После пандемии коронавируса могут не открыться 90% ресторанов и отелей. Как им спастись?

Катаев: На каких данных вы эти исследования построили? Это просто, я не знаю, статистика об этом говорит? В общем, какова методология?

Бухаров: Общение с коллегами. Я работаю сейчас больше чем в двенадцати чатах, общаюсь со своими коллегами, в том числе с правительством Москвы и с федеральным правительством.

Катаев: Вы говорите о том, что отрасль ждет период великой депрессии. Можете эту мысль развить, пожалуйста, для наших зрителей?

Бухаров: Когда все обвалилось, когда у вас не будет гостей, а мы живем только с оборотных средств, поэтому у нас не каждый день праздник, к нам ходят по тысяче гостей. У нас сезонность есть, у нас есть праздники, есть послепраздничные дни. Естественно, конечно, когда у нас совсем нет сегодня оборотных средств, у нас нет возможности выполнить наши обязательства перед нашими контрагентами. Нет возможности заплатить налоги, нет возможности заплатить аренду, нет возможности расплатиться с нашими поставщиками, заплатить за коммунальные услуги и так далее, все из этого следует до кучи.

Если это коснулось всех отраслей, понимаете, человек, работающий в фитнес-клубе, не заработает деньги, потому что никто туда не пойдет, он не сможет пойти и купить кофе у нас в ресторане и так далее. Это замкнутый круг. Вы же знаете про Великую депрессию? Когда все обвалилось, все ушли на улицу.

Борзунова: То есть я понимаю, что выживут такие сетевые рестораны, которые сейчас работают на доставку, наверняка у них заказы увеличились: McDonalds, Burger King. Им, наверно, не грозит.

Катаев: «Хлеб насущный» даже, я не знаю.

Борзунова: Ну да, «Хлеб насущный», например.

Бухаров: Могу вам сказать о том, что во время кризиса, а кризис я переживаю уже не первый, я еще пережил кризис 1988 года, когда разваливался Советский Союз, я работал тогда уже в ресторанном бизнесе, в «Мосресторантресте», все это видел. Я могу сказать, что выживают, конечно, большие такие, McDonalds всегда выживает в такой ситуации. Останутся еще рестораны, может быть, если хватит денег, какие-то. Знаете, во время кризиса кто-то становится богаче, кто-то беднее. Поэтому всегда какой-то спрос будет. Средний, в основном если у него не будет оборотных средств после того, как открытие…

Понимаете, это часовой механизм. Нужно маслица подлить, чтобы он работал. Сломается какой-нибудь зубчик ― все встало.

Катаев: А маслице ― это что? Это помощь государства в данном случае, о чем говорила глава сети «АндерСон»?

Бухаров: Подождите, подождите, ребята, вы как-то очень это. Давайте спокойно разбираться, если хотите.

Катаев: Давайте, да.

Бухаров: Смотрите, маслице ― это те деньги, на которые нужно будет открывать. Сейчас мы решаем вопросы, как нам сейчас выжить в этой ситуации, когда с нас требуют арендодатели оплаты и зарплату сотрудники требуют, а у нас денег нет. Мы решаем совместно с правительством те механизмы, которые идут в помощь: беспроцентные кредиты, реструктуризация долгов. Вот сейчас на полгода отодвинули налоги, слава богу.

Есть, конечно, еще одна проблема. Есть комиссия по малому и среднему бизнесу, она решает вопросы малого и среднего бизнеса, но в большей степени, может быть, даже пострадали крупные сети. Их не так много, они не так много, скажем, занимают долю в общем обороте, но они самые эффективные, самые интересные. У них такие же проблемы. Просто это же не значит, что один маленький ресторан, у него есть проблемы, он решает их, а там просто в холдинге сто таких маленьких ресторанов. От этого каждый ресторан не становится лучше, ему не легче, что он в холдинге, у него такие же проблемы, столько же проблем с арендодателями, столько же проблем с налоговыми органами и так далее.

Поэтому у нас, знаете как, ты не заплатил налоги ― уголовное преследование, не заплатил заработную плату ― уголовное преследование, не заплатил арендодателю за коммунальные услуги, за все ― тебе отключили газ, свет, воду, отопление, все, ты банкрот. Поэтому получается, что нам совместно на сегодняшний день необходимо, объединив усилия, выходить из этой ситуации. Но самое важное на сегодняшний день еще ― нам надо понимать, что сегодня все рестораторы сидят и считают, что легче. Легче обанкротиться или все-таки выстроить свою политику, как выходить из этой ситуации? Мы пока не понимаем, сколько это может продлиться. Прошел месяц февраль, мы заплатили зарплату из тех средств, которые были. Март. А в мае из чего платить? Если банки не дадут заем, тогда непонятно, и под какой процент.

Вроде бы там все это происходит, ежесекундно, ежеминутно, ежечасно происходит вот эта работа в чатах на удаленке. Мы собираем информацию со всей страны, конечно, самые наиболее пострадавшие ― это все-таки предприятия, находящиеся в крупных городах-миллионниках, которые закрыли. У нас нет понятия форс-мажора. Если бы было понятие форс-мажора, тогда, как говорится, взятки гладки, вам не могут предъявить пени, штрафы. Все равно вы должны выполнять свои обязательства.

Но мы призывали своих коллег и партнеров, арендодателей, чтобы мы договорились, потому что наиболее сильная, острая ситуация. У них тоже свои есть проблемы, им тоже нужно платить налоги, за 2019 год нужно все это дело. Поэтому каждый день происходит эта работа.

Катаев: А солидарность-то есть, вы говорите, взаимодействие или все равно каждый сам за себя сейчас?

Бухаров: Я могу вам сказать из собственного опыта, уже когда было большое количество предприятий, это 1998, 2008, 2014, солидарности как таковой сильно нет. Конечно, этот кризис намного серьезнее, почему я его и назвал великой депрессией, да, просто рухнуло в одночасье все. Я просто хочу сказать, конечно, каждый пытается взять что-то свое, это проблематично, но хотя бы общаемся, переговариваемся, чтобы не было лишней информации, потому что большое количество участников рынка написало письма. Я думаю, что в правительстве от этих писем уже запутались, их миллионы туда зашли, понимаете?

Фото: Агентство «Москва»

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.