Чем опасны «кредиты до получки», и почему трудно оценить реальную закредитованность населения. Объясняет Рубен Ениколопов

Здесь хочется еще про такой фактор, про который все время тоже все вспоминают, это закредитованность населения. Причем сконцентрирована закредитованность как раз в самых бедных слоях и так далее, и кажется, что вот мы им сейчас дадим деньги, они их пойдут отдадут в микрофинансовые организации, а потом опять возьмут там новые долги, и мы только как бы вольем в эту машину еще больше бензина, такие есть риски. Насколько это оправдано, такие ожидания?

Теоретически на самом деле, конечно, такая проблема есть, учитывая уровень закредитованности, особенно в таких микрофинансовых, с очень высокими ставками. Другой вопрос, на самом деле мы очень мало знаем про то, почему люди берут эти кредиты. Некоторые, во всяком случае, истории, они достаточно интересные, потому что это совершенно бихевиоральные такие поведенческие истории, которые с точки зрения эффективности неоднозначны, потому что известна часть из этого, что условно, жены берут микрокредиты, тратят их на какие-то нормальные покупки, а потом муж не может это, условно говоря, пропить, потому что кредит надо возвращать. Есть и такие истории.

Хитро.

Поэтому на самом деле то, что называется commitment, красивым словом, связанные руки, вот на самом деле иногда кредиты используются именно для этого, на что-то большое и светлое, лучше ноутбук ребенку купить, чем понемножку пропивать. Другой вопрос, что и наоборот тоже бывает, кредит берется именно для того, чтобы его пропить.

Пропить, в широком смысле слова.

Поэтому здесь, к сожалению, у нас очень мало исследований, на микроуровне, что люди действительно делают с этими кредитами, зачем они их берут, почему. Кредиты на долгосрочные покупки, на самом деле там интересная статистика в Центральном банке, которая свидетельствует о том, что на самом деле очень малая доля из них это такие краткосрочные кредиты, грубо говоря, до зарплаты. Большинство из них достаточно долгосрочные, и очень часто это действительно какие-то кредиты на покупки большие и долгосрочные.

На телевизор, условно.

Да, на телевизор, условно. И тут сказать, хорошо это или плохо… Там проценты зверские, конечно. Но с точки зрения того, что вы обозначили как опасность, что вот им дать, они тут же пропьют все это, нет такого.

Да, кредит на вполне нормальное желание.

Да, и не приведи господь, ноутбук. Скорее, более опасны, наверное, кредиты все-таки вот такие, до получки, короткие, они более проблемные в этом смысле, но их доля вполне умеренная. И тут, если честно, то мы, конечно, не знаем, потому что мы очень мало себе представляем, как себя ведут беднейшие слои населения в России, их никто особо не изучает.

А вот тут у меня уже к вам вопрос. А как-то профессорское сообщество изучает этот вопрос, собирается изучать?

С удовольствием. Просто вопрос в том, что на самом деле это во многом вопрос не к нам, потому что собирать опросные данные это, конечно, дико дорогое удовольствие. И тут, конечно, полезно было бы, если бы все-таки наши органы государственные чуть ближе общались с академическим сообществом и ставили правильные вопросы, потому что вот направить немножко опросную активность, а они очень много опросов проводят.

ЦБ, вы имеете в виду?

ЦБ, Минфин, я уже не говорю о других службах. Но поскольку большинство из этих опросов закрыты, мы даже не знаем, что там есть.

Тут вопрос только, они закрыты так, на всякий случай, или просто потому, что там что-то такое, что лучше вообще никому про это не знать, не дай бог это вылезет наружу.

Я думаю, что это общий подход такой, что не пущать, не давать, и так вот никому не надо, потому что с некоторыми из этих данных у нас была возможность работать, я не знаю, что там такого криминального.

Так там и нет ничего криминального, потому что вам дали с ними работать.

Это правда, это может быть так.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.