Как у Александра Лебедева испортились отношения с властью

Макеева: А с какого момента у вас не задалось с российской властью? Что вы считаете точкой отсчета?

Лебедев: Не знал, что с российской властью.

Макеева: Статью в «Московском корреспонденте», может быть, нет?

Лебедев: Я пытался сегодня объяснить, кто-то мне задавал этот вопрос. Газета была убита городскими властями до выхода этой статьи. Это подтвердит любой профессионал.

Макеева: А как вы это допустили вообще этот выход?

Лебедев: Она выходила каждый день, стоила она миллионов 7-8 долларов в год, там был коллектив человек 50. Сначала нас выгнали из метро, потом из ларьков, потом запретили всю рекламу, а потом стали забирать в отделение милиции (она же бесплатная была) тех, кто ее раздавал на улице, даже летом.

Макеева: И тогда вы в отчаянии санкционировали эту публикацию?..

Лебедев: Да не в отчаянии. Просто я не пройду сам ее раздавать, это бестолку: я много не раздам. В этом смысле газета умерла уже в то время, когда вышел вот этот странный номер, я бы его назвал сигнальным. Были такие в свое время в разведке операции, кого-то вербовали за границей, какая-то фотография, условно, сигнальный номер, который еще не вышел, но выйдет, если вы не согласитесь. Так и здесь. Кто-то это сделал? На самом деле, слишком много было давления…

Дзядко: Александр Евгеньевич, «кто-то» это кто? Это не главный редактор, не автор публикации…

- Я могу подтвердить, что когда вышла эта статья, Александр Евгеньевич был за границей.

Лебедев: У меня есть своя версия, кто это сделал. Не, я рыбу ловил, я в Астрахани был.

Дзядко: Я прошу прощения, коллеги. Интересная версия, Александр Евгеньевич. Так кто сделал?

Лебедев: Думаю кто-то в лужковском окружении, кто-то такой способный. Мало того, он добился своей цели.

Дзядко: В смысле, главный редактор тот же самый?

Лебедев: Кое-какие отношения испортились. Там не в главном редакторе дело.

Лобков: Но подписывает-то номер.

Лебедев: Подписывает редактор.

Макеева: Подождите, вы не знаете, вы хотите сказать, что даже не выясняли?

Лебедев: Редактор получил потом квартиру в очень дорогом доме, на которую у редактора никогда не могло быть денег.

Дзядко: То есть, главный редактор вас кинул?

Лебедев: Почему кинул? Он договорился с кем-то.

Макеева: Подставил.

Лебедев: Слушайте, сидит главный редактор, сидит, выпил, газета закрывается. Что делать? Народ там весь опущенный ходит. Вдруг кто-то вспоминает, что был материал три месяца назад, и его сняли, ну, как вообще материал, абсолютно не соответствующий действительности. Он зачем-то его просто так ставит.

Лобков: Об отношениях одного из кандидатов в президенты с одной из известных спортсменок.

Лебедев: Мало ли какую я чепуху про себя я читаю, извините, каждый день, или вы, каждый из вас. Перестаньте, это настолько несерьезно, настолько искусственная история, благодаря случайности. Я вот когда на заборе вижу, что написано, что «Лебедев - идиот», я, честно говоря, проезжаю мимо этого забора.

Макеева: А Путин также воспринял эту публикацию?

Лебедев: Я надеюсь, что также. Но, наверное, всегда есть люди, которые будут что-то докладывать, как-то это использовать, как-то препарировать, преподносить. Потому есть такой миф, что есть какие-то испорченные отношения вокруг этой статьи, вокруг этой газеты. Во-первых, я не закрывал ее под давлением. Давление было со стороны лужковских властей. Газета была посвящена коррупции в городе. Была ежедневная газета.

Таратута: Вы сами сказали, что вас подставили. Значит, вы считаете, что какой-то ареол?..

Лебедев: Что у меня какие-то проблемы возникли в этой связи? Вполне возможно. Ну и что теперь? Знаете, есть проблема, а есть проблемы. Я что, Нельсон Мандела, сижу на острове в тюрьме?

Дзядко: Александр Евгеньевич, здесь есть, смотрите, небольшое противоречие. Вы сказали три минуты назад, действительно, что вас подставили, и вы говорите, что у вас есть версия, кто это сделал. Потом, спустя минуту, вы говорите, что на самом деле, главный редактор был пьян, они все были там опущенные и поэтому решили вспомнить материал, который три месяца назад…

Лебедев: Ну, использовали главного редактора.

Дзядко: Он был пьян или его использовали?

Лебедев: А почему нельзя нетрезвого человека использовать?

Дзядко: Вас подставили или не подставили?

Лебедев: За выход статьи заплатили серьезно.

Дзядко: А кто заплатил?

Лебедев: Давайте смотреть куда-нибудь в сторону Цоя, допустим, Крутакова, вот туда, в сторону Юрия Михайловича, там есть у него люди с воображением.

Дзядко: Нет, если заплатили, значит, у этого человека есть конкретное имя?

Лебедев: Есть.

Дзядко: А как его зовут?

Лебедев: Во-первых, я вам уже назвал пару фамилий. Во-вторых, я думаю, там были и другие участники. В это время как раз, именно в это время, голосовался мой закон «О запрете игорных заведений». У меня он был с жесткими ограничениями. «Единая Россия» поставила его на голосование. И до недавнего, до последнего момента я думал, что проголосуют «за», потом поступает сигнал и «Единая Россия» проваливает мой закон. Голосует только Гончар из «Единой России», я сам и Андрей Самошин, все другие фракции три нас поддерживают. Дальше закон исчезает, его завалили. Дальше его переписывают в администрации, дописывают туда 4 вот эти зоны, ясно, что в зонах ничего не построишь, что это запрет. Вы можете себе представить, что у нас есть криминальные банды, которые владели игорными заведениями, зарабатывали на них 5-6 миллиардов долларов просто кэшем в карман каждый год? Поэтому да, у меня есть охрана, поскольку они мне передали все, что они обо мне думают. Именно в это время это происходит. Тогда догадайтесь, если мне передали, что «все, что будет с тобой в жизни, что будет дальше происходить с твоими родственниками, чтобы ты знал, что это мы. Так, на всякий случай». И на самом деле, этот закон был принят и, как вы знаете, у нас игорные заведения в стране практически запрещены, за исключением подпольных…

Лобков: Но с вами ничего не случилось?

Лебедев: Не случилось, слава богу. Вы на что намекаете?

Макеева: Александр Евгеньевич, а правда…

Дзядко: Александр Евгеньевич, а были покушения или попытки?

Лебедев: Вы знаете, как-нибудь вывешу на сайте. Я иногда пописываю в одну известную службу официально первому лицу. Они когда-то мне предлагали охрану тогда же. Я не то, что от нее отказался, я тогда должен был в Монголию ехать на три недели на машинах по пустыни, я туда и уехал. Приехал, опять перезвонил: «Нет, давай охрану дадим». В общем, как-то так получилось, это чисто по-русски, на авось, я чего-то там замусолил, они там замусолили, охрану я не взял, потом кто-то обиделся. А так я иногда пописываю, потому что много чего знаю. Не только это меня касается, но «Новой газеты». Вы, наверное, знаете судьбу некоторых наших журналистов. Мы активнейшим образом сами принимаем участие в расследованиях. Я кстати, автор поправок в Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный. Так называемые «сделки с правосудием», называется «особый порядок досудебного соглашения со следствием», где по тяжелому составу вы можете сдать банду, если вы участник, и получить полное освобождение от уголовного преследования.

Дзядко: Александр Евгеньевич, на вас были покушения или нет?