Адвокат Веры Трифоновой: "В наше время возникла каста неприкасаемых, которым суд не указ"

Предпринимательницу, скончавшуюся в СИЗО "Матросская тишина", по неосторожности и халатности убил врач Александра Артамонова из Института хирургической гемокоррекции и детоксикации. А в обвинительном заключении сказано: "причиной смерти Трифоновой стало формирование тромба из-за того, что после проведения гемодиализа Артамонова оставила в вене предпринимательницы катетер".

Родственники Трифоновой уже назвали заключение следствия "переводом стрелок". По сути, всю вину за смерть Веры Трифоновой возложили на гражданского врача. Работники изолятора "Матросская тишина" в обвинительном заключении не упоминаются. Тогда как адвокаты настаивают на виновности начальника изолятора Фекрета Тагиева и следователя Сергея Пысина, который вел дело против Трифоновой.

Веру Трифонову обвиняли в мошенничестве, она скончалась в следственном изоляторе в апреле 2010 года после четырех месяцев заключения. У женщины был сахарный диабет и хроническая почечная недостаточность. Причем показательно, что заключение следствия по этому делу обнародовали на следующий день после второй годовщины гибели в СИЗО юриста Сергея Магнитского.

Обсудили эту тему с адвокатом Веры Трифоновой Владимиром Жеребенковым.

Писпанен: Скажите, пожалуйста, как и у Сергея Магнитского, так, собственно, у Веры Трифоновой во всем виноваты врачи, получается?

Жеребенков: Мы с удивлением узнали об этом циничном решении, иначе это сложно назвать, поскольку, в принципе, врачи абсолютно не виноваты. Дело в том, что, по заключению врачей, Вере Трифоновой необходимо было делать три гемодиализа, то есть, заместительную почечную терапию в течение недели, то есть, через день. Соответственно, врач, осмотрев ее и оказав ей помощь, проведя сеанс гемодиализа, закрепила ей данный катетер. Вот, кстати, есть справка врача, подписанная Артамоновой, что она осмотрела, приняла решение, провела гемодиализ и надлежащим образом закрепила и гепаринизировала ее, то есть, ввела раствор, который препятствует свертыванию крови в катетере. Как определили эксперты, а проводились две серьезнейшие судебно-медицинские экспертизы в Министерстве обороны и в Министерстве Минздравсоцразвития, данный катетер, в принципе, если надлежащим образом за ним ухаживать, может находиться в теле пациента месяцами.

Писпанен: Я бы даже больше сказала. Его обычно, когда проводят целый курс гемодиализа или любую другую капельницу подключают, то катетер просто не вынимают.

Жеребенков: Да, правильно. Так и было на самом деле. Более того, самый интересный момент то, что эксперты уже определили, что причиной объективной смерти является неправильный уход. То есть, данный катетер промывали раствором гепарина в 200-400 раз меньше необходимой нормы, фактически физраствором. И по этой причине образовался тромб, она умерла. Но в данном случае, несмотря на то, что дело находится на контроле у президента, несмотря на то, что его контролирует Генеральный прокурор и председатель Следственного комитета Бастрыкин, система своих решила не сдавать. То есть, они их просто выгораживают от уголовной ответственности. У них даже нет мысли привлекать к ответственности следователя Пысина, который незаконно арестовал Веру Владимировну, незаконно содержал ее под стражей, и отказывал, фактически изолировав ее от общества, в специализированном лечении, которое ей оказать не могли. Заключение было. Все об этом говорили, что она умрет, негативный имеется прогноз, но он поставил условие: даст признательные показания - освобожу, не дашь - не освобожу.

Фишман: А как вы собираетесь действовать в этой связи?

Жеребенков: В данном случае мы категорически против данного обвинения. Более того, родственники Веры Владимировны попросили узнать телефон данного врача, поскольку она единственная, которая оказывала ей медицинскую помощь.

Писпанен: То есть, единственный человек, который ей действительно помог, ее еще и осудили?

Жеребенков: Циничный случай в том и заключается, что если бы ей 23-24 не провели гемодиализ, 25 она бы умерла. У нее была полная токсикация организма. Фактически азотные выделения все находились в крови. Единственный человек, который действительно мог…

Фишман: Конечно, хотелось бы послушать и представителя правоохранительных органов.

Писпанен: Хотелось бы. К сожалению, они не ходят на прямые эфиры.

Жеребенков: Самое интересное, Маркин только стал выступать после наших заявлений, открытого письма на имя президента. Они пытались келейно, опять молча это дело прекратить. Они уже раз пытались прекратить полгода назад, когда мы подняли шум - возобновили производство. В данном случае – молча: 31 октября предъявили обвинение, мы случайно об этом узнали. Вот в чем вопрос. И опять же, не пытаются раскрыть, никаких данных, более того, игнорирует потерпевших, их права, возможность ознакомиться с экспертизой, возможность заявить какие-то ходатайства и так далее. То есть, пытаются решение келейно принять.

Я понимаю, что в современное время возникла каста неприкасаемых, которые сами решают, кого миловать, кого наказывать и суд им не указ, хотя и суд в данной ситуации стоят полностью у них на поводу и продлевал меру пресечения, несмотря на ее тяжелое состояние, что она находилась в инвалидной коляске. Более того, как указали эксперты, с первого дня содержания под стражей и до дня ее смерти - 30 апреля - она не могла находиться под стражей по состоянию здоровья, поскольку следственные действия проводить нельзя было. А зачем человека держать в тюрьме, с которым нельзя работать? То есть, случай дичайший.

Вот этих должностных лиц - следователя Пысина, начальника тюрьмы Тагиева, который липовые документы писал, что у нее состояние здоровья среднетяжелое, можно вывозить ее, можно ей меру пресечения предъявлять, может содержаться под стражей, хотя медики совершенно другое говорили; и врачи, которые промывали физраствором ей катетер три дня подряд непонятно с какой целью, поскольку гемодиализ они не проводили (у них нет оборудования), которые фактически ее убили, - в общем-то, как бы, отвели от уголовной ответственности, пытаются отвести. Поэтому ситуация дичайшая, честно вам признаюсь.

Фишман: Мы будем смотреть за тем, как она развивается, будем надеяться, что это все-таки не финал истории. У нас в студии был Владимир Жеребенков, адвокат Веры Трифоновой.

В дополнение к этой теме. Сегодня правозащитники снова забили в колокол: тяжелобольная предпринимательница Наталья Гулевич сидит сейчас в СИЗО. Она обвиняется в махинации, в нецелевом использовании кредитов и так далее, и тоже подпадает под медведевские поправки о том, что предпринимателей нельзя сажать в предварительное заключение. Ее состояние очень плохое, оно ухудшается, у нее отказал еще в марте мочевой пузырь. В марте был поставлен катетер и все это, конечно, не соответствует никаким, видимо, нормам. Ситуация в общем, тяжелая, и опасная. Наталья Гулевич находится сейчас в такой ситуации.