Популярная гомофобия: зачем государство воюет с ЛГБТ

Признаем сразу: рецепты семейного счастья у сети магазинов «ВкусВилл» не получились. Что-то пошло не так. Скандал громкий, вы уже знаете: в этой рубрике магазин опубликовал портреты нескольких семей, где они рассказывают про свой образ жизни, про любимые продукты — ну такой пиар-ход — и среди них портрет однополой семьи: две сестры, их мама и невеста одной из сестер — они недавно обручились. Это реальные люди с реальными именами, рассказывающие о своем образе жизни: веганство, сортировка мусора, защита прав человека, работа с детьми с аутизмом. Это семья, которая про себя говорит, что она мини-шелтер, мини-убежище. Каждый, кому трудно, может прийти и почувствовать себя как дома. 

Наша семья гораздо больше. В ней те люди, которые защищают поле, созданное нами самими. Это поле безопасности, покоя, принятия. В нашем комьюнити ведь не у всех есть возможность быть принятыми в своих родных семьях. Часто останавливаются те, кто испытывает временные трудности.

В стране с официальной, узаконенной гомофобией впервые крупный бренд выразил поддержку ЛГБТ. Это, во-первых, смелый жест, а, во-вторых, событие. Чтобы не нарушать закон о запрете на гомосексуальную пропаганду среди несовершеннолетних, магазин повесил на публикацию маркировку 18+ и даже предупредил: взвесьте все «за» и «против», прежде чем читать дальше. Это не помогло. Первый день все было тихо, на второй день, как рассказал менеджер «ВкусВилла» Роман Поляков, героинями публикации занялся телеграм-канал «Мужское государство». Критика в соцсетях — это очень мягко сказано. «Мужское государство» — это расистский, женоненавистнический паблик с квазинацистским аватаром, нацистской лексикой — их любимое слово: унтерменш. Это достаточно известный ресурс, который последовательно занимается травлей женщин. Вот что про них и про их лидера Владислава Позднякова рассказывал Дождь еще год назад: 

Поздняков стал известен во время Чемпионата мира по футболу в 2018 году. Тогда подписчики МГ по его инициативе выкладывали в открытый доступ личные данные россиянок, которых заметили с иностранцами. Им, их друзьям и родным писали гадости в соцсетях, обещали подкараулить, изнасиловать и убить. <…> На канал Позднякова в телеграме подписаны больше 60 тысяч человек. Там он почти каждый день выкладывает личные данные геев и россиянок, которые, по его мнению, нарушают моральные устои. <…> Сам Поздняков не скрывает своих националистических и расистских взглядов. В последнем посте в телеграме он называет биомусором всех, кто не относится к «белой европеоидной расе». По его мнению, если не следить за расовой чистотой, скоро в мире не останется «белых гетеросексуальных мужчин».

Но не беспокойтесь, экстремист все равно Навальный. «ВКонтакте» заблокировал паблик Позднякова за хейт-спич и призывы к насилию год назад, но телеграм-канал этих последователей Тесака, несмотря на волну жалоб, по-прежнему работает, и это к разговору о том, что такое свобода слова в соцсетях — к той самой дискуссии, которой дало мощный толчок изгнание Трампа из Twitter и Facebook: можно или нельзя. Сейчас не о Трампе, а о неонацистских пабликах типа того, который занялся «ВкусВиллом» и его героинями: вы по-прежнему считаете, что цензура в их отношении неприемлема? Цензура не со стороны государства, которое в России придирается к Twitter и YouTube, потому что там критикуют Путина, а со стороны самих соцсетей — цензуры абсолютно неизбежной и необходимой, когда речь идет о травле и издевательствах над людьми. Но вернемся к нашей истории. На второй день «ВкусВилл» и героинь публикации начали травить, девушкам стали приходить угрозы, но в магазине стояли на своем: оскорбляют и ладно, это не повод принимать меры. А еще через день на месте статьи уже висели извинения от всего руководства «ВкусВилла» — и так и висят до сих пор. Это была ошибка, — кается «ВкусВилл», — больше не повторится:

Мы сожалеем, что так получилось, и считаем эту публикацию своей ошибкой, ставшей проявлением непрофессионализма отдельных сотрудников. Цель нашей компании — дать возможность нашим покупателям ежедневно получать свежие и вкусные продукты, а не публиковать статьи, которые являются отражением каких-либо политических или социальных взглядов. Никоим образом мы не хотели стать источником раздора и ненависти. Приносим свои искренние извинения всем своим покупателям, сотрудникам, партнерам и поставщикам.

И подписи — одна за другой — всех руководителей компании. Конечно, так извиняются не за допущенную ошибку — так каются за нелояльность, за отклонение от генеральной линии партии, за то, что вышли из берегов. Оказалось, есть семьи, смысл существования которых — не поиск счастья, а демонстрация неприемлемых в России политических и социальных установок. У этого извинения простой смысл: мы, нижеподписавшиеся, все поняли, тоже будем теперь гомофобами, как положено. Однополой семье с рекламной статьи от этого вряд ли станет легче — ей сначала угрожали враги, а потом сдали друзья, — но они женщины крепкие, они справятся. Сам «ВкусВилл» в итоге под перекрестным огнем — и сами струсили, и много кого обидели, и наверняка потеряли часть лояльных клиентов. На взгляд со стороны, сплошной убыток. Кому захочется последовать их примеру? И это главный результат эксперимента, на который на свою голову отважился «ВкусВилл». Потому что у нас не должно быть иллюзий. Есть только одна инстанция, перед которой крупная компания будет каяться всем своим менеджментом, да еще так стремительно, и это не гомофобы и неонацисты из телеграма — это государство. Вот что говорит Анастасия Гарина, руководительница юридической службы ЛГБТ-группы «Стимул»:

Мне известны случаи — да и, я думаю, многим известны — когда силовики оказывают давление, требуют соответствовать определенным нормам, вести себя определенным образом. Всем известны случаи, когда отзывают разрешения на проведение каких-нибудь концертов. Под давлением чего — общественности? «Мужского государства», которое говорит, что собираются выступить сатанисты? Да всем понятно, конечно, что коммерческая история — она вот такая. Сказали, позвонил Иван Иваныч, и оказывается, что выступить на этой площадке нельзя. Таких историй просто куча. <...> Мне кажется, что если что-то выглядит как собака, бегает как собака, лает как собака, то, скорее всего, это собака.

А теперь давайте вспомним, как началась официальная гомофобия в России. Закон о гей-пропаганде появился летом 2013 года — одновременно с законом об оскорблении чувств верующих и в рамках борьбы с дефицитом духовных скреп, о котором Путин торжественно объявил в декабре 12-го года. Но почему и зачем Путин это сделал тогда? Все началось, когда Путин вернулся — даже не вернулся, а объявил, что возвращается в Кремль: и свист Олимпийского в ноябре 11-го года, и тем более массовые протесты зимы 11-12-х годов застали его врасплох. Но он оправился от шока и пошел в контратаку: против рассерженных горожан вывел «Уралвагонзавод», а вместо медведевских модернизации и перезагрузки предложил концепцию осажденной крепости. Но закон о гей-пропаганде появился уже на следующем витке: после того, как Путин подавил Болотную площадь. Как раз к осени 12-го года разгром был завершен — но стало понятно, что протест подавлен, а протестные настроения не ушли. И вот в этот момент Путин и заговорил о скрепах, записался в консерваторы и охранители. И что-то надо было положить на стол. С чем-то надо было идти вперед. И Путин начинает мощную пиар-кампанию. Вот цитата из одного из первых выступлений в Амстердаме в апреле 13-го года:

Я с трудом себе представляю чтобы в Чечне вот это разрешили, однополые браки. Ну вы можете себе это представить? Вы понимаете, это просто до жертв бы дошло. 

Путин и потом будет объяснять политику против ЛГБТ желанием сохранить социальный мир, но до жертв в Чечне дойдет и без гей-браков — в апреле 17-го года «Новая газета» расскажет о массовых убийствах и пытках представителей ЛГБТ в Чечне, и с тех пор это тема международного масштаба и часть нашей жизни. Но тогда, в 13-м году, Путину было важно, как говорят, сбить повестку. Так и родился закон о запрете гей-пропаганды — просто как политтехнология, пиар-трюк: недовольны положением дел в стране, есть претензии к власти? Давайте лучше про геев поговорим. Да, гомофобные настроения потихоньку росли в нулевые годы — на фоне свободных 90-х — росли вместе с тягой к сильной руке, державностью, ностальгией, антиамериканизмом, в регионах местные депутаты стали поднимать гомофобию на щиты, как, например, депутат Милонов в Санкт-Петербурге, где с его подачи еще в 12-м году приняли закон о гей-пропаганде, но с конца 12-го года власть гомофобией занялась всерьез. Вот что писала в марте 2013-го, когда принимался закон о гей-пропаганде, социолог Мария Плошко: 

Тема «борьбы с пропагандой гомосексуализма» начала активно продвигаться официальной пропагандой в сознание масс, вытесняя из него озабоченность и канализируя недовольство социальными и политическими проблемами. <...> Гомофобная пропаганда использует и широко распространенный в общественном мнении антиамериканизм и антизападные настроения: Америка и геи связываются в массовом сознании, предстают «новоиспеченным» злом, на борьбу с которым и направлен закон о пропаганде гомосексуализма.

Так и получилась гей-пропаганда. С одной стороны, в нее можно было записать все что угодно — любое проявление гомосексуальности. С другой стороны, это ни к чему не обязывало. В любой момент можно было сделать невинное лицо и заявить, что ничего не запрещено. Главное было как можно громче говорить об этом. Это тогда мир узнал о Дмитрии Киселеве, и в соревновании штатных пропагандистов он вырвался на целый корпус вперед. В следующей серии Киселев должен был в прямом эфире лично съесть сердце своего врага, в последний момент от этой идеи было решено отказаться, но, конечно, еще не вечер. Кремль не ожидал, что столкнется с протестами против этого закона уже в мировом масштабе — и с призывами к бойкоту олимпиады в Сочи. Чем ближе была Олимпиада, тем острее стоял вопрос: все-таки олимпийская хартия запрещает дискриминацию. И Путин отыгрывал назад — никто никого в России не притесняет: 

У нас нет запрета на нетрадиционные формы сексуального взаимодействия между людьми, у нас есть запрет на пропаганду гомосексуализма и педофилии — я хочу это подчеркнуть — на пропаганду среди несовершеннолетних. Это разные вещи абсолютно — запрет на определенные отношения, либо на пропаганду этих отношений. Мы никого не запрещаем, никого не хватаем, у нас нет никакой ответственности за такие отношения, в отличие от многих других стран мира. 

Самое удивительное — и показательное: Путин ошибался, в очередной уже раз говоря о педофилии в контексте прав сексуальных меньшинств в стране. Это в милоновском законе для Петербурга была педофилия, а из федерального закона ее убрали — уж слишком вызывающим посчитали авторы ставить знак равенства между педофилией и ЛГБТ. Но Путин этого не заметил — как не заметил и проблемы в том, что ЛГБТ-отношения и педофилию он перечисляет через запятую. В Кремле по-прежнему думали в первую очередь о пиаре — закон был нужен для телевизора, а не для того, чтобы преследовать ЛГБТ, — за первый год действия закона за его нарушение были привлечены к ответственности всего четверо человек по всей стране, но это и не требовалось. Главное, государство громко сказало: ЛГБТ — это отклонение от нормы. А энтузиасты нашлись сами. «Оккупай-педофиляй» неонациста Тесака расцвел как раз в 2013 году — его посадят в январе 14-го, потому что проблема начала приобретать слишком большой масштаб, и перед Олимпиадой уже могла привести к серьезным последствиям. А вот что писала Human Rights Watch в своем докладе в 2014 году: 

В повседневной жизни лесбиянки, геи, бисексуалы и трансгендеры в России сталкиваются со стигматизацией, преследованиями и насилием, и, как рассказали Human Rights Watch сами пострадавшие от насилия ЛГБТ и ЛГБТ-организации, в 2013 году проблема усугубилась. По словам пострадавших из восьми городов, включая Москву, Санкт-Петербург и Новосибирск, на них нападали в публичных местах, похищали, били, подвергали издевательствам и психологическому давлению, им угрожали. В беседах с Human Rights Watch они отмечали, что боятся заявлять в полицию о насилии, опасаясь дальнейших преследований и полагая, что полиция не будет искать нападавших. Если же потерпевшие все-таки обращались с заявлением в полицию, расследование почти никогда не проводилось.

Закономерным образом дискриминация ЛГБТ усилилась во всех сферах — притеснения, увольнения с работы, угрозы в адрес ЛГБТ-организаций и их сотрудников. Борьбу за традиционный уклад подхватили «Единая Россия» и прокремлевские движения, телевидение на местах стало брать пример с Дмитрия Киселева, гомосексуальность была в лучшем случае объявлена болезнью, инвалидностью — и, что самое важное, все это происходило благодаря толчку сверху, благодаря импульсам, пускаемым из Кремля. Что Америка хочет украсть Сибирь, стало общим местом уже давно, но что будет, когда это не дай бог случится, что это за исконный уклад, который от тлетворного влияния Запада оберегает Владимир Путин. И быстро выяснилось, что российская самобытность сводится исключительно к борьбе с гей-браками. Потому что культурный код — это непонятно, а гей-браки — это понятно. Гомофобия стала национальной идеей не потому что в России все такие гомофобы, а потому что власти больше нечего выложить на прилавок — в советское время так с успехом торговали килькой в томате: отсутствие ассортимента определяло качество предложения. Что еще может обещать бессменный и несменяемый лидер на фоне экономической стагнации и повышения пенсионного возраста, которые он уже обещал когда-то не повышать: 

Пока я президент, у нас не будет родителя номер один, будет папа и мама. 

Ну, действительно, чем еще прикрыть конституционную поправку имени Терешковой о том, что Путин будет сидеть в Кремле пока рак на горе не свистнет. Не скажет же он в самом деле: пока я президент — я всегда буду президентом. И точка. Не звучит. И вот в конституцию вписан гетеросексуальный брак. В концепции национальной безопасности под пунктом 85 — не поздно ли? Дочитают ли? Очерчен последний рубеж обороны: семейным ценностям противостоит культ наслаждения и сообщества, отрицающие естественное продолжение жизни. А министр иностранных дел — это точно иностранные дела? Я уже не уверен. Сергей Лавров рассказывает про то, что в странах Запада уже и в школьных программах Иисус Христос объявлен бисексуалом — вот до чего дошло покушение на саму природу человека, на генетический код ключевых цивилизаций планеты, — прямая цитата. Надо признаться, это новый ракурс, если угодно, новый фронт борьбы за традиционные ценности.

Конечно, этот вопрос напрашивается, и его очень хочется задать Сергею Лаврову. Но шутки шутками, а в это же время ФСБ и полиция продолжают мучить участников Pussy Riot Марию Алехину, Веронику Никульшину и Александра Софеева. Алехину, например, хватают прямо на выходе из спецприемника, а в рапорте пишут, что она не подчиняется полицейским, Софеева берут в центре вакцинации сразу после прививки. И это, конечно, напрямую связано с тем, что все трое год назад участвовали в акции против гомофобии — вешали флаги ЛГБТ на стены зданий российских ведомств. Активисты, выступающие за права ЛГБТ — это не граждане, это враги, заброшенные западными правительствами для подрыва генетического кода одной из ключевых цивилизаций планеты. Но самое интересное вот что: социологические опросы  еще два года назад показали изменение тренда в общественных настроениях: 

Социологи «Левада-центра»* спросили россиян об их отношении к людям нетрадиционной сексуальной ориентации. Опрос показал рост толерантности к гомосексуалам. Ответы на вопрос о том, должны ли пользоваться ЛГБТ такими же правами, как и граждане традиционной сексуальной ориентации, разделились почти поровну — 47% выступили «за» и 43% «против». Это самый высокий показатель поддержки равных прав для ЛГБТ за последние 14 лет исследований. В 2005 году за равные права выступал 51%.

Социологи и политологи объясняют: дело в том, что государство перестало так усердно жать на свою педаль — пропаганда ослабла и нравы быстро стали смягчаться. Закон о гей-пропаганде 13-го года вообще был временной мерой, пропагандистской подпоркой, пока не нашлось общее, глобальное решение — Путин отобрал у Украины Крым, стал имперским вождем и его рейтинг снова взлетел до неба. Еще один опрос год назад скорее подтвердил позитивный тренд: толерантность к ЛГБТ растет. Или вот другие цифры, от ВЦИОМа, тоже годовой давности — число тех, кто верит в существование неких сил, которые стремятся разрушить духовные ценности россиян ЛГБТ-пропагандой, во-первых, падает, а во-вторых, в три раза ниже в возрасте до 24 лет. Даже близкие к Кремлю социологи признают: маятник качнулся в другую сторону. На самом деле, инициатива «ВкусВилла» успела продемонстрировать то же самое: за исключением экстремистов, которые живут и мыслят насилием, люди принимают спокойно и другие формы сожительства, и борьбу за свои права, и вообще тот факт, что взгляд на жизнь, на отношения, на свою сексуальность, на свой гендер, может быть шире и многограннее, чем об этом принято и привычно думать. И именно за это наказан «ВкусВилл». Комментарий Анастасии Гариной, руководительницы юридической службы ЛГБТ-группы «Стимул»:

Я думаю, здесь важно понимать, что ЛГБТ-повестка — это триггер. <...> Возможно, просто эта история стала слишком громкой. Кто-то это увидел, сказал: «какой кошмар, давайте срочно с этим что-то сделаем, у нас же не Европа» и так далее. <...> Вот, например, когда Бастрыкин узнал, что, оказывается, ЛГБТ-люди в России имеют детей. <...> Пошли облавы, пошли запреты, пошел запрет суррогатного материнства, который пролоббирован СК. Он направлен не на ограничение суррогатного материнства, а на то, чтобы одинокие мужчины (читай: гомосексуальные мужчины) — вот давайте им запретим. <...> Что случилось? Почему так случилось? Да ни почему. Потому что Бастрыкин раньше не знал, а теперь узнал и мир его прежним больше не был (смеется).

На самом деле, берите выше. За исполнением гомофобной линии следят на самых верхних этажах системы, и не потому — еще раз — что в Кремле так пекутся о традиционных браках. А потому что хотят сохранить правила игры, в которых ЛГБТ определены как люди второго сорта. Смелый жест «ВкусВилла» нарушает эти правила и таким образом подрывает весь действующий порядок, всю построенную Кремлем общественную иерархию. Все дороги дороги ведут в Рим, и все, любые перемены в России, даже в малом, так или иначе ведут к пониманию, что король голый и что жить можно и по-другому. А это и есть та самая ценность, тот самый секрет, который так оберегает главный российский консерватор Владимир Путин.

*По решению Минюста России «Левада-центр» включен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента