«Хэппи-энд — это демаркация границ и прямые выборы губернатора»: Калой Ахильгов о том, чего ждут от нового главы Ингушетии

Калой, добрый вечер. Вот в этой студии мы сидели несколько месяцев назад, и вы сказали, что Евкурову осталось, скоро он уйдет. Вот, собственно, это предсказание сбылось на этой неделе на наших глазах. Каковы ощущения?

Ничего особенного. Ничего особенного, Михаил, потому что это очевидное решение, для меня, по крайней мере. Я не вижу в этом ничего сверхъестественного, потому что когда губернатор, любой губернатор, упускает из-под контроля ситуацию в своем регионе, то тут же поднимается вопрос о его замене. А Евкуров, к сожалению, упустил ситуацию, допустив, во-первых, акции протеста, а во-вторых, допустив, что они повторились в марте, практически в таком же масштабе. Но завершились они куда более плачевно, то есть сегодня порядка тридцати человек привлечены к уголовной ответственности, из них 28 человек находятся в следственных изоляторах различных.

И это, в том числе, Евкурову запомнили?

Да, конечно, безусловно. Евкуров был отторжен обществом, молчаливым протестом после того, как эти люди были посажены в тюрьму. И вопрос с границей был фактически заморожен на том уровне, на котором он был принят в октябре прошлого года.

Я вот вспоминаю в таких случаях всегда, такая была известная история, когда, сколько это было, девять лет назад, в Калининграде были большие митинги, там протестовали, там была какая-то причина, транспортный налог, еще что-то, и действительно очень большие митинги против губернатора, Боос тогда был губернатором. И в результате он ушел, то есть его Кремль снял-таки через несколько месяцев, тоже не сразу, как Евкурова, снял. На его место пришел другой губернатор, и стало в Калининграде гораздо тяжелее всем, после того, как относительно мягкого Бооса заменили на губернатора, который не шел ни на какой диалог на самом деле, и просто закрутил с помощью Кремля все гайки, которые открутились за это время. Вот и все. В этом смысле это была «Пиррова победа», то есть тогда все праздновали. Может быть, это такой же, похожий случай?

Не хочу казаться воинствующим или воинственным, но, на мой взгляд, в России нет нигде такого региона, в котором бы подряд два губернатора были отставлены под давлением общества, по большому счету, кроме Ингушетии. Напомню, что Зязиков тоже был отставлен после общественных митингов, после давления со стороны оппозиции, за счет того, что Зязиков допустил много промахов, в том числе и похищение людей, убийства и так далее, и это стало таким неким таким локомотивом для того, чтобы общество восстало и против него. Для меня, честно скажу, это такой успокаивающий фактор, с той точки зрения, что ингушское общество настолько зрелое сейчас, оно, может быть, не было таковым несколько лет назад, но сейчас оно настолько зрелое, что я думаю, с ним необходимо будет считаться, какой бы не был назначенец. Потому что все-таки не важна фамилия руководителя региона, я думаю, важно то, что он будет делать, каким бы он ни был. И в этом смысле, возможно, что кто-то будет считать это «Пирровой победой», но на мой взгляд, я считаю, что, во-первых, это хороший результат для общества, то есть они показали, что они…

То есть для самосознания, да?

Самосознание, гражданское общество живо, и оно развито. И второй момент, это то, что Евкуров ведь тоже, когда пришел к власти, он тоже видел отношение к Зязикову. Он же прекрасно видел и понимал, как народ к нему относится, и фактически сегодня довел до того, что он оказался сам на его же месте. И любой другой губернатор, если конечно, он имеет, скажем, страсть к истории, то он должен понимать, что это может произойти с любым из них. По крайней мере там, где общество не позволяет с собой поступать несправедливо.

А вот новый, соответственно, глава Калиматов, значит, есть уверенность в том, что он начнет «за здравие», в любом случае?

Вы знаете, слишком свежо у меня в памяти, когда народ Ингушетии радовался отставке Зязикова. Я очень сдержанно, с оптимизмом, но сдержанно отношусь к назначению Махмуд-Али Калиматова, я лично не знаком с ним, и я очень рассчитываю и надеюсь, что он начнет «за здравие» и завершит также, не «за упокой». Сейчас сложно что-то говорить с точки зрения того, что он будет делать, что он сможет сделать, но дадим ему какое-то время для того, чтобы как-то оценить его деятельность.

А что ему, с вашей точки зрения, надо сделать? Как он может показать, что он «пришел с добром», если угодно, что повестка поменялась, что ситуация изменилась в республике, если у него в принципе есть такие намерения.

Ну, я начну, во-первых, наверное, позволю себе начать с того, откуда он сам родом. Его семья достаточно известна в республике, это интеллигентная семья…

То есть он не случайный человек во главе.

Нет, это не случайный человек, он в свое время был прокурором города Самары, был зампрокурора Самарской области, был прокурором Республики Ингушетия. Его родители, его братья живут в республике, он достаточно хорошо владеет ситуацией в республике. И то что он якобы, находясь вдали, может не знать ситуацию в республике, я в это мало верю. Потому что все-таки, я тоже нахожусь далеко от республики, но я почему-то всегда в курсе, и любой человек, который так или иначе интересуется теми событиями, которые происходят на малой родине, он достаточно в курсе. Тем более такой человек, как Махмуд-Али. Я не могу не упомянуть родного брата Махмуда-Али, Алихана, покойного, Алихана Калиматова, на мой взгляд, это высочайшей порядочности человек, это человек чести и достоинства. Я был с ним лично знаком, и достаточно близко знаком, чтобы говорить такое. И судя по Алихану, я могу сказать, что это действительно порядочная семья, и действительно люди, которые могут что-то изменить в республике, и мы будем на это рассчитывать. Что касается, имеет ли он полномочия, я думаю, что он именно для того и назначен, чтобы сейчас кардинально изменить ситуацию с точки зрения контроля над обществом. То есть не в прямом смысле контроль, а именно восстановить доверие к власти, потому что оно утрачено полностью после соглашения осени прошлого года. И я думаю, что основная задача это восстановить доверие, а для того, чтобы восстановить доверие, есть несколько шагов, которые можно предпринять, в том числе и вопрос с освобождением заключенных, которые сегодня сидят по «митинговому делу».

28 человек.

Да, 28 человек сидят сегодня в СИЗО. Я не говорю, что все они 28 непричастны, возможно, что там действительно есть люди, которые принимали участие в насилии в отношении представителей власти, там есть люди, которые сознались. Но основная часть, особенно те люди, которые находились во главе протеста, в отношении них была фактически применена месть в виде уголовного дела. И я считаю, что первое, что мог бы сделать новый руководитель региона, хоть и врио, так это то, чтобы он мог посодействовать хотя бы изменению меры пресечения, чтобы старейшины, которые находятся там, другие невиновные люди, могли бы быть у себя дома, со своими семьями.

Тут всегда встает вопрос, насколько у него есть такие полномочия, потому что мы понимаем, что когда речь идет о Чечне, там да, Рамзан Кадыров сам решает, а когда речь идет о такой вот бунтующей республике, как Ингушетия, которая все время выходит на улицы, то тут Кремль, наверное, держит руку на пульсе.

Михаил, я вам как адвокат скажу. У нас следствие процессуально, конечно, независимый субъект правосудия. Но поверьте мне, если есть политическая воля, его, так сказать, независимость, она вполне управляема.

Управляемость следствия, да. Я имею в виду Калиматова самого, насколько он сможет.

Я говорю, что если задача стоит такая, и если эта задача будет способствовать тому, чтобы ситуация разрядилась в обществе, и появилось определенное доверие к власти, то это будет самым, на мой взгляд, самым оптимальным шагом со стороны руководства республики.

Будем надеяться, что так и произойдет, и что эти люди выйдут, по крайней мере те, которые ни в чем не виноваты и просто пострадали за то, что они стояли на улице, и это не понравилось Евкурову.

Будем надеяться.

Но если это так произойдет, то это что означает, Happy End?

Нет, конечно. Happy End для нас, конечно… Еще раз говорю, я сдержанно отношусь к тому даже, что Евкурова отставили, для меня лично Happy End это вопрос демаркации границ, то есть решения вопроса с границей, восстановления статуса-кво на момент 26 сентября.

То есть это не закрытая тема?

Нет. Это не закрытая тема. И второе, для меня Happy End это когда мы добьемся прямых выборов губернатора. Вот эти два вопроса это для меня Happy End. Я думаю, что со мной согласятся большинство жителей республики.

Но вот вам, гражданскому обществу в Ингушетии, не знаю, обществу в Ингушетии пошли навстречу, Кремль мог не снимать Евкурова, если бы хотел, это же все-таки в руках конкретных находятся эти решения. Вот недавно была история с Иваном Голуновым в Москве, когда мы, журналисты, вышли на улицы и вытащили его, и это такая победа, которая была одержана, несмотря на то, что потом разогнали митинг и так далее. Но тем не менее, это чувство солидарности, я его чувствую до сих пор, оно это как некий капитал, который был таким образом заработан. А в Ингушетии появился этот капитал, в связи с отставкой Евкурова?

Безусловно. Этот капитал начал накапливаться как раз с момента подписания этого соглашения.

То есть, есть понимание, что мы этого добились?

Да, безусловно.

А это хорошо, что это так?

Я думаю, что да, потому что это признак того, что кто бы ни был на должности руководителя республики, он будет чувствовать ответственность. Это хорошо. Ведь почему мы просим выборы, прямые выборы губернатора? Не потому, что мы прямо хотим что-то сверхъестественное выбрать, а потому что люди хотят уже, чтобы человек отчитывался перед ними, чтобы они отвечали за свой выбор, в том числе.

Вообще-то это конституционное право, в конституции записанное, на минуточку. Но мы это забыли давно.

Совершенно верно. Ведь для Кремля самого это было бы проще. Ведь почему сейчас кивают на Кремль? Виновато кивают на Кремль, потому что кто назначает у нас? Кремль. То есть, если Кремль даст возможность выбрать, и если условный губернатор подпишет не то соглашение, то, ребята, это вы его выбрали, к нам какие вопросы, мы вам дали шанс выбрать, и вы его выбрали, пожалуйста, несите ответственность за свой выбор. Просто же, все просто. И люди хотят нести ответственность за свой выбор, но они хотят и выбирать. То есть я уже несколько раз говорил, да, это хорошо, что отставили, потому что это разрядит обстановку, это как-никак вызовет доверие общества к власти. Но все-таки для нас основная задача это добиться права выбирать себе губернатора.

Да, я понимаю. А если бы были выборы, то Калиматов мог бы на них победить? У него были бы шансы?

Если он выставит свою кандидатуру, почему нет? Конечно, есть. Вы знаете, шансы есть у любого, кто участвует в выборах и декларирует…

Для этого нужен авторитет, для этого нужно…

У Калиматова достаточно авторитета для того, чтобы он участвовал. Просто нужно понять программу каждого. Вы понимаете, да, это же целая демократическая процедура, это же не просто так, пришел в парламент, назначил, а тот выбрал, поднял руки, за один день назначили, и на следующий день поехали работать. Там целая демократическая процедура, это должны быть дебаты, это должны быть программы, это должны быть выборы, выступления, поездки.

Ингушетия к этому готова?

Безусловно. Безусловно готова. Уж сейчас точно готова, мы можем об этом сказать наверняка.

Ну, вряд ли стоит ожидать этих перемен в самом ближайшем будущем, но если так пойдет, то когда-нибудь мы все к этому придем, не только в Ингушетии, но и в Москве.

Я уверен в этом.

Спасибо большое.