От Навального до Minecraft. Как сажают за донаты, татуировки и Егора Летова

Год назад Химкинский суд приехал к нему в отделение полиции, куда Алексея Навального привезли в наручниках прямо из Шереметьево, теперь судья Лефортовского суда Маргарита Котова — это она арестовала Ивана Сафронова по делу о госизмене, пусть народ знает своих героев — так вот судья Котова поедет еще дальше — в колонию №2 города Покрова, где сидит Навальный. Суд над оппозиционером пройдет прямо на территории колонии. Шампунь и кондиционер в одном флаконе — единство места и сути правоохранительной системы: то ли суд — это филиал тюрьмы, то ли наоборот, но какая в сущности разница. Свидетели, следователи, прокуроры, адвокаты — все поедут на открытый процесс в колонию. Вот что говорит сам Навальный: 

Нет ни малейших объяснений, почему суд пройдет прямо в тюрьме, зато дважды сказано, что это открытое судебное заседание. Образцовое и даже, я бы сказал, фирменное лицемерие. Типа а что? Мы судим Навального в открытом процессе. Правда, на территории тюрьмы, но это нюансы, зато мы обещаем, что все, кто сумеет попасть в зал — ну, телепортация там, или прыгнет с парашютом и не будет застрелен, — смогут поприсутствовать. 

Так называемое дело о донатах — раньше Навальный украл лес, теперь он украл пожертвования — появилось в декабре 2020 года в ходе соревнования: кто лучше запугает Навального тюрьмой, чтобы он не возвращался из Германии в Россию. Навальному вменяют мошенничество в крупном размере — якобы 350 миллионов рублей из почти 600 собранных в виде пожертвований на президентскую кампанию в 2018 году он потратил на личные цели. В частности, на «приобретение имущества, материальных ценностей и оплату расходов (в том числе отдыха за границей)». Как говорится, во-первых, это красиво: Навальный украл донаты, купил мерседес С-класса, двухэтажный пентхаус в Хамовниках — как раз недавно сдали в эксплуатацию, — остаток потратил на Мальдивах, и вернулся в Россию, чтобы сесть в тюрьму, прекрасно зная, что его посадят. Во-вторых, это все тот же случай психологического переноса, подсознательной веры в то, что везде все одно и то же, все одинаковые, они такие же, как и мы. У нас нет демократии — значит ее нигде нет, и там точно так же фальсифицируют выборы, просто начались прятать концы в воду. Мы воруем — значит Навальный тоже. С точки зрения системы, разве можно придумать более правдоподобное обвинение? И наконец, в третьих, почему Навальному шьют воровство и придерживают экстремизм. Все вокруг Навальный экстремисты, а он мошенник. Все просто: Владимир Путин сможет и впредь настаивать, что Навального преследуют не за политические убеждения. Чем дальше, тем меньше сомнений, что составы вменяемых Навальному уголовных дел согласовываются лично с ним. 

За агитацию против «Единой России» на сентябрьских выборах на этой неделе получила — пока — 15 суток административного ареста феминистка Дарья Серенко. За пост с восклицательным знаком — символикой «Умного голосования», которая, как сказано в протоколе, «хоть и не несет призывов к активной деятельности, с учетом подтекста изображения свидетельствует о публичном демонстрировании символики экстремистской организации», какой, даже не надо объяснять. Неважно, что лейбл «Умного голосования» не признан экстремистским ни в каком суде, да и с какой стати — важно что есть подтекст, двойное дно, скрытый умысел, само желание навредить власти, мыслепреступление, одним словом. Вывод об экстремистском подтексте принадлежит психологу и одновременно специалисту по лингвистической экспертизе Даниилу Михееву. Как видно из протокола, эксперт Михеев работает быстро: вечером центр «Э» передает ему запрос — утром следующего дня экспертиза уже готова. Эксперту Михееву, специалисту по буквам и знакам препинания — это он уже находил осенью экстремизм в букве Н, после чего ее, как известно, изъяли из российского алфавита. Теперь проблемы с восклицательным знаком — в ближайшие года два на всякий случай всегда отвечайте вопросом на вопрос, по возможности переводите свою речь в условное наклонение. Ничего не утверждайте наверняка: возможно, вероятно, допустим, лучше в таком духе. Эксперту Михееву всего 22 года, но он давно борется с экстремизмом и еще в институте, как аж два года назад писала «Новая газета», активно закладывал студентов специалистам из Центра «Э». Ну что ж, молодым везде у нас дорога, а Центру «Э» надо сказать спасибо: построили в стране социальный лифт.

Конечно, мы понимаем: Серенко взяли не за «Умное голосование» — с ним-то давно покончено: кому сейчас, положа руку на сердце, угрожает восклицательный знак? Точно так же как Марию Алехину снова посадили под арест не за нацистскую символику, как утверждается в протоколе со ссылкой на экспертизу все того же Даниила Михеева. Точно так же как активисту «Другой России» Александру Рыбкину дали 15 суток за логотип одной из британских рок-групп. Дело в том, что защищавший Серенко юрист Петр Хромов объясняет, что Центру «Э» просто стало технологически удобнее оформлять свастики, чем неповиновение сотрудникам полиции. Поэтому теперь так. У Хромова сомнений нет: восклицательный знак в деле Серенко просто пришелся к месту. 

Марию Алехину пытаются выдавить из страны, Серенко тоже преследуют за активизм. В глазах системы она теперь воплощает феминизм, а от феминизма до экстремизма полшага, по сути, это и есть разновидность экстремизма, просто пока без своей статьи в УК. На фоне объявления государственной идеологией умеренного консерватизма, а его главным лозунгом, как мы теперь знаем — терпи красавица — феминизм это преступление. На подходе указ Путина о традиционных ценностях, о скрепах, новый вариант кодекса строителя коммунизма, в нем есть список самих этих ценностей — патриотизм, гражданственность, нравственные идеалы, приоритет духовного над материальным — у российских чиновников и топ-менеджеров госкомпаний он просто бросается в глаза, — гуманизм, милосердие и прочие установки, которые на практике государство в лучшем случае игнорирует, а чаще подавляет: свобода — это рабство, не забывайте. Но поскольку для российской власти важно не развитие, а запреты, то и суть указа в том, что он вводит понятие деструктивной идеологии: 

Деструктивная идеология — чуждая российскому народу и разрушительная для российского общества система идей и ценностей, включающая в себя культ эгоизма, вседозволенности, безнравственности, отрицание идеалов патриотизма, служения Отечеству, продолжения рода, созидательного труда, позитивного вклада России в мировую историю и культуру.

Одновременно на подходе так называемый реестр токсичного контента. Такой реестр появится уже к лету и феминизм идет в нем через запятую с зоофилией. Это закономерность, а не случайность. Термин «токсичный» применительно к феминизму прижился уже давно. Оксана Пушкина еще была депутатом, когда говорила в одном из интервью: «Это сегодня идёт вразрез с курсом партии. Мне часто давали понять, что профеминисткая повестка токсичная». В итоге токсичной оказалась и сама Пушкина, и в Думе ее больше нет. А с осени чиновники пытаются приравнять феминизм к экстремизму, и теперь это будет сделано — в такой форме. В проекте путинского указа о традиционных ценностях так и сказано: «Активность проводников деструктивной идеологии объективно противоречит национальным интересам Российской Федерации». Это команда фас, руководство к действию. Кто против традиционных ценностей — те скрытые диверсанты и «иноагенты», которых надо выводить на чистую воду. Стоящие на страже скреп женоненавистники активистку Дарью Серенко преследуют давно — просто сейчас подключилось государство, — и когда в конце прошлого года ее спрашивали, за что, она отвечала так: 

Меня часто спрашивают «За что? Почему? Что ты такого сделала?», но это некорректный вопрос. Подобной ненависти нельзя найти обоснование: я могу говорить что угодно, высказываться в защиту кого угодно и всё равно столкнуться с такой же реакцией. Просто потому, что я активистка и женщина. 

И это очень точное объяснение. Потому что активистка, потому что женщина. Любой гражданский активизм преступен, потому что стремится к переменам и покушается на сложившийся порядок — это теперь и называется экстремизмом, — а борьбу с женским активизмом мужское российское государство выдает за идеологическую: не дадим бить и унижать женщин, когда нам хочется — получим в одном флаконе Black Lives Matter, MeToo и царство разврата. Так что сидите тихо и варите суп, уважаемые женщины, ждите сердечных поздравлений восьмого марта, а кому это не нравится добро пожаловать в изолятор по надуманному поводу и по доносу прикормленного эксперта в рамках утверждения таких традиционных ценностей из списка в указе Путина, как гуманизм, справедливость, гражданственность и нравственные идеалы, по каждой позиции плюс один. Токсичный контент в виде феминизма, неуважения подвига ветеранов, отрицания созидательного труда и других проявлений деструктивной идеологии, которая объективно противоречит интересам России, без экспертизы не обнаружить, и вот уже полицейские Набережных Челнов — это один центров российской духовности, там у полицейских повышенная чувствительность, — заказали лингво-ботаническую экспертизу груди уже бежавшего из России рэпера Моргенштерна. Все-таки неисповедимы поиски традиционных ценностей на Руси, пришли к обоснованному выводу о наличии татуировки с изображением конопли и возбудили дело о пропаганде наркотиков. Поразительно, но это не шутка, не выдумка, не пропаганда наркотиков — хотя очень похоже, — и даже не попытка представить, что было бы, если бы Сорокин и Пелевин оказались не двумя разными писателями, а одним. Нет, это реальный случай из жизни, это было на самом деле.  

Изображение свастики — это пропаганда нацизма. Изображение конопли — пропаганда наркотиков. Изображение половых органов — порнография, как у художницы Юлии Цветковой, которую судят уже три года, за которую как раз только вступилась Дарья Серенко, возможно, за это и пострадала. И так далее. Это происходит не только потому что формалист и бюрократ самый ядовитый гад, и есть задача — найти, к чему прицепиться. А потому что здоровый консерватизм эпохи позднего путинизма запутался в собственном лицемерии и вранье и на самом деле не видит разницы между искусственным и настоящим, изображением и подлинником, шуткой и политической декларацией. Какая разница, что изображение конопли не означает пропаганды наркотиков, а фотография Гитлера — это не обязательно нацизм. Какая разница, воровал Навальный донаты или нет — есть факт финансовых поступлений, вполне достаточно. Какая разница, где взрывали здание ФСБ — в игре Minecraft или на Лубянской площади. Это если уже фигурировавший в уголовных делах об убийствах депутат Государственной Думы и правая рука Рамзана Кадырова угрожает отрезать гражданину России голову, то надо еще разобраться, это всерьез или, скорее всего, метафора. А если школьник и Minecraft, то понятно же — террорист. А если непонятно, то экспертиза поможет. На этой неделе 16-летний Никита Уваров получил пять лет за обучение террористической деятельности. Вот отрывок из его последнего слова перед приговором. 

Если мне дадут реальный срок, я буду отбывать его с чистой совестью и достоинством. Я буду спокоен, потому что никогда не учил своих друзей плохому, я не был их лидером, мы были на равных и просто дружили. Я никого не оговорил. Мне не стыдно перед людьми, близкими и чужими, которые знают о нашей истории. Пусть кто-то верит не мне, а правоохранительным органам, мне нечего стыдиться. Я никого не собирался взрывать.

В том же последнем слове 16-летний Уваров из Сибирского города Канск говорил, что он не террорист, что он не виновен в том, в чем его обвиняют. Он просил суд дать ему доучиться и уехать куда-нибудь, чтобы не нервировать спецслужбы. Суд ему дал пять лет. Если верить суду и следствию, Уваров стал террористом почти два года назад — в 14-летнем возрасте, еще ребенком, он решил, как следует из материалов дела, пройти обучение терроризму придерживаясь идеологии анархизма и в целях «изменения существующего в РФ государственного и политического устройства». А на самом деле после того как он с друзьями развесил по городу листовки в поддержку анархиста Азата Мифтахова, и в том числе одну на здании местного ФСБ. Сталинизм бывает идеологический — давить предателей, шпионов, врагов народа, — а бывает такой бытовой, чисто практический — это когда ни за что сажают в тюрьму детей. Как по постановлению совнаркома от 1935 года «о борьбе с преступностью среди несовершеннолетних» к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания — то и смертной казни — решено было привлекать детей с 12-летнего возраста, и те получали по 10-15 лет за диверсии и антисоветскую агитацию. Ровно так и произошло. Издание BAZA еще осенью 2020 года писала, как это было. Канск — это такой маленький город в Красноярском крае. Поздним вечером в субботу мальчик Никита и его товарищ развесили листовки, съели по этому случаю пачку чипсов, вернулись домой. А на следующий маме позвонили из ФСБ. 

Из ФСБ ей позвонили вечером, часов в шесть: — Листовки они поклеили, политические, — успокоил Уварову дежурный. — Им ниче не будет, они малолетки.

В тот же день бравые сотрудники спецслужб на пяти машинах поймали трех подростков на пустыре, и началось. Представьте себе: схватившие детей следователи, несчастные и растерянные родители в богом забытом Канске — что им делать? Им говорят: подписывайте, вам же лучше будет. И двое из трех подписывают: да, планировали свергнуть режим, к такому то числу совершить взрывы. В компьютере нашли видео, как они поджигают в заброшенном здании «коктейли Молотова» и бомбочки с аммиаком — без поражающих элементов, как настаивал на допросах Никита Уваров, и это принципиальный момент:«Максимум, в чем мы виноваты, это в том, что играли с огнем, любили химию и эксперименты, а я еще любил читать историю». В реальности обвинения в подрыве виртуального здания ФСБ в игре в обвинительном заключении нет, зато есть скриншоты внутренней переписки, и эксперты — опять эксперты, куда без них — отмечают упоминания анархиста Кропоткина, а также Курта Кобейна и Егора Летова. Ну и подсадной сотрудник спецслужб в чате как в деле «Нового величия». А затем закрытый как теперь водится суд — и все: двоим дают условно по итогам сотрудничества со следствием, а не признавший вину Уваров отправляется в колонию для несовершеннолетних — на 4 года, а не на 5, потому что почти год уже отсидел в СИЗО. 

Жестоко и сурово? Да тут не то, что срока нет — скорее всего, нет даже административного состава. Вероятно, максимум это вызов к директору школы и внушение родителям. Жестоко, сурово и несправедливо, в общем, беспредел — это когда за решетку сажают взрослых людей за их взгляды, как Лилию Чанышеву, которая сидит в СИЗО, как Алексея Навального, которому шьют новое дело, как Марию Алехину, которую мучают последовательно и прицельно, как Дарью Серенко, которую бросили в изолятор за то что она активистка. А 5 лет тюрьмы школьнику за пиротехнические опыты, увлечение анархизмом и несколько неосторожных слов во внутреннем чате — это не жестоко и сурово. Это за пределами понимания. И как это не раз доказывала история — за безумными, людоедскими, немыслимыми, нечеловеческими поступками и решениями чаще всего стоят простые и прозаические решения. У кого-то личная месть за какую-нибудь обиду, для кого-то возможность показать себя хорошо на службе, а кто-то просто старается и делает свою работу. У этого феномена есть название: банальность зла.