Кипр, прощай! Один налог вместо четырех? ЦБ открывает «супермаркет». Обсуждаем, как понимать новости экономики, с Олегом Шибановым

Компаниям будет хуже, но там есть какие-то тонкости, я в налоговом праве не очень эксперт, но мне показалось, что Минфин все-таки подразумевает, что в реальности как бы произойдет на российские компании влияние только к 2024 году, то есть там какое-то время еще будут зафиксированы те налоги, которые надо будет платить, если опять же я правильно понял.

А вообще, как вам кажется, вот было такое слово деофшоризация, которое мы все в свое время очень часто повторяли, повторяли-повторяли, а потом вдруг перестали, как-то совершенно ушла эта повестка из уст чиновников, из наших уст и из уст экспертов. Это какое-то продолжение этой истории, это какой-то новый сюжет? В контексте он вообще где находится?

Я бы сказал, что это новый сюжет, и в контексте он находится как раз в том, где, скажем, Европейская комиссия дико судится с компаниями, работающими на территории Европейского союза, но при этом отказывающимися, то есть компании отказываются платить существенные налоги на территории этого самого Евросоюза. Речь в основном идет про цифровые компании, начиная с Facebook и продолжая всеми, кого мы знаем, но вот с точки зрения налогообложения вообще во всем мире есть какая-то тенденция, что страны стараются побольше налогооблагать, особенно компании, которые работают на их территории, получают доходы, но при этом налоги, достаточные с точки зрения опять же Минфина, не платят.

И мне кажется, что вот к этому сюжету мы близко, более того, я бы сказал, что офшоры уже более-менее съели, то есть за время, прошедшее с 2009 года, в офшорах работает, наверное, все меньше и меньше компаний, потому что многие из этих списков офшоров стали «черными», то есть все-таки быть зарегистрированными в некоторых странах стало не комильфо. Что касается Кипра, он не совсем офшор, он, скорее, вот такая очень удобная юрисдикция, похожая на Ирландию. Именно с Ирландией связаны те проблемы, которые мы видим, в том числе, в Европейском союзе, в судах, которые он проводит, поэтому я бы сказал, что мы движемся в каком-то смысле в общем русле, но очень быстро, что интересно.

Правильно ли я понимаю, что так или иначе все равно это все про наполнение бюджета больше, собираемость налогов и так далее?

Я тоже так считаю, что скорее всего, именно про это речь. Все-таки думать, где делаешь бизнес и где платишь налоги, приходится все больше и больше компаниям. Видимо, Европейский союз, для примера опять же, введет подобные нормы для компаний, которые работают на его территории, чтобы все-таки налоги платились фактически на территории действия. Там надо будет посмотреть, как это будет имплементировано, но опять же, зарегистрироваться в Ирландии и платить ирландские налоги больше не удастся. Даже несмотря на то, что Apple, кстати, выиграл свое дело против Европейской комиссии, там наверняка будут еще апелляции, но пока вроде бы было решено, что обратной силы закон не имеет: если в Ирландии были низкие налоги, ну и слава богу, значит, компаниям повезло. Вот для будущего, наверное, таких налогов больше не будет.

А если мы будем говорить, видимо, о причине основной, как российские деньги оказались на Кипре, вы сами сказали о том, что это очень удобная юрисдикция, и с точки зрения английского права, и с точки зрения, так сказать, всей финансовой инфраструктуры. Как вам кажется, можно ли рассчитывать на какое-то, не только на кнут, но и на пряник, в том смысле, что будет какое-то движение в пользу создания вот таких комфортных условий для российских денег все-таки в России? Или есть какие-то непреодолимые препятствия?

Я думаю, что непреодолимые препятствия это как раз английское право и английское налоговое законодательство. То есть, когда вы крупный какой-то инвестор или миллиардер, который хотел бы управлять своими активами по понятной схеме и судиться, условно говоря, в Лондоне как конечной инстанции, а не где-то еще, то строго говоря, в России это невозможно, российские суды будут иметь решающую силу в спорах между компаниями, которые расположены на территории Российской Федерации. И здесь опять это не в упрек, может быть, нашей юрисдикции, мне кажется, что многие вещи, особенно для маленьких инвесторов, у нас развиваются очень хорошо и бурно, то, что происходит со взаимодействием Центрального банка и например, бирж российских.

Но, к сожалению, вот для крупных компаний ситуация выглядит чуть менее очевидной, и им часто хотелось бы английского права, на которое Россия не идет. Мы знаем, например, что некоторые территории, например, тот же, если я правильно понимаю, Гонконг, и если я правильно понимаю, в некоторых частях Казахстан, они пытались использовать именно английский Верховный суд как последнюю инстанцию, и в этом плане что-то у них получилось, может быть, получше.

Но нам это, конечно, не подходит, как стране, поэтому я боюсь, что какие бы пряники не предлагай, не все захотят. Кто-то, между прочим, уже поменял юрисдикцию, мы как раз с коллегами смотрели, что вообще происходило в период с 2014 года, и несколько компаний все-таки перерегистрировалось, относительно крупных, на территорию России, забыл названия, поэтому не буду врать сейчас. При этом все-таки в среднем таких компаний очень мало.

Хорошо. Давайте поговорим еще об одном сюжете, он как будто бы не существует, по крайней мере, по словам Минэкономразвития, но все-таки хочется его обсудить. Я поясню, о чем речь. Буквально на днях появились в прессе, в Telegram-каналах даже, сообщения о неком возможном новом, по сути, вмененном налоге, который разрабатывает Минэкономразвития. В Минэкономразвитии, сам министр Решетников, уже максимально безапелляционно это все опровергли, что нет ничего такого, это вообще ошибка, случайно какой-то документ попал в базу, и вообще мы ничего такого не имели в виду. В этот момент, если честно, я вспоминаю историю с введением прогрессивной шкалы налогообложения, когда накануне объявления об этой истории президентом Путиным, накануне точно так же правительство объясняло, что нет, вообще мы даже об этом не думаем.

Поэтому, несмотря на опровержение, я предлагаю все-таки этот сюжет обсудить, потому что, наверное, какая-то вероятность его реализации все-таки существует. Значит, речь идет о том, чтобы ввести некий налог с выручки в размере 6,2% для бизнеса, речь идет о налоге на бизнес, вместо, собственно, четырех основных налогов — это НДС, НДФЛ, страховые взносы и налог на имущество, вот четвертая часть. Как вам такое, что вы можете сказать про эту идею? Извините, что снова про налоги, но тем не менее, насколько она может быть здрава, она действительно выглядит как очень простая, один налог вместо четырех кажется это гораздо проще. И можем ли мы как-то оценить вероятность реализации этой истории?

Я бы сказал, что один налог вместо четырех это гораздо хуже по совершенно простой причине: как только у вас недосборы по одному налогу, который один, вам неприятно, как только у вас недосборы по налогам, которых четыре и при этом НДС вы, например, собираете на 100%, иногда даже чуть-чуть лучше, то тут сразу же возникает некоторая гибкость, вам как Министерству финансов или налоговой службе гораздо проще говорить, в том числе, с разными другими государственными органами. Поэтому в то, что будет все снесено в единый налог, я не верю вообще.

Понимаете, оборотные налоги выглядят привлекательно, пока не начинаешь думать, насколько они процикличны, контрцикличны, и насколько вообще компаниям во время кризиса будет реалистично такие налоги платить. Потому что вот мы, наверное, уже видим, что даже банковская система, которая у нас довольно устойчива, довольно сильно пострадала от коронавируса и от того, что во втором квартале с ней происходило. Поэтому уверенно заявлять, что другие сектора экономики, где маржа бывает даже меньше иногда, иногда незначительно больше, я бы не рискнул. Вот будет у компании неприбыльный год, вот как она заплатит эти налоги? Не знаю.

В этом плане, мне кажется, что все-таки честное распределение на несколько налогов удобнее для всех сторон. Сделать регулирование более простым, наверное, гораздо лучший ответ сложностям компаний с текущими объемами налогов, чем пытаться вводить единые налоги.

А они вообще, эти сложности, есть? Потому что мы при этом слышим, что российская налоговая система, с точки зрения ее инфраструктуры, едва ли не самая удобная, прозрачная, понятная и так далее, и как-то все вообще счастливы в ней жить.

Все налоговые в смысле счастливы в ней жить? И Министерство финансов неплохо себя чувствует, да? Подождите, у меня не так много знакомых бухгалтеров, я не могу сказать, что я знаю весь больше чем миллион, я просто не помню даже точное число, у нас бухгалтер, по-моему, входит в ТОП-3 профессии Российской Федерации. Это сразу говорит о том, насколько много или мало у нас, вообще говоря, налоговой нагрузки на компании с точки зрения отчетности самой.

С точки зрения того, какие налоги берутся, с точки зрения того, когда нужно отнести что-то в налоговую, это все понятно. А вот с точки зрения возможности доказать, что все точно оплачено, что действительно ваши документы заполнены идеально, вот тут, честно говоря, мои истории, которые я услышал, совершенно другие, видимо, по сравнению с теми, которые рассказывают вам честные бухгалтера. Мне, видимо, врут в основном. И в этом плане я был бы осторожен, говоря о том, что наша налоговая служба идеальна. Она очень хороша с точки зрения попыток цифровизации, они двигаются далеко вперед. Но с точки зрения того, насколько пока человеческий фактор влияет на результат, все-таки я бы, наверное, пока не рискнул говорить, что все хорошо. Просто у крупных компаний, там ситуация попроще, а вот у малого и среднего бизнеса все-таки она, наверное, посложнее.

Хорошо. Тут хотелось бы перейти к вашей непосредственной компетенции, а именно к цифровым финансам, потому что тут целый закон буквально вот для вас подписал Владимир Путин. Это закон о так называемых финансовых маркет-плейсах, который продвигает Центральный банк, собственно, он и будет первой площадкой, судя по всему, для этого маркет-плейса. Честно признаться, при том, что я потенциальный, видимо, пользователь этого маркет-плейса, как гражданин и активный пользователь разными финансовыми услугами, при этом не очень понимаю до конца все-таки, о чем речь, зачем мне это нужно, и зачем это нужно российской банковской системе, несмотря на то, что почитал некоторое количество статей и источников на эту тему. Можем мы понять вообще, что это за зверь, для чего он нужен, насколько он вообще важен или это очень какая-то такая экспериментальная вещь на будущее?

Я бы сказал, что это вообще не экспериментальная вещь. Это, наверное, то, к чему движется финансовый мир. И скорее всего, та война, которую мы видим, например, в Америке, если мы не говорим только про Россию опять же, между цифровыми гигантами, она будет точно так же за деньги, она точно так же будет про то, что Apple вводит свою карту, где не пишет Goldman Sachs, а пишет карта Apple, это точно так же будет платежная система в разных фейсбуках встроенная и так далее. Здесь, строго говоря, кто создаст свою экосистему, из которой пользователю не захочется выйти, тот получит большое преимущество.

В чем деталь, в том, что в российских реалиях Банку России очень бы хотелось, чтобы эти маркет-плейсы были инклюзивными, чтобы они не замыкались на один условный крупный банк, а все-таки давали возможность многим крупным банкам работать одновременно, чтобы была конкуренция. И Центробанк наш в прошлом ноябре, по-моему, очень сильно в своем отчете «поливал», подходящее слово, возможности замыкания экосистемы на один отдельно взятый банк или крупную финансовую организацию.

Мне кажется, мы даже предполагаем, про какой банк в данном случае речь. В смысле, самый крупный наш банк, «Сбербанк».

Один из них действительно больше афишировался, чем другие, но все же пытаются строить экосистемы, кроме некоторых банков. Например, насколько я понимаю, ВТБ, наверное, сейчас этого не делает, если я правильно опять же читаю интервью некоторых его представителей. Но здесь важно понимать, что опять же инклюзивность, конкуренция — это очень важные компоненты, и если у нас будет маркет-плейс, в котором сидят, условно, все страховые, и можно выбирать среди них какие-то предложения, это одна ситуация, а когда там сидят две страховые, обе принадлежат этому конкретному банку или другой финансовой организации, и из-за этого вы не можете выбрать нормальный тариф, это совсем другая ситуация, и она менее комфортная. Поэтому во многом это попытка создать хорошую среду, причем российскую, то есть, мне кажется, что это вообще не эксперимент, это, наоборот, то, что нас ждет в ближайшем уже будущем.

Правильно ли я услышал, что для меня, как для пользователя, как для клиента, это во всех смыслах хорошо, потому что я получаю более широкое предложение, выше конкуренция, и соответственно, просто меньше плачу за финансовые услуги, которыми пользуюсь?

Если это будет так реализовано, потому что один другой банк, назовем его вслух, «Тинькофф», пытался сделать такую инклюзивную платформу. Я, честно говоря, пока не уверен, что она получилась, но шаги к этому делаются уже некоторое время. В этом плане, если кто-то пробовал и знает, мы бы с удовольствием приняли его звонок, хотя мы видим, сегодня звонки не принимаем. Поэтому я бы так сказал осторожно, что конечно, для клиента это было бы гораздо выгоднее, если бы это было замкнуто не на один банк или организацию, а было бы все-таки широким представительством разных организаций.

Собственно, сейчас там речь идет о том, что их там будет двенадцать, этих банков, что в общем, по всей видимости, представляет почти всю российскую банковскую систему, двенадцать крупнейших банков.

Нет, не совсем. Все-таки их больше пока что, но действительно…

Их больше, но я имею в виду с точки зрения их веса на рынке, в общем, эти двенадцать первых занимают, наверное, 90 с лишним процентов, мне так кажется.

Меньше.

Меньше, но наверное, довольно близко к этому. При этом там довольно высокий порог входа, от 100 миллионов рублей собственных средств. Опять же, как раз вроде как маленькие игроки, получается, отсекаются, то есть мы в этом смысле пока что видим, что это все равно идет в сторону какой-то такой олигополии в некотором смысле.

Здесь я бы, во-первых, согласился, что отсечение есть отсечение. С другой стороны, 100 миллионов, если я правильно услышал, я просто забыл точное число, это несерьезно, то есть для банковского сектора это, собственно, отсечение третьего эшелона, а даже не второго. И вот что касается сравнения с другими странами, тут какое дело, с мелкими организациями не очень комфортно сотрудничать.

Вот в Канаде, если я ничего не путаю, 30 с небольшим банков, меньше сорока, если я опять же не ошибаюсь сейчас, и при этом там довольно конкурентная система и довольно хорошо растущая экономика. Здесь вопрос не в количестве, здесь вопрос в том, что конкуренция была на руках, чтобы не было такого, что замкнутость в экосистеме подразумевает, что все переводы осуществляются только через приложение данного банка, с понятной комиссией, и каждый раз человек рыдает, что он ЖКХ переплатил. В этом плане лучше бы, чтобы был спектр, может быть, и небольшой, но эта олигополия все равно будет конкурировать между собой и конечному пользователю должно быть лучше.

Здесь вот еще что мне хочется у вас спросить на эту тему. Вы сами упомянули, что «Тинькофф» такую вещь пытался построить, и продолжает, насколько я понимаю, так или иначе работу в этом смысле. Опять же, мы видели, я лично пользовался некоторыми частными тоже сервисами, например, при выборе страховки, вот недавно покупал полис ОСАГО и как раз пошел на какой-то сайт, где их много-много, и мне там сорок предложений вышло, и я одно из них выбрал.

В этом смысле я не очень понимаю, почему вообще этим занимается Центральный банк? Как вам кажется, есть ли какая-то странность и проблема в том, что Центральный банк сам как регулятор идет в такие сервисные вещи? Собственно, мы знаем про систему быстрых платежей, прекрасную, замечательную, очень удобную, но при этом находящуюся фактически внутри Центрального банка, теперь финансовый маркет-плейс начинается тоже с Центрального банка. Это как бы чтобы просто запустить этот процесс, или по-другому это невозможно, или это просто такая наша особенность, что у нас все как-то от госорганов исходит?

Я думаю, что это и особенность, с одной стороны, а с другой стороны, это все-таки специфика развивающихся стран, где нет национальных чемпионов, может быть, в каких-то секторах. У нас еще ситуация немножко получше, чем в некоторых других развивающихся странах, потому что опять же некоторые наши банки, не один крупнейший, а сразу несколько, довольно эффективны с цифровой точки зрения, и в общем, в мировых рейтингах могли бы довольно высоко оказываться, и некоторые, собственно, и оказываются. В этом плане у нас конкуренция посильнее, если мы смотрим не некоторые другие юрисдикции, там тоже центральные банки пытаются делать много разного, в том числе предоставлять вот такие сервисные услуги. История простая, если вы находитесь в ситуации, где либо вы, либо ничто, то лучше уж пробовать самому.

И последние тенденции, которые мы в 2019 году, собственно, видели на российском рынке, они таковы, что уж лучше пусть Центробанк все это стартует, попробует сделать хорошо, а система быстрых платежей действительно эффективный, по крайней мере, сделанный продукт. Как конкурент пока международным платежным системам, наверное, ограничен в ценности, но уже имеет достаточно существенную пользу для россиян. Поэтому пусть лучше делают, чем не делают, это объективно. И с другой стороны, мне кажется, что у Центрального банка достаточно ресурсов для того, чтобы, по крайней мере, запустить процесс. В этом смысле он работает на общество, и я этому рад.

Да, но, тем не менее, мы же правда оба с вами вспомнили, что, в принципе, частная инициатива в этом направлении уже есть. Кажется, уже процесс идет, да. Или процесс этот идет не совсем туда, куда надо, считает Центральный банк?

Я думаю, вопрос немного в другом. Я думаю, вопрос в том, что если смотреть на большинство похожих с нами юрисдикций, это трудно сказать, какая похожа, у нас все-таки очень специфический опыт, но все равно в развивающихся, скажем, странах Центральный банк много где пытается делать первые шаги, включая опять же Китай, с которого нам во многом можно брать пример, в чем-то не надо брать пример, наоборот. Там Центральный банк постоянно делает эти попытки в разные вещи играть.

Понимаете, в чем здесь маленькая деталь? Если посмотреть на то, как развивается, скажем, финтех в разных странах, то вы обнаруживаете, что где-то он развивается в больших технологических компаниях, как, не знаю, в Китае и США, где-то он развивается, как в России, скорее в банках, а где-то, как в Европе, он развивается вне банков.

Эта ситуация подразумевает, что если вдруг происходит какое-то замыкание в рамках крупных систем, то у регулятора появляется очень много головной боли. Как в Китае, в США это, например, произошло замыкание фактически в больших технологических компаниях, да. Здесь стоит же вопрос, а как это все регулировать дальше. Имеет ли возможность Центральный банк влиять на эти процессы, хорошо ли ему, нравится ли ему, как пользователя там обслуживают? И вот это подразумевает, что иногда лучше отступить и сделать что-то самому, может быть, конкурирующее, чем позволять системе развиваться так, как она развивается.

Поэтому я, честно говоря, на эту попытку Центрального банка смотрю относительно положительно. Были многие вещи, которые выглядели менее удачными, может быть, а технологические инициативы кажутся довольно существенными и важными. Пусть лучше будет так, чем не так.

Хорошо. Еще один сюжет, который я хотел сегодня с вами обсудить, позитивный и приятный, которые у нас в последнее время не так часто есть, ― это ипотека, ипотечный рынок, который очень хорошо себя показывает. Собственно, пришли цифры за июнь, они выше, чем июнь прошлого года, значительно. То есть фактически рынок не только вышел из кризиса, но и уже растет дальше. Там понятные причины: собственно, эта совершенно фантастическая по своей щедрости система господдержки ипотеки, ипотека под 6% и так далее. Очевидно, это работает, да, люди очень активно берут ипотеку и пользуются этим моментом, в этом смысле это хороший результат.

С другой стороны, как-то по опыту вообще слежения за новостями, за финансовым и кредитным рынком в частности, всегда немножко я лично с некоторой настороженностью к таким новостям отношусь, когда кредитный рынок начинает очень быстро расти. Обычно это раньше было про всякие потребительские кредиты, а сейчас про ипотеку. Это, кажется, немножко другая специфика, но тем не менее. Есть ли какие-то риски в этой истории и какие они?

Мне кажется, когда это залоговые кредиты, в частности, ипотека, в частности, автокредиты, ситуация немножко проще, чем с потребительскими кредитами, которые, по сути, беззалоговые. В ипотеке банк всегда, если что, может отчуждать собственность у человека и продавать ее на рынке. Наверно, при тех ценах, которые мы видели в 2020 году, рынок может проседать, безусловно, любой рынок рискованный по своей сути. Но в России все-таки еще сильный недостаток квадратных метров на душу населения, поэтому риски у банковской системы довольно низкие. То есть в смысле ипотеки, наверно, можно спокойно продолжать развиваться, здесь я не видел бы больших пузырей. Как я два года назад не видел, я и сейчас их не вижу.

Здесь есть деталь. Дело в том, что у меня есть тайные подозрения, я пока эту статистику в чистом виде не наблюдал, мне бы хотелось увидеть, сколько из всего этого рефинансирование, потому что насколько много это кредиты на новое жилье, а насколько все-таки попытка старую ипотеку заместить более дешевой новой, я не знаю. И в этом плане у меня подозрение, что, поскольку все-таки исторически так происходило, существенная часть там должна быть рефинансирования.

Почему я так считаю? Дело в том, что у нас строительство-то особо не рвануло вверх. То есть нет у нас такого, что теперь вводится на десятки миллионов квадратных метров жилья больше, чем раньше. У нас был пик в 2015 году, если я ничего не путаю, где-то 86 миллионов квадратных метров, собственно, этого пика мы пока не достигли. А план 120, кстати, в новых национальных целях, это теперь специфицированный уровень ― 120 миллионов квадратных метров в год к 2030 году.

Поэтому я бы сказал так осторожно, что дешевая ипотека может привести к росту цен, и вот это, конечно, плохое последствие всей этой истории. И это, с другой стороны, не совсем пузырь, это просто сторона спроса и сторона предложения. Если предложение ограничено, то растущий немножко спрос приводит к тому, что цены увеличиваются. Я бы, конечно, хотел увидеть мощную работу нашего строительного комплекса, чтобы у нас вводилось сильно больше квадратных метров, и тогда эта позитивная новость станет вдвойне, а то и втройне позитивной, мы все будем жить в огромных квартирах и очень дешево.

Да. Как долго должен этот в некотором смысле даже ажиотажный спрос продолжаться для того, чтобы это уже стало влиять на, собственно, само строительство и далее по списку?

Это отличный вопрос, потому что мне кажется, что хорошего ответа здесь фактически нет. Дело в том, что здесь очень много зависит от регуляторики, а не от ипотеки в чистом виде со стороны банковского сектора. Как раз то, что есть предложение денег, и то, что люди могут теперь брать более дешевую ипотеку, замечательно и прекрасно, но когда вы смотрите на сравнения мировые, я просто помню недавнее исследование, которое читал только что, по Великобритании, там все было очень просто. Ставки падают, люди берут ипотеку. Что происходит? А дополнительного строительства нет, и у вас просто растут цены.

То есть в результате у вас фактически все объяснение сильного роста цен в Великобритании оказалось связано наполовину с ростом доходов, а наполовину со снижением ставок в течение времени.

И вовсе не с русскими олигархами, как многие тогда говорили, которые скупают недвижимость. Была такая прекрасная версия, да.

По сравнению с китайскими русские олигархи, как говорится, еще должны потрудиться чуть-чуть, не все, безусловно, многие богаты, но китайцев просто по числу больше. Поэтому скупка российскими людьми чего-то в Великобритании не привела к большим результатам.

Поэтому я бы сказал так очень осторожно: понимаете, у нас с регуляторной стороны происходят нововведения типа эскроу-счетов, которые, в общем-то, приводят к тому, что строительным компаниям, кажется, вроде бы легче работать в каком-то смысле, потому что теперь понятнее условия. Условия-то понятнее, просто стоимость может оказаться немножко больше. Опять наши коллеги-студенты делали исследование, в этом году показывали, я смотрел и ужасался, потому что там снижение ставок, которое наблюдалось, было даже меньше, я имею в виду, для строителей снижение ставок по кредитам, которое наблюдалось в итоге, в расчетном варианте было даже меньше, чем снижение ключевой ставки.

Скорее всего, не все так будет просто. Стоимость кредитов для строительной отрасли не будет резко так падать, да, из-за этого спрос скорее будет удовлетворяться на рынке на счет растущих цен, пока, по крайней мере. А так у нас план до 2030 года, опять же, национальные цели ― это, видимо, всерьез. Но от 80+ перейти к 120 в год строительства ― это увеличение на 50%, это серьезно.

Да, если мы говорим про строительство, а не про выпуск каких-то гаджетов, конечно.

Хорошо. В этом смысле вопрос, так как эта история вся со льготной ипотекой 6,5% запустилась в апреле, в разгар кризиса, пандемии и так далее, насколько это такая пожарная и временная мера или все-таки мы можем рассчитывать на то, что это на самом деле всерьез и надолго?

Я думаю, что всерьез и надолго. Здесь есть некоторые маленькие вопросы у тех, кто, видимо, взял ипотеку в предыдущие три года по другим совершенно ставкам, но это ладно. Им придется как-то перефинансировать, если это будет возможно.

А вот что касается всерьез и надолго, я думаю, что из-за того, что строительство теперь рассматривается как важная системная отрасль, наверно, это теперь должно остаться на несколько лет, по крайней мере, чтобы эта отрасль запустилась, особенно запустилась для частного строительства. Если мы думаем о том, где нам сильно, может быть, не хватает элементов, мне-то как раз кажется, что это не многоквартирные дома, а эти небольшие таунхаусы или что-то подобное где-то в пригородах.

В этом плане, наверно, за счет обычного строительства мы просто не осилим такие квадратные метры, нужно будет к частному строительству больше прибегать. Опять же, здесь, когда я смотрел на национальные цели, по строительству они были сформулированы в явном численном виде. По многим другим экономическим показателям они были сформулированы довольно расплывчато: условно говоря, рост на уровне мирового. Нормальное, в принципе, обсуждение, да, но сколько это? 1%, 2%, 3%? Конкретную цифру бы хотелось.

А по строительству ― твердо: 120 миллионов квадратных метров. Это означает, что воспринимается проект всерьез, это означает, что обе стороны: и спрос, и предложение, ― придется активно регулировать, чтобы обеспечить такого объема строительство.

Хорошо. Тут есть еще один смежный, так скажем, сюжет, с другого конца решения все той же проблемы про жилье. Это про некий новый инструмент, который предлагают депутаты, потому что это глава думского комитета по финансовым рынкам Анатолий Аксаков, давний законотворец по финансовым и банковским темам, можно говорить об этом как о довольно высокой вероятности того, что это произойдет. Механизм ипотечно-накопительной системы, то есть некоего нового вида вкладов. Насколько я понял, по сути, такого целевого вклада на жилье, когда человек хранит в банке эти деньги с более высокой страховкой, чем у него есть сейчас, не 1,4 миллиона, а три. И, соответственно, с какими-то условиями, чтобы в дальнейшем получить ипотеку, если я правильно понял законодателей.

Как вам кажется, насколько это интересная история, насколько она, может быть, будет популярной среди наших вкладчиков?

Я скажу честно, если мы говорим про Россию, а не про Москву отдельно, да, тогда мне кажется, что это совершенно бессмысленная история, потому что получать ставки по депозитам можно и так, копить на этих самых депозитах можно тоже и так. Застрахована сейчас сумма в банках, депозиты до 1,4 миллиона, а скоро собираются поднять до десяти. Там опять законотворчество идет. Но мое подозрение, что это все будет принято, потому что это очень логично.

В этой ситуации зачем нужен дополнительный специфический вклад, который что-то там для пользователей делает, мне просто понятно не до конца. Я всегда считаю, что на рынке можно нащупать инструменты, которые вот такой специфический будут почти полностью имплицировать. Я проведу короткую аналогию. Есть новая идея ГПП ― это значит гарантированный пенсионный план. То, что когда-то индивидуальным пенсионным капиталом хотели называть, в итоге решили назвать вот так. В чем прелесть гарантированного пенсионного плана? Что гарантируется номинал суммы. То есть доходность не гарантируется, что с ней произойдет, то и будет, а вот номинал, который человек сберегает в этом ГПП, гарантируется.

Насколько это полезный или бесполезный инструмент? На мой взгляд, любой инструмент замечателен, вопрос в том, собственно, зачем он нужен, если на рынке уже большое количество других инструментов, которые позволяют подобным образом инвестировать. Там есть софинансирование со стороны либо государства, либо компании, я пока еще окончательную версию все-таки не видел. Но мой взгляд очень простой. Когда мы говорим про новую идейную вещь, надо понять, чем она отличается от простого депозита, а еще лучше ― понять, не стоит ли гражданину взять эти деньги, если он хочет накопить через пять лет, допустим, на первоначальный взнос, правильным образом размещать их самостоятельно, имея некоторую маленькую, но финансовую грамотность.

Я не очень верю в то, что такие специфические вклады будут радикально нужны или востребованы.

Интересно. С другой стороны, да, мы в то же время видим, что сами депозиты все больше вызывают вопросов, потому что ставки по ним уже так низки, что, кажется, многие уже просто теряют интерес, что, в свою очередь, приводит к росту частных инвестиций на фондовом рынке.

Но еще один очень важный сюжет, который я тоже хотел с вами обсудить, который тоже непосредственно в вашей компетенции, я бы сказал так: в пользу вашего брата. Это про ограничение внесения наличных на анонимные кошельки, под которое случайно (или не случайно), в общем, попала даже часть транспортных карт. В Москве «Тройка» не попала, а в Подмосковье «Стрелка», кажется, попала в итоге и так далее.

В общем, на самом деле, довольно для меня как для пользователя радикальная история, серьезно ограничивающая мои возможности по использованию этих самых кошельков. Теперь, насколько я понимаю, я могу это сделать только переводом со своей банковской карты. Соответственно, таким образом я 100% как-то себя опознаю, кто я такой и откуда.

Понятно, что это объяснение про борьбу с терроризмом и так далее, но можем ли мы как-то более подробно в этой истории разобраться, зачем это на самом деле, почему и какие будет иметь последствия?

Там объемы не очень большие. Когда мы смотрим на эти анонимные кошельки в текущем варианте, все-таки ими пользуется вроде бы неплохая доля населения, опять забыл, больше 20%, по-моему, по опросам.

10 миллионов человек, у нас 10 миллионов как минимум просто этих кошельков. Про эту цифру мы тоже знаем.

Там некоторые кошельки на одного человека, в этом плане условные QIWI, условные «Яндекс. Деньги» и условные Webmoney могут быть открыты на одного человека, которому удобнее платить просто из нескольких кошельков разным людям.

Там какая ситуация? С моей точки зрения, так аккуратно надо сказать, все-таки чем больше удобства, тем лучше. Некоторые кошельки типа «Стрелки», наверно, можно будет продолжать пополнять в кассах метрополитена или где-то еще, наверно, потому что в итоге все равно в формате только с банковской карты это не останется. Я, например, карту «Тройка» пополнять с банковской карты ― я замучаюсь просто вспоминать, куда я положил ее номер. Он не прописан, у меня кольцо «Тройка», то есть такая штука, на которой номера, собственно, нет.

Поэтому такой тонкий вопрос для многих людей. Мне кажется, тем не менее, что деанонимизация происходит везде. Я не знаю почти ни одного больше финансового инструмента, в котором невозможно было бы деанонимизировать пользователя, если это понадобится. В частности, те же самые криптовалюты, там, в общем, деанонимизация уже очень легка.

Поэтому я был бы так осторожен с точки зрения того, что в русле этого или не в русле мирового законодательства. Я бы сказал, что скорее чуть-чуть но в русле, но выглядит обидно и досадно, потому что все обсуждение, что надо хотя бы эти карты транспортные выводить из-под регулирования, в общем, велось-то давно. Не то чтобы это две недели ― и оп, закон принят. Это уже минимум, наверно, год этому обсуждению, все равно не успели изменить закон.

Скорее всего, по моим подозрениям, сейчас будут поправки, которые позволят вывести хотя бы, понятно, транспортные кошельки. Я, честно скажу, зарегистрировал… У меня «Яндекс. Деньги», например, я зарегистрировал их как неанонимный пользователь буквально через месяц после того, как я их завел. Поэтому мне просто не до конца, наверно, понятна ситуация, в которой потребовалось бы анонимно платить. Я понимаю, что они, конечно же, могут быть. Я боюсь, что это еще больше уведет некоторые виды оплаты в наличные, которые, наверно, для регулятора тоже не слишком комфортны. Отследить с ними в том числе налоговую базу гораздо тяжелее, чем если оплата проводилась по кошелькам.

Поэтому не знаю, у меня есть подозрения, что это ухудшит скорее наблюдение за перетоком денег, чем улучшит.

То есть это как бы такое… Пережали в борьбе в некотором смысле, так что получают обратный эффект в итоге.

У нас же Telegram, его блокировке исполнилось какое-то количество лет до того, как его обратно, оказывается, не надо было блокировать, это просто у кого-то чесались руки. Поэтому мое подозрение, что сейчас вынуждены будут поправки все-таки вводить, но я боюсь, что с электронными кошельками в чистом виде уже ничего менять не будут, потому что терроризм у многих на слуху. Даже если там 1% всего операций делается в связи с какими-то вещами, конечно, уже регулятору крайне некомфортно, точно так же как с криптовалютами: какая-то часть, очень небольшая, операций связана с терроризмом, естественно, это сразу означает, что в том числе в Российской Федерации их не хотят узаконивать как средство платежа.

А вообще, как вам кажется, мы тут уже заканчиваем, какова судьба этого вида бизнеса? Потому что кажется, что он был где-то на переходе между наличными и таким финтехом полноценным, а теперь с появлением финтеха просто стремительно теряет свою актуальность. Или на самом деле у них есть какая-то своя ниша и свое будущее?

С моей точки зрения, вы всегда можете конкурировать за счет всяких кешбэков, например. Те же «Яндекс. Деньги» имеют некоторое пространство для маневра, потому что у них есть возможность работать, собственно, с картами. Они фактически с банком, насколько я понимаю, взаимодействуют.

Что касается возможностей, мне кажется, что, действительно, российский финтех более-менее закрывает всю эту нишу и теперь все эти электронные кошельки, по сути, не нужны. Там есть детали с переводами, но опять же не будем называть эти банки, чтобы не рекламировать их, тем не менее, в некоторых банках переводы фактически бесплатные. Вы можете с карты на карту и даже теперь уже с мобильного на мобильный по номеру, если там привязана карта, переводить очень легко и быстро. В этом плане мне тоже кажется, что электронные кошельки ― это вспомогательная вещь.

Но мы понимаем, что в России они совершенно для не террористической деятельности использовались много кем анонимно. Я сообразил, какой есть спектр все-таки деятельности, где это было полезно: например, платить за свои любимые книги на каких-нибудь книжных сайтах, может быть, вам не хочется, чтобы другие люди когда-то узнали, что вы читаете Донцову, и вот вы платите за электронные книги анонимными деньгами. В этом плане было, конечно, пространство, но с точки зрения именно удобства пользователя, нет, конечно, сейчас банковские сервисы и все эти штуки с платежами, смартфонами и теперь даже браслетами, фитнес-браслетами ― это уже гораздо удобнее, чем электронные кошельки.

Хорошо. Посмотрим, действительно, как эта история будет развиваться. Но кажется, да, что закрывать последнюю форточку, которая еще была в этой системе…

Наличные остаются.

Да. Действительно, остаются теперь просто или наличные в 100% анонимно, или 100% не анонимно любым другим способом. Фактически между уже ничего не остается. Это довольно интересная на самом деле ситуация, посмотрим, правда, как она повлияет на просто оборот наличных, который у нас падал все последние годы, десятилетия, я бы даже сказал.

Ой, а я бы очень сильно возразил. Как раз когда вы смотрите на оборот наличных, почти в одной стране мире они действительно падали ― это Швеция и в каком-то смысле Южная Корея, но там надо обсуждать, на самом деле, чуть-чуть оно росло. А вот когда вы смотрите на большинство остальных стран, по отношению к ВВП, например, доля наличных росла все это время. То есть за последние десять лет она выросла в большинстве стран, включая Россию. Если вы смотрите на Центральный банк, у нас просто вот так растет количество наличных.

Да. Я имею в виду здесь цифру, которая касается доли платежей безналичным способом. Или это все-таки две разных истории?

С точки зрения платежей вы абсолютно тоже правы, действительно, их доля росла уверенно. А вот количество наличных в обороте даже по отношению к ВВП продолжало увеличиваться, потому что людям удобно в некоторых ситуация использовать наличные для мелких платежей.

Да. Или наоборот, наличными платят реже, но больше, сразу большими суммами, видимо, как-то так.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.