Дмитрий Гордон об интервью Стрелкова и Поклонской, флешках, Гааге, Кашпировском и Соловьеве

Несомненно. Просто, согласитесь, все то, что они вам сказали в общей сложности в течение шести часов без малого, мы ведь знали, и ничего нового из этих интервью мы не услышали. Это не в ваш адрес претензия, это просто факт, все то, что говорила и Поклонская, и господин Гиркин, он же Стрелков, они уже говорили раньше.

Есть одно «но», и существенное, даже два «но». Во-первых, есть целый ряд моментов, которых они еще никогда не говорили.

Например?

Ну, мне трудно сказать. Генеральная прокуратура дала официальную справку, у нас на сайтах она опубликована, что новое для Генеральной прокуратуры, в частности. Когда Гиркин говорил, признавался мне, как отдавал приказы на расстрел и расстреливал украинцев, конкретно взятых, такого еще не было, он называл фамилии, кого он расстреливал. Что касается второго «но» существенного, я не скрываю, что я очень хочу увидеть российское государство, не россиян, подчеркиваю, а российское государство, на скамье подсудимых в Гааге. Я очень хочу, чтобы зло, которое Россия принесла, официальная Россия принесла моей стране и мне, было наказано, во всяком случае, осуждено. Для того, чтобы в Гааге это было зафиксировано, необходимо не просто чтобы Гиркин где-то это сказал, «где-то» не работает в процессе. А когда он сказал это мне, и флешки приобщены к делу, и не только флешки, но и показания официально Генеральной прокуратурой сняты с компьютера, это уже играет в судах, и вот это ключевой момент в данном вопросе.

Окей, давайте посмотрим небольшой фрагмент вашего экстренного заявления, которое вы опубликовали у себя на YouTube-канале вскоре после выхода интервью с Гиркиным, и затем еще пару вопросов об этом я вам задам.

Интервью с Натальей Поклонской и с Игорем Гиркиным были сделаны мной в содружестве с украинскими спецслужбами. Эти интервью никогда до этого не делал никто, и никогда никто в Украине не опрашивал ни Наталью Поклонскую, ни Игоря Гиркина относительно измены и преступлений, которые были совершены с участием этих людей на территории Украины. Сегодня флешки с материалами этих интервью находятся в Гааге, и эти показания Натальи Поклонской и Игоря Гиркина станут одними из основных свидетельских показаний на процессе в Гааге по делу об аннексии Крыма и развязывании кровавой бойни на Донбассе.

Вот смотрите, по поводу флешек, вы можете рассказать, как технически все это? Это вы придумали, что нужно записать интервью и потом их передать? Или ваши люди, которые вам помогали с вопросами, бывшие сотрудники спецслужб, о чем вы говорили, они вам порекомендовали потом таким образом сделать? Можете рассказать хронологию, поскольку вопросов ровно на этот счет множество.

Да, конечно. Хронология очень проста и не представляет собой никаких секретов. И Поклонская, и Гиркин мне, безусловно, повторяю, интересны, и я хотел взять у них интервью развернутые. Я обратился, вы знаете, это очень здорово было, поскольку мой YouTube-канал смотрят миллионы людей, и один, и второй, я обратился просто во время своих каких-то очередных включений или программ, что я бы хотел сделать интервью с Натальей Поклонской и я бы хотел сделать интервью с Игорем Гиркиным, вот так бросил в пространство этот призыв. Буквально на следующий день со мной связались уже общие знакомые с Натальей Поклонской, и затем уже связалась она со мной по телефону, а через пару дней со мной связались уже от Игоря Гиркина, тоже через социальные сети. И никакого труда не составляло вот так вот сделать интервью.

То есть по сути они на вас вышли, а не вы на них.

Я в соцсети бросил этот призыв, и они на меня вышли, да, это правда. Дальше, я профессионал своего дела, я всегда к интервью готовлюсь очень серьезно. Если я буду завтра брать интервью у великого художника, я вам скажу, что беря интервью у Эрнста Неизвестного или Ильи Глазунова, предположим, оба покойные, к сожалению, я долго и тщательно, кроме изучения, естественно, всего, что было о них в интернете и прочтения даже книг Глазунова и Неизвестного, я долго общался с художниками, я пытался понять суть. Это все важно, важно не быть профаном в интервью. Поэтому к интервью с Поклонской и с Гиркиным я готовился очень тщательно, у нас была группа людей, моих друзей и друзей моих друзей, между прочим, некоторых я покажу, это ветераны украинских спецслужб, и службы безопасности Украины, и Главного управления военной разведки, и службы внешней разведки, которые знают досконально, что происходило в Крыму и на Донбассе. Один из них, например, генерал, лично в общем-то захватывал высокопоставленных сотрудников ФСБ и ГРУ России на Донбассе и привозил их сюда, в Киев, после чего их тут преступно отпускали. Нет чтобы всему миру показать лица, смотрите, вот это полковник или генерал ФСБ, что он забыл у нас на Донбассе, их отпускали. Но это уже детали. Значит, я очень тщательно подготовился к интервью, с этими людьми, которые мне помогли. Дальше, записав интервью, и одно и второе, на следующий день я флешки и показания с компьютера я передал нашим компетентным органам, и через день или два буквально они уже были в Гааге. Об этом мне сказали наши люди из компетентных органов, в Гааге подтвердили получение, они уже подшиты к делам, и они будут работать в делах в международном суде в Гааге. Поэтому для меня это очень важно, я считаю, что свой долг перед своей родиной я выполнил. Мало того, я сделал очень хорошую журналистскую работу, потому что люди во всем мире задают мне вопросы, вот мои московские друзья, мои нью-йоркские друзья, друзья из Германии, из других стран, из Израиля, из Австрии спрашивают, ну вот что все время говорят российская агрессия, а где русские, объясни, там же гражданская война наверняка идет. Нет, ребята, я показал, как люди из ФСБ, вооруженные до зубов, проникли на территорию моей страны через государственную границу.

Я думаю, для нашей аудитории, для зрителей телеканала Дождь это хорошо известно, мы об этом рассказываем не первый год. Смотрите, еще несколько вопросов от наших зрителей. Елена Корчажкина, вопрос Гордону: «Вы не спросили у Гиркина, кто сбил «Боинг». Почему? Он говорит, ополченцы не сбивали. А дальше, почему не спросили, кто же сбил тогда?».

Вы знаете, я принимаю этот упрек. Я его принимаю, мне надо было дожать в этом вопросе, я не дожал. Я вам скажу честно, как журналист журналисту, это была непростая беседа, поверьте мне. Я не случайно сказал, что я встал с мокрой спиной, что со мной бывает крайне редко. Собеседник, во-первых, он серьезный человек, он очень образованный, он грамотный, он поднаторевший в боях, он опытный, дерзкий. Он, самое главное, убежденный, а с убежденным всегда тяжелее, чем с конъюнктурщиком. У меня было огромное количество вопросов, около двухсот, мне важно было быстрее все задать, потому что я нервничал, я понимал, что в любой момент интервью может прекратиться. Уже час говорим, два, три, дальше, и я понимал, что есть риск.

Что может соскочить, что называется, да.

И в данном случае я признаю, что надо был дожать и задать этот вопрос, это мой промах профессиональный.

Хорошо. Смотрите, вы называете госпожу Поклонскую и господина Гиркина символом этих событий. Несомненно, есть еще несколько символов, навскидку кто приходит в голову, например, господин Царев, господин Аксенов, господин Константинов. С ними вы готовы делать интервью?

Смотрите, я вам объясню. Они мне не интересны изначально, и скажу почему. Господин Царев, он пуст, как барабан. Господин Аксенов, он тоже мне понятен абсолютно, рэкетир из девяностых, волею судеб ставший руководителем «российского» Крыма. Господина Константинова я знаю лично, он мне должен несколько миллионов долларов, если он нас смотрит, я его призываю все-таки их вернуть, потому что я инвестировал в стройки фирмы «Консоль» в Киеве, я занимаюсь недвижимостью профессионально…

Вы об этом в интервью с Поклонской как раз говорите.

Поэтому ну что мне с мошенником Константиновым делать интервью, если я ему говорил в свое время «Сволочь, что же ты делаешь, где деньги? Давай или деньги, или квартиры достраивай» Ну что мне с ним еще интервью делать? Это люди для меня не интересные, честно говорю, а Поклонская — да, Гиркин — да. Кстати, если бы был жив Захарченко, он бы мне тоже был совершенно не интересен, в нем нет интриги, он понятен. И Гиви «Моторола» понятен, ничего там нет, я таких людей много видел, нет интереса в них.

Тогда вопрос следующий, вы понимаете реакцию тех людей, которые пришли к вашему офису, расписывали его, писали на асфальте и протестовали против самого факта интервью Гиркина и Поклонской на украинском медиаресурсе?

Да, я понимаю их, потому что, первое, они не знали о том, что это сделано в содружестве с украинскими спецслужбами, и они подумали, что наверное, Гордон агент ФСБ и предал Украину, первый вариант. Второй вариант, у нас непростые отношения с Петром Алексеевичем Порошенко, Петр Алексеевич был очень не заинтересован в выходе этого интервью, потому что в нем ужасающие вещи говорил на самом деле Гиркин. Во-первых, о финансовых отношениях Порошенко и Зурабова, посла России в Украине, и второе, о фактическом бездействии украинской власти, которая позволяла спокойно банде Гиркина заходить в Славянск, потом выходить из него и идти в Донецк, захватывать Донецк, миллионный город, и никто их не атаковал. Поэтому Петр Алексеевич, конечно, думаю, очень боялся выхода этого интервью, и заметьте, эти люди, которые пришли к моему офису в количестве 25 человек, они пришли, когда интервью только начиналось, они еще не видели его, они не знали, что там. То есть, я считаю, что они были направлены Петром Алексеевичем для того, чтобы как-то меня запугать или что-то еще сделать, но это бесперспективное занятие, сразу хочу сказать. И мало того, все лица идентифицированы, кто был под офисом, я потребовал от них все убрать до девяти утра, и надо признать, что они все убрали, поэтому претензий я к ним не имею.

Мне просто хочется понять украинский медиаландшафт. Смотрите, например, телеканал Дождь, в эфире которого я рад вас видеть, на Украине запрещен к вещанию, в том числе, из-за того, что у нас в эфире появлялись представители так называемых самопровозглашенных республик востока Украины,и господин Бородай, и та же самая госпожа Поклонская тоже. Вы, как украинский журналист, делаете с ними интервью, и насколько я понимаю, со стороны Нацрады или каких-то других институций никаких вопросов к вам по этому поводу нет. Можете мне эту коллизию разъяснить?

Да, конечно. Смотрите, во-первых, Дождь я смотрю постоянно, у меня дома Дождь есть, то есть мы «по тарелке» это все ловим, те, кто хочет, его смотрят, и в интернете у меня есть Дождь. Дальше, что касается украинского медиапространства. У меня YouTube-канал, и я на своем YouTube-канале, одном и втором, могу делать, что хочу, и делаю, что хочу, потому что украинские законы не регламентируют украинское YouTube-пространство, и вообще YouTube-пространство. А на телеканалах появление таких интервью, конечно, невозможно, потому что это враги народа, предатели и так далее.

А в чем тогда разница? Враг народ появляется у вас или враг народа появляется, не знаю, в эфире телеканала «Интер»? Не знаю, почему «Интер» мне пришел в голову.

YouTube — это территория свободы, и закрывать YouTube или как-то регулировать YouTube в демократической Украине в голову не придет никому аж никогда.

А регулировка телеканалов вам кажется оправданной или нет?

Вы знаете, мне кажется, регулировка телеканалов оправдана, и объясню вам, почему. Вы не хуже меня знаете, что большинство населения имеет неокрепшие мозги, а вообще огромен процент психически больных людей, внушаемых людей, подавляемых людей и так далее. И если на российскую аудиторию, да на весь мир, с канала «Россия-1» вещает подонок Соловьев, это оказывает давление на мозги, неокрепшие мозги большинства людей. Потому что если бы на канале «Россия 1» начал бы вдруг вещать Невзоров, Шендерович, Сорокина и такие просветленные люди, произошла бы перекодировка мозгов. Поэтому, я считаю, что в условиях войны, а Украина и Россия находятся в условиях войны, на телевидении не должны появляться люди, которые могли бы сеять в головы украинцев мысли какие-то, которые бы сворачивали с правильного пути.

Еще буквально пара вопросов про эти интервью и пойдем дальше. Вероятно, вы видели сравнение этого случая с вашими интервью и с вашим заявлением после интервью о том, что оно было сделано в содружестве со спецслужбами, с историей Аркадия Бабченко, в отношении которого, с участием которого было инсценировано убийство, и далее было вы прекрасно знаете что. Насколько вам подобные сравнения кажутся уместными?

Вы знаете, я не хотел бы даже говорить об этом смешном персонаже, потому что и сравнивать себя не хочется с ним, мне он представляется просто мудилой. Хотя очень талантливый журналист, очень талантливый.

Окей. Что Дмитрий Гордон думает о статье Дмитрия Яковенко о нем, что как журналист он умер, поскольку сотрудничать со спецслужбами нельзя?

Я не читал статьи Игоря Яковенко, но я понимаю, о чем он говорит. Как журналист Дмитрий Гордон не умер и умирать не собирается. Я вам больше скажу, смотрите, в моей стране идет война, и для победы в этой войне все средства хороши, тем более что я неоднократно говорил и повторю это. Я никогда не работал со спецслужбами ни одной страны, я не являюсь агентом ни одной из спецслужб, ни КГБ, ни ФСБ, ни СБУ, ни любых других. Да и меня вербовать не надо, я слишком влиятельный человек, таких людей не вербуют. Что касается вот того, что написал Игорь Яковенко, мною горячо любимый Андрей Макаревич написал, что теперь на журналисткой карьере Дмитрия Гордона можно поставить крест. Я отвечу любимому мною Андрею Вадимовичу стихами, строчкой из стихотворения моего любимого друга покойного Евгения Александровича Евтушенко, я делаю себе карьеру тем, что не делаю ее. Я никогда не делал себе карьеру, она шла за мной и меня догоняла. Поэтому нет, конечно, ни на чем креста ставить не надо, это бессмысленно. Я никогда не думаю о том, что обо мне подумают другие, мне интересно мнение о себе мое, моей семьи и людей, которых я уважаю и к чьему мнению прислушиваюсь. И вот если они мне скажут, ты сделал не так, вот это будет повод задуматься, а мнение большинства мне не интересно.

Присылайте ваши вопросы, задавайте их в чате трансляции, подписывайтесь на Дождь www.tvrain.ru/podpiska. Арсений Максимов спрашивает: «О каком несбывшемся интервью Дмитрий Гордон жалеет, и с кем бы оно могло быть?»

Вы знаете, у меня была серия интервью с детьми выдающихся деятелей советского государства. Я сделал интервью с сыном Лаврентия Павловича Берии, с Серго Берией, большое, мощное, за неделю до его смерти. Я сделал два огромных интервью, три, простите, с Сергеем Никитичем Хрущевым, сыном Никиты Сергеевича Хрущева, к которому я даже летал в Америку. Я сделал интервью с внуком Сталина, покойным Александром Бурдонским. И я мечтал сделать интервью со Светланой Аллилуевой, с дочерью Сталина, к сожалению, не сложилось. Я ее «выпасал» буквально в Соединенных Штатах, когда она уже была в психиатрической лечебнице, «выпасал», я даже людей отправлял своих в Соединенные Штаты, которые пытались наладить контакт. К сожалению, не получилось, а я очень этого хотел.

Интересно узнать, было ли такое в практике Гордона, когда он кардинально поменял мнение по какому-либо вопросу, проблеме или персоне после ответов гостя? И вдогонку уточнение, изменили ли вы свое отношение к уже упомянутым не раз Гиркину и Поклонской после интервью?

К Гиркину и Поклонской отношение не изменил. Разве что, я вам могу сказать, Наталья Поклонская просто запутавшийся человек, мне ее жалко по-человечески где-то, она запуталась. А Игорь Гиркин, из плюсов, я могу сказать, что он враг, но враг честный, он не юлящее существо какое-то никчемное, он человек с убеждениями, а с такими людьми всегда приятно иметь дело и противостоять им. Когда перед тобой честный враг и мужчина, это гораздо приятнее, чем в общем-то иметь дело с каким-то мужчиноподобным. Что касается того, менял ли я свое мнение, да и неоднократно. Все зависит от информации, которую ты получаешь. Ты можешь думать одно, но когда ты получаешь информацию, которая совершенно противоположна твоим мыслям, если ты честный человек, ты будешь думать другое, потому что… Потому что, извините.

Давайте сменим тему. На днях была пресс-конференция Владимира Зеленского по случаю первой годовщины его президентства, вы там присутствовали, вас Владимир Зеленский назвал «наш спецагент», если я не ошибаюсь. Как вы оцениваете первый год господина Зеленского у власти?

Вы знаете, плюсы и минусы, конечно же. Смотрите, Владимир Зеленский — уникальная история, он не только не растерял свой рейтинг, он его нарастил. Потому что у нас провели опрос «Если бы выборы были сегодня, как бы вы голосовали?», на выборах во втором туре год назад за Владимира Зеленского проголосовало 73%, а сейчас, сказали бы 75% за него проголосовали. В чем его большой плюс? Впервые за многие годы Украиной руководит президент, который не только сам не является коррупционером, но еще и не возглавляет системную коррупцию в стране, для Украины это просто небывалая история. Вот никто не может сказать мне или кому-либо, что Зеленский берет взятки или имеет какие-то в России финансовые там, я не знаю, фабрики, заводы, или вообще откаты берет, или заставляет чиновников ему платить ежемесячно. Нет такого! Вот он как мне сказал перед приходом на главный пост в Украине, я сделал с ним тогда трехчасовое интервью, оно было единственным, как он сказал, что я хочу прийти, чтобы остаться в истории, и чтобы когда-нибудь в Кривом Роге моем родном назвали улицу в мою честь, вот он к этому и идет, он не запятнал себя ничем. Плюс что очень важно, он задает тон такой честности, вот открытости и честности. Минусы — слабая кадровая политика, кадров не хватает, много случайных людей на постах. Но он и сам это понимает, и не случайно, когда один из журналистов сказал ему на пресс-конференции, что же происходит, почему нет кадров, он сказал — выходите с завтрашнего дня, я вас приглашаю. Нет кадров, проблема есть, от этого остальные проблемы, в частности, пока нет решительных реформ, вот таких, какие были при Саакашвили. Но то, что Владимир Зеленский на следующий день после моего официального обращения к нему о том, что надо Саакашвили доверить пост премьер-министра, пригласил Михаила Саакашвили и сделал ему предложение, говорит о том, что он слышит, он открыт к работе, и он хочет, чтобы все лучшие попробовали послужить Украине.

Но согласитесь, что в конечном-то счете Михаил Саакашвили получило довольно номинальный пост в структурах украинской власти. Даже его превращение в вице-премьера не состоялось, хотя казалось бы, все уже происходит.

Я с вами абсолютно согласен, но у меня есть надежда, что находясь рядом с президентом, Михаил Саакашвили, с которым я постоянно общаюсь, донесет до него целый ряд вещей, которые позволили ему провести в Грузии тогда быстрые, моментальные и результативные реформы.

Здесь, кстати, реагируя на ваши слова, в чате YouTube некто Павик-Савик пишет «Когда нет кадров, нечего идти в президенты». Неужели господин Зеленский шел в президенты, не имея команды, которая будет занимать все эти самые важные посты?

Это очень хороший вопрос на самом деле. Вы знаете, у Владимира Зеленского есть одна историческая заслуга уже, она уже была год назад, когда он собственно победил на президентских выборах — он не допустил к власти второй раз Петра Порошенко. Потому что если бы Порошенко со своей командой казнокрадов, вот у него кадры были, с командой казнокрадов пришел бы второй раз к власти, Украине был бы уже конец, она бы распалась. Что касается Зеленского, кадров нет, да, проблема. Но я обращаюсь ко всем политикам, моим друзьям и не друзьям, я спрашиваю, скажите, пожалуйста, представим, завтра вы президент. Сколько человек порядочных, профессиональных, преданных вам, вы можете привести с собой? Больше цифры восемь мне еще никто не назвал, это проблема для всех.

То есть, отвечая на вопрос, что или кто мешает Владимиру Зеленскому осуществлять реформы, ответ — кадровый голод.

Я считаю, что да. Воля есть, кадровый голод.

Вы были человеком, который делал большое интервью с Зеленским, которое вы упомянули. Здесь спрашивает Дима в чате на YouTube, хотели бы вы сделать еще одно интервью с Зеленским, много ли вопросов поднакопилось? Какой главный вопрос вы бы ему задали?

Хотел бы сделать еще одно интервью с Владимиром Зеленским, и думаю, что сделаю. А какой бы вопрос, вот так сходу, я вам скажу, я бы задал ему вопрос «Не хочется как-нибудь в один из моментов встать и уйти?»

Хорошо. Интересно, что он ответит. Думаю, что в некоторые моменты и хочется встать и уйти.

Вы знаете, я вам скажу одну вещь интересную. Я встречался с ним, в декабре мы в Париже были, я встречался с ним в октябре или в ноябре, не помню. Вы знаете, что меня поразило по-человечески? Вот он сидел, перед ним была вазочка с печеньем, и передо мной стояла вазочка, и перед ним, и стояла бутылочка воды. Он эту вазочку пододвинул к себе, и начал запихивать в себя печенье и хаотично запивать водой. Под глазами вот такие круги. Я спросил: «Есть хочется?». Он сказал: «Да, мне некогда поесть и некогда поспать». И мне его просто по-человечески стало жалко, потому что передо мной сидел человек, прежде всего, человек. Со своими плюсами, со своими минусами, но вот он не перестал быть человеком на этом высоком посту. Это очень важно.

Вам на это многие ответят, что быть просто человеком недостаточно, чтобы урегулировать войну с большим соседом на севере, разрешить вопросы коррупции и всего прочего.

Вы знаете, Тихон, я много говорил с ним тогда об урегулировании большой войны на севере. Я говорил, в том числе, по просьбе моего друга, Андрея Николаевича Илларионова, который перед этим очень долго давал мне важную информацию. Теперь об этом можно сказать, и Андрей Николаевич, думаю, на меня не обидится. Суть этой информации заключается в том, что с Путиным не имеет смысла уже и встречаться. И вообще, от Владимира Зеленского, в частности, что касается войны на Донбассе и возвращения Крыма, ничего не зависит, к сожалению. Потому что Леонид Данилович Кучма, второй президент Украины, с которым мы тоже часто разговариваем, он сказал мне потрясающую фразу, я ее цитирую иногда. Я спросил: «Леонид Данилович, а от кого зависит вообще окончание войны на Донбассе?». И он сказал: «От господа бога и от Владимира Путина». Я настаиваю на том, что ключи от решения украинской проблемы находятся в одном кармане, у Путина Владимира Владимировича. Захочет вывести войска с Донбасса — выведет, захочет отдать Крым — отдаст, не захочет — его никто не заставит это сделать, кроме, разве что, краха российской экономики. Вот если наступит крах российской экономики, вот тогда будет другой разговор, а иначе разговора нет.

То есть получается, что ни от одного украинского политика, будь то Зеленский, или Порошенко, или еще кто-то во власти, развитие ситуации на Донбассе никаким образом не зависит?

Не развитие ситуации, я сказал, внимание, а возврат Крыма и Донбасса не зависит. Я видел в Париже эти препирательства, которые были между Путиным и Зеленским, потому что выходили все время…

Во время «нормандской четверки» вы имеете в виду?

Да-да. Они мне тут же рассказывали, что происходило там за стенками, но это же потрясающе, об этом можно говорить отдельно, и я в принципе это уже освещал. Нет, Путин не пойдет ни на какие компромиссы, он не хочет отдавать Донбасс, потому что Донбасс — козырная карта у него в руках. Он может его отдать только на российских условиях, в обмен на прекращение западных санкций, в обмен на особый статус Донбасса и фиксацию факта, что Крым остается в составе России.

И признание Крыма Западом, да.

Я же говорю, фиксацию факта, что Крым остается в составе России. Другого варианта нет, просто найн, иного варианта не существует. Путин заинтересован в создании таких очагов напряженности, гнойников, как Приднестровье, как Карабах, как Южная Осетия и Абхазия, и теперь Донбасс. Это его стиль, это его почерк, он такой. И что, мы требуем от него измениться? Его может изменить только то, если экономика российская покатится под откос, и люди начнут нервничать, россияне, и скажут «Алле, ты же нам обещал холодильник полный? А холодильника уже нет, остался только телевизор». Вот тогда это его может на что-то сподвигнуть, как сподвигло в свое время Горбачева и Шеварднадзе объявить гласность и перестройку, и они мне об этом лично рассказывали, и это зафиксировано в YouTube, падение цен на нефть и наращивание Рейганом гонки вооружений.

То есть получается что санкции не сработали?

Конечно, санкции работают, но они не сработали почему, потому что они очень мягкие, они не такие, которые могут Россию просто низвергнуть. А мягкие они по причине той, что Россия, российское руководство, очень умело коррумпирует руководителей западных стран, их деловые круги, их бизнес, их лидеров общественного мнения, журналистов и так далее. Вы знаете, когда Герхард Шрёдер, аж целый канцлер великой Германии, на побегушках у Путина, я больше ни о чем даже говорить не хочу, а там таких много.

Вы были депутатом Киевского совета около двух лет, чуть больше, сложили свои полномочия в ноябре 2016 года. Почему вы больше не идете в политику?

Вы знаете, я был наивным идиотом, когда пошел в Киевсовет сразу же после революции на Майдане, мне показалось, что вот теперь точно… Это, кстати, второй раз мне показалось, первый раз после «Оранжевой революции», но я тогда не ходил в политику. Как говорил Михаил Николаевич Задорнов, с которым мы дружили долго, много лет, он сказал, только наш человек, когда ему бьет кочерга пятый раз по лбу, нет, когда ему грабли бьют пятый раз по лбу, радуется, что их еще не украли. Вот мне эти грабли ударили два раза по лбу. Второй раз я пошел в политику, я единственный, кто в Киеве победил у блока Кличко-Порошенко, тогда выше этого ничего не было, они побеждали практически везде, а я пошел сам от себя. Выиграл, посидел в Киевсовете, посмотрел на это убожество, на эту политику жуткую, затхлую, пахнущую Советским Союзом во многом, на этих людей, которые пришли туда просто грабить, воровать. Может быть, слава богу, что я богатый человек, и мне это не нужно, и я независимый человек, я никогда ни от кого не зависел и часто голосовал один вообще против всего состава Киевсовета. А потом я себе сказал: «А что ты тут делаешь, а что ты тут теряешь время? У тебя что, несколько жизней? У тебя одна жизнь, и ты сидишь с ничтожествами, занимаешься какой-то херней. Уходи отсюда». И я дождался момента, когда опять какую-то глупость голосовали, сказал, ребята, до свидания, я пошел. И все.

В интервью госпоже Влащенко на днях вы говорили, что у вас в Киеве рейтинг 17%, если я не ошибаюсь, а 17% в столице это довольно серьезно. Вы не рассматриваете возможности пойти в президенты с таким рейтингом в столице?

Смотрите, у нас скоро выборы будут местные, и мэра, в том числе. У Виталия Кличко, моего друга, которого я очень люблю, рейтинг 37%. У меня рейтинг 17% в спящем состоянии, я не заявлял ни разу еще о том, что я куда-то иду. Пользуясь случаем, я еще раз скажу, я не собираюсь идти в мэры…

Да-да, вы так и говорили в интервью Влащенко, потому я и спрашиваю про главный пост, президента.

Нет, я об этом даже не думаю. У нас есть президент, и президент, которому я верю и доверяю, о чем можно говорить.

Когда вы работали в Киевсовете, вы говорите, что голосовали единственный по каким-то вопросам в противовес всему остальному составу совета. В частности, многие помнят, что вы были единственным, кто голосовал против переименования Московского проспекта в проспект Бандеры в Киеве. Почему?

Вы знаете, если у меня есть две минуты, я объясню. Это непростой вопрос.

Да.

Я очень хорошо понимаю, что Украина это страна, которая состоит из разных людей. Одни живут на западе, одни на востоке, одни в центре, и у них разные очень часто взгляды на историю, на язык, на другие основополагающие ценности. И в этом не проблема Украины, в этом ее, может быть, счастье, просто надо не допускать вещей, которые могут разрывать страну, а надо наоборот, ее сшивать. Я считаю, что сшивать ее надо на экономике. Что касается Бандеры, я считаю, что если жители западной Украины любят Бандеру и считают его героем, пожалуйста, они должны праздновать его и не надо им мешать, пусть устанавливают памятники, называют улицы, отмечают дни рождения Бандеры, это нормально. Я считаю, что если жители Одессы или Харькова не любят Бандеру, и их не надо «нагибать» и заставлять праздновать дни рождения того, кого они не любят, это не их герой, и надо относиться к этому терпимо. В Киеве, я считаю, и это мое личное мнение, что Бандера был, безусловно, борцом за Украину, но в борьбе своей за Украину его идеология, идеология ненависти к врагам Украины, убивала мирных жителей: русских, украинцев, евреев, поляков, и мне кажется, что на идеологии ненависти нельзя строить государство. Поэтому я не считаю Бандеру своим героем, я голосовал против переименования Московского проспекта в проспект Бандеры. Но я считаю, что нужно дать возможность тем, кто считает его своим героем, его праздновать.

Украинский национализм это страшилка российской пропаганды или это правда?

Тихон, у вас умные глаза, и я скажу лично вам, чтобы вы понимали то, чего не понимают многие мои московские просветленные умные друзья, среди которых политики с мировым именем. Уважаемый Тихон, национализм существует украинский. И он мной приветствуется там, где он не наступает на права других национальностей. Когда люди хотят пропагандировать украинскую книгу, украинскую мову, театры, песни, все, связанное с Украиной, это прекрасно. Когда они ищут врагов среди москалей и жидов, мне это не нравится. Теперь по поводу лидеров. Я утверждаю, что многие лидеры украинских националистов являются или агентами КГБ СССР еще давними, или агентами ФСБ России, и через Кремль, через Россию они искусно подогреваются, и они устраивают часто свои акции под камеры российских федеральных каналов. Теперь напоследок я разобью полностью страшилки про украинских националистов. В бандеровской фашисткой стране, где правит хунта…

Президент-еврей, сейчас скажете?

Президентом с 73% голосов стал еврей Владимир Зеленский, при этом премьер-министр был еврей Владимир Гройсман в то время, и лидер оппозиции был Вадим Рабинович, еврей. Вот вам и все сказки про украинских националистов и про то, что Украиной правят бандеровцы.

Спрашивает Михаил в чате в YouTube «Главный российский пропагандист Владимир Соловьев буквально сегодня назвал вас «нацисткой мразью». Что ответите ему?».

Я ему отвечу, вот через полчаса у меня, даже раньше, на YouTube-канале выйдет ему ответ. Вы знаете, он безусловно большая умница, Владимир Соловьев, он потрясающий пропагандист, выдающийся, и такого ранга пропагандистов в Украине нет, и в России тоже, он стоит особняком. И не случайно, как пишет московская газета «Собеседник», он получает, они утверждают, в месяц миллион долларов за свои труды. Это лидер российского информационного спецназа, насмотревшись материалов которого россияне шли убивать украинцев, потому что украинцы сволочи, как говорит Соловьев. Он будет гореть в аду, но перед этим, я думаю, поживет спокойно у себя на озере Комо в Италии, наслаждаясь деньгами и обществом приятных ему людей.

В продолжение нашего разговора про отношения России и Украины, здесь спрашивают у вас, должен ли русский стать вторым государственным языком Украины.

Я считаю, что в условиях российской такой ползучей аннексии сегодня в Украине должен быть один государственный язык украинский. Но и русскому, и польскому, и венгерскому языку должны быть даны полные преференции, они не должны линчеваться, они не должны, ограничивать их звучание не должно государство. Пора понять государству, что русский язык это не язык Путина, и не язык Гиркина, и не язык захватчиков. Это язык великой русской культуры, язык Пушкина, Достоевского, Толстого и многих других великих людей. Это язык межнационального общения, и я обожаю русский язык, я обожаю русскую культуру, я на ней воспитывался, рос и я никогда в угоду кому бы то ни было не говорил, что она мне не дорога. У меня всегда есть свое мнение по любому вопросу. Просто сегодня Украина, под пятой российских захватчиков, нуждается в том, чтобы у нее был один государственный язык.

Задавайте вопросы здесь в чате, у нас остается еще немного времени на общение, подписывайтесь на дождь www.tvrain.ru/podpiska. Я бы хотел сейчас небольшой фрагмент нашим зрителям показать, после чего попрошу вас подробнее рассказать, что это. Можете рассказать нашим зрителям подробнее, что это за песня?

Конечно. Я пробовал себя в разных жанрах, покоя нет. Я записал песен 80, наверное, у меня десять дисков, может быть, даже больше песен. Я сделал целый ряд клипов, некоторые стали очень популярными, с Александром Розенбаумом, с Тамарой Гвердцители мы пели, с Валерием Леонтьевым и так далее. Газета, которую я возглавлял 25 лет, она называется «Бульвар Гордона», она праздновала ежегодно дни рождения свои, это были мощнейшие концерты в главном дворце Украины, дворец «Украина» называется, куда приезжали все самые лучшие звезды России, в том числе от Иосифа Кобзон до Софии Ротару, она украинская звезда, до Муслима Магомаева, Филипп Киркоров и так далее. Каждый год это было событие. И к одному из этих праздников, я там исполнял тоже песни иногда, к одному из этих праздников журналист нашей газеты Михаил Назаренко написал песню о журналистах и попросил меня ее исполнить. Я ее исполнил. Эта песня была написана нашим журналистом к годовщине нашей газеты. Все.

Смотрите, вы не скупитесь на эпитеты в свой собственный адрес. Например, в интервью, в одном из, вы говорите, учебники истории будут составлять по моим интервью, вы говорите в интервью Дудю — моя миссия заниматься журналистикой. А в полной ли мере является то, чем вы занимаетесь, журналистикой? Потому что, смотрите, вы были депутатом Киевсовета, вы, поправьте меня, если я не прав, возглавляли предвыборный штаб партии господина Смешко на парламентских выборах, вы поддерживали самого Смешко в первом туре выборов в президенты и прочее, и прочее. Например, есть устойчивое мнение, что журналист не может заниматься политикой, прямой политической деятельностью. Является ли Дмитрий Гордон журналистом настолько, насколько он поет в этой песне?

Понимаю ваш вопрос, попытаюсь ответить. Первое, про миссию, я абсолютно убежден, что учебники истории будут писать, в том числе, и на основе моих интервью. Я сделал около тысячи больших и огромных интервью, до шести часов доходили они, с самыми серьезными людьми одной шестой части суши. Если, например, вы хотите понять, что было, к примеру, в Беловежской пуще и как развалился Советский Союз, мои интервью с непосредственными участниками этого события Кравчуком, Фокиным, Шушкевичем, Бурбулисом, Горбачевым и Коржаковым дадут вам исчерпывающий на это ответ, к примеру. Поэтому меня абсолютно не заботит, будут называть меня политиком, или журналистом, или, я не знаю, кем-то еще, мне все равно. Я делаю свое дело тихонько, заметьте, за свой счет, потому что все интервью сняты на мои собственные деньги и размещены в YouTube, люди, смотрите, пользуйтесь. И то, что люди смотрят, и то, что на моих YouTube-каналах сегодня, на двух YouTube-каналах, больше двух миллионов с чем-то подписчиков, и это число растет, мои интервью смотрят и по 10, и по 15 миллионов человек, о чем вообще разговор, журналист ли я, не журналист, нет, просто мимо шел и разместил свои материалы в YouTube и все. А так нормально, и 53 книги издал своих интервью, и газета 25 лет, самая популярная газета в Украине и самая популярная русскоязычная газета в Соединенных Штатах Америки. А так нет, наверное, не журналист, просто так называюсь.

Вы зарабатываете на своих интервью в YouTube или ваш заработок это в первую очередь проекты, в частности, недвижимость?

Вы знаете, сегодня я уже зарабатываю. Я не скрываю, что сегодня 40-50 тысяч долларов YouTube приносит. Но опять-таки не совсем мне, потому что у меня штат целый, и у меня…

40-50 тысяч долларов за какой период, за месяц?

В месяц, да, конечно.

Неплохо.

Я единственный, кстати, опять-таки, кто взял и открыл заработки и показал, сколько приносят те или иные интервью. Это видео размещено в YouTube, я просто усадил рядом Николая Рогинца, известный специалист в этом направлении, и мы показали, раскрыли все просто, доходы, количество просмотров и так далее. Что касается, понимаете, вот в те годы, когда о YouTube не слышали еще, я тратил в месяц своих личных 25, а то и 30, а то и 40 тысяч долларов на интервью, потому что я с командой большой ездил по миру. Я иногда приплачивал людям, у которых брал интервью, особенно это касалось старых советских артистов пожилых, потому что многие не хотели, многие говорили, а вы мне заплатите, и я с удовольствием это делал, потому что и возможность была, и я преклонялся перед многими из них.

А с политиками так бывало когда-нибудь, чтобы вы им платили или чтобы они вам платили за интервью?

Я политикам не платил, нет, и они мне тоже. Предлагали, но я отказывался от интервью, мне были не интересны эти политики. Понимаете, уровень моего финансового состояния позволяет мне выбирать, кого снимать, кого не снимать, и как снимать, и когда ставить. Это очень важно на самом деле, это и дает независимость, это и дает ощущение полной свободы, когда ты понимаешь, что ты… Да, это миссия, это, конечно, миссия, и это все равно будет в учебниках, я в этом абсолютно уверен.

Ваши интервью когда-нибудь влияли на ваш другой бизнес, например, на недвижимость, в негативном плане?

Нет. Я задумался, нет.

Хорошо. У нас остается несколько минут. Здесь много было вопросов до эфира и во время эфира тоже, здесь спрашивают, верите ли вы по-прежнему в эти пирамидки Ю-Шинсе?

Я абсолютно в них верю. Я бы не стал даже так снисходительно говорить о пирамидках, это «золотая пирамида», медицинский прибор, который я рекламировал. Медицинский прибор, прошедший апробацию в клинических испытаниях несколько лет, имевший патент и так далее. Я с удовольствием сделал ему рекламу, потому что он спас жизнь моему близкому человеку. Вы знаете, пытаются на этом как-то меня подловить, каким образом, вот перешерстили все, надо же его скомпрометировать как-то. Вот надо, что у него такой авторитет, надо сделать из него такого, как все. Посмотрели все, проверили все, а жизнь моя с 17 лет, когда я уже публиковался в «Комсомольской правде» советской с тиражом в 22 миллиона экземпляров, она на виду. Посмотрели все и сказали: «Ага, он работал с целителями, с Кашпировским, с Чумаком, с Глобой, с Марией Стефанией, и он пирамиды продавал». Во-первых, не продавал никогда, а рекламировал, а с целителями, да, работал, и с звездами шоу-бизнеса, я на этом делал первые свои деньги в конце восьмидесятых-начале девяностых, и об этом не жалею, это было честно, красиво. Поэтому я с улыбкой всегда это слушаю, на это смотрю, и говорю: «Говорите обо мне еще, пишите еще, ищите еще, ничего не найдете».

Смотрите, здесь просто нам пишут некоторые люди, как можно верить Гордону, если он работал с Аланом Чумаком и с упомянутым вами Кашпировским, которого, очевидно, эти люди считают шарлатаном.

Анатолий Кашпировский гений, давайте его вообще… Гений, утверждаю я с полным правом утверждать, потому что я знаю, кто он, он гений, живой гений. Алан Владимирович Чумак замечательный человек был, который заряжал воду, и эта вода помогала сотням тысяч людей. Как можно верить Гордону, который с ними работал? Не верьте Гордону, верьте Гордону, мне это все равно вообще, я делаю свое дело и делаю его честно. А верить или не верить, это уже дело тех, кто смотрит мои программы или слушает мои выступления, и меня это совершенно не заботит.

Напоследок несколько вопросов от зрителей. Сергей: «Дмитрий, вы говорите про свою известность, влиятельность и богатство. На что вы влияете?»

Я думаю, что когда я что-то говорю, высказываю свою точку зрения, видите, я аккуратно говорю, я думаю, это находит большой отклик как во властных кабинетах, так и среди простых людей. Это и называется словом «влияние».

Спасибо вам, благодарю. Дмитрий Гордон в программе «Еще не вечер» в эфире телеканала Дождь и в эфире нашего YouTube-канала. Спасибо всем, кто смотрел это интервью в прямом эфире, спасибо всем, кто задавал вопросы. Подписывайтесь на Дождь www.tvrain.ru/podpiska, подписывайтесь на пожертвования www.tvrain.ru/donate. Спасибо моему гостю, еще раз напомню, это украинский журналист Дмитрий Гордон. Меня зовут Тихон Дзядко. Спасибо всем.

Песни, гадалки и политика. Кто такой Дмитрий Гордон, оказавшийся в центре скандала из-за интервью с Поклонской и Стрелковым

Здесь и сейчас

01:13

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.