Минфин решил потратить резервы вопреки советам МВФ. Зачем это нужно?

К слову о нацпроектах, которые действительно всех страшно беспокоят и которые как-то пока не движутся особенно. Мы как раз тоже это обсуждали не раз, что год уже с майских указов прошел, а все пока идет некоторое обсуждение и подготовка, а как же этим заниматься. Но тем временем продолжается дискуссия на тему того, а где взять деньги на это все. И в частности, речь идет о том, обсуждается и в Минфине, и в Минэке, насколько я понимаю, но в основном Минфин об этом говорит, о том, чтобы использовать на эти цели средства ФНБ в будущем году, когда мы достигнем необходимого нам размера этого ФНБ в почти восемь триллионов рублей. Ожидается, что к концу года это произойдет.

Но тут внезапно руководитель миссии Международного валютного фонда в России говорит, нет, не надо этого делать, копите дальше, это будет плохо, вкладывайте их в надежные зарубежные активы. Патриотически настроенные граждане скажут, что вот, мы же говорили, что они не дают нам развиваться. Но тем не менее, для начала вопрос. Действительно, когда и если мы дорастем до этих 7% ВВП, что дальше с этими деньгами делать? Дальше вкладывать в нацпроекты, вкладывать в пособия? Какие здесь варианты, как вам кажется?

Я начну с вашего первой ремарки относительно того, что нацпроекты тормозят, не двигаются. И слава богу! И слава богу в каком смысле, что масштабы этих нацпроектов, они гигантские для нашей экономики. Деньги предстоит инвестировать очень серьезные. И невозможно, даже неправильно, такие судьбоносные инвестиционные решения впопыхах, сгоряча. Это нацпроекты писались впопыхах, времени не было, и все это писалось…

Сами идеи, вы имеете в виду?

Да. Нацпроекты, те цифры, которые закладывались, все это писалось очень на скорую руку. На тот момент, год назад, не было еще понимания, куда эти деньги инвестировать. Сейчас это понимание немножко расширилось, но все равно каждый проект требует очень детальной проработки. Мне кажется, если нормальный инвестиционный цикл, то еще пару лет эти проекты должны прорабатываться, прежде чем начнется серьезная, прежде чем начнутся стройки.

Прежде чем пойдут деньги, собственно.

Деньги могут пойти в ТО и прочие подготовительные мероприятия. Вот сами стройки, уже масштабные, такой всплеск инвестиций, это, мне кажется, перспектива даже не 2020 года, а 2021-2022. И это правильно, совершенно не нужно сейчас подстегивать и на эту тему как-то вот… Если это подстегивать, искусственно ускорять, то это будут бестолково потраченные деньги, которые не приведут…

Ведь для чего весь сыр-бор? Задавили внутренний спрос, повысили налоги, пенсионный возраст и так далее, аккумулировали деньги. Скопили в национальном фонде тоже очень много денег, и теперь это так называемый переход на инвестиционную модель роста. Этот переход можно было осуществлять разными путями, в том числе привлечением иностранного капитала, что наиболее правильным было бы, привлечением иностранных инвесторов. Но эта тема ушла с повестки дня после событий 2014 года и введения санкций в прошлом году на РУСАЛ и обострения этой санкционной риторики. Поэтому пошли самым простым путем. Да, можно было идти другим путем, снижая административное давление, разрушая монополии в экономике, проводя демонополизицию, стимулируя малый и средний бизнес. Это тоже очень серьезный и более эффективный механизм перехода…

Но сложнее, в некотором смысле.

Намного сложнее. И этот механизм предполагает потерю контроля над обществом, над экономическими субъектами. А у нас же такой политический и экономический тренд идет в сторону того, что мы должны все потоки контролировать, и все должно быть только под нашим контролем. Это достаточно губительный, конечно, тренд, но он выбран. На эту тему можно было ломать копья полтора-два года назад, но в принципе последний год уже все ясно, куда. Тренд определился экономический. И раз уж мы его выбрали, то давайте хотя бы те проекты, которые сейчас определены как национальные и приоритетные, максимально точно, максимально просчитаем, чтобы они реализовывались максимально эффективно. А что говорит МВФ к этим рекомендациям, на самом деле логика МВФ она в чем.

О том, чтобы не вкладывать туда деньги ФНБ, Фонда национального благосостояния.

Не совсем. Потому что они когда, это самая громкая рекомендация, поэтому на ней, понятно, сфокусировались СМИ. Вслед за этой фразой в пресс-релизе МВФ идет снижение роли государства, демонополизация экономики, повышение роли малого и среднего бизнеса. То есть все те шаги, которые должны повысить эффективность экономического роста. И в принципе, если мы избираем именно вот такой путь, то есть делать экономику эффективнее за счет развития конкуренции и стимулирования малого и среднего бизнеса, то вот в этой схеме нам действительно не нужно тратить избыточные резервы. Не нужно тратить эти нефтедоллары, пусть они, как в Норвегии, копятся в резервном фонде, экономика сможет функционировать.

На случай разных турбулентностей в процессе вот этих отпущения вожжей.

Совершенно верно. Экономика сможет функционировать и без этих нефтедолларов. Но эта тема не стоит в повестке дня. То есть все, что говорится правительством на тему развития малого и среднего бизнеса, повышения производительности, все это абсолютно пустые вещи, они бессодержательные, бессмысленные. Поэтому вот в такой системе, конечно, рекомендация МВФ — не тратьте эти деньги, — она звучит издевательски.

Ну вот, Антон Силуанов именно же эти слова и услышал, только вот эту первую часть, и говорит, а, мол, МВФ заинтересован, чтобы мы свой ФНБ хранили в иностранных резервах.

У Минфина, у него задача копить кубышку. Понятно, что Силуанов главным образом…

Удивительно, что даже уже Антон Силуанов и Минфину говорит, что да, мы считаем, что нужно эти деньги вкладывать в экономику, начиная, грубо говоря, с будущего года, когда мы дойдем до этой отметки.

Так нет этих планов.

Пока да, это пока так общо.

На самом деле ведь что происходит в бюджетной сфере? У нас в этом году профицит бюджета ожидается, согласно последним поправкам, 1,8 триллиона. Весь этот профицит идет на покупку валюты и складывается в ФНБ. Помимо этого, мы еще, Минфин, активно занимает на ОФЗ, и значительную часть привлечения на рынке внутреннего долга он также конвертирует в валюту, отправляя в ФНБ.

А какой смысл? Зачем занимать, чтобы положить…

Да, занимать под 8%, рынок ОФЗ, чтобы положить под 2%.

В долларах.

Но это вот действительно уже на уровне… Почему выбран такой подход? Потому что несколько лет назад правительство определилось — мы живем при 40 долларах за баррель. Вот все, ни копейкой больше. Каждый год эти 40 долларов индексируются на 2%.

Сейчас 41,6.

Да, в этом году 41,6. Задав такую конструкцию, такое ограничение, Минфин посчитал и выяснил, что у нас в этом случае доходы с расходами не получаются, поэтому надо занимать, чтобы финансировать дефицит. Но нам нужно занимать еще и для того, чтобы формировать, ведь заимствования в ОФЗ формируют еще так называемый, как он называется, Фонд… Короче говоря, фонд, который аккумулируется для инвестиционных целей. Там, по-моему, по пятьсот миллиардов в год.

РФПИ вы имеете в виду или нет?

Нет, это все в рамках бюджета.

Понятно.

Поэтому заимствования в ОФЗ, они вот Минфин мыслит как бы, мы живем при 40 долларах за баррель, поэтому мы занимаем. Занимаем на то, чтобы покрыть дефицит, потому что при 40 долларах бюджет дефицитный.

А его на самом деле нет, потому что нефть не 40, а 70.

А его нет. Но то, что выше 40, вас вообще не касается. Когда с Минфином начинаются дискуссии на тему бюджетного правила, он говорит — что вы к нам пристали по поводу бюджетного правила, это только о цене нефти, это больше ни о чем. Вот мы отсекли 40 и все, вот представьте, что мы живем при 40 и хватит считать эти дополнительные доходы, это вообще вас не касается, никто их тратить не собирается. Поэтому эта конструкция будет существовать, а инвестиции будут осуществляться за счет того перераспределения между внутренним инвестиционным спросом, между потребительским инвестиционным спросом, которое произошло. Повысили налоги, НДС приносит 600 миллиардов с лишним в год.

Вот эти дополнительные 2%?

Да-да. Плюс вот эти агрессивные заимствования на рынке ОФЗ. Уже с начала года, у нас в этом году у Минфина был план 2,4 триллиона, уже с начала года половина этого плана выполнена, за неполные пять месяцев.

Сейчас немножко шаг в сторону, потому что не очень в публичном пространстве про довольно, действительно, да, как вы говорите, агрессивные сделки на внутреннем рынке заимствований, которые Минфин проводит. Это может быть как-то связано с тем, что в некотором смысле висит риск того, что, возможно, этот рынок нам закроют вместе с остальными санкциями, поэтому пытаются быстрей-быстрей-быстрей, пока окно открыто, все это набрать?

Да, совершенно верно.

Окей, понятно. Тогда это интересный поворот, действительно, как-то надо будет на это посмотреть повнимательнее. Но все-таки, возвращаясь к ФНБ, действительно, так или иначе, но, судя по всему, мы таки дойдем до этой отметки в восемь триллионов рублей.

Тут несколько вопросов дальше возникает. Первый ― это уже такой глобальный, исходя вообще из каких-то глобальных процессов. Ждем ли мы, что и в 2020 году он будет такими же темпами расти? Точнее, такими же темпами деньги туда будут прибывать, для которых нам надо будет найти уже какое-то другое применение, кроме как складывать их просто на черный день? Или, может быть, в следующем году уже и вопроса такого не будет, потому что нефть и будет стоить 40 долларов, условно? Как вы думаете?

Я думаю, что в этом плане ничего меняться не будет.

То есть это означает, что, грубо говоря, в 2020 году у нас появится несколько триллионов рублей, вот этих дополнительных нефтяных доходов, которые уже не нужно будет складывать в резерв, а нужно будет куда-то их деть, что-то с ними делать.

На самом деле резервы правительства превысят эту планку в 7% ВВП уже в этом году, уже в ближайшем месяце. Но формально это будет зафиксировано только в середине следующего года.

Дело в том, что всю валюту, которую покупает Минфин, зачисляют в ФНБ лишь после утверждения отчета об исполнении бюджета. Та валюта, которую мы купили в прошлом году, еще не зачислена в ФНБ.

То есть она есть, но где-то на пути, где-то на промежуточном счету.

Да, она на счетах, но в ФНБ официально она не зачислена. Это произойдет через один-два месяца, обычно в середине года. Те деньги, та валюта, которую Минфин купит в этом году, будет переведена в ФНБ в середине следующего года. И вот в середине следующего года формально можно будет сказать, что да, у нас ФНБ превысил 7%, поэтому давайте теперь думать, как же его тратить и как мы дальше будем жить.

Так что я думаю, что бюджетная дискуссия, бюджетный процесс этого года этой темы вообще касаться не будет, а вот через год, когда начнется новый бюджетный процесс, тогда да, тогда эта тема, скорее всего, всплывет, накал дискуссии на эту тему, по-видимому, возрастет.

Фото: Дмитрий Астахов/ТАСС