Руслан Аушев: «И с Ельциным и с Путиным у меня было непросто»

Аушев: Я старше, наверно, поэтому.

Макеева: Справедлива ли версия о том, что у вас сложились, а точнее не сложились отношения с Владимиром Путиным?

Аушев: Я и с Борисом Николаевичем был, и с Владимиром Путиным. И с Борисом Николаевичем у меня не все просто было, и с Владимиром Путиным. Почему? Потому что в Кремле испокон веков сложилась политика на Кавказе. Отчасти я согласен с этой политикой, отчасти был не согласен. Поэтому я высказывал свое мнение, может оно кому-то не нравилось. Кому понравится, когда все «за» проведение операции в Чечне, я «против». Ингушетия это, конечно, тоже поддержала. Потом вторая война. Опять все «за», я «против». Потом все говорили, что беженцы появились. В первую чеченскую войну на территории Ингушетии было 120 тыс. беженцев, во вторую вообще 250 тыс. было. И я говорил о том, что это катастрофа. 250 тыс. на территории республики, у которой население 450 тыс.! Если вы помните события в Югославии, в 1999 году Македония орала на весь мир, что у них 40 тыс. беженцев, это катастрофа. Я говорю, у нас 250 тыс., и мы спокойно сидим. Я сказал: «Давайте решать проблему».

Макеева: Есть такая легенда о том, что у вас был личный конфликт-столкновение с Путиным, и как раз в ответ на ваше несогласие он нанес вам некое оскорбление. И вы кинули папку с бумагами, было такое?

Аушев: Не-не-не. Еще мой старший брат с Владимиром Владимировичем учился в университете, хорошие отношения. Но когда становишься президентом, есть другие отношения. Конечно, интересы Российской Федерации в мире, я понимаю его.  А я – интересы Ингушетии внутри Российской Федерации. Самое главное, что Ингушетия двигалась вперед, и я надеюсь, что таких не было, как захват в Назране, сутки боевики держали.

Макеева: Вы с Путиным когда в последний раз виделись лично? Был ли какой-то разговор?

Аушев: На совете глав правительств, я же председатель комитета, представитель глав правительств, он тогда был руководителем правительства. И на совете глав правительств те программы, которые я выношу, утверждали. Мы здороваемся, улыбаемся, все нормально.

Макеева: Возможность вашего возвращения в руководители Ингушетии никогда не обсуждалась?

Аушев: Насколько я получаю информацию, нежелательно, чтобы я был там. Они так… как-то кто-то сказал, кто же сказал… По поводу того, что слишком самостоятельный.