Министр природных ресурсов Сергей Донской о «жалобе» Набиуллиной Путину: публикация в «Ведомостях» не соответствует действительности

Донской: Еще раз. Вопрос касательно той публикации, которая сегодня была в «Ведомостях», или все-таки речь идет о «Норильске-1»?

Желнов: Сначала о той публикации, которая была в «Ведомостях». Как вы ее прокомментируете?

Донской: Комментировать сложно, потому что утром, когда открыл «Ведомости», увидел эту статью. Не знаю, Эльвира Сахипзадовна меня знает хорошо, мы не раз с ней встречались, эту тему так не обсуждали – это первое. Второе – то, что там написано, не соответствует действительности, потому что упоминание какого-то аналитического материала Санкт-Петербургского университета мы еще не присылали ни в правительство, ни в администрацию, соответственно, у меня на руках таких материалов нет. С Санкт-Петербургским университетом мы не контактировали. А что касается всех дальнейших выводов: мы в свое время писали, у нас достаточно открытые позиции были, мы считаем, что нужно провести по «Норильскому никелю» аукцион, потому что, во-первых, это уже установлено законодательством, во-вторых, наиболее эффективный способ выбора недропользователя. Мы считаем, что тот, кто победит на аукционе, здесь вопросов нет. По конкурсу у нас были вопросы. Поэтому и возникли все эти перипетии,  претензии и так далее.

Желнов: Не только Набиуллина, если верить версии «Ведомостей»… у вас много других критиков, которые обвиняют вас в затягивании сроков по конкурсу, аукциону.

Донской: Скажите, кто? Кто еще «много»? У меня много и тех, кто считает, что конкурс к данному объекту неприемлем, потому что на самом деле аукцион – тот самый прозрачный и наиболее эффективный способ распределения прав пользования.

Желнов: Когда будет проводиться аукцион? И когда будет определен конечный пользователь?

Донской: Это решение правительства. Наверное, когда закончатся все процедуры. Там же, знаете, еще и судебные идут тяжбы. Когда все закончится, тогда и будет принято решение.

Желнов: С судебной стороны кого?

Донской: В суде были все участники того конкурса, который был год назад, в мае прошлого года.

Желнов: Сколько там проигравших было?

Донской: Один.

Желнов: По поводу вашей непосредственной сферы. Экологический мир, зеленый мир – этим озабочены не только развитые страны, но и страны третьего мира…

Донской: Я бы сказал, что все страны озабочены этой темой, и те страны, где эта тематика давно на повестке дня, и те, которые только приступают. Чем позже начинает страна, это уже известный факт, тем серьезнее приходится и вкладываться, и привлекать технологии, серьезней ликвидировать проблемы, которые накопились за предыдущий период, когда к этой тематике внимания не обращалось. Могу сказать, что Китай существенные вливания в экологию тратит, сотни миллиардов на ликвидацию экологического ущерба, все равно там достаточно сложна ситуация.

Желнов: Какие главные проблемы в этой отрасли в России? С какими трудностями вы сталкиваетесь  как министр? Может, не дают провести какой-то законопроект?

Донской: На самом деле, любой законопроект, особенно, который касается серьезной модернизации, изменений в этой сфере, имеет и поддержку экологов и тех, кто ответственно относится к природе, заботится о природе, болеет душой за эту тематику. Но, естественно, есть противники, которые считают, что экологические затраты в ряде случаев тяжело скажутся на производстве. Может быть проблема и с теми предприятиями, которые давно существуют, на которых есть экологический ущерб, мы можем это фиксировать, но они являются городообразующие,имеется определенная социальная сфера на этих предприятиях. Эти предприятия, конечно, высказываются против, пытаясь предложить нам какие-то альтернативы. Недавно, кстати, было совещание у председателя правительства. Эту тему рассматривали. Но все равно мы уверенно идем по направлению, которое нами было изначально задано: нам необходимо модернизировать производство, вкладывать деньги в экологическое технологии, которые снизят влияние на ресурсы. Конечно, надо искать механизмы, каким образом можно было бы позволить компаниям эту инвестиционную нагрузку вынести, но это надо сделать, никуда здесь не денешься. Чем дальше будем затягивать, тем больше ресурсов нам нужно будет тратить в этом направлении. В связи с этим мы сейчас ведем масштабные изменения законодательства. Это и вопросы об изменении закона об охране окружающей среды, связанные с прошлым накопленным ущербом. Введем изменения в законах, связанных с законом отходах. Кстати, недавно было совещание президента на эту тему. И также ведем подготовку изменений, связанных с внедрением новейших технологий и экономического стимулирования для внедрения для технологий. В принципе, практика, которая в мире широко используется и активно используется европейскими странами, хорошие результаты имеются, поэтому мы придерживаемся этого направления и надеемся, что это будет принято, хотя сопротивление есть.

Желнов: Ваше министерство нечасто делает какие-то громкие заявления. Если говорить о программе, о которой вы сказали. При этом существует план месторождений в России до 2020  года с бюджетом 3 трлн.рублей. Как это сочетается: то, о чем вы говорите, и такая очередная нефтегазовая экспансия?

Донской: У нас кроме программы по использованию, воспроизводству природных ресурсов, о не вы говорите, у нас есть ряд других программ, где тоже масштабные планы на развитие производства, и не только, кстати, связанные с использованием природных ресурсов, и там тоже, как любое производство, это все влияет на экологию. Все это имеет место быть, страна не стоит на месте, ей нужно развиваться, экономически в том числе. То, что я сейчас говорю, изменения законодательства, как раз позволит, внедряя наилучшие технологии, законодательно определив эти лучшие технологии, соответственно, стимулируя и компании недропользователей, и компании природопользователей, потому что мы пользуемся и лесом, и водой, и атмосферой – это все в определенной степени в ходе производственной деятельности влияние. Мы, внедряя законодательство, стимулируем, чтобы эти все объекты разрабатывались безопасными способами, в первую очередь, с точки зрения экологии. Чтобы природа у нас не ухудшалась по мере экономического развития, а это, кстати, ключевая задача – разорвать связь, которая, как правило, бывает: экономическое развитие и ухудшение экологии. Это задача, которую мы решаем в рамках изменения закона, о которых я только что говорил.

Желнов: В лесной промышленности сейчас  такое модное название «Кировлес» - название компании, судебного процесса. Вокруг леса много спора вне суда над Алексеем Навальным.

Донской: Эта тема всех интересует. Мы все живем в лесной стране.

Желнов: За процессом «Кировлес» следите?

Донской: Знаете, некогда. Реально некогда.

Желнов: Все обсуждают, везде первые полосы.

Донской: Я могу так сказать: все, что касается развития лесного комплекса – это все, естественно, ко мне попадает. Мы с коллегами обсуждаем это на общественных советах, с общественными организациями. Недавно был, позавчера, в Братске было совещание, которое проводил председатель правительства по институционным проектам в лесном комплексе. Там этой темы касались. Во вторник было совещание, связанное с экологией, ее проводил тоже председатель правительства, и там тоже тема лесная касалась, тоже выступал «Гринпис», Всемирный фонд дикой природы, научные деятели – достаточно много… все эти темы каждый день на слуху, обсуждаются. Мы продвигаем, в том числе, изменения законодательства в этой сфере, которые касаются и восстановления лесов, и незаконных рубок, и более эффективных действий по ликвидации пожаров. Это большой пакет документов, 8 проектов законов, которые 1 сентября  мы должны внести в правительство. Это как раз вопросы, связанные с арендой лесов, госполитикой. Нам необходимо будет осенью утвердить лесную стратегию, а это новая концепция, которая будет нацелена на экономическое использование лесов, с одной стороны. С другой стороны, на воспроизводство лесов – нам необходимо интенсифицировать эту деятельность, вводить те новейшие технологии, уже апробированные в мире подходы, когда мы воспроизводим леса там, где в принципе это необходимо. И, соответственно, это дальше можно будет использовать и для экономической деятельности, и вообще восстанавливать, потому что лес у нас не только для экономики, но и для человека.

Желнов: А каков процент незаконной выбрубки лесов? Я видел, что 25% от законной вырубки составляет криминальная.

Донской: Точного процента вам никто не скажет, потому что это именно незаконная вырубка. Те, кто незаконно вырубают леса, по максимуму стараются скрываться. С другой стороны, мы можем сказать, что по прошлому году выявлено больше 20 тыс. случаев незаконной вырубки лесов. При этом можем говорить о том, что статистически, по оценкам экспертов, это около 60% подобных случаев. Думаю, здесь как минимум наполовину, больше объем незаконный вырубок, чем мы сейчас фиксируем. Для этого, кстати, мы готовим закон об обороте древесины, где можно было бы отфиксировать законно вырубленные. Тот лес, который попадает в сферу контроля и правоохранительных органов, и Рослесхоза, и местных властей, можно будет отлавливать. Здесь и новые технологии необходимо будет внедрять, и связанные с космосом, и с фиксацией каждого дерева – нам необходимо каждое дерево, которое срубается у нас на делянках, фиксировать: от места, где оно срублено, до места, где оно будет продаваться.

Желнов: К разговору о новых технологиях. «Газпром», как известно, отрицает конкуренцию по сланцевому газу. Что ваше ведомство по этому поводу думает? Будут ли открываться новые месторождения, строиться трубопроводы?

Донской: Что касается открытия новых месторождений и строительства новых трубопроводов, я вас уверяю, это будет.

Желнов: Это в связи со сланцевым газом?

Донской: Это другая тема. На самом деле мы только сегодня встречались с крупными компаниями, говорили о нетрадиционных углеводородах. Компании выходят, интересуются, это не «Газпром», это другие компании. Каждый ищет нишу, возможность приложения своих технологий.

Желнов: А почему это не «Газпром»?

Донской: У «Газпрома» есть большие ресурсы природного газа, которые нужно осваивать сейчас и без нетрадиционного. Я могу сказать, что это, в принципе, задача «Газпрома», которую он сейчас должен реализовать. Это ключевой вопрос, который им необходимо решить. С другой стороны, я мог бы сказать, что с точки зрения стратегии любой газовой компании разработка нетрадиционных способов может быть как одна из составляющих. Особенно, учитывая, что и природный и сланцевый газ имеют разный состав и разное применение. И здесь четко нужно выделять экономическую составляющую, потому что разрабатывать на Ямале объект природного газа, то, что принадлежит «Газпрому» – это одни деньги. С другой стороны, если где-то будет вдруг обнаружено месторождение газа, который можно отнести к трудноизвлекаемым, это будет экономически приемлемо с точки зрения расположения, предположим, где-нибудь в Ханты-Мансийске будет обнаружено, рядом будет находиться потребитель, с точки зрения экономики, это более удобно будет, соответственно, диверсификация компании в этом случае возможна. У «Газпрома» своя политика и стратегия, поэтому они придерживаются своих правил.