«Спина болит? Сидел бы в Берлине!» Как Навального сводят с ума в колонии

Российский сериал «Родина» посмотрели, а теперь как насчет ремейка «Полета над гнездом кукушки», только в реальном времени — сериал: как сводят с ума и калечат Навального за решеткой. Теперь уже понятно, что это с самого начала была спецоперация, и с самого начала — возможно даже, уже с его задержания погранконтроле в Шереметьеве — в ФСБ уже знали, что будут мучить его бессонницей в колонии под Покровом, иначе бы его не поставили на так называемый профилактический учет как склонного к побегу еще в «Матросской тишине». Как выяснилось 25 марта, после того, как адвокаты в течение двух суток пробивались к нему на встречу, у Навального очень серьезные проблемы со здоровьем, причем уже давно. Об этом в тот же день рассказала Юлия Навальная:

«Все проблемы со спиной начались уже месяц назад, в „Матросской тишине“. После того, как его перевезли во Владимир, ситуация только ухудшилась. Мы нашли врача, который был готов приехать и осмотреть его, адвокаты писали ходатайства. Алексей запрещал нам говорить об этом, чтобы это не выглядело, как будто он жалуется», — сообщила Юлия Навальная в инстаграме.

25 марта адвокатов наконец-то к нему пустили. Как выяснилось, 24 марта его возили на МРТ — видимо, во Владимир, потому что машина ехала два с половиной часа, — но какой диагноз, так и не сказали.

«Состояние здоровья у него, конечно, на мой взгляд, крайне неблагополучное, поскольку он испытывает сильные боли в спине, в правой ноге», — рассказала адвокат Навального Ольга Михайлова.

Теперь известно, что на ногу Навальный жаловался еще в Германии. В своем заявлении на имя начальника колонии, начальника ФСИН и генпрокурора он объясняет: это прогрессирующая грыжа.

«Классическая картина развития заболевания, связанного с защемлением нерва, при отсутствии надлежащего лечения», — сказано в заявлении Навального, адресованном ФСИН.

26 марта Навальный рассказал в своем инстаграме еще подробнее:

«И уже с кровати встать тяжело и очень больно. Жалобы берут, но ничего не делают. Неделю назад смотрела меня тюремный врач и стала давать две таблетки ибупрофена, но диагноза я так и не знаю. Ровно как это описывают те, у кого проблемы со спиной, осложнение пошло в ногу, и целые ее участки потеряли чувствительность. Если обопрешься на правую ногу, просто упадешь. Это немного расстраивает — за последнее время я все-таки привык к своей правой ноге. Не хотелось бы с ней расставаться», — рассказал Навальный.  

Тут очень важны детали, их много. И как Навальному не говорят его диагноз после МРТ. И как к нему не пускают врача с воли. И как ему даже не отдали листок с гимнастическими упражнениями от врача, просто бумажку, которую ему передала жена, приехав к нему в колонию. И, конечно, как его поставили на профучет, и как этот профучет исполняется.

Как пишет сам Навальный, это осознанные действия, нацеленные на подрыв его здоровья. В другом своем заявлении он рассказывает об еще одной очень важной детали: за то, что он встал на 10 минут раньше положенного времени и тем самым нарушил распорядок дня, ему объявлен выговор. А выговор — это основание для продолжения пыток. Потому что самое главное вот что:

«Ко мне ежедневно и еженощно применяется избыточная и ничем не предусмотренная мера учета — несмотря на то, что я постоянно лежу под видеокамерой, в течении ночи ко мне восемь раз подходит сотрудник ФКУ ИК-2 УФСИН России по Владимирской области, включает систему „Дозор“, снимает меня на камеру и вслух объявляет, что снимает профучет осужденного Навального, тем самым каждый час будит меня», — сказано в заявлении Навального.

И все эти детали складываются в четкую и простую картину: остался жив после «Новичка»? Вернулся? Теперь пеняй на себя. В целом методика пыточного профучета отработана хорошо. Смысл его изначально формулируется на сайте Генеральной прокуратуры как репрессивный: «мероприятия по привитию законопослушного поведения» — типа хотел сбежать, в следующий раз 10 раз подумаешь. А дальше это только вопрос личной фантазии главврача, как в фильме «Полет над гнездом кукушки». Профучет — полосы на личном деле — всегда применялся к ворам в законе, террористам, осужденным за нападения на силовиков, наконец, к тем, кто действительно хотел сбежать. Но примерно с 2013 года, когда появилось много уголовных дел об экстремизме, в том числе и религиозном, и даже появились публикации про появление экстремистских ячеек в тюрьмах, профучет стали применять к политическим. Вот что пять лет назад про профучет рассказывал бывший заключенный колонии №8 в Бурятии Виктор Луковенко:

«Вообще, массовый профилактический учет осужденных „склонных к экстремизму“ — одно из свежих нововведений системы ФСИН. На мой взгляд данная практика инспирирована извне, поскольку сама Система исполнения наказания достаточно неповоротлива и „заточена“ на работу с традиционным криминальным контингентом, а не с „политическими“. Часто инициаторами постановки на такого рода учет являются сотрудники центра „Э“, которые наведываются в учреждения ФСИН. Формально должны собираться материалы, характеризующие осужденного с точки зрения его склонности к экстремизму, и уполномоченная комиссия затем выносит решение „о полосе“, все фиксируется на бумаге (пишется протокол). По факту – все решения принимает оперативный отдел в одном лице», — сообщил Луковенко на сайте «Праворуб». 

И получается, что Навального пытают вроде как на общих основаниях, без избирательного подхода. Как там Путин говорит про диссидентов: пожалуйте бриться? Это важный момент, потому что для самого Путина и тех руководителей ФСБ, которые непосредственно занимаются Навальным, это индульгенция, извинение — никаких пыток, обыкновенный порядок. Спина болит? Так сидел бы себе в Берлине. Мало кого пытают ежечасной побудкой, как пытают Навального, но ведь это делается по бумажке, по закону, а не электрическим током. То есть по тому закону, который в Кремле, ФСБ и ФСИН считают по-прежнему ненарушенным — по неписанному закону зоны, который гласит: заболел пеняй на себя — ведь согласно пункту 125 приказа Минюста №295 от 16 декабря 2016 года, осужденные имеют право на консультацию с приглашенным врачом, а согласно пункту 21, осужденным гарантирован 8-часовой непрерывный сон. Навальный подчеркивает: он не просит особых условий и привилегий — он просит соблюдения правил. Просит того, что разрешено внутренним распорядком.

Алексею Навальному проведено плановое обследование, его состояние удовлетворительное, а если у вас есть еще какие-то запросы, то подавайте их в определенном законом порядке, сообщает пресс-служба ФСИН по Владимирской области. Даже если речь не идет о физических пытках и избиениях, возможности надзирателей в российской тюрьме мучать людей особым порядком дня вступают в противоречие с этой же тюрьмы внутренними приказами, но тем хуже для приказов. Пропаганда уже отрабатывает номер: Навальный требует особых условий, у него сезонная невралгия.

Юлия Навальная пишет открытое письмо Путину, раз уж он говорил, что отреагировал на ее письмо из Омска в августе прошлого года: она требует немедленно освободить ее мужа, которого он «запихнул в тюрьму незаконно»: 

«Запихнул потому, что боится политической конкуренции и хочет сидеть на троне до конца жизни. То, что происходит сейчас, — это личная месть и расправа над человеком, которая происходит у нас на глазах. Это должно быть немедленно прекращено», — сообщила Юлия Навальная в Instagram. 

Но на это письмо Путин ответит вряд ли, о чем уже сообщил его пресс-секретарь Песков. Ответ Пескова предельно ясный: по кивку из Кремля Навальный никакой помощи не дождется. Все идет по плану: утверждать это нельзя, но практически нет сомнений, что сверхжесткий профучет для Навального согласовывался лично с Путиным. Никакого насилия, все по инструкции, и, главное, прецедент есть. Активист Константин Котов не помнит в колонии номер два побудки каждый час по ночам, зато ее хорошо помнит отсидевший в этой же колонии свой срок националист Дмитрий Демушкин. И у него не вызывает никакого удивления тот факт, что у Навального в ноге начался эксцесс. 

«За ночь восемь раз приходит сотрудник, называет ваши проверочные данные. Есть смены, которые вас будят при этом, и есть смены, которые стараются специально не будить. Соответственно, восемь раз днем каждые два часа вы даете доклад, вы его знаете на зубок — в течение дня раз 40-50 вам приходится его произносить, помимо проверяющих сотрудников, вы любому сотруднику, которого вы там встречаете в колонии в течение дня, этот доклад вы произносите. То, что Навальному тяжело, это понятно. Делайте скидку, помимо того, что он болел и находился в коме еще недавно, это в принципе всем людям, которые туда попадают, тяжело. Он там еще двух недель не отсидел и вот первый этап становления, привыкания очень тяжелый. Меня, например, только первый месяц беспокоило, что меня там будили, потом уже полегче, а потом уже привыкаешь спать урывками. Там есть вещи, которые намного хуже, не знаю как сейчас в колониях, у меня холод был. У нас были деревянные рамы, потом их заменили на пластиковые, 11-12 градусов, вечный холод, недоедание. Я туда заехал со 105 килограммами на сектор усиленного контроля, ниже 60 похудел. В первую неделю у всех отекают ноги с непривычки, потому что люди стоят долго, и отнимается не только у Алексея Навального [нога], а в принципе у всех людей, потому что там даже соль при мне не давали в столовой из-за того, что отекали ноги. По восемь часов в день стоять, все команды на бегу и, конечно, человек находится в стрессе, тем более если у него какая-то атрофия мышечная на фоне болезни, конечно, ему тяжело, конечно, у него будет и отказывать нога, и спина болеть, она у здоровых людей болит. Потихоньку люди начинают осваиваться, привыкать, худеть, худеют абсолютно все сильно, но здесь надо научиться сидеть, как говориться, научиться терпеть, либо добиваться перевода из этой колонии», — рассказал Дождю Демушкин. 

Есть много версий, почему Путин отпустил Ходорковского в декабре 2013 года, но три фактора очевидны: надвигалась Олимпиада в Сочи, и в этот момент Путин хотел выглядеть прилично для лидеров Запада. Ходорковский провел в тюрьме десять лет, и Путин уже не видел в нем угрозу для своей власти. Наконец, он отправлял Ходорковского за границу, где он автоматически превращается в эмигранта. Ни один из этих факторов не действует в отношении Навального. Добавьте к этому личную неприязнь, которая, вероятно, уже переросла в ненависть. Это значит, что Навальный попал в очень серьезную ситуацию. Мнение Запада по-прежнему значимо, но пока его и не слышно. Евросоюз уже потребовал освободить Навального, но это безымянные бюрократы из Брюсселя, в Кремле даже не пошевелят ушами. 

Деятели культуры и журналисты публичным письмом просят пустить к Навальному врача, но в Кремле к таким призывам давно привыкли. Навальный это знает. У него в запасе есть сила воли и чувство юмора.

«Я уже представляю, как буду ходить по зоне со стильной тростью. Внутри которой, конечно, спрячу острый клинок. А может, с костылем. Его я смогу легко кидать, превратив в смертельное оружие. Но идеально — это деревянная нога. Вы помните мою метафору про тюрьму? Космическое путешествие. Так в этом случае я стану космическим пиратом! На деревянной ноге! Смогу разговаривать фразами из „Острова сокровищ“ вроде: „Одни боялись Пью, другие Билли Бонса, а меня… меня боялся сам Флинт“», — сказано на странице Навальное в Instagram.