«Либо вы готовите транзит власти, либо ее удерживаете»: Михаил Фишман о том, почему у Путина не получится уйти по-казахски

Нурсултан Назарбаев подает пример: впервые с распада Советского Союза одна из его частей проводит полностью контролируемый транзит власти. За 30 лет на постсоветском пространстве такой подготовленной и постепенной передачи власти не случалось еще ни разу. На Западе российской империи вообще победила демократия.

На востоке Гейдар Алиев был уже при смерти, когда передавал трон сыну. Уход Ельцина — тоже совсем другой случай: его контроль над транзитом власти закончился сразу же после избрания преемника президентом. Это был кризис, а не транзит. Кроме того, расчет был на то, что государственная система уже сложилась, и в конституции все написано. Расчет, как мы знаем, не оправдался. В Узбекистане после смерти Каримова начались аресты. Назарбаева такой вариант не устраивает: на этой неделе он заранее, с толком и с расстановкой начал планировать не уход от власти, а уход из жизни.

Итак, Назарбаев хорошо подготовил свой уход. Президентом поставил близкого и верного чиновника. Рядом, во главе сената, посадил свою дочь. Сам Назарбаев пересел в председатели Совета Безопасности — под официальным титулом отца нации. Получился триумвират. Причем историческая миссия основателя и первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева прямо записана в Конституции. А в законе о Совете Безопасности так и сказано: Назарбаев будет его возглавлять всегда. А после смерти мавзолей Назарбаева, надо думать, станет главной святыней современного Казахстана.

Так что прежде чем рассуждать о том, насколько опыт Назарбаева пригодится Владимиру Путину в 24-м году, давайте вспомним очень простую вещь: Казахстан это не Россия. Казахстан не притворяется демократией — ни управляемой, ни суверенной, ни какой либо еще. Здесь не рассуждают о глубинном народе или борьбе за суверенитет, и никто не ведет дебаты о том, как трактовать положение о двух президентских сроках, потому что всем давно разъяснили: первому президенту Казахстана можно все. Здесь нет даже формального разделения властей — президент лично управляет частью парламента, — а титул Елбасы появился в Конституции в 2010 году. Рейтинг Назарбаева не зависит от рокировок и аннексий соседних территорий — просто потому что никто, ну практически никто в Казахстане не подвергает сомнению его право управлять страной столько, сколько он сам захочет. Это даже не право — это его обязанность. Единственные за 30 лет крупные демонстрации протеста в Казахстане — в Жанаозене в 2011 году — были не политического, а экономического характера.

Сегодня разница между Казахстаном и Россией — это разница между восточным султанатом, который смог и гордится этим, и европейской страной, которая не смогла и ей до сих пор неловко. Назарбаеву стыдиться нечего, и поэтому столица страны будет переименована в Нурсултан. Москва никогда не станет Владимиром — не потому что Владимир уже есть, а потому что тот Владимир назван в честь другого Владимира, и все-таки очень сложно быть божеством там, где божественное не признается официально. Из памятников Назарбаеву в Астане можно составить город. Владимиру Путину постоянно приходится хитрить и придумывать что-то новое — и даже памятник он устанавливает тому, другому Владимиру, в робкой надежде, что мы с вами догадаемся, о ком на самом деле идет речь. Кто поднял Россию с колен? Правильно, товарищи, Владимир.

Уход Назарбаева — это не уход. Это переход на заранее подготовленный плацдарм. И в связи с этим разумеется снова встает главная тема всей ближайшей пятилетки: хочет Путин, как в Казахстане, или не хочет. Каким образом он останется у власти после 24 года? Вслед за казахстанским товарищем пересядет в кресло главы Совбеза, объединит Россию с Белоруссией или просто вычеркнет из Конституции выражение «два срока подряд»? Все эти варианты перечисляются с тех пор, как Путин пошел на 4-й срок, и на этой неделе про них снова вспомнили.

Из статьи Bloomberg: Некоторые представители правящей элиты настаивают на том, чтобы Путин оставался президентом как можно дольше, сказали трое источников, близких к Кремлю. Среди рассматриваемых вариантов есть принуждение соседней Белоруссии к объединению с целью создать новое государство, чтобы Путин мог обойти конституционные ограничения. По словам источников, согласованного сценария транзита власти не существует.

Никакой новости тут нет. Объединение с Белоруссией отметаем сразу же, потому что у Белоруссии есть свой Путин. Остается какой-то вариант с преемником и очередной рокировкой — например в Совет Безопасности, теперь этот вариант будет официально называться казахским, операция «Нурсултан», — или отмена положения о двух сроках.

Первый вариант ненадежен, второй унизителен. Но в любом случае то, что будет предпринимать Путин, не будет похоже на то, что сделал на этой неделе Нурсултан Назарбаев. По двум причинам. Первая: Назарбаева никто не заставлял уходить в отставку. Путин будет вынужден что-то предпринять, у него просто не будет другого выхода. Вторая и главная: Назарбаев действительно отец нации. А Путин —на самом деле нет, как справедливо отмечает политолог Татьяна Становая в статье для центра «Карнеги».

Татьяна Становая, политолог: Можно долго спорить о путинизации системы, но Путин — менеджер, геополитический предприниматель, авантюрист, а никак не отец нации — в противном случае ему пришлось бы гораздо больше работать над тем, чтобы сохранять и лелеять близость к народу. Он оторвался не только от народа, но даже от российских элит, слившись с государством как бессубъектной машиной, чье самосохранение и экспансия в его понимании обеспечивают благополучие и первых, и вторых. В этом плане формальное сходство с Казахстаном никак не отменяет того, что по содержанию Путин занимает в системе политических координат совсем другое место, чем Назарбаев.

Назарбаев готовит страну и ее элиту к своему физическому уходу. Путин решает проблему совершенно другого порядка: как не выпустить из рук руль. Назарбаев стал готовить переход власти много лет назад. Еще в 2007 году он провел поправки к Конституции, расширяющие полномочия парламента и вводящие процедуру консультаций президента с партийными фракциями при назначении премьера. Именно тогда, отмечает политолог Григорий Голосов, «Назарбаев принял стратегическое решение, что не будет оставаться президентом до конца своих дней».

А какой видит Россию после своего ухода Владимир Путин? К чему он готовит свою страну? Мы этого не знаем и вероятно не узнаем никогда — не потому что Путин секретничает, а потому что он не знает ответа сам. Того, что политологи называют транзитом власти, в голове у Путина просто не существует.

Так что если мы и можем вынести урок из без преувеличения исторических событий в Казахстане на этой неделе, то этот урок заключается вовсе не в том, что Назарбаев подает Путину пример и Россия готовится к своей версии операции «Нурсултан». Ровно наоборот: урок заключается в том, что есть политические режимы — необязательно, демократические, — нацеленные на преемственность, и есть другие режимы, полностью равные фигуре своего лидера. Уберите сегодня, а тем более завтра Назарбаева из Казахстана, и все будет почти как прежде. Уберите Путина, и путинизм, как его называет Владислав Сурков, рухнет сразу или почти сразу — я не сравниваю исторические масштабы, но рухнет так же, как рухнул сталинизм после смерти Сталина или даже культурная революция после смерти Мао Цзэдуна. Тут все предельно просто: либо вы готовите транзит власти, либо ее удерживаете.