«Шоки прилетят извне»: когда Китай и США обрушат рубль, почему Россия на самом деле — не сырьевая экономика, придется ли платить налог на банковские переводы

Уточняющий вопрос — он его не достиг реально или не достиг психологически, не добился доверия к своей политике? 

По-другому… Я не знаю, как вы разделяете, видимо, реальное и нереальное, то есть вот это психологическое, но в данном случае это одно и то же, нет различия, по той простой причине, что таргетировать инфляцию можно только так — убедить продавца и покупателя в том, что она должна быть где-то около вот тех уровней, которые ты выбираешь как свою цель. Если ты их не убедишь, она такой не будет, в этом и фишка! Поэтому здесь нет разницы между реальным и нереальным, это как раз и особенность режима инфляционного таргетирования. Это не какой-то набор четко очевидных списочных действий, то есть они есть, но когда-то они работают, когда-то не работают. Это способ создать доверие к Центральному банку любой страны, и через это доверие оказывать воздействие на умы, фактически чистая «промывка мозгов», по большому счету, но во благо, так сказать. Экономическая теория здесь неоднозначна, есть версии, что это вообще малоэффективно, особенно в долгосрочных интервалах, просто классическая, например, экономическая школа. Есть версии, допускающие краткосрочную эффективность. Но вот поскольку мы сейчас с вами обсуждаем рубль, краткосрочнее чего, наверное, мало, что можно придумать, ну или по крайней мере вы задали, начали с вопроса о рубле.

Наш зритель задал на сайте такой вопрос. 

Да-да, это говорит о том, что да, как-то у Центрального банка пока еще нет, проблема есть с доверием, с формированием нужной точки зрения у населения или у экономических агентов в целом. А теперь возвращаюсь к истории с нефтью. Вообще, конечно, миллион — не катастрофа, но если посмотреть на прогнозы…

Миллион, в смысле дополнительной добычи, которая теперь будет увеличена.

В России стремительно растут цены на бензин. Почему это происходит, когда прекратится, и при чем здесь «Роснефть»?

Дополнительных баррелей в сутки, на которые согласился ОПЕК Плюс, это как бы фактически закрепление данностей, как я понимаю, в случае России, потому что мы свои объемы начали наращивать до достижения соглашения и недовыполняли, как я понимаю, их уже какое-то время до того, как об этом заговорили. Но по-хорошему это означает, что у нас, если вы посмотрите прогнозы Международного энергетического агентства, Департамента энергетики США, да и собственно, ОПЕК, у нас в конце года, скорее, в среднем они склонялись к тому, что может возникнуть даже дефицит нефти на рынке, что могло бы подтолкнуть рост цен. Собственно, вот этот миллион, он как раз скорее всего вопрос дефицита во второй половине этого года, который кто-то мог бы ожидать, он практически, наверное, снимает, поскольку по нашим усилиям, по опыту наращивания объемов в Саудовской Аравии несложно предположить, что он будет довольно быстро набран при желании, Катар тоже не проблема, они вообще комфортно это делают. 

Это означает, что, по сути дела, нефть, наверное, может оказаться более слабым фактором поддержки рубля во втором полугодии 2018 года, чем могла бы быть. Движим сейчас рубль, очевидно, не ценой на нефть, которая диктовала бы нам совсем другие уровни, скажем, чего-то меньше шестидесяти можно было бы ожидать, сравнивая, например, с прошлым годом, вспоминая, как это было в прошлом, в позапрошлом году, вот ни счет текущих операций, ни цена на нефть определяют сейчас курс рубля. Потоки капитала и интервенции Минфина, мне кажется, — два основных фактора. Кто бы что ни говорил, несколько сотен миллионов в день, которые Минфин в среднем готов покупать в рамках своих операций — это внушительный объем, и собственно говоря, они давят на рынок, это раз, и это, мне кажется, довольно четко сейчас уже можно констатировать, у нас есть несколько месяцев наблюдений, по которым можно сделать уже первые выводы. Да, почти наверное, влияет. И второй момент — это отток капитала, так получается. И хорошо видно по прогнозам того же ЦБ, потоки капитала у нас пересматриваются в сторону увеличения оттока, это тоже реальность. Вот иностранцы, видите, как-то занервничали, по поводу развивающихся рынков из России, тоже побежали. Раньше мы наслаждались таким, знаете, специфическим положением, когда ото всех бегут, а нас вроде как даже и не касается. 

«Тихая гавань», как это было модно.

Да-да, вот мы были, но у нас это всегда приходит на некоторое время и довольно быстро уходит. Последний этап даже, может, задержался на несколько месяцев дольше, чем должен был бы. Но вот теперь мы, как и все, нас тоже распродают.

То есть побежали?

Да. Потоки капитала определяют рублем и интервенцией Минфина. Поэтому что с ним будет? Как бы велика вероятность что он будет даже дешеветь какое-то время. Что будет дальше? Я вам наверняка не скажу, конец года очень не очевиден, и многое зависит, например, от того, договорятся ли Китай и США. Уж очень специфические у Трампа переговорные методы, и, по большому счету, конечно, это может закончится чем-то крайне неприятным. Я вам так могу сказать, вероятность того, что мы в этом году и 100, и 120 рублей за доллар увидим, она не нулевая. 

Ничего себе! 

Начнется торговая война между Китаем и США, я вас уверяю, почти в течение считанных месяцев эти ребята, понавводя пошлины друг против друга, начнут раскидывать товары по остальным контрагентам. Это, почти наверное, означает, что каждая страна получит дополнительную порцию, как минимум, китайских товаров, а возможно, еще и ряда американских товарных позиций. Они же заложены в графике производства, их нельзя просто так пересмотреть.

Никуда не денешь.

Часть этих товаров и складировать, в случае китайцев, негде, там у них и так со складами все в порядке, заполнены по самое «не могу». Эта проблема с перепроизводством у Китая в принципе не первый год, в разных секторах по-разному это сказывается, но в потребительской электронике, например, у них сложностей никаких нет, сколь угодно много наштампуют, просто некуда девать. Так вот, как только прикроются какие-то рынки, причем довольно емкие, взаимно, в этих странах, это тут же прыснет во все остальные, и мы увидим до конца года введение вот таких вот мер, как бы ограничительных, на международную торговлю, в куче других стран, помимо двух этих экономик.

А как в этой ситуации мы можем себя повести? Насколько нас это затрагивает? Скажем, в стали, там понятно. В чем еще? 

Я вам хочу сказать, так или иначе, мы все продадим, нам не нужно сильно напрягаться. Если мы позволим адаптацию курса под складывающуюся обстановку, а, собственно, пока Центральный банк этому не сильно препятствует и не планирует вроде, курс все поправит, не волнуйтесь, наша сталь будет одна из самых дешевых. Пусть они неэффективно расположены, пусть у них дорогая логистика, это не имеет значения, курс все выправит. То же самое будет с углем, несмотря на то же самое — неэффективно расположен, дорогая логистика, это не принципиально. Надо понимать, что наша экономика сырьевая, и это реальность, особенно ее сырьевая зависимость просматривается… Точнее, как, экономика сама не сырьевая, но крайне чувствительна именно к сырьевым элементам, вот это будет правильная, пожалуй, формулировка. И в наших умах мы ее видим как сырьевой исключительно, несмотря на то, что порядка 60% сектор услуг. 

Поэтому и за рублем следим? 

Посмотрите, в нашей экономике, материальное производство сейчас чуть больше трети, не сильно больше трети, остальное все — это сектор услуг так или иначе. Но мы видим экономику как сырьевой, и вовне она представляется как сырьевая экономика, это будет правильная формулировка моей фразы. Автоматически условия торговли подстраиваются под основные товарные позиции, и поскольку никто сейчас этому препятствовать не планирует, Центральный банк, переходя на инфляционное таргетирование, не будет, скорее всего, агрессивно лезть на валютный рынок. То есть, будут какие-то, может быть, сглаживающие меры, и то не факт, что от лица ЦБ, Минфин что-нибудь сделает со своим фондом, придумают правила, опять переделают, им не впервой. Или убедят экспортеров, опять же тоже не в первый раз, что-нибудь на валютном рынке. 

Соберут, попросят.

Конечно. Поэтому здесь как бы репутацию ЦБ будут беречь, сделают это иным образом, просто сгладят движение, то есть мы не сразу на 100 выбежим, а постепенно выйдем, в течение считанных недель. Но это негативный для нас сценарий, как вы понимаете, в этот момент возможно не 100, точнее, 100 рублей за доллар нас будут беспокоить в первые, может быть, дни, недели, месяцы, а потом придет вот эта вот очередная рецессия, может оказаться и минус 5%, на секундочку, в результате.

Возвращаясь, чтобы поточнее описать механизм воздействия торговой войны на наш курс. Это через то, что вообще валюты развивающихся рынков потеряют совсем инвесторов? Как это будет происходить, механизм? 

Пикантный момент валюты, в валюту инвестируют, конечно, спекулянты, но большинство инвесторов инвестируют не просто в валюту, как актив, а актив в валюте. Тут есть некая игра слов. Тонкость заключается именно в том, что, например, наши облигации с доходностью даже нынешней, 7+ на большинстве дюраций, они будут никому не интересны. По той простой причине, что сначала произойдет, из-за торговой войны, по крайней мере то, что будет у нас, это совершенно четко, начнет падать спрос на сырьевые товары, начнет корректироваться цена. У нас в ответ начнет корректироваться рубль, курс национальной валюты, поэтому рублевая цена нефти может даже вырасти на этом фоне, и бюджету краткосрочно все будет очень даже неплохо, за него можно не переживать. Сырьевым экспортерам тоже все будет нормально, как и сейчас, это тоже не проблема. Проблемы будут открываться именно в ряде высокотехнологичных сегментов, мы и так-то с трудом на эти рынки выходим, так еще хуже будет. Понятно, часть оборонных, каких-то еще заказов могут слететь, это все копейки. А вот для инвестиций в нас, собственно говоря, поскольку начнут реализовываться негативные для нас риски, то те доходности, которые можно получать по местным проектам, перестанут устраивать внешних инвесторов. 

И они начнут все это распродавать?

В случае прямых инвестиций… Вот да, вот это важный момент, инвестиции не только же в облигации и акции есть, где доходность непонятна, есть еще вот эти прямые инвестиции, которые и в прошлом году у нас упали к позапрошлому, и в этом не очень впечатляют, в общем, картина так себе. 

Еще половина это с Кипра, свои же.

Да-да. Просто там есть большой пласт с не очень понятной доходностью, но вот даже она будет напрягать тех, кто по этим доходностям вкладывают, мы просто их не видим, эти доходности. А есть публичные, и вот публичные даже в ОФЗ под 7-7,5%, конечно, будут неинтересны. Я вас уверяю, отсюда прыснет еще больше иностранцев, доля держателей в ОФЗ еще больше сократится, причем нынешние темпы покажутся еще весьма скромными, когда мы по несколько процентных пунктов за неделю потеряли. Это будет гораздо быстрее происходить, потому что вот сейчас опять же, да, коллеги тут недавно вот касались, вопрос обсуждали, ЦБ повысил краткосрочную ставку, больше всего пострадал «длинный конец», то есть дюрации от пяти лет и выше. Все же понятно, люди просто залезли туда вместо акций, чтобы заработать побольше доходность… 

Сейчас очень многие так делают. 

Да, чистые «спекули», естественно. Ну, и когда сигнал к снижению ставки не был подан, и более того, был подан сигнал, что ставка, как минимум, полгода будет оставаться на стабильном уровне, а ЦБ не отрицает, что нечто похожее они и дали понять рынку, просто они говорят, что это нормально, легко было предсказуемо, а рынок-то не ожидал, понимаете, они не поняли. Естественно, у нас начались распродажи, «спекули» побежали, потому что у спекулянта горизонт, если все нормально, несколько месяцев, ну недель, а может быть, и день-два. Вот они и стали закрывать позиции, которые держали в длинных бумагах, поэтому там вышла такая… 

Но в итоге это коснулось, например, тех, кто так пытается вместо депозита, с большим процентом сохранять свои сбережения, потому что такие стратегии сейчас есть.

Да, безусловно. Но я вам хочу сказать, что вот это, конечно, очень пикантный момент, если вместо консервативного подхода — депозит в банке под 5-6% — я взял десятилетнюю ОФЗ-шку и рассчитывал еще накрутить сверху за счет снижения ставки. Это просто уж больно радикальный переход, с таким же успехом можно, знаете, вместо акции купить фьючерс на нее и говорить — да, я инвестор в акции, у меня консервативные подходы. Это совершенно две разные вещи, депозит был годовой — бери годовую бумагу, двухлетний был депозит — бери двухлетнюю бумагу, в одинаковых дюрациях, сроках, в первую очередь нужно искать эквиваленты. И в этом случае ОФЗ будет более надежно, чем депозит, и будет предлагать большую доходность. А если вы берете десятилетнюю бумагу вместо годового депозита, не удивляйтесь, если у вас тут вдруг сюрпризы всплывут, на которые вы не рассчитывали. А так, берешь на год, держишь до погашения, взял под 7%, 7% получил. Включил спекулятивный мотив, взял под 7,5%, хотел заработать на них 12-13 за пару-тройку лет, ну, хлебай. Не нужно было просто…

Вот так вот далекая торговая война монстров может дойти до каждого. 

Далекая. 

Ну, она у нас психологически все-таки выглядит пока далекой, это такое наблюдение со стороны за гигантами. А на самом деле нет, вот я к чему. 

Да просто когда дерутся, простите, годзиллы, далекой эта война быть не может. Просто большая проблема нашего информационного пространства, что мы очень сильно замкнуты в себе, простите, на несущественном очень часто. Это, в общем, элемент государственной политики, это большая часть практически во всех СМИ это присутствует, не важно какая ориентация СМИ, вот мы смотрим в себя и ждем, что здесь мы что-то найдем, вот к вопросу. Простите, все усилия экономических властей, в области экономики, направлены на один результат — стабилизацию, обеспечение как можно большей надежности федерального, в первую очередь, бюджета, но госфинансов в целом тоже, и стабилизацию ситуации. Мы все про стабильность. Вот здесь как бы мало что действительно любопытного, интересного и стоящего происходит. 

И невозможно уже, одно и то же. 

Шоки прилетают извне, и мы совершенно не готовимся им противодействовать. Это крайне важный момент, потому что мы заняты тем, вот знаете, канатоходец, как бы сохранить баланс, его не интересует, будут ли трюки, которые он исполняет на канате, красивыми, понравится ли это зрителям, что будет, он даже прыгать не собирается, ему просто устоять надо. Вот как бы основная задача.

Правительство как канатоходец.

Абсолютно.

И получается, этот канатоходец, как по вашему, по каким-то внешним признакам, готовятся они к негативному сценарию последствий торговой войны Китая с США?

Не знаю. 

Помимо того, что Минфин, если что, выйдет на рынок. 

Общество пробуют на прочность: нефтяные монстры добирают за счет бензина, Минфин всех троллит, а контрсанкции — еще не дно

Надо бы проработать. Я вам так могу сказать, что последнее, что у нас в последние годы еще развилось, это непризнание, неготовность публично обсуждать сложные темы в принципе. Это касается и пенсионной реформы тоже, нагляднейшая иллюстрация, нет полноценного экспертного обсуждения, нет полноценного общественного обсуждения. Это было и в 2008 году, когда начинали очередные циклы вот этих переделок, в 2008, кажется, уже даже. 

Это объяснимо, потому что чем больше обсуждаешь, тем больше будут понятны негативные последствия. Будь я на той стороне, я бы, наверное, тоже как-то пыталась не обсуждать. 

Я вам хочу сказать, что это самый первый момент возбудить к себе недоверие. И вот, например, по Центральному банку, неготовность нормально обсуждать не самые удачные шаги, один из которых мы наблюдали как раз в июне, в виде решения по ставке, оно подрывает доверие. То есть крайне важный момент, если вы готовы обсуждать даже неудобную ситуацию и объяснять, почему вы так действуете, публично, четко, однозначно, показывать и рассказывать, какие варианты развития событий вы видите и, собственно, доносите свою мысль до каждого, по возможности, заинтересованного человека, даже с негативным решением вы будете лучше восприняты, чем нежели вы пытаетесь его замылить, запрятать, скрыть от глаз, принять каким-то задним числом. А когда уже принято, ну что уже, поздно, событие случилось.

А если исходить из того, что доверие уже настолько подорвано, что бесполезно, объясняй-не объясняй, все будут спрашивать, что с рублем, и все не поверят, что будет пенсия когда-нибудь. 

Вы знаете, во всех религиях мира, и христианская не является исключением, и православие в частности, доверие всегда может быть восстановлено, по крайней мере это нам говорит. И более того, люди по природе своей, оставим в стороне религию, хорошо, атеисты, но по природе своей люди оптимисты. Мы всегда верим, что в будущем, посмотрите на опросы общественного мнения, почти всегда, за редким исключением, кроме самых жестких кризисных ситуаций, оценка будущего выше и лучше, будущее оценивается лучше, чем настоящее. Мы ждем от будущего большего, чем имеем в настоящий момент. Это значит, что всегда можно исправить даже крайне низкий уровень доверия, надо только это захотеть. Проблема в желании, и в тех, конечно, сложностях, которые требуются для того, чтобы вылезти из того уровня недоверия, который накопила, по крайней мере прямо сейчас, наша экономическая власть. Еще раз, это исправимо, ну захоти, делай, трудиться нужно будет много, это решаемо. 

А вот очередной пример недоверия к действиям экономических властей, даже не столько экономических властей, к действиям налоговой. Вы наверняка, возможно, вам попадались эти ссылки, у нас есть такой вопрос, что с 1 июля, все боятся, что налоговая отследит каждую копеечку, которую мы перекидываем друг другу с карты на карту, сочтет ее дополнительным доходом, обложит налогом или еще что похлеще. И вопросы эти постоянно, все это обсуждают. Откуда у нас, казалось бы, налоговая у нас в лидерах рейтингов эффективности и нормальной работы с людьми, откуда такое недоверие еще и там? Или у нас все настолько уже запуганы тем, что и НДС повысили, и на пенсию неизвестно когда, что сейчас еще и тут последнюю копейку заберут, с банковского перевода? 

То, что все этим обеспокоены, говорит о том, что, возможно, все в этом неким образом материально заинтересованы, что, конечно, не очень приятный сигнал, потому что это говорит, возможно, о том, что Росстат не досчитывает доходы, располагаемые населением, то есть это не зарплата, но, возможно, доходы. 

Об этом тоже стоило бы поговорить.

И было бы неплохо, так сказать, кое-что, может, здесь действительно «опрозрачить», с точки зрения экономики. Возможно ли это с 1 июля? Ну, до меня тоже доходили эти сообщения, не знаю, как к ним относиться. Я так понимаю, принципиально все-таки в законодательстве ничего не меняется, и мне кажется, что возможности налоговой не столь внушительны. Избирательно отследить вот эти все операции они и раньше могли. Мне слабо верится в то, что они могут позволить себе по миллионам, а у нас 75 миллионов экономически активного населения, а вот если мы имеем в виду всякие специфические операции по поводу переводов с карты на карту, то мы будем говорить, наверное, о 90, может быть, 100 миллионах активно проводящих что-то, кому-то что-то передающих, оставляющих электронный след. Я говорю не только с карты на карту, там же и депозит, и все, он же все мониторит. 

Конечно.

Соответственно, если мы берем весь спектр операций, это порядка ста миллионов экономических агентов. У нас нет столько компаний, всё вместе с малыми бизнесами, малыми, средними и прочими ― да там в пять миллионов, по-моему, укладывается у нас… Немножко отличается статистика у Росстата и у налоговой, не знаю, кому верить. Но если по налоговой, там, по-моему, шесть, что ли… Я вот сейчас не помню точных цифр, не суть.

В общем, десятка ― это всё, включая, так сказать, рождающие, умирающие, полумертвые. Это все экономические агенты в юридических лицах, включая ИП, которых огромное множество. Вот если мы добавляем туда физиков, мы умножаем это приблизительно на десять. Это, я вам хочу сказать… Я не уверен, что вот это вот модное…

Когда налоговая освоила свою базу данных, они это назвали работой с большими данными. Модное слово, красивая штука. Я не уверен, что возможности столь велики на практике. Проверим. Понятно, что дергаться уже поздно, первое июля ― вот оно, все операции уже совершены или совершаются. Там же, собственно, за три года можно же поднять, насколько я понимаю, в историю. То, что одна-две ещё будут совершены в течение года, прежде чем поймают, уже, наверно, ничего не поменяет.

Да, будем надеяться, что налоговая всё-таки не так технически совершенна, как она, возможно, пытается себя представить.

Хорошо бы, конечно, было надеяться на то, чтобы экономика была попрозрачнее и почище, но, конечно, государство в этих условиях должно создавать другие стимулы. То есть очень печально, очень печально, да, что нас в первую очередь беспокоит, да, то, что какой-то заработок, с которого законно нужно платить доходы, так сказать, будет доступен, информация о том, что с него не уплачены доходы, будет доступна тем органам, которые эти доходы должны взимать.

Это не очень радостная новость, как вы понимаете, потому что она очень много говорит о том, что есть очень приличный интерес, который не наблюдается, возможно, в явном виде государством и связан, да, с денежным получением доходов, причем с налогооблагаемыми доходами.

Евгений, мы уже начали о доходах, которые мы старательно пытаемся прятать от власти, массово боясь внимания налоговой.

Да, это печально.

Это действительно печально.

Да, несмотря на некий комизм, да, и иронию в моих словах предыдущих, тем не менее это печально. В принципе, во всех странах налоговая так или иначе гоняется за доходами, то есть в основном для налоговой в большинстве, по крайней мере, стран проблему представляют две категории: это самые низкодоходные группы, которые часто получают так, что просто вообще не очень понимают, не хотят и не будут декларировать, им и не хватает этого, и очень обеспеченные категории.

У нас же, да, похоже, это касается подавляющего количества экономических агентов, будем говорить так.

Получается, вне зависимости от размера дохода.

Да, возможно.

И высокодоходные бегают, и…

Культуры, да, у нас нет культуры. Понятно, что правильный вопрос в данном случае возникает, когда я плачу налоги, да, я задаю себе вопрос, за какой набор и спектр услуг я плачу. Но тут очень важный момент: то есть если ты не платишь, ты и претендовать не можешь. Этот порочный круг нужно как-то разрывать.

Конечно, да, проблема заключается в том, что мы и политически пассивны, в общем, да ещё ко всему прочему и оплачивать то, что имеем, не хотим особо. Поэтому это очень большое количество вопросов морального, так сказать, характера поднимает, но тем не менее надо понимать, да, что не только государство у нас…

Уже прозвучал мой скепсис в отношении, в общем, готовности, способности правительства что бы то ни было менять, качества и доверия к нему. Но надо понимать, что и население тоже, да, у нас, так сказать, что-то, видимо, сделало, чтобы заслужить такое правительство. Или не сделало. И в частности, да, не платит налоги и не спрашивает за оплаченное. Это приличная часть ответственности в рамках демократии.

А вот это как раз к вопросу о повышении НДС.

Почему пенсионный возраст повысили именно сейчас, а изменение ставки НДС — выстрел себе в ногу. Объясняет эксперт по макроэкономике

Да.

Мне кажется, что это только усугубляет эту ситуацию, потому что косвенный налог, мы вот тихонечко его повысим, чтобы никто не заметил. То есть государство не работает над изменением этой психологии, вот что тоже печально.

Ну как тихонечко, смотрите. Никто же не мешает даже между матчами чемпионата пойти, выйти и попротестовать по этому поводу.

Запрещено.

Хорошо, создайте петицию хотя бы. Да-да-да, действительно, вы правы, запрещено. Ай-ай-ай, нехорошо, не призываю.

Спасибо.

Создайте петицию. Ну и потом, 15 июля закончится, можно будет выйти. Не успеет никто все нужные законодательные действия предпринять для того, чтобы это действие стало необратимым.

В моём понимании повышение НДС не осмысленная разумная мера. В этом году бюджет будет сведен с профицитом, причем внушительным, большим в абсолютном значении, нежели чем дефицит, который ожидался. При этом это может произойти даже в случае неприятного сценария. Мы по курсу обсудили, про 100–120 я пробросил, например. Базовый-то сценарий у меня скорее 63 на конец года, то есть относительная стабильность.

То есть примерно как сейчас.

Да, примерно так же. При этом я ещё и нефть пока жду на более низких уровнях, чем сейчас мы имеем. Я жду некой стабилизации ситуации. Пока, ещё раз, это всё вилами по воде писано. Очень сильно размыто пространство вот этих возможных сценариев. Я уже сейчас даже не уверен наверняка, знаете, раньше я мог говорить: 40%, 50% базовый сценарий, я в нем уверен. Я не знаю.

То есть такая у нас неопределенность высокая.

Слушайте, да. Китайско-американские танцы создают много неопределенности. Наша пассивность в части того, что мы не подготовились… Я не понимаю, даже если подготавливаемся, то к чему, как  что, непонятно. Она накладывает на это дополнительные риски. Вот это всё вместе создает очень высокую неопределенность. Нет ничего хуже для инвестиций, для роста, для развития, чем вот эта высокая неопределенность.

НДС ― дополнительный фактор неопределенности. Пенсионный возраст ― дополнительный фактор неопределенности. Причем и НДС, и пенсионный возраст ― ещё и сильные чисто психологически демотиваторы. Да, любопытный момент, если опять же перекидываем на доходы, естественно, поскольку это косвенный налог, он в доходах не считается, то есть формально доходы могут расти, но через НДС большая часть из них может изыматься в пользу государства. Вроде как одной рукой дал, другой изъял.

Необходимости, как я уже сказал, я в этом не вижу. Потребности никакой в повышении НДС нет, более того, есть негативы, и негативы очень простые: это делает неконкурентоспособной локальную торговлю, простите, что обычную, традиционную, что интернет-торговлю. Недаром AliExpress у нас довольно популярен, недаром многие покупают с eBay. И с годами, мне кажется, количество людей, вот в штуках людей, увеличивается. То есть сумма может не всегда расти, потому что просто денег особо нет. Но интерес к этим ресурсам, в том числе в Amazon, ко многим другим, растет.

Вот идея нашего ответа ― обложить всё это пошлинами, все покупки в интернет-магазинах. Очень легко.

НДС, НДС.

Да.

Ещё и НДС. То есть давайте два раза обложим: в Европе, значит, вы заказали в магазине, вам никто НДС не вычел, и еще раз!

Вообще нехорошо, в моем понимании неправильно. Но опять же, кого интересует правильность, соотнесение с международным законодательством, с практикой и так далее, и тому подобное? Да, мы делаем ещё менее конкурентоспособной нашу торговлю и ещё ко всему прочему, чтобы это поправить, делаем ещё одно кривое решение: давайте дообложим НДС все почтовые пересылки, какие сможем найти. Не дело это, конечно.

Можем вернуться к росту доходов, это любопытная история, кстати, по поводу зарплат, бюджетников.

Да, вот сейчас по статистике мы смотрим. У нас по итогам мая практически нулевой в годовом выражении, 0,3%, а зарплаты растут ― 7% с лишним, под 8%, что-то такое.

Но это не самый большой сюрприз. Здесь всё достаточно просто. У вас сокращаются трансферты, в том числе страдают пенсии. То есть у вас просто идет перераспределение. Те, кто и так не зарабатывают активно и много, похоже, становятся менее защищенными.

Всё это социально не защищенные люди как раз, менее защищенные.

Да, менее защищенные, которые зависят… Это как бы тенденция не первого года, это не новость. Тут скорее любопытно, как растут зарплаты. Есть ощущение, что на самом деле зарплаты больше растут в статистике, нежели чем по факту. Это большая проблема, собственно, в том числе она может отражаться и в доходных, и в прочих компонентах.

Это через бюджетников? Где рисуют?

Вот смотрите, да. Похоже, у нас майские указы были не очень аккуратно исполнены. Точнее, возможно, они были исполнены в основном на бумаге.

Это очень непросто, потому что требует, что называется, приличных полевых исследований, то есть отыскания людей и разговоров с ними, чтобы вычленить вот эти десятки процентов роста, это требует определенного расчета, да, то есть мы не готовы просто так раскрываться, что-то кому-то рассказывать. Мы в этом плане очень опасливы.

А то потом и этого не дадут. Не дай бог.

В том числе. Да и просто чужому рассказать про свои деньги. И так-то, в принципе, не принято в современном мире, а здесь-то ещё вдвойне.

Особенность заключается в том, что, похоже, многие из тех, кто должны были повысить, вместо того, чтобы осуществить повышение по факту, да, произвели его скорее на бумаге. То, что по-английски зовется creative finance, creative accounting, творческий подход к бухгалтерии. То есть крутили со ставками, я так понимаю, раздробили, сложили, умножили, две в одну, а люди в итоге на руки получили не больше. Причем были случаи, где, мне сказали, реально получилось даже и меньше у кого-то, да. Но на бумаге выросло.

Косвенно это очень неплохо видно. Дело в том, что у нас практически с начала года нет роста розничной торговли.

Вот.

Она держится на стабильных 2–2,5%. То есть мы выскочили на 3% плюс в конце прошлого года, и всё, и с тех пор никакого ускорения в темпах роста розничной торговли не было, она достаточно ровно стоит по повышению к показателям прошлого года.

А в прошлом году в розничной торговле вообще был любопытный момент. Там же онлайн-кассы стали вводить для малого бизнеса, и она как поросла, знаете, с середины весны!

Конечно, все вдруг вышли наружу с этими онлайн-кассами.

Да, скорее всего, Росстат увидел, просто официальная статистика увидела обороты, которые раньше, так сказать, её миновали, а не столько произошел именно рост оборотов. И понятно, что то, что мы не ускоряемся, достаточно хорошо говорит о том, что, возможно, этот статистический эффект уже частично выдохся. То есть, так сказать, будет ещё волна установки онлайн-касс, я так понимаю, где-то отложено, где-то всё-таки поставится. Будет некоторое вычищение. Но вот на этом фоне, несмотря на впечатляющий, двузначный какое-то время рост зарплаты в реальном выражении, у нас нет роста в ритейле, а он должен был бы быть, за полгода он должен был бы уже проявиться.

Насколько сейчас розничная торговля важна в смысле драйвера прироста ВВП? Я помню, что долгое время это был один из ключевых, что двигал вперед как бы людьми.

Он до сих пор, только не сама розничная торговля, сейчас, да, этот момент разделился. У нас розничная торговля уже практически не растет, но Росстат фиксирует рост спроса со стороны населения, то есть рост расходов со стороны населения. Этот рост расходов в два с лишним раза превышает темпы роста ВВП. То есть домохозяйства и есть до сих пор, как и были до фазы рецессии 2015–2016 годов, основной драйвер роста российской экономики. Ничего не поменялось. Не инвестиции рулят, поверьте мне.

Откуда бы им взяться.

Не экспорт. Домохозяйства. Подавляющая часть…

Нет, кое-что там есть и в инвестициях, но всё это малозначимо на фоне роста спроса домохозяйств. То есть основной драйвер, источник роста российской экономики ― по-прежнему спрос домохозяйств, просто теперь, да, он виден не в рознице, не в розничной торговле. Где-то в платных услугах проскальзывает как раз, где-то ещё в других сегментах, очевидно. Но речь не идет о, так сказать, видимо, большом комфорте населения, иначе бы, я говорю, и в рознице мы бы тоже его наблюдали. Розница как раз очень хороший маркер, что у населения всё-таки что-то не так.

Май, вы пробросили про май. Любопытная статистика: оказалось, я думаю, хуже, чем подавляющая часть ожиданий меня и моих коллег. Дело в том всё-таки, что от этого МРОТ, прожиточного минимума, который в мае вступил в действие, ожидали эффекта.

А, да, у нас же впервые…

Там же и кое-какие пособия подвязаны, и бюджетники автоматически через сетку, и прочее.

Да, я напомню зрителям: у нас наконец-то долгообещанное повышение минимального размера оплаты труда до прожиточного минимума. Якобы вперед срока, хотели с 2019, и тут вот поствыборный подарок такой.

Да. Какой здесь момент? У нас резкий скачок в апреле, достаточно неожиданный был для меня, я думаю, для многих тоже, не могу за всех отвечать, как раз и в зарплатах, и в том числе в доходах. И я думал, это разгоняется под май. Возможно, что большая часть решений уже в апреле, так сказать, произошла.

Всё кончилось.

Причем здесь тоже любопытный момент. Это потребует ещё проверки, опять же, поскольку в статистике и вопросах ты такого не найдешь, у нас на такие щекотливые темы-то и опросы проводить не любят.

Штука заключается в чем? Смотрите, многие, особенно в той же сфере обслуживания, да, в розничной торговле в ряде элементов, в некрупном бизнесе поступали следующим образом. У вас есть минимальный размер оплаты труда, который проходит через бухгалтерию, остальное проходит в конверте. Что происходит, когда вам говорят, что минимальный размер оплаты труда ― теперь это прожиточный минимум, который возрастает на пару тысяч? Вы вынимаете из конверта три…

Да.

И кладете две в бухгалтерию, а одну отдаете на налоги. Приблизительно такая арифметика, если округлять, выходит.

В конверте ничего не остается.

Не факт, в конверте всё-таки могло быть. Слушайте, у нас в стране сильно за тридцатку зарплаты, не обижайте. Понятно, не во всех конвертах остается существенно, где-то поменьше, но тем не менее, да. В среднем, обращаю ваше внимание, сильно за тридцатку в среднем, то есть это всё-таки не то же самое. В каждом индивидуальном случае иначе, да, может быть иначе. Но тем не менее факт остается фактом: в конверте, скорее всего, что-то да остается, две-три тысячи в конверт не выплачивают.

Штука заключается в том, что убыло у человека суммарно… Понимаете, забрало государство, в бухгалтерии появились цифры, а у человека совокупный доход от этого уменьшился. Понимаете, да, вот эта проблема скорее может быть основной.

И вот мы её видим в статистике опять.

И да, как раз динамика вялая розничной торговли…

И главное, люди это чувствуют.

Да, настроения, да. То есть там есть ряд нюансов, которые достаточно четко указывают, что официальная статистика сейчас по зарплатам и доходам населения, возможно, завышена. То есть мы не имеем реально такого роста и зарплат, и доходов населения. И, собственно, поэтому люди не так счастливы теми вроде бы благами, которые на них вроде бы сейчас пролились. Вот, и в этом проблема здесь.

Смотрите, опять же здесь сложно что-то поменять. Мы же обсуждали некоторое время, как народ переживает: ага, 13% со всего будут брать, ещё штрафы там сверху! Так, простите, работодатели тоже не все чисты на руку.

Как раз чуть-чуть возвращаясь к тому, что потребление нас всё-таки фактически двигает вперед, то есть это мы оплачиваем тот небольшой экономический рост. В этом смысле то, как сейчас действует правительство через налоги, повышение пенсионного возраста, оно, что, считает, что есть ещё запас прочности у этого драйвера в виде населения? Потому что инвестиции так не поддержишь. Получается что? Они как-то нас оценивают годными ещё для извлечения дополнительных средств?

Вот, да, мне кажется, да, этот момент очень важный. Смотрите, я думаю, да, они считают, что есть ещё некоторый запас прочности у населения. Просто эта история не про рост. Мне кажется, что экономическая политика властей в последние годы, кто бы что где бы и как бы ни говорил, не про рост российской экономики, не про развитие и точно не про его ускорение.

Скорее так: власти довольны и даже, может быть, счастливы, что он есть. Но обеспокоены они тем, как обеспечить стабильность и в первую очередь качественные фискальные показатели бюджета, да, то есть чтобы они были как можно более комфортными, желательно без дефицита. Если вы помните, риторика Минфина все последние годы никак не менялась. Просто пока он пытался добиваться вот этого, чтобы доходы по возможности не увеличивались, стремиться к нулевому дефициту ― у них на 2019 год была такая цель озвучена еще несколько лет тому назад. Это было громко, то есть об этом говорили громко.

Сейчас, когда де-факто он получил права и мандаты на все вот эти действия, теперь уже говорить громко об этом не обязательно, можно просто делать. И мы наблюдаем вот этот достаточно бухгалтерский четкий подход, да, к обеспечению комфорта, фискального в первую очередь комфорта в бюджетной системе, в первую очередь в федеральном бюджете, потому что этот комфорт в существенной степени обеспечивается за счет регионов.

И слабейшие из них, в общем, это в том числе чувствуют прямо в своих бюджетных финансах. Это тоже существенная проблема, потому что надо понимать, до каких пор можно стягивать простыню в центр. Определенные проблемы сейчас мы имеем, пока они не так велики, но вообще с годами они могут увеличиться, и очень сильно. И в данном случае то, что мы наблюдаем в части и пенсионного возраста, и НДС, это именно попытка как можно больше комфорта как минимум на среднесрочную перспективу обеспечить федеральному бюджету.

«Бюджетобесие»: Андрей Колесников о том, почему новое повышение налогов не решит никаких проблем

То есть бюджет вместо людей и вместо экономики?

Видите, всё-таки МРОТ мы подтянем, да, доходы определенным образом будут увеличиваться, низкая, чрезвычайно низкая безработица и достаточно консервативная миграционная политика, когда, в общем, мигрантам скорее ставятся препоны, притом что на рынке труда есть дефицит, обеспечат определенный рост доходов населения.

Поэтому сказать, что прямо вместо, неправильно. Скорее вместо увеличения благосостояния. То есть более или менее стабильный уровень благосостояния, то есть не идеальный, не очень комфортный, да…

Потерпят.

Без возможности делать сбережения. Абсолютно верно. Но президент же несколько лет назад так и сказал. Он рассчитывает на то, что люди потерпят. Люди пока терпят. Поэтому в этом смысле всё верно. Просто надо понимать: политика развития и «потерпят» ― это две совершенно разные вещи. Вот действительно большое количество людей, возможно, десятки миллионов всё ещё находятся в состоянии терпения, да, потому что их финансы стеснены, возможности делать сбережения ограничены. Это, в общем, так или иначе видно в том числе из официальной статистики.

Но сказать, что прямо катастрофа, ― нет. Маргинализация, наверно, не грозит. Я не вижу этого. Государство скорее предпринимает в силу каких-то возможностей даже попытки сгладить очень высокую дифференциацию населения, которая в последние годы выросла, но они пока не очень успешны.

Но зато бюджет ― это такая понятная краткосрочная цель. Вот, он должен быть сведен, а что уж там дальше, за горизонтом…

Я бы сказал так: если бы я выделял в экономической политике основную цель, да, вот стабильность ― это некая общая фраза. В первую очередь ядро понимания этой стабильности ― это комфортное состояние государственных финансов, в первую очередь финансов федерального бюджета. Я вам хочу сказать, что это четкая совершенно линия, прослеживаемая я уже не помню сколько лет. Но с 2014, 2013 года это прямо практически однозначно, с 2014, может быть. Как нефть пошла вниз.

Хорошо, с 2014 года четко прямо она звучит, совершенно однозначно и не слабеет. Не просто так, слушайте, налоговая под Минфином. Не просто так у вас Таможенная служба под Минфином.

Надо беречь.

Фактически Минфин сейчас отвечает за все доходы и расходы. Эта консолидация, да, тоже имеет очень существенный эффект.