Мой товарищ в другом магазине, принадлежащем изданию ЭКСМО, подошел к продавцу и сказал: «А что вы порекомендуете в качестве внеклассного чтения для старшеклассников по истории?». Продавщица подвела его к книгам серии сталинистов.

Фишман: По поводу официального уровня возникает вопрос, на самом деле. Вопрос далеко не праздный. Должно ли государство каким-то образом авторизовать правильное, неким образом верное отношение к Сталину? Должен ли быть какой-то документ, некое навязывание государством какой-то точки зрения по этому всех волнующему вопросу.

Петров: Понимаете, в чем беда? Государство может высказаться 20 раз, но все прочтут совершенно иные посылы вот в этих высказываниях. Ведь был Конституционный суд 1992 года, где четко сказано, что в стране существовал ничем не ограниченный режим, который опирался исключительно на насилие. В принципе, это тоже юридическая оценка. Нужна юридическая оценка, она действительно нужна. Но когда мы говорим об этой литературе, ведь что странно? Люди не готовы воспринимать критически все, что связано с прошлым. Им вбили в голову – победа и Сталин, эту связку они совершенно не могут разорвать простой логикой. Ведь погибали люди, погибали их деды, ведь головы складывали в большом количестве наши солдаты - а победил Сталин. Они ненавидят, например, сталинисты, Хрущева, но им ведь в голову не придет сказать, что человека в космос послал Хрущев, потому что именно Хрущев развивал ракетную отрасль. А если бы Гагарин полетел при Сталине? Говорили бы, что Сталин послал человека в космос.

Фишман: Избирательная память.

Петров: Это уже есть на самом деле подмена понятий и продукт мифотворчества. Опять же об этих книгах. Стоят совершенно сфальсифицированные дневники Берии, фальшивка. Многие покупаются, многие всерьез меня спрашивают: «А это правда дневники Берии?». Говорю: «Ребята, у вас же научные степени, ну как вы можете не понять? Открываете книгу, там сзади мелким, правда, шрифтом написано – литературно-художественное издание». Ну почему люди не читают в книге не только внутри, но еще и обложку, последний лист? Это потеря и ориентиров и абсолютно некритическое отношение к прошлому.