«Вернут один рубль из пяти»: как власть обманывает бизнес, обещая компенсацию за заморозку цен

Сейчас это пошло так, удобрения, можете посмотреть на капитализацию производителей сельхозтехники, там они подорожали сразу намного сильнее, чем подорожала вот сельхозпродукция в мире. Поэтому, соответственно, сельхозпроизводитель, если он может повышать свои цены, у него не изымают деньги, он себя может чувствовать относительно нормально. Скажем, хорошо, окей. Да, цены растут, у него растет себестоимость, но он это все компенсирует, потому что цены на его продукцию растут.

Когда же цены вот так искусственно и жестко зажаты, когда у нас сельхозпроизводитель получает три доллара из десяти долларов прироста, потому что 70% изымают этой разницы, то он очень быстро попадает в ножницы растущей себестоимости, это удобрения, семена, что мы сказали, и того, что цены на его продукцию искусственно зажаты.

Поэтому, я думаю, мы не увидим чего-то трагического в центре, на центральном юге, это такие регионы очень хорошие с точки зрения климата, с точки зрения цен, но вот начиная с Поволжья и далее на восток, где и так не было высокой рентабельности, там прямо, мне кажется, может быть какая-то драма, если эта пошлина не будет отменена или как-то сильно смягчена.

Давайте уточним, когда мы говорим изъятие, это просто деньги, которые никем не будут заработаны, или это то, что получает бюджет?

Да, это хороший вопрос. Это деньги, вот когда мы говорим 400 миллиардов, откуда эта цифра, 400 миллиардов, которые не получило российское растениеводство, не получит, вероятно, из-за этих пошлин. А как, куда они пойдут, кто бенефициар этой истории? Часть пойдет в бюджет через пошлины, потому что мы же искусственно занизили цену, и это пойдет в бюджет. А часть пойдет как раз потребителям зерна: мукомолам, животноводам и так далее, которые могут передать, а могут и не передать это потребителю. Вот это прямо как они будут распределены.

При этом важно добавить, как-то постоянно наши чиновники об этом повторяют, что вот, ничего страшного нет, мы все, что заберем, мы отдадим. Но проблема в том, что не все же отдадут, они в лучшем случае отдадут то, что получат в виде пошлины, это еще вопрос, но…

Это в лучшем случае. Здесь сразу почему такой вопрос возникает, я когда читала о том, что собранные средства пойдут на поддержку, у нас, насколько я помню, нет никакого целевого механизма, что вот мы собрали из сельского хозяйства, и именно вот собранное в каком-то отдельном фонде, как, например, с дорожными фондами происходит, мы вот направили. Это же все равно попадет в общий котел, а там уже кто добьется, кто лоббирует активнее.

Это правильное наблюдение, это пойдет властям, в местные бюджеты, власти будут местные распределять, дай бог, что-то дойдет, это пойдет позже. На самом деле это вопрос второй.

Вопрос №1, что изымают вот конкретно 400 миллиардов, примерно дай бог четверть от этого попадет в виде пошлин в бюджет, 100 миллиардов, и их вернут. А 300 миллиардов никто возвращать не будет, которые изъяли у них и которые ушли мукомолам, животноводам и прочим.

Выглядит абсурдно.

То есть цена упала для всех, давайте еще раз по-другому, предположим, рынок зерна — 100 миллионов тонн. Экспортируется 20 миллионов тонн из них, 80 миллионов продается на внутреннем рынке. Соответственно, цена же упадет на все эти 100 миллионов, на все, а будет возвращено только собранное вот с тех 20 миллионов тонн. То есть, мы прикидывали по текущему сельхозгоду, он еще не закончился, примерно будет возвращен, дай бог, один рубль из пяти, изъятых у сельхозпроизводителей.

Да, это возвращается, но очень важно понимать, и чиновники, не знаю, почему упорно повторяют — все вернем, все вернем. Нет, вы не вернете все, в лучшем случае вы вернете то, что собрали через пошлину, но это один рубль из пяти, один рубль из четырех, которые всего изъяли из растениеводства.

Фото: no_one_cares / Unsplash