«Если не Путин, то кто? А если Путин, то как?»: Сергей Алексашенко о критическом вопросе президентства Путина для бизнеса

Вот в чем здесь основная будет загвоздка, какие это будут риски, как это будет отражаться, скажем, на общей бизнес-атмосфере?

Маргарита, смотрите, давайте разделим, мухи отдельно, котлеты отдельно, да. Безусловно, критический вопрос для всей российской политической конструкции, и для российской экономики, и для какой-то части российского населения ― это что будет делать Владимир Путин в 2024 году.

Для упрощения ситуации: вариантов два. Первое ― он заявляет в какой-то момент: «Я устал, я ухожу. Спасибо, россияне, я пошел отдыхать», да, как сделал Борис Ельцин. Второе ― в той или иной форме он скажет: «Спасибо, я не устал, я не ухожу, я остаюсь, кого бы вы ни избирали на какие бы должности, поэтому как я держал власть, так я и буду ее держать». Да?

Соответственно, сейчас в политической системе, безусловно, начиная от узкого круга Кремля и дальше вниз по конусу, конечно, вот этот вопрос «а что будет дальше и как это будет устроено?» ― конечно, это главный вопрос.

А для бизнеса ведь тоже он, получается, стоит? Это не только для элит и тех, кто в Кремле и серых зданиях рядом?

Конечно. Дальше будет расходиться кругами, да. Бизнесу в этом отношении немножко проще, потому что он будет считать, что пока мы не узнаем новости, ну чего, там в любом случае переходный переход сколько-то времени занимает, а там еще надо посмотреть, как пойдет, куда пойдет. Поэтому пока работаем в условиях, что Путин держит всю власть и ничего не меняется.

Удвоить экспорт в срочном порядке: как Путин гонит бизнесменов за рубеж продавать российские товары

А политикам ― ну как же, а им же всем, и бюрократам, чиновникам нужно вперед смотреть, да, и думать: «А что будет и где мое место в будущей системе?». И это такая тема, в которой вся политическая структура подвешена на этот крючок и все с замиранием сердца ждут и пытаются, будут пытаться уловить сигналы, дергаться, не знаю, давать свои советы, рекомендации, строить альянсы. Короче говоря…

Заниматься чем угодно, но не эффективным управлением, экономикой.

Вот! При чем здесь экономика? Там никакие проблемы вообще обсуждаться не будут. Всех будет интересовать ответ на один-единственный вопрос: кто и как, да. То есть если не Путин, то кто, а если Путин, то как. Соответственно, это такой ключевой вопрос.

А вторая тема, которую вы затронули, конечно, очень интересная и вообще, по большому счету, не сильно связана с первым вопросом, ― это смена собственников, смена поколений в собственности на российские компании. Собственно говоря, этот процесс уже начался, и, наверно, самым ярким примером является Сулейман Керимов, но не потому что у него проблемы во Франции, а потому что, вообще-то говоря, он все свои активы переоформил на фонд своего сына.

То есть вот он, будучи, по сравнению со многими другими российскими бизнесменами, достаточно молодого, скажем так, относительно молодого возраста, уже перевел активы на своего сына и, видимо, каким-то образом помогает или помогал ему выстраивать систему управления.

А проблема состоит в том, что, как правило, или очень часто наследники выращены в тепличных условиях. Они не такие акулы бизнеса, они не так жестко готовы сражаться за свои права. И это означает, что по мере того, как будет меняться поколение собственников, безусловно, будут развиваться ― я не знаю, как правильно сказать ― рейдерские захваты, дружественные поглощения, недружественные поглощения российского бизнеса. Вот так.

Фото: Maxim Shemetov / Reuters