Путинизм навсегда. Куда уходит Сурков и что будет с Украиной

Владислав Сурков возглавил украинское направление в Кремле в сентябре 2013 года. Что это — знаковое назначение и неслучайный поворот карьеры, стало понятно не сразу. При президенте Медведеве с 8 по 12 год Сурков — фактически второе лицо в государстве, визирь при султане. Но в 2012 году в Кремль возвращается Путин, от медведевской оттепели остаются рожки да ножки, а год спустя, в мае 2013-го, Сурков уходит из правительства и даже едва не получает уголовное дело. Следователи расследуют хищения в «Сколково», еще одном сурковском проекте, а пресс-секретарь Следственного комитета Маркин публично, через прессу, читает Суркову нотации.

И вот — Сурков попадает в Кремль, формально, на должность помощника президента, курирующего связи с СНГ. Звучало тогда как ссылка, в лучшем случае синекура. Но на самом деле именно в этот момент украинское направление становится приоритетом российской политике — Москва начинает выкручивает руки президенту Януковичу, чтобы тот не подписывал экономическое соглашение с Евросоюзом.

Он его действительно не подписывает, резьба срывается, начинается «Майдан» — и вот уже Сурков фактически лично формирует политику украинской власти. Это он в декабре 2013 организует знаменитую гастроль под названием «бешеный принтер», едет в Украину — когда Верховная Рада примерно за полчаса принимает те же самые репрессивные законы, которые российская Дума приняла после протестов на Болотной площади.

Это Сурков организует референдум в Крыму, это он — инициатор и проводник гибридной войны на Донбассе, это он формирует органы власти и расставляет своих людей в так называемых отдельных районах Донецкой и Луганской областей. Это под его непосредственным руководством пишутся минские соглашения и определяется главная цель всей украинской кампании — внедрение управляемого из Москвы Донбасса в государственную ткань украинской государственности на таких условиях, чтобы фактически лишить Украину части суверенитета и возможности проводить свою внешнюю политику.

Так или иначе, в сентябре 13 года казалось, что Суркова отправляют в ссылку, а на самом деле его отправляли на передовую — в прямом и переносном смысле этого слова, как и положено в ходе гибридных войн. Донбасс и война на Донбассе — это с самого начала сурковская вотчина. 

Корреспондент Русской службы «Би-би-си» Илья Барабанов: Владислав Юрьевич в последние пять лет курировал так называемый политический трэк, как это принято называть, всего того, что происходило на территории двух непризнанных республик на юго-востоке Украины. В частности, именно он отвечал там за проведение там разного рода выборных кампаний, формирование той системы государственности, которая существует сегодня в ДНР и ЛНР. Ну и попутно он курировал Минские соглашения — в первую очередь выполнение политических пунктов этих соглашений, которые будут заключены, уже скоро будет ровно — пять лет назад. В общем, эффективность и итог его работы можно подвести таким образом, что мы с вами знаем, что за эти пять лет ни один пункт Минских соглашений не был полностью выполнен. Наверное, самым близким к выполнению можно считать пункт по обмену пленными по формату «всех на всех», потому что это единственная вещь, которая относительно выполняется. 

Так или иначе — Владислав Сурков, серый кардинал внутренней политики нулевых и изобретатель суверенной демократии, пересел на украинское направление в 2013 году не случайно, а потому что Украина как раз и стала внутренней российской политикой в России. И это было очень логично.

Это начинает забываться, потому что это было давно, но сама концепция суверенной демократии появилась как ответ на первый «Майдан» и «Оранжевую революцию» 2004 года, когда Владимир Путин потерпел неожиданное и крупное поражение, не сумев поставить президентом Украины все того же самого Януковича. 

Точнее, было так: Владимир Путин захватил всю власть в стране — взял под контроль телеканалы, парламент, отменил выборы губернаторов, посадил Ходорковского, отношения с Западом уже испортились. А тут еще и «Оранжевая революция», которая стала последней каплей: видите, Запад уже захватил Украину, Россия на очереди. Путин построил новый политический режим, но для него нужно было название. Новый Советский Союз? Монархия? Просто путинская Россия? И Сурков придумал: суверенная демократия. То есть такая, которой нельзя управлять из Лондона и Вашингтона, как украинской.

Владислав Сурков объявил, что уходит с государственной службы. Точнее, объявил об этом его соратник Алексей Чеснаков, потому что Сурков привык разговаривать чужими голосами, а не своим собственным, так эффектнее.

Интервью Владислава Суркова «Российской газете», 2006 год: Наша российская модель демократии называется суверенной демократией. Мы хотим быть открытой нацией среди других открытых наций и сотрудничать с ними по справедливым правилам, а не управляться извне. Мы не должны растворяться и получить внешнее управление, но это не значит, что мы не должны слушать тех, кто имеет опыт. Почему мы должны получить чей-то чертеж и ему следовать?

Суркова принято считать интеллектуалом и обладателем тонкого вкуса — у него на столе портреты Че Гевары и Тупака Шакура, он ценит абстрактную живопись, пишет романы под псевдонимом,а также песни для группы «Агата Кристи». Это мило, но надо различать действие и жест, содержание и форму, нападение и прикрытие. К примеру, смакует, допустим, Сурков очередную книжку Пелевина или любуется полотном Джексона Поллока, а в это время созданное им антифашистское движение «Наши» — это было их официальное название — рвет на части и спускает в унитаз романы Владимира Сорокина: что из этого тонкий вкус, а что — государственная политика? И почему те, кто рвал тогда книги на части, называли себя антифашистами, а то, что они делали, до боли напоминало знаменитые сцены сжигания книг в нацистской Германии?

На самом деле, это основной пункт сурковской доктрины — борьба с фашизмом, великая цель, которой можно подчинить все государственные ресурсы. Боевые действия в Украине стали продолжением этой борьбы, сиквелом Великой Отечественной — так эту картину рисовала государственная пропаганда. Россия снова один на один со страшной угрозой, идущей с Запада. И в этом смысле суверенная демократия по-прежнему востребована и сегодня. Сурков еще 15 лет назад поставил знак равенства между европейским либерализмом начала 21 века и европейским фашизмом середины века 20 века. И дело его живет.

Суверенная демократия не закончилась в 2008 году, а продолжается — только в еще более жесткой форме, настолько жесткой, что даже само выражение суверенная демократия как-то и не звучит. Сурков это понимает и уже переименовал суверенную демократию в путинизм — это определение режима, которое он в прошлом году дал в своей статье о глубинном народе, и очень разумное. Пресс-секретарю Путина Дмитрию Пескову тогда не понравилось, а зря: по существу, просто, легко, понятно. Путинизм — это и всевластие одного конкретного человека — и подавление оппозиции, и уничтожение книг, если понадобится, и тот самый глубинный народ.

Специальный корреспондент «Коммерсанта» Владимир Соловьев: За то время, пока он руководил направлением, пока он занимался украинским, в частности, направлением, этот подход стал очевиден, заметен, и он заключался в невероятной жесткости в первую очередь. То есть, никаких уступок украинской стороне, полная поддержка непризнанных республик Донбасса и попытка добиться того, чтобы украинская сторона выполнила все пожелания Москвы по поводу урегулирования. Если теперь вернуться к Козаку, то, хотя он нигде не презентовал свой подход и открыто, как Сурков, не занимался украинским направлением, — тем не менее, это для него не чужое направление. Потому что в прошлом году, когда готовился большой обмен между Москвой и Киевом, этим обменом вице-премьер Козак занимался вместе с помощником украинского президента Ермаком. И по публичным высказываниям Ермака, он несколько раз в своих интервью и на выступлениях повторял, что ему с ним комфортно, они легко находят общий язык с российским премьером. Были такие комплименты в адрес Дмитрия Козака. 

Сурков и Козак, как говорят, с трудом выносят друг друга, и это неслучайно, а личность исполнителя, конечно же, имеет значение. И с большой вероятностью, конкретные шаги на украинском направлении теперь будут выглядеть иначе. Но курс в отношении Украины — курс на подавление и экспансию, если понадобится, и военную, — этот курс изменится только тогда, когда так решит лично Владимир Путин или когда он уйдет от власти, то есть тогда, когда закончится путинизм.

Потому что Сурков никогда был автором ни суверенной демократии, ни путинизма — он лишь помогал сформулировать их смысл и сам активно продвигал их, подталкивал своего верховного правителя вперед, к цели. Сурков уйдет с украинского направления, но не уйдет из власти — неслучайно до сих пор не подписан указ о его отставке. Путин вряд ли отпустит Суркова уже хотя бы потому, что тот слишком много где стоял рядом и слишком много знает. Слишком долго сидел у пульта управления страной, чтобы вот так запросто взять переквалифицироваться в управдомы. Но построенная им машина прекрасно сама, на автопилоте, движется вперед, к окончательной победе путинизма на земле, и идеологи путинизму давно уже не нужны.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.

Фото: ТАСС