Карьеристы, идеалисты и «политические животные»

Фишман: Кто сказал, что свобода лучше, чем несвобода? Вот вопрос этих выборов, один из них.

Виноградов: Медведев это сказал.

Фишман: Но кто сказал, что это так? Может быть, на самом деле это неправда? Начал я свою подводку с того, что была встреча политологов с заместителем главы администрации президента Вячеславом Володиным. Вячеслав Володин, это общеизвестный факт, ведет эти выборы, он за них отвечает перед президентом, он же баллотируется в депутаты в Саратовской области. Он же, соответственно, разъяснял вам, политологам, что это такое вообще, эти выборы. Что он рассказал?

Виноградов: Володин говорил о том, что есть яркие кампании по одномандатным кругам, они, может быть, не очень заметны, действительно, в Москве нет дебатов, в федеральном эфире все привыкли смотреть за партиями. Но кампаниям по округам очень яркие и, по его ожиданиям, лицо Думы в значительной степени изменит появление одномандатников. Что касается партийных кампаний, он не соглашался с тем, что кампания совсем чахлая, говорил, что борьба идет.

Фишман: За второе и третье место.

Виноградов: Участники встречи говорили, что, конечно, ждали от партий большего. Что касается рейтингов власти, по оценке Володина, нет однозначного тренда — ни негативного, ни позитивного, очень большие различия по регионам. Из тех, кто падает, он назвал только Амурскую область, часть регионов растет. При этом он допускает, что итоги «Единой России» будет ниже там, где «Единая Россия» договорилась с оппозиционными партиями и не пошла по округу, своих кандидатов не повела, интенсивность ее агитации ниже. В целом, я думаю, что ходом кампании он был доволен, хотя обращал внимание на то, что, на его взгляд, политический язык из опросов избирателей меняется, по его оценкам, он оперировал собственным примером, из их двора (в хорошем смысле слова) местная повестка дня, на нее есть запрос и, может быть, дефицит навыков работы и у провластных оппозиционных кандидатов. Кстати, с последним я, скорее, соглашусь.

Фишман: Отлично. Это вы как участник. Теперь вы как эксперт оцените, собственно, все то, что вы только что сказали. Первый пункт, на самом деле, самый интересный, самый любопытный. Действительно, насколько изменится лицо Думы, действительно, есть ли хоть где-нибудь серьезная борьба, что-то похожее на реальные выборы?

Виноградов: Насколько я понимаю, по округам борьба есть, назывались 30-40 округов из 225, где ситуация достаточно острая, причем, может быть, это не самые такие даже узнаваемые фигуры, потому что Владимир Рыжков и Дмитрий Гудков, скорее, в таких середняках. Но есть у Олега Шейнина округ в Астрахани, еще по ряду округов борьба достаточно заметная. Даже такие интересные города как Нижний Тагил, который исторически почему-то считается оплотом лоялизма, хотя никогда таким не был.

Фишман: Так получилось, пошло с одной встречи с Владимиром Путиным.

Виноградов: Я напомню, в 2011 году «Справедливая Россия» получила в Тагиле 28%, «Единая Россия» — 32%. То есть никогда не было такой колоссальной эйфории. Что касается лица будущей Думы, я думаю, что одномандатники будут очень сильно разными. Выделю 3-4 категории, которые придут. Первая — это политические животные, которые настроены прийти в Думу, в достаточно степени и идеалисты, и практики одновременно, способные изменить ситуацию, взят на себя инициативу и при этом не маргинализироваться.

Фишман: Есть какой-нибудь типичный экземпляр?

Виноградов: Поскольку мы не знаем, кто пройдет, я бы не стал сейчас называть фамилии. Вторая категория, наверное, — это депутаты, которые были депутатами и пошли по округу, интересно посмотреть, они поменяются в лице, в повадках, чувствуя большую автономию, или не поменяются.

Фишман: На это всегда у нас перед глазами пример Московской городской думы, которая дает ответ на этот вопрос, что нет, не поменяются.

Виноградов: Опять же, многое будет зависеть от атмосферы общества. Третья категория — это идеалисты и нарциссы, которые будут пробиваться на думские трибуны, которые будут искренне считать, что в думских стенах есть кнопка, на которую можно нажать — и жизнь изменится. Я думаю, такие тоже существуют. Это нормально.

Фишман: Политикой хотят заниматься.

Виноградов: Такой еще, совсем идеалистичной.  И четвертая категория — это карьеристы. Люди, которые придут налаживать связи, знакомиться, заводить какие-то коммуникации и в значительной степени на этом будут сосредоточены. Какой из этих категорий будет больше среди одномандатников, на мой взгляд, одна из серьезных интриг. Мне бы казалось, что больше должно быть таких, скорее, карьеристов, которые будут первый год заняты налаживанием связей в Москве, но, с другой стороны, в Думу идут довольно разные люди, потом, 5-10 таких энергичных политических животных или идеалистов иногда в состоянии повлиять на атмосферу.

Фишман: При этом Дума значительно обновится. Как вы оцениваете процент?

Виноградов: Дума каждый раз обновляется на самом деле. Будет не так много узнаваемых депутатов, человек 20-30.

Фишман: Это же в Кремле определяется, кто будет узнаваемым депутатом, а кто не будет.

Виноградов: От депутатов тоже кое-что здесь зависит. Ротация будет достаточно масштабной, будет ли Дума готова сама повестку дня определять, будучи высшим представительным органом, или это будет по-прежнему такой высший запретительный орган, где каждый будет норовить подбежать подсыпать порошка в картридж принтера — это довольно серьезная интрига. Все-таки, наверное, есть понимание, что Дума должна немножечко измениться, может быть, просто в силу того, что, хотя многие считают, что, казалось бы, думские выборы ничего серьезно не меняют, реально каждый раз в истории России — в 90-е годы, в нулевые, в десятые годы — выборы в Думе радикально меняли состав реальной правящей коалиции, не партийной, а тех самых группировок, которые есть, и существенным образом меняли политический курс. Каждая избирательная кампания, начиная с 90-х годов.

Фишман: Сейчас он тоже изменится?

Виноградов: Есть какая-то энергетика, метафизика думских выборов, есть очень серьезный рост динамики политической жизни кулуарной в последние несколько месяцев. Посмотрите, поменялось руководство администрации президента, довольно большие перестановки. Поэтому когда вы говорили о том, что власть готовится к тому, что в октябре все задушить или все поменять, я думаю, что власть, прежде всего, интересует, как она между собой рассядется. Какого-то общего настроя все задушить или все разрешить, наверное, все-таки нет.

Фишман: У меня ощущение, что Владимиру Путину эти выборы неинтересны. Он считает, что эти выборы уже прошли, он понимает, что от них сюрпризов ждать не надо, что все абсолютно под контролем. Я думаю, что такого чувства по поводу парламентских выборов у него не было давно.  Он думает про выборы, которые будут через два года.

Виноградов: Я думаю, что для Путина это некоторый индикатор, и мы видим, что то он от них самоустраняется, то за неделю до выборов собирает «Единую Россию», казалось бы, Путин: фу, «Единая Россия», зачем я буду жертвовать своим рейтингом. Однако снова собирали на этой неделе единороссов, тем не менее, Путин показал, что ему не совсем все равно, по крайней мере, моральное обязательство он ощущает. Поэтому я думаю, что некоторые колебания в силу того, что выборная кампания — индикатор общественных настроений, эти колебания для Путина, возможно, будут характерны.

Фишман: Будет ли в этой Думе хоть один действительно независимый депутат? Который будет ориентироваться в том, как он голосует, на своих избирателей и на свое представление о том, что правильно или неправильно в политике государственной.

Виноградов: Я думаю, что депутаты будут вести себя сообразно с политической конъюнктурой.

Фишман: Я понимаю, что я задаю такой идеалистичный вопрос, я понимаю, что жизнь всегда сложнее. Но смысл моего вопроса все равно понятен.

Виноградов: Есть пример киргизского парламента, там ходили революции, парламент оставался прежним и утверждал все решения.

Фишман: Переформулирую — в инерционном сценарии. Сегодня такой депутат есть — это Гудков. Это то, что мы называем независимым депутатом, оппозиция — слово слегка истрепанная, думская оппозиция в этом смысле не играет роль оппозиции, у нас консолидированное голосование. Но Гудков — пожалуйста, оппозиционный кандидат. В этом смысле инерционный сценарий, если все начнет меняться, тогда да.

Виноградов: Общество обычно находит персоны, которые оппозиционно настроены, от которых можно чего-то ожидать, власть понимает, что общество не испытывает такой потребности, я думаю, несколько персон, может быть, не самых сегодня узнаваемых и известных…

Фишман: Это будут новые люди.

Виноградов: Может быть. Но явно кто-то из депутатов начнет играть на подобных ожиданиях, это естественная часть политической игры и политической интриги.

Фишман: Спасибо. 

Фото: Игорь Зарембо/РИА Новости