Пропавший триллион российского бюджета. Есть ли шанс ждать экономический рост в следующем году

Владимир, здравствуйте!

Добрый вечер!

Только что я еще раз специально показал, что Путин говорил в прошлом году: это исторические задачи. И на этом фоне, собственно, тот форум, где много всего веселого, но кроме того, вот эта дискуссия между Кудриным, Силуановым и Орешкиным, где они искали этот триллион, куда он потерялся, то ли он лежит под диваном, то ли он на самом деле наполовину потрачен, то ли это просто бухгалтерские проволочки.

И какое-то я нахожу несоответствие между тем, что говорил год назад Владимир Путин, и тем, что сегодня обсуждают три очень уважаемых и самых статусных экономически чиновника, получается, в стране.

Здесь на самом деле большого несоответствия я, честно говоря, не вижу, потому что национальные проекты рассчитаны на шесть лет, поэтому действительно большое время ушло на так называемую раскачку.

Хотя Путин говорил тогда же: «Времени на раскачку нет».

Но все равно получилось так, что год на нее ушел. Более того, к сожалению, было принято еще решение о повышении НДС, и это внесло свою негативную лепту в то, что, в общем-то, экономическое начало реализации нацпроектов, честно говоря, не очень оптимистичное.

Но есть большие надежды на то, что в следующем году ситуация несколько раскачается. Во-первых, не будет повышения НДС, уже хватит. Во-вторых, Центральный Банк, соответственно, не будет вынужден реагировать на это повышение НДС, увеличивая процентную ставку, потому что в начале этого года ставки Центрального банка были аномально высокими, потому что они готовились к тому, что цены повысятся вслед за повышением НДС.

Так оно и получилось, цены в первом квартале у нас повысились, но потом резко пошли, соответственно, вниз, и сейчас у нас аномально низкая инфляция, одна из самых низких за всю нашу историю. Поэтому у Центрального банка уже нет никаких поводов держать свою процентную ставку на таком высоком уровне. Они начали ее снижать и, уверен, будут продолжать снижать, и это, соответственно, сделает кредитование более дешевым, доступным, соответственно, деньги пойдут в экономику и немножко раскачают наш экономический рост.

А этот триллион, соответственно, найдется.

Триллион, конечно, найдется. Никуда он не исчезал, наоборот, он даже в большей сохранности, чем был бы по предыдущим процедурам, потому что сократилась роль авансов у нас в экономике.

То, что Силуанов и Орешкин объясняли Кудрину, хотя он, наверно, в курсе.

Раньше очень любили в начале года дать всем авансы, а потом размышлять, куда эти деньги девались. Космодром «Восточный» по два раза финансировали в итоге, то есть случаи бывали такие, что деньги выделялись по несколько раз на одно и то же. Сейчас есть надежда на то, что такого не будет и деньги все равно в экономику попадут, потому что эти проекты уже начаты.

И более прозрачным образом.

Да, более прозрачным образом.

Хорошо, собственно, опять-таки, может быть, я наивен и не понимаю, но я так понял, что главная экономическая программа партии и правительства у нас ― это национальные проекты. Заключается она в том, что мы подняли пенсионный возраст, мы подняли НДС, изъяли деньги таким образом у населения фактически. Так или иначе, эти деньги государство уже распределяет национальными проектами в разные сферы социальной жизни граждан, да: образование, медицина, инфраструктура и так далее. Сейчас пока просто еще не заработало, но в следующем году все пойдет как по маслу.

Я бы разделил эту историю на краткосрочную и, скажем так, долгосрочную. Во-первых, сразу не соглашусь про пенсионный возраст.

Мы это обсуждали, когда, собственно, принималась эта вся история.

Это не изъяли, наоборот, мы каждый год тратим примерно на 200 миллиардов рублей больше, чем тратили бы без повышения пенсионного возраста, потому что мы индексируем пенсии гораздо быстрее, чем это бы делали без повышения пенсионного возраста. В этом году на 7% при инфляции уже сейчас 3,8%, в следующем году запланирована индексация на 6,6% при инфляции, соответственно, близкой к 3%, к концу года она будет 3% и вряд ли сильно увеличится в течение года.

Поэтому здесь я не соглашусь. А в части НДС соглашусь, что действительно из экономики изъяли деньги, государство их, соответственно, потом… Была пауза некая, полугодовая фактически, но деньги потихоньку начинают поступать, и у нас качели качнутся фактически в обратную сторону. В этом году был аномально низкий экономический рост, в следующем году будет некий отскок, может быть, даже до 2% мы вырастем. Но в долгосрочной перспективе это, конечно, тупиковый путь ― увеличивать налоговую нагрузку ради того, чтобы потратить эти деньги через государство.

Погодите, вы просто-таки, можно сказать, возражаете Владимиру Путину, который произносит слово «прорыв».

Прорыва в этом плане не произойдет. Можно его подготовить, то есть инвестиции в человеческий капитал, в образование, в инфраструктуру могут подготовить хорошую базу для экономического роста. Но сам экономический рост, долгосрочный, устойчивый, возможен, только если бизнесмены поверят в то, что есть у страны будущее, что это будущее замечательное, что инвестировать деньги можно спокойно, что есть выгода от этих инвестиций.

Для этого должна быть стабильная налоговая система надолго и должны быть, соответственно, стабильные условия законодательства, причем не только стабильные, но и понятные для бизнеса, а не то, что любое ваше действие может быть квалифицировано как мошенничество и до свидания, соответственно.

То, что вы говорите, звучит, в общем, как понятная и известная нам истина. Почему тогда Кудрин, Силуанов и Орешкин обсуждают этот несчастный триллион, который все равно найдется и никуда не денется? Что они имеют в виду?

Потому что это текущая повестка.

Это просто шутки такие?

Нет, потому что к концу года выяснится, что экономический рост низкий, 1%, а надо 3%, чтобы догнать, соответственно, и перегнать земной шар. Поэтому начнут выяснять, кто виноват, что делать. Поэтому каждый стремится в ответ на эту горящую повестку дать свой ответ, хотя на самом деле эта повестка будет исчерпана, грубо говоря, к концу года мы увидим, что на самом деле меньше, чем триллион, к началу года совсем все рассосется, деньги будут потрачены более-менее эффективно, экономика их получит. Экономический рост чуть-чуть раскачается, но опять-таки раскачается до скольки? До 2%? А в следующий год, соответственно, 2021-й, у нас не будет эффекта низкой базы, как сейчас, мы дай бог до 2% дотянем, а может быть, и этого не будет. Если будет экономический кризис, например, глобальный, конечно, никакие 2% нам там не светят.

Да, интересно, что будет, если не будет кризиса глобального. И главное ― как относиться к этим 2% или сколько нам покажет, соответственно, Росстат и Минэкономразвития. В прошлом году, вы наверняка помните, была большая дискуссия, когда Росстат сказал, что у нас экономика выросла вдруг в последнем квартале… Я сейчас забыл цифру, но она была высокая.

До 2,7% она рванула, да.

За счет истории с капитальным строительством, вложениями в капитальное строительство. Была большая дискуссия, возмущались эксперты по этому поводу. Сейчас тоже часто звучат мнения о том, что на самом деле происходит игра со статистикой, нам могут показать и 1,5%, и 2%, и 2,5%, но как к этому относиться?

Действительно, у нас большие вопросы к Росстату и тем цифрам, которые они показывают. Они действительно плохо понимаются экспертным сообществом, поэтому, конечно, желательно бы, когда Росстат делал такие резкие изменения в маневрах, допустим, они говорят вначале, что доходы населения падают, потом они хоп ― растут. То же самое с экономическим ростом: министр экономики в прошлом году говорит, что 1% будет или 1,5%, сколько там он говорил, а Росстат говорит, сразу, как фокусник, достает кролика, причем достает этого кролика безо всякого объяснения, как он туда попал, как он вообще там зародился и так далее.

Поэтому у экспертов, конечно, большие вопросы к Росстату, но опять-таки даже если мы признаем, что это некие, скажем так, манипуляции, то их масштаб все-таки небольшой. Речь идет о полпроцента туда, полпроцента сюда. Не те темпы роста нас интересуют, нас интересуют минимум 3,5%, которые ставил президент, а в идеале расти по 7%. Если мы хотим все-таки догнать и перегнать Восточную Европу, а затем жить более-менее как западный мир, то мы должны расти гораздо быстрее, сильно быстрее.

Ничего невозможного нет, даже тот же Казахстан, который критикуют по целому ряду направлений, там тоже много проблем своих, но они растут более 3% сейчас. Поэтому нам тоже надо интенсифицировать свои темпы роста, а не пытаться эти полпроцента туда, полпроцента сюда. Доверие подрывается, а толку никакого.

Именно. Я к тому и говорю, что у нас последние полгода вообще не о чем было разговаривать про экономику, мы забыли про разговоры про экономику, потому что, собственно, не очень понятно, что, собственно, обсуждать. Нефть выросла до 60 долларов ― и живем, примерно такая сложилась… Я как обыватель сужу, да.

В прошлом году даже до 70.

Да-да, по крайней мере, там были какие-то планы, формулировались национальные проекты, по крайней мере, можно было обсуждать какие-то перспективы. А теперь стало непонятно, что в принципе обсуждать. И в этом смысле дискуссия, которая была на форуме, кажется показательной. То есть она в некотором смысле системная. Вы только что сказали, что на самом деле для реального роста надо вот это, вот это, вот это, что, в принципе, звучит в каждом нашем разговоре.

Да, я последователен.

Не вы один! Вместо этого главные чиновники обсуждают, в сущности, вопросы бухгалтерии с абсолютно невинным видом. И кажется, что это системная вещь, мы теперь под фонарем нашли такую небольшую проблему под конец года, давайте ее обсудим.

Не совсем так. Все-таки у них начинает проскальзывать в повестке, например, та же судебная реформа, тот же Алексей Леонидович, иногда Орешкин, иногда Антон Германович ― они говорят про необходимость судебной реформы.

Действительно, Алексей Кудрин время от времени говорит, что нам нужны системные изменения. И это звучит тоже, как будто запись на магнитофоне включается, он произносит один и тот же текст, который мы опять-таки все выучили наизусть, все послушно кивают, зал даже не хлопает, потому что просто уже очень скучно это слушать, и мы дальше едем к реальным нашим проблемам, где же наш триллион.

Вы, в принципе, ответили на свой вопрос. Да, это так, но тем не менее это не причина того, чтобы вообще забыть об этом и не обсуждать. Очень правильно, что это все-таки вносится в повестку, рано или поздно это привлечет внимание, что мы год об этом говорили, два. О пенсионном возрасте сколько мы говорили? Десять лет говорили.

Поскольку мы с вами обсуждали это здесь, в этой студии…

Крепостное право в России сколько отменяли? Тоже лет тридцать, даже больше, Екатерина II уже, наверно, к этому снаряду думала подходить. Николай I двадцать пять раз собирал комиссию по отмене крепостного права, и ничего не сдвинулось.

Поэтому это не причина того, что эту реформу нельзя готовить, потому что судебная реформа ― это сейчас важнейшая реформа, которая, по сути дела, эквивалентна тем реформам, которые проводил в свое время Александр II.

Да, наверно, она где-то готовится.

Будем надеяться.

Где-то очень умные люди пишут, что надо сделать, а в это время мы видим, как под копирку показания свидетелей переходят в приговоры, и это, собственно, вопрос о судьях, о том, какого качества у нас судебная система. Конечно, это влияет на экономический климат, как мне кажется, опять-таки с моей обывательской точки зрения.

Судебная реформа, помечтали чуть-чуть. Но пункт номер два, собственно, из того, что предлагается. Если я правильно понимаю, министр экономики Орешкин говорит: «Нам нужна специальная комиссия по реформам». Или подкомиссия, я уж не помню, как он это сформулировал. Опять-таки какое-то бюрократическое образование непосредственно под ведением экономического вице-премьера Силуанова. Если у нас будет комиссия, вот тогда-то жизнь наладится наконец. Что имеется в виду?

Проблем действительно много. У нас проблем системных очень много, начиная от валютного контроля, который у нас… Одна из немногих более-менее приличных стран в мире, у которых есть такой дурацкий валютный контроль, как у нас. Реальные статьи есть у людей по этому валютному контролю, хотя на самом деле необходимо выявить, что конкретно нарушил человек. То есть, во-первых, должен быть пострадавший от нарушения этого законодательства, должны быть, не знаю, обманутые акционеры, обманутые кредиторы, уход от налогов. Что-то должно произойти. Есть преступление, есть проблема.

Валютный контроль ― просто есть некая процедура, человек никого не обманул, никого не обокрал, даже налоги платил. Нарушается процедура, и все, идут реальные сроки, колоссальные штрафы и тормозится развитие в том числе нашего экспорта.

Просто к чему вы про это говорите?

Я к тому, что этих проблем очень много. Если Максим Станиславович займется этим в этой подкомиссии, комиссии, которую возглавляет Антон Германович, то честь ему будет и хвала. Если просто мы в очередной раз продекларируем, что для решения вопроса нам нужно создать очередной орган, и потом все разойдутся просто по своим кабинетам, то, конечно, будет очень обидно.

А какое у вас ощущение? Какое на самом деле состояние этого вопроса? Я научился смотреть, опять-таки я наивный обыватель, который просто платит налоги и следит, соответственно, за тем, что ему рассказывают в этом смысле наши экономические начальники. Но я привык смотреть на министра экономики как на бюрократическую инстанцию, которая перекладывает из одной кубышки в другую, говорит: «Давайте вот здесь подкрутим, здесь поправим. А вот нам еще нужна комиссия, а вот если мы здесь еще добавим, а вот сюда включим» ― и все это не имеет никакого отношения к реальным системным экономическим сдвигам.

Сказано: «Дух божий веет, где хочет». Поэтому всегда есть надежда, что в любом самом неожиданном месте зародится, соответственно, источник изменений и эти изменения будут к лучшему и произойдут. Поэтому надежда всегда есть. Я думаю, что некоторые вопросы все-таки начинают решаться.

Например?

Например, в лекарственном обеспечении. Долго мы говорили, что очень плохо, что в амбулаторно-поликлиническом звене люди не получают лекарств. Мы единственная страна в мире, где только льготные категории, их меньше 10% населения, все остальные идут и платят деньги. Мы одна из немногих приличных стран, в которых такое безобразие.

И вот уже на следующий бюджет заложено 14 миллиардов рублей, пока только сердечные заболевания поставлены, будут финансироваться, и то пилотные проекты в регионах, но тем не менее эта проблема начинает двигаться. И мы ощущаем, что политически это важный элемент повестки. У меня такое чувство, что в этот политический цикл мы реально запустим крупную программу по лекарственному обеспечению граждан. Важно это? Важно.

Да, важно, безусловно, с социальной точки зрения. Дай бог, замечательно, слава богу.

То же самое наверняка есть у Максима Станиславовича в его каком-нибудь малом бизнесе, только мы не всегда это видим и не всегда они правильно умеют донести, какие они молодцы.

Вопрос в чем? Что нам вообще имеет смысл сегодня обсуждать, когда мы разговариваем про экономику, экономический рост и некую вообще перспективу? Что у нас время от времени удается нам, правительству, где масса профессиональных людей наверняка работает, прозрачность повышается, еще что-то, хотя про коррупцию разные ходят все равно слухи.

Эти люди умеют иногда добиваться и, может быть, завтра добьются больше, чем вчера, решения каких-то конкретных проблем, как решение проблемы лекарств. Может быть, удастся поменять эту идиотскую статью уголовного кодекса, по которой, если я правильно понимаю, предпринимателя Сергея Петрова поймали совершенно неизвестно на чем, это полный абсурд.

Да, статья 193.1.

Да, об этом же вы говорите про валютный контроль?

Да.

Полное безумие и абсурд. Может быть, удастся это пробить, может быть, хотя с большой вероятностью нет, но, допустим, да. Может быть, еще где-то повысится прозрачность, не знаю, строительства газовых труб, что-то еще такое. И так далее. Мы это теперь будем обсуждать как вопросы экономики и социальной политики, и это, может быть, даже имеет смысл.

Я думаю, это, во-первых, имеет смысл, а во-вторых, все-таки важен здесь баланс. То есть если у нас, соответственно, на одной чаше весов идут идиотские уголовные дела, какое-то регулирование безумное…

Засилье силовиков во всех бизнесах.

Разные есть проблемы, с одной стороны. С другой стороны, есть действительно ряд шагов важных, которые правительство и президент делают. Они изменяют жизнь в том числе к лучшему. Очень важен баланс. Если у нас на одной чаше весов будет значимо больше, а на другую власть перестанет что-то класть, то у нас начнет перевешивать позитивная повестка. Рано или поздно граждане и бизнес поверят, что это не просто отдельные меры, вот тут что-то полезное сделали, там что-то сделали полезное, а это действительно политика. Но для этого эти меры должны быть действительно постоянно, то есть сегодня мы это сделали, завтра это сделали. И поменьше плохих мер, конечно, делать.

То есть хорошее хорошо, а плохое плохо.

Да-да-да.

Не надо плохое, надо, чтобы хорошее. Отличная программа!

Глубокая мысль!

Это отлично. Одна из моих любимых фраз Жванецкого: «Мы купили цветной телевизор. Что, жить стало лучше? Нет, смотреть стало лучше». Да, станет лучше с лекарственным обеспечением. Но проблему экономического роста это для нас не решит.

Целиком нет.

Люди не станут жить лучше.

Чуть-чуть станут, те, которым не хватало денег на лекарства, и это вопрос жизни и смерти, им станет лучше.

Безусловно. Кроме того, вообще что касается социальной политики, много делается вместе с государством, помимо государства, рядом и так далее. Есть активисты, которые двигают, честь им и хвала.

Паллиативка, например, пошла хоть как-то.

Совершенно верно, тем более, как мы понимаем, если мы взглянем на эту проблему трезвыми глазами, это не такая уж дорогая для государства история. Потому что, в сущности, что это? Вопрос об уходе стоит.

Замечательно, что это есть, прекрасно. Но мы разговорами об этом подменяем разговоры о системных проблемах, потому что, собственно, то, что говорит Кудрин, нам настолько надоело слушать, что мы на самом деле пропускаем мимо ушей.

Системны две вещи ― судебная реформа и масштабная приватизация. Эти две вещи реально системные, они масштабные. Для этого нужна политическая воля. Соответственно, насколько будет готово политическое руководство провести новую справедливую приватизацию в интересах населения и бизнеса и насколько…

Речь идет о приватизации чего?

Всего.

У нас, если я правильно понимаю, процесс шел примерно в обратную сторону в последние годы.

Да, у нас пока все в обратную. На следующий год пока были запланированы совсем уж амбициозные, близкие к нулевым планы по приватизации. Поэтому если правительство найдет в себе политическую волю пересмотреть этот подход, это будет неплохое решение. Но, конечно, краеугольный камень ― это судебная реформа. В той стране, где такие законы так исполняются, конечно, не может быть доверия.

То есть судьи должны быть независимыми, должно быть доверие к судьям.

Они должны быть независимы, у них должна быть большая квалификация, не должно быть обвинительного уклона. Вот это ключевая проблема, это действительно глобальная реформа, о которой надо все время говорить и когда-нибудь сделать.

Да-да. Боюсь, что это уже не в этой жизни произойдет, судя по тому, что мы наблюдаем и о чем говорим постоянно. И такого качества… Раз уж мы заговорили про судебную реформу и вы говорите, что это краеугольный камень будущего экономического роста, то возникает впечатление в последние месяцы, что такого не было даже при советской власти, такого наглого фальсифицирования правосудия, которое мы наблюдаем сегодня, что в некотором смысле советские суды были более честными и ответственными, чем сегодняшние. Мы уж не про экономику говорим, я понимаю.

Да, про экономику ― там почти все было запрещено. Спекуляция ― это была статья.

Да, опять-таки вопрос про тренд, да, в какую сторону этот тренд.

Тренд пока не в очень хорошую сторону. Опять-таки опыт соседнего Казахстана свидетельствует, что даже небольшое изменение, они специально сделали один образцово-показательный суд для своего финансового центра в Нур-Султане. Они сделали образцово-показательный суд.

Такой небольшой Сингапурчик в Казахстане.

Да. Никто нам не мешает сделать ровно такой же Сингапурчик в Москве, никто. Или в Калининграде, или во Владивостоке. А лучше и там, и там, и там.

Вы считаете, что это не теоретически, а практически возможно.

Абсолютно практически возможно.

С учетом всех обстоятельств?

С учетом всех обстоятельств. Более того, эти обстоятельства…

И с учетом того, что вопросы экономики и государственного строительства во многом, судя опять-таки по реальным уголовным делам и не только уголовным, которые мы наблюдаем, переходят в ведение ФСБ, МВД, Следственного комитета и прокуратуры.

Именно поэтому этот вопрос очень назрел и должен быть решен как можно быстрее.

Даже если этого не произойдет, допустим, в следующем году, вы, наверно, не будете со мной спорить на эту тему, да? Потому что мы могли бы поспорить, но какие соотношения ставок?

Все в руках божьих.

Поскольку этого не произойдет в следующем году, то даже начала реализации тех самых национальных проектов, в которые мы вложили кусочек своего НДС, уже будет достаточно для того, чтобы мы почувствовали некоторый рост.

Чуть-чуть, да, будет лучше.

Так что перспектива в этом смысле положительная.

На 2020 год да.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.