Следующий президент — Медведев, а Путин возглавит «СССР-2». Владимир Жириновский о том, как изменится власть в России

Владимир Вольфович, здравствуйте!

Добрый вечер!

Владимир Вольфович, никто не может понять, все сейчас обсуждают, почему именно сейчас и почему такая спешка с изменениями в Конституции? Как будто прямо торопят коней изо всех сил. Вы понимаете почему?

Ведь определенный этап, двадцать лет, он закончился. 1999–2019. Можно считать, что с января 2020-го начинается новый этап для демократии, для управления страной, для экономики. Поэтому и поправки нужны. Многие были недовольны, когда еще принимали Конституцию, 1993 год, левые говорят: «Антинародная», прозападные демократы говорят: «Авторитарная». Я согласен, но другой нет, кризис, гражданская война. Поэтому я предлагал ее принять, иначе выборы в Госдуму считались бы недействительными.

Это, кстати, было ровно тогда, когда вы одержали ту победу на выборах в Думу.

Да, внушительную победу, неожиданную победу. Это даже можно увязать именно с моей агитацией за Конституцию, поскольку вся элита ельцинская, они уже были почти два года у власти, и когда они услышали, что мои взгляды совпадают с позицией президента, они, в принципе, не мешали, видимо.

А вы тогда выступали за Конституцию, поддержали президентский вариант.

Я, только я один, да. Собчак это заметил. И первый раз это заметил Путин, поскольку Собчак, возвращаясь в Петербург, говорил ему: «Владимир Владимирович, посмотри. Этот парень, какой-то юрист, какая-то партия. Он поддерживает президентский режим». Первый раз Владимир Владимирович обратил внимание, кто я такой.

Соответственно, между октябрем 1993 и декабрем 1993 года, когда шла вот эта агитационная кампания.

Да, даже, может быть, чуть раньше, в августе. Конституционное совещание все лето шло, поэтому Собчак приезжал, проводил, я выступал везде. И потом последнее совещание было в начале сентября, до кризиса, и Ельцин только мне дал слово. Он меня ненавидел, я его жестко критиковал на первых выборах, июнь 1991 года. А тут он мне дает слово. Почему? Потому что много партий, было большое совещание, всех, кого можно, собрали. Я единственный выступил и сказал, это показать бы, даже где-то есть у нас в записи.

Это хорошо бы найти.

Он дал мне… Есть у нас? Запись звука с этого Конституционного совещания. Изображения нет.

Тогда была техника на другом уровне.

А нашу технику не допускали, мы еще не были парламентской партией. Он мне дал слово, я выступил, еще раз поддержал. И она принимается 12 декабря, и мы побеждаем.

То есть вы уже тогда были против проекта Конституционной комиссии, то, что Румянцев делал.

Да. Почему? Ведь я рассчитывал, коль скоро я третье место занял на выборах первого президента России 12 июня, я уже думал о том, что, может быть, получится, я смогу быть президентом.

И вы за сильную президентскую власть.

Я хотел сильную президентскую, зная ситуацию в стране: разброд, шатание, экстремисты, террористы… Понимаете, в парламент ― хорошо. Но мы 27 лет в парламенте, вот сейчас, нынешний созыв. Мы не можем даже определить единый день голосования. Четыре фракции, у всех разные даты. Ну вот как? Простую вещь. Когда проводить? Лучше весной, пусть летом все отдохнут. Нет, Зюганов за март, я за апрель, Неверов за сентябрь, Миронов за октябрь. А Путин, когда я ему говорю об этом, говорит: «Вы договоритесь. Если будет у вас общее мнение, давайте перенесем выборы туда, куда вам удобнее».

Я почему хочу? Все работают летом, чиновники, прокуратура, суды, даже ФСБ, все партии, все администрации, все депутаты ― все вынуждены оставаться летом. А у них же дети, никто не может поехать отдохнуть нормально. Зачем это делать? Вот сентябрь, и июль и август ― разгар кампании.

Это к тому, что вы это понимали еще в 1991 году, когда агитировали.

Да. Невозможно, 12 партий, мы пришли в парламент, ни о чем договориться невозможно.

Агитировали за ельцинскую Конституцию.

Поэтому я в этом видел механизм движения вперед. Я видел, какой разброд во всех республиках, во всех регионах. Преступления, ведь каждый день в Москве кого-то убивали, каждый день гремели выстрелы, а расстреляли при Ельцине вот эти десять лет его правления, с 1991 по 1999, сто тысяч молодых ребят до 30 лет. Они бы создали нам новую экономику, их всех расстреляли. Это же обидно, это же жалко, что это за работа?

И милиция не знала, что делать. Она должна была защищать социалистическую собственность, а теперь мы тут бизнесмены. Говорят: «Нас защищай». Они говорят: «А мы не знаем, нас установку никто не дает». Везде коммунисты сидели еще.

Поэтому мой принцип был ― борьба с коммунистами. Они везде были, все директора заводов, райкомы, администрации, губернаторы, окружение Ельцина. Бурбулис, чего вы хотите? Он же преподавал марксизм-ленинизм. Из этого как иначе повернуть страну и повести по другому направлению?Поэтому я за Ельцина агитировал.

И вот мы с этой Конституцией прожили 20 лет.

27 лет мы прожили, четверть века.

По Конституции.

Да, по этой Конституции. Ровно 27 лет было.

Да, с 1993.

И сейчас, а сейчас двадцать лет прожили тоже.

При Путине.

При Путине. Это уже путинская эпоха.

И сейчас происходят эти перемены быстро и внезапно, потому что наступила пора менять.

Да. Теперь всем понятно, что все-таки мы должны получить, немножечко размыть пост президента. Добавить нижней палате, мы участвуем в формировании правительства, добавить полномочия верхней палате, больше Совет безопасности, больше прав двум судам ― Конституционному и Верховному. И создаем новый орган, вернее, он существует, он есть, я сам член Госсовета, но ему дается конституционная окраска. Теперь он входит в Конституцию, он институт власти в нашей стране.

Теперь вопрос лишь в том, будут у него рекомендательные функции или, возможно, он что-то может останавливать. Я бы считал так, что внешняя политика ― пускай президент все решает с Советом безопасности. А внутренняя ― наверно, Госсовет, а туда войдет председатель правительства, президент, ключевые министры, все губернаторы и руководство Федерального собрания. Сто человек, те, кто управляет страной.

Там будет сто человек.

Сто человек максимум. 85 губернаторов…

Все губернаторы?

Все. Могут сделать усеченный вариант, от слабеньких регионов, маленьких может быть половина. Все крупные регионы, сорок. Ключевые министры, не все. Министр финансов, министр экономики, министр социального развития. Три-четыре министра ключевых. Президент, премьер-министр и руководство палаты: четыре лидера фракции и председатель Госдумы, председатель Совета Федерации. Все, это будет до ста человек.

Придать ему какие функции? Я считаю, что это не только функции рекомендательные, как сегодня, в последний раз мы обсуждали сельское хозяйство и выработали рекомендации, какие-то решения. Их министр будет выполнять. То есть мы не подменяли Медведева тогда, но Патрушев делал доклад, и все согласились, все внесли какие-то предложения, он это все слышал, ему стенограмму дадут и он это будет выполнять. То есть это не просто в какой-то степени…

Жесткая рекомендация.

Рекомендательно-назидательная такая функция. Давайте, делайте, в присутствии вашего председателя правительства. Можно и прокурора посадить, генеральный прокурор пускай присутствует тоже.

Это сейчас так, а будет как?

Я и говорю, как будет. Сейчас просто мы вырабатываем, министр учитывает. Выступали несколько раз.

Таким образом, Госсовет будет подменять собой правительство.

Нет, по ключевым вопросам. Дадим новый толчок сельскому хозяйству. В чем он выражается? Вот это был у нас в декабре Госсовет, пожалуйста. Сейчас, допустим, по поводу послания можно решить проблему детского питания, чтобы это было жестко начато. Уже растягивают на три года: 2021, 2022, 2023. А если Госсовет в мае соберется уже по новому закону и скажет премьер-министру, допустим, будет находиться Мишустин и вице-премьер, допустим, Голикова: «Татьяна Алексеевна, давайте немедленно запускайте машину, дети 1 сентября все с первого по четвертый класс по всей стране имеют горячее питание».

Что для этого надо? Срочно закупить оборудование там, где нет кухни, там, где привозили. На мой взгляд, создать агентство по общественному питанию. У нас общепитом питаются все дети, все школы, вузы, больницы, колонии, армия, крупные заводы. У нас 90% населения обедает в общепите. Так давайте создадим какое-то агентство.

Но дублирования функций не будет?

Нет.

Это не правительства работа ― понукать.

Так он и так присутствует, председатель правительства присутствует, президент, все они присутствуют, слышат нас всех. И нас слышат, он же не придет нас слушать в Госдуму, а тут мы скажем: «Немедленно мы требуем, чтобы все дети с 1 сентября 2020 года имели горячее питание». А так он будет долго раскачиваться, вот уже на три года растянули. А мы скажем: «Нет, с 1 сентября этого года».

Понял. И премьеру, значит, сможет указывать.

Он же слышать будет, он будет к исполнению брать.

А силовики?

Вот силовики ― здесь Совбез, туда пошел Медведев, там Патрушев. Они уже вот здесь с Советом Федерации подбирают их, контролируют. Но в случае, допустим, какой-то опасности, где-то разгорается конфликт, Госсовет тоже может как-то этим вопросом заняться и позвать туда силовиков, на заседание Государственного совета, чтобы все ключевые посты, все, кто управляет страной, услышали то, что хотят наши граждане и что нужно для безопасности.

Вот возьмите сейчас коронавирус. А если пойдет эпидемия? А если пандемия? Уже одного Минздрава мало, одного Мишустина мало, Голиковой мало. Давайте Госсовет срочно. Мы говорим министру транспорта: «Закрыть все движение транспорта с Китаем». Министр обороны: «Войска подведите и помогайте».

Госсовет это сможет сделать.

Госсовет, чтобы он тоже повлиял, чтобы они все услышали, что надо принимать вот эти меры. Это не война, но это же пандемия. У меня дедушка умер от брюшного тифа, три миллиона погибло, гражданская война была. Испанка ― это тот же самый коронавирус, тот же грипп, только назвали «испанка», потому что начался в Испании. До ста миллионов погибло, вы представляете? Сто миллионов.

Давайте сейчас, если страшная болезнь реально придет во все страны мира, уже правительство не потянет, давайте Госсовет и дадим им карт-бланш: вот это делайте, это, это.

А кадровые полномочия?

Тоже могут быть здесь.

Здесь, в Госсовете.

Конечно.

Могут быть рекомендательные: рекомендуем вот этого поставить.

Рекомендуем, скажем, такой-то министр не очень нас сегодня устраивает, такой-то губернатор, может быть. Чтобы губернатору не было обидно. По Чувашии наверняка он обиделся, что он высокого роста, как-то он хотел расслабиться, он даже руку поднимет вручать, он же не будет вот так вручать ключи, все равно ключи надо так, а он слишком высокий. А тот маленький, тот стал прыгать как-то, ему это понравилось, он второй раз сделал. Получилось, что человек вообще потерял пост. Его бы и так сняли, сейчас человек десять-пятнадцать идут на то, что на выборы они не идут, новые пойдут. Но вот за это зацепились и человеку испортили дальнейшую биографию. Мне он сам в личном плане не нравился, как-то он такой, внешние данные такие, коммуникабельность какая-то не та. Но здесь-то, понимаете, в чем дело…

Я просто про систему власти нашу будущую хочу понять.

Они и будут рекомендовать, говорить: «Давайте вот так, как в Чувашии, больше не делать. Давайте вот так, как в Иркутске Левченко, давайте вот так не делать». Конкретно будут называться регион и губернатор, чтобы не доводить до указа президента о недоверии, это же удар по биографии. Это хуже, чем строгий выговор с занесением в учетную карточку при коммунистах.

Это будет похоже на Политбюро?

В каком-то смысле да. В этом смысле Политбюро вырабатывали это решение, секретариат потом исполнял, а передавали часть правительству и другим структурам. Вот тогда это был партийный орган, а тут никакой партии нет, есть только четыре представителя парламентских партий, поскольку это часть государственной власти. Но ни в коем случае там не будет Турчак что-то говорить, или Грызлов, или еще «Давайте мы соберемся „Единой Россией“». Этого не будет, исключено. Как раз предотвратить в будущем монополию этой правящей партии. Вот моя поправка в Конституцию, я как закон уже предлагал. Ни одна партия по итогам выборов в Государственную Думу не может получить более 40% мандатов. Только это нас спасет, иначе если снова «Единая Россия» в 2021 году получает монополию…

Конституционное большинство.

Все, все будет стоять опять.

Мне кажется, такая задача стоит.

Так а зачем мы все делаем? 11 февраля я об этом буду говорить, я выношу ее на отдельное голосование. Комитет по законодательству наверняка ее включит в перечень поправок к отклонению. Я буду говорить: но тогда все остальное будет барахлить, понимаете, тогда везде будет ваша… Медведев ― руководитель партии, он Совбез под себя берет. Мишустин вступит в партию или уже вступил, в правительстве человек тринадцать, губернаторы. То есть опять будет КПСС, понимаете? Название «Единая Россия», но будет все медленно идти в худшем варианте.

Понимаете, все наши недостатки оттого, что нет контрольного органа. Вы ждете какой-то эксцесс, потом убираете. Лужкова убрали. А чего не убрали десять лет назад?

Его и убрали десять лет назад.

Нет, в смысле не еще раньше. Он восемнадцать лет был, восемнадцать лет у власти! Давайте ограничим. Два срока, десять лет, все. Вот сейчас Савченко, даже хороший губернатор, уберите, потому что там демократия не та, которую нам бы хотелось.

У нас Путин уже двадцать лет, собственно, мы с этого и начали.

Согласен. Но, по-моему, эти поправки позволят ему отойти от должности президента России.

А вот где вы видите его место в этой системе? Как все, собственно, смотрят на этот Госсовет или вы как-то иначе видите?

Я предлагаю вариант: Российская Конфедерация, в которой все, кто в нее войдет, сохраняют своих президентов. Россия ― у нее будет президент избран в 2024 году, условно, Киргизия, может быть, войдет, Армения, Белоруссия.

А, то есть это союз с Белоруссией в новых формах.

Как конфедерация. Входят новые бывшие части СССР, СССР-2.

Да-да.

И вот он может стать президентом, не избираемым, а на заседании глав этих вошедших частей нового образования СССР-2, но в статусе на сегодняшний день независимых государств они избирают его главой конфедерации со всеми атрибутами президента.

То есть это то, что мы условно называем вариантом объединения с Белоруссией, только шире.

Расширенный. Она артачится, а может быть, раньше Киргизия согласится, Таджикистан согласится. Средняя Азия вся согласится, Азербайджан может пойти на это. Молдавия, в конечном итоге.

Под Россию, под Москву?

Да, но не как СССР, то есть у них все права сохраняются. Мы просто часть функций, например, частично внешняя политика, частично оборона, может быть, рубль, мы перейдем все на рубль, ведь евро помогло Евросоюзу. Часть каких-то функций, которые совершенно не ущемляют права президентов нынешних государств.

Скажите об этом Лукашенко, у него наверняка будет другое мнение.

А вот надо, чтобы другие были, чтобы он шел сзади, чтобы он отставал, чтобы он бежал. Поэтому надо других позвать, и все. То есть создать новое государственное образование.

То есть это будет такой Горбачев наоборот. Не Горбачев, лидер распадающегося союза, а наоборот, лидер восстанавливаемого союза. Горбачев наоборот.

Но с большими полномочиями на местах. Я в свое время предлагал: давайте всем советским республикам дадим все полномочия. Центру ― только семь: внешняя политика, оборона, финансы, транспорт, связь, энергетика и экология. То, что всех касается. Экология ― как можно границы? Транспорт ― какие границы? Валюта ― какие границы? А все остальное: образование, культура, социалка ― на местах все решать.

То есть это то, что Ельцин, Назарбаев и Горбачев обсуждали летом 1991 года.

Да, но не получилось.

Не получилось, потому что путч случился.

Да. Вот это можно сделать.

Вы ровно это и предлагаете вернуть.

Конечно! И всем же выгодно, возьмите Среднюю Азию, они же не устоят. Там огромное количество боевиков, Северный Афганистан. Прорыв границы каждый день, каждый день три-четыре таджикских пограничника гибнут, каждый день. Это же кончится все равно прорывом. Поэтому они все заинтересованы. Прорыв будет и в Туркмению, в Узбекистан, во все три республики. Афганско-таджикские племена, афганско-туркменские и афганско-узбекские, у них один язык, они даже форму могут надеть туркменской армии, узбекской и таджикской, и что они будут делать? Только Россия спасет.

И вы считаете, что это реалистичный вариант развития событий.

Конечно, конечно. Экология так заставляет делать.

Потому что так сходу не верится.

Я вам говорю, что это неизбежно. Евросоюз же образовался.

Назарбаев, Алиев будут жертвовать частью своего суверенитета. Зачем им это надо?

А если Иран начнет распадаться? Куда идти Азербайджану, Армении, Грузии? Там миллионы беженцев. Они их сомнут, там все будет уничтожено. Как они там смяли Европу, сколько там пристроили миллионов беженцев? Там пособия есть. Грузия, что, будет платить 700 евро каждому беженцу, или Азербайджан, или Армения?

То есть имеются в виду будущие какие-то обстоятельства, которые заставят пойти на этот союз. И вот тогда там нынешний наш президент может стать президентом этого объединения.

То есть в Госсовете вы его не видите.

А пока может быть и председателем Госсовета.

Может быть такое.

Да, как президент. По закону, если закон будет принят, он автоматически возглавляет Госсовет. У него там есть вот эти люди, о которых я сказал. Пока это может быть совещательно-рекомендательный орган. Он переходит на конфедерацию, уезжает в Петербург, в Константиновский дворец, все.

В 2024 году.

Он оттуда, из Петербурга, будет руководить, как царь Николай II, когда была империя. От этого устали: империя, СССР, это все не годится. Новое государство, типа Евросоюза, может быть, даже мягче, лучше, демократичнее, чтобы никто не пытался оттуда выходить, всем было бы выгодно. Вот и все.

То есть после 2024 года в Госсовете ему будет тесно.

Да, скорее всего, туда, в конфедерацию. Он, может быть, сохранит пост в Госсовете и будет приезжать на заседания или там проводить Госсовет, в Петербурге.

Но будет и более важная позиция.

Три раза в год, каждые четыре месяца мы все приезжаем в Петербург, в Константиновский дворец, и он, как президент конфедерации, туда может включить представителей этих новых образований, как председатель правительства. Они там тоже могут находиться. Туда можно все добавить.

Это все очень интересно, но вот контроль, мы про это разговариваем все двадцать лет. Как Владимир Путин будет так или иначе сохранять контроль за положением дел в стране, здесь, внутри, не в Казахстане, не в Азербайджане, а в России? Как он будет контролировать силовиков, как он будет контролировать правительство, кадровые вопросы? Конституция вроде как, новые поправки не дают ответов на эти вопросы.

Будет заложен механизм. Медведев уже контролирует силовиков, он его ближайший помощник, он практически его второе я. Он туда его и направил. И он как президент сейчас возглавляет, как председатель Совета безопасности. А Медведев ― второе лицо, то есть в рамках Совета безопасности Медведев снова второе лицо в нашей стране.

Совет Федерации будет сформирован так, что там будут все управляемые сенаторы и председатели. Вот они будут контролировать силовиков все вместе. Прокурора Совет Федерации тоже назначает, и вертикаль жесткая, и суды.

Вплоть до региональных прокуроров теперь.

Да, все, жесткая вертикаль. Я бы и Счетную палату так же сделал, чтобы Кудрину подчинялись все аудиторы страны и все региональные счетные палаты, ибо до них не достучаться. Губернаторы подмяли Счетную палату, прокурора, судью, всех. Полицию, Следственный комитет, даже ФСБ, все губернатор скомкал и все у него в кармане лежит. Но так нельзя же. Квартиры он дает, дачи, работа, все. Так нельзя. Полная вертикаль власти. Это характерно для России. Так было при царе и советской власти.

А тот факт, что у нас новая Конституция наделяет президента еще дополнительными довольно большими полномочиями, то есть у нас получается такой суперультраэкстрапрезидент из президента, каким Владимир Путин является сейчас по Конституции. Тут нет противоречий?

А какие ему добавили полномочия? Мы забрали полномочия.

В отношении судов, Конституционного и Верховного.

Сократили просто, 19, теперь будет 11. Все. Это правильно, чтобы быстрее принимались решения.

Отставки судей, снимать министров правительства без самого правительства. Региональные прокуроры. Это же все президентские полномочия.

Это нужно для России, понимаете? Чтобы они знали. В парламенте если будет министр от другой партии, не «Единой России», и партия будет сопротивляться: «Не снимайте, это наш министр, давайте по-другому поступим». А нужно двигаться, отрасль должна развиваться. Утром он был министр, в обед придет новый министр, чтобы ничего не останавливалось. Сформировали правительство ночью, как в октябре семнадцатого, представляете? Я был на передаче у Соловьева, звонят: срочно в Госдуму. И там сидит Мишустин. Ночью все делалось, представляете? Это Россия, специфика. Ночью Беловежские соглашения, ночью Октябрь. Ночью январь, конец января 2020 года.

Хотя, казалось бы, сейчас ситуация мирная в стране.

Естественно. Это желание, чтобы не было остановки, что правительственные механизмы президентские работают, люди на местах, они снова вошли в кабинеты. Медведев вышел из кабинета, вывеску убрали, тут же Мишустин заходит. И вывеска уже вечером висела, представляете? Это необходимо, потому что огромная страна, чтобы никто не думал, как бы здесь влезть в этот перерыв межвластья, как это было в 1917 году. Царя убрали, а большевики пришли в ноябре.

Больше такого не допустят.

Шесть месяцев черт знает что. Или 1991 год, тоже путч, и когда там тянулось? До весны 1992 года бардак в стране. Никто не знает.

Правительство сформировали уже в конце октября.

Правильно, но оно тоже действовало, не зная, какие границы будут. В декабре убирается СССР, то есть это тоже была смута, в чистом виде смутное время. Вот этого больше никогда не будет. Надо флаг навсегда утвердить, гимн навсегда утвердить, герб, должности, наименования. Посмотрите историю. Денежная реформа, шесть денежных реформ. Разве так можно? Революции ― пять революций. Конституция ― шестая Конституция или седьмая, сколько можно? 15–20 лет ― меняем. Нельзя это, на века должно быть.

А где гарантия, что следующий президент не устроит переворот?

И вот в этом плане и заложен механизм, когда он ничего не может сделать. Силовики ему не подчиняются, понимаете, они должны согласовывать с Советом безопасности и Советом Федерации, все. Без этого ни одна воинская часть не выйдет, скажет: «Поговорите, пожалуйста, на совещании. Президент, министры, силовики, Совет безопасности и Совет Федерации. Где ваше общее решение?». В этом плане исключается переворот, все, в России никогда не будет переворота, ибо власть перешла к восьми людям. Россией будут управлять восемь человек.

Восемь человек?

Президент, премьер-министр, руководители двух палат, руководители двух судов, Совет безопасности и Госсовет. Четыре раза по две пары, восемь человек.

Просто в России есть еще влиятельные люди.

Какие?

Знакомые президента, которые владеют крупными компаниями, государственными управляют.

Пожалуйста, на Госсовет позови их.

Будут они там, как вы думаете?

Конечно, представители крупного бизнеса. 33 человека. Там же менять можно. Чем хорош Госсовет? Пусть посидит там год-два, потом ротация.

Но вы их в числе восьми правителей России не называете.

Они будут членами Госсовета, там пускай они высказывают свое мнение, свою позицию, настаивают на чем-то, доказывают, чтобы мы двигались вперед, чтобы не было варианта, когда предложил помощник президента по экономике.

Белоусов.

Чтобы сверхприбыль-то нефтяных компаний бросить…

Да, у нефтяников, металлургов отобрать.

Пятьсот миллионов долларов всего.

Пусть докинут в бюджет.

А теперь Госсовет примет решение, не надо обижаться ни на кого, вы придете туда, вы нам докажете, что это нецелесообразно, или мы вам докажем, что сейчас это целесообразно, а следующие пятьсот миллионов мы у вас брать не будем. Что-то дадим им взамен. Они увидят, что это коллективный орган, это страна решает. Вся политическая элита собралась в Георгиевском зале Кремля, мы все вам говорим об этом. И партии, и депутаты, и сенаторы, губернаторы ― все. Тогда куда им деваться? А когда их зовет помощник президента или министр экономики, они артачатся. А вот перед нами сто человек, да прямой эфир на всю страну ― что они будут делать? В этом смысле часть полномочий власти переходит на самый главный общественный орган, общественно-государственный ― Государственный совет. Он был при царе и сейчас он есть.

А вы считаете, люди это примут вообще в России? У нас с экономикой все не очень хорошо, уже сколько лет стагнация продолжается, и пока не видно этого просвета. Вы считаете, что это устойчивая ситуация?

Ситуация устойчивая, никаких переворотов. То есть обязательно прислушиваться, выходить к людям, дать возможность совещаться. Я вот хочу построить как бы вот такой большой зал, на три тысячи мест, на две тысячи мест, если московское правительство даст участок, я нашел инвесторов, они заплатят, и вот там пускай люди собираются каждый день. Пусть ваши камеры там стоят, говорите обо всем. Не надо на улице, не надо, холод, зима, полиция, никого. Спокойно, так сказать, в помещении, и там будут рамки, никаких там не будет провокаций, и давайте все обсуждать, говорить, и разные точки зрения. Вот вашему каналу, хороший канал, но может быть, добавить надо, чтобы у вас было больше людей с другими точками зрения. Пожалуйста, вот Соловей приходит у вас, политолог, в МГИМО работал.

Приходит.

Я его зову в Институт мировых цивилизаций, пусть идет туда, там преподает. Зубов у вас бывает иногда.

Бывает.

Тоже пускай идет туда, чтобы не было отверженных. Всем найдется место, площадка, выступать, говорить, дискутировать. Время революций и переворотов закончилось, все. То же самое выборы в ноябре, если Трамп снова победит, он сам будет способствовать тому, чтобы и в мире был порядок. Вместе с нашим президентом на троих все, сферы влияния разделить, Вашингтон-Москва-Пекин, потому что «семерка» не тянет, «двадцатка» не тянет, лучше «Ялта-2».

Пока Путин предлагает «пятерку».

«Пятерку», «Ялту-2» собрать, договориться.

«Пятерку» в Москве как раз на 9 Мая.

Вот собрать и он примет их в Ново-Огарево, посидят и обо всем договорятся. Всем же выйдет дешевле. Трамп чем хорош? Он просчитает модель, она дешевле, на троих «Ялта-2», на пятерых и Макрон будет счастлив и немцы. Все, пять основных центров.

А вот тот факт, можно по-разному относиться к тому, что происходит, могут быть разные точки зрения, но ощущение безнаказанности чиновников, полицейских сил, ощущение растущего произвола, ощущение беззащитности, это все растет. Это не является проблемой для вот этой системы новой, в которую мы вот переходим с этой новой Конституцией?

Я думаю, все это отладится. Может быть, даже перебор в отношении чиновников, к ним стали цепляться по любому поводу.

Но это же выборочно всегда происходит.

Но почему с чиновниками произошло это? Вплоть до последнего события, Керчь и Чебоксары. Они не были в оппозиции никто, они не знают, как разговаривать с людьми, в этом план, в этом проблема. Если бы партия правящая приходила из оппозиционных партий, «Единая Россия», в России лет двадцать-тридцать, как ЛДПР, в оппозиции, потом стала правящей, они бы по-другому разговаривали, и они, и их чиновники. А вся беда, что сверху они были, их поставили снова на какие-то посты, поэтому они не умеют разговаривать. Когда партия идет к власти, она по-другому разговаривает с гражданами. То же самое и в полиции, по-другому было бы отношение. Это все надо налаживать, я согласен.

Суда нет в России. Суд сейчас ведет себя так, как, пожалуй, может быть, он не вел себя даже в советское время, по крайней мере.

Да, проблема.

Как с этим быть?

То же самое, замена. Замена судейского корпуса, чтобы пришло новое поколение.

Их как раз и заменили так, что они теперь работают так, как работают.

Новое поколение должно прийти, не связанное с советской властью, с ельцинским периодом.

Они пришли уже.

Еще раз заменить. Бывает вот такое.

Так ФСБ этим и займется.

И ФСБ, там тоже будут какие-то перемены, и в прокуратуре будут перемены. Но сразу всех отстранять, убирать тоже тяжело, это люди обозлятся, они могут такую установить какую-то вторую элиту обиженных, которых убрали с губернаторских постов, министры, замминистры, отовсюду. Надо, чтобы они работали, чтобы ни один не остался без работы. Но вот здесь что хромает, я с вами согласен насчет полиции, суды и чиновники, вот здесь не хватает то, о чем я говорил, монополия одной партии. При многопартийности доминирует все равно одна партия, это нельзя.

Ну какая многопартийность, если у нас рулить-то будет Госсовет? Вот это Политбюро, Госсовет и Владимир Путин, который будет сидеть в Константиновском дворце.

Они не будут. Повседневная работа, депутатский корпус, сенаторы и губернаторы, они должны действовать, понимая, что несколько партий, что нельзя, что член «Единой России», делай все, что хочешь. Нет, а рядом член ЛДПР, член «Справедливой России», член КПРФ, то есть чтобы не было, когда все решает эта партия, понимаете. Вот убрать, решила партия, его исключили из партии, как в старые советские времена, сперва исключаем, потому что нельзя убирать в отставку губернатора, который член «Единой России», мы его выгоним из партии, накажем по партийной линии, а уже потом президент указом… Это нельзя. Вот это нельзя. Как и председатель правительства, они, по-моему, в «Единой России» и не знали, что другой теперь премьер-министр. Их представитель партии был председателем правительства, им говорят, теперь другой, а они молчат. Так он не член «Единой России», ну вы же не правящая партия. Вот это нужно убрать, чтобы этого не было, когда партия не знает, что теперь ее руководитель не руководит правительством. Это же они должны как-то возмутиться? Никакого возмущения. Завтра Мишустина уберут и поставят Белоусова, да, голосуем «за» единогласно. Ну, к примеру.

Пока непонятно, как это поменяется, непонятно, каким образом.

Через два года, допустим, Белоусов будет, и они будут голосовать «за». А если мы уберем монополию, чтобы было минимум две партии в Госдуме, и партийным был бы Совет Федерации, и к разным партиями принадлежали бы губернаторы, этих вопросов уже не будет. Они будут прислушиваться к мнению, и мы сможем навязывать им другое мнение. Как вот вы, канал Дождь, вы должны получить свои частоты, как НТВ, как «ТВ Центр», чтобы вас слышали, видели.

Золотые слова.

А вас загнали в подполье, потому что это доминирует та партия. А если бы нас была коалиция партий, мы всегда, Дождь не трогайте. Помните, Медведев к вам хорошо относился?

Помню такое.

Вот и все вернуть можно было бы. Я и НТВ предлагал, верните всех, кто у вас раньше работал, у них юбилей был.

Надо написать ему в Совет безопасности по этому поводу.

Конечно, он будет рад. Теперь он будет рад.

Я думаю, да.

Мы к этому идем, постепенно идем к этому. Я вас уверяю, год от года будет лучше в плане демократии и экономики.

У меня еще один вопрос. Владимир Путин уже не молод, он двадцать лет только президентом уже отработал, ну, с перерывом небольшим, тем не менее. Эта система, про которую вот мы сейчас обсуждаем с вами, она способна его пережить будет? Хотя бы надолго, относительно надолго. Способна?

Обязательно. Вот сейчас закладывается система, которая будет всегда, независимо от того, какая фамилия у президента.

Прямо совсем всегда?

Да. Навсегда, ну лет на тридцать-сорок это будет, как минимум, до 2050 года.

Прилично.

А потом, может, вообще цифровая демократия будет, все будут дома, смартфон, ни партии не нужны, ни парламент, все будут голосовать, «за» закон, «против», всех будет видно, постановление, за-против и все. То есть цифровизация грядет, это особенно легко сделать в демократии. Партии — посредники, депутаты — посредники. Лучшие юристы в Минюсте готовят законы и выставляют в интернет. И все поправки вносят, их принимает комиссия или отвергает, и закон принимается. А зачем это нужно, мы стоим миллиарды в год, представляете, какая экономия будет, сколько зданий освободится, «мигалки» исчезнут. Дома все делайте. Экономику нельзя дома делать, робота ты можешь создавать, но не все могут роботы делать. А демократия должна быть чисто вот дома, смартфон. Дети с детского сада должны уже, папа голосуй, вот на эту кнопку нажми. Все, уже он будет слушать ребенка своего, начиная уже с детского сада, они уже разбираются, они читают. Я рад, когда они называют партию, которой я руковожу, детским голосом — ЛДПР, они же слышат по радио, некоторые запоминают.

У меня руководитель московской организации, как он у нас появился, когда-то, лет пятнадцать назад, в магазине папа его посадил в тележку для продуктов, а я случайно проходил, погладил по головке, что-то сказал им. Он меня запомнил, и стал следить по телевизору за мной. И прошло пятнадцать лет, он к нам пришел, сейчас возглавляет московское отделение. Видите как, дети, у них чистое сердце. Они так же и «Единую Россию», кого-то заметит, но «Единая Россия» не идет в магазин, никого не заговорит, ей не надо, она у власти. В этом ее беда, она не может спуститься с небес. Они взлетели на вершину, и внизу они не знают что, как КПСС, у них сегодня брежневский этап. Но Путин это вовремя остановил.

А вы понимаете, кого Владимир Путин видит, поставит следующим президентом страны? Если это вообще важно.

Да. Медведев, в 2024 году последний раз. Сейчас поправка в Конституцию, не более двух сроков, он был один срок. И он в 2030 уходит, и в 2030 окончательно вся питерская команда уйдет. Мишустин уже не их, вот Козак тоже уйдет, Грызлов, все, вся питерская, Матвиенко. После 2030 года будут лучшие люди со всех регионов страны. Вот так это будет, к этому мы идем. И будет стабильно, надежно, и мы будем нормальной демократической страной, но своя специфика, потому что она огромная. Сейчас нас с вами никто не слышит, уже утро во Владивостоке, понимаете, или где-то глухая ночь в Чите, или темно уже давно на Урале. Поэтому сложность возникает. Если Бельгию вы за два часа пересекаете, Францию за четыре часа, то здесь вы на самолете девять часов устанете лететь. На самолете! Поэтому это проблема. И холодно, самая холодная в мире страна, поэтому это заставляет нас немножко вожжи держать чуть-чуть покруче. Если там их почти отпустили, то мы уже смягчаем, смягчаем, но полностью их убрать нельзя. Иначе как мы границы закроем, как мы людей поселим сейчас в какие-то инфекционные помещения, чтобы остановить эту возможную эпидемию коронавируса? Или там снабжение Севера, вот засыпает снегом Алтайский край, ну как частный бизнес, что он будет делать? А армия на вездеходах, МЧС, они поставят, люди же голодают, все завалено снегом. То есть специфика страны, если бы ее не было, мы бы все жили в Сочи, мы бы были давно как Бельгия, как Голландия, как Швеция.

Медведев президент, Владимир Путин в Константиновском дворце…

Глава Российской Конфедерации. Новый Мишустин во главе правительства, новые министры.

Силовики под контролем у Политбюро.

Силовики, полностью контроль, никто не пикнет, никто слова сказать… Ни один командир воинской части не исполнит приказа, пока не будет три-четыре подписи. Все, это исключается уже переворот.

Владимир Жириновский рассказал, как Россия будет жить с 2050 года. Спасибо, Владимир Вольфович.

До свидания.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.