Восстание лайков

Макеева: Обсудим мы то, что произошло после дня выборов, что происходит в Москве до сих пор, точнее, что активно происходило минувшей ночью, и что сегодня представители прокремлевских молодежных движений называли акциями тех, кто не хочет экономического процветания нашей страны. Любопытный комментарий среди прочих: «Абсолютное большинство на митинге на Чистых – это не поклонники Навального и компании, - пишет нам Сергей. – Присутствовали обычные, интеллигентные, трезвые москвичи, которые пришли именно сюда, потому что больше некуда прийти. Не причисляйте их к этим горлопанам: Навальный, Яшин и Немцов тут ни при чем, мы не оппозиция, мы просто жители столицы». Что вы по этому поводу думаете?

Орешкин: Я думаю, что правда. Знаете, я бы сам пошел на этот митинг, но я просто считал результаты голосования, чтобы очистить их от фальсификации – это довольно нудное занятие. А у меня взяла и жена пошла: трезвая, москвичка, не поклонница Навального…

Макеева: Подсчитали результаты выборов?

Орешкин: В процессе, но примерно 17% в Москве «Единой России» приписали, если вам это интересно.

Макеева: Да, интересно. То есть, получается, реально где-то около 30% у них, и данные экзит-поллов, отдающих им около 27% - это близко.

Орешкин: Близко, да, попали.

Макеева: У того, что происходило вчера ночью, есть два термина, авторы обоих – журналисты. Первый – «восстание лайков», имеется в виду лайки, которые ставят пользователи facebook, и «славянская весна»…

Орешкин: Я за первый голосую. Знаете почему – потому что «славянская весна» ассоциируется с «арабской весной» - это улица, это битье стекол и вот как раз этого я не вижу. Во-первых, нет демографического потенциала, этой безбрежной массы молодежи, и во-вторых – молодежь другая: продвинутая, образованная, с хорошими перспективами и с неплохой зарплатой. То есть, бить стекла им как-то не органично.

Макеева: Только ли молодежь была?

Орешкин: Не только. А вот лайки, в смысле, интернет составляющая, очень значимая. Я думаю, что и протест то будет в основном интернетовский, сетевой. В Африке тоже сетевой был, но там его использовали для организации выхода на улицу и прочее. А здесь, мне кажется, в сети можно организовать и социальное сопротивление. Я еще просто не знаю, как они это придумают, но придумают.

Макеева: Но у меня, если честно, впечатление такое, что дело не только в организации, скажем, протеста стало больше. С чего бы это? Что, сейчас что-то другое происходит, нежели в 2007 году? Что, какие-то другие были выборы, или что-то по-другому делалось? Но главная проблема «единороссов» заключается в том, что недовольства реального стало больше. Еще 3-4-5 лет назад, скажи ты что-нибудь не то, неодобрительное по поводу не то, чтобы «Единой России», но, во всяком случае, ее лидера – да тебя вокруг заклюют: «Да ты что?! Все хорошо». А сейчас только держись.

Орешкин: Да, это так. Это очень похоже на смену моду. Вот, было модно быть аполитичным, говорить, что, ладно, у них там своя свадьба, у нас своя, и нечего даже на это время тратить. А сейчас стало модным быть ангажированным в политику.

Макеева: А почему?

Орешкин: Вот, сейчас попробую объяснить. Я как раз сидел и думал. Ну, во-первых – рейтинг «Единой России» идет под горку уже два года. Об этом не говорят, но был пик у Путина и Медведева во времена грузинской войны в 2008-м, а с 2009 пошло вниз.

Макеева: Кризис?

Орешкин: Три составляющие. Первая – кризис, экономика. В нулевые годы реально располагаемые доходы населения – извините за скучный термин, это реальные доходы за вычетом инфляции и прочих мелочей – росли. И росли существенно, на 5-10% в год. Росли, росли, росли, а с 2009 года прекратили расти. И даже Росстат показывал, что снижаться начали, а цены-то росли. И ЖКХ продолжает расти, за квартиру приходится больше платить, а доходов не прирастает, особенно у старшей части поколения. И уже на одном этом, пенсионеры, которые в середине нулевых были опорой режима, как песочные часы перевернулись и сейчас пенсионеры – источник основного негативизма, как это ни странно, народные мстители. Терять им нечего, пенсия у них 8-10 тысяч рублей, прожить на нее невозможно. К счастью, у них нет компьютеров, а так бы они вам показали все эти лайки. Вторая составляющая – психологическая, ну, надоели, одно и тоже все. Что еще ждать от Путина? Торс он обнажил, амфоры он достал, на желтой машине прокатился, в танке, на самолете, в подводной лодке, так, эдак, вид сверху, вид сбоку, а все тоже самое.

Орешкин: Психологическая усталость накапливается. Ведь, от одних и тех же слов и обещаний, люди ведь не совсем идиоты, они же помнят, что им обещали 10 лет назад: уменьшение налогового бремени, ограничение криминала, уменьшение административного пресса – это же все слова Путина из его первого обращения к парламенту. Административный пресс в два раза увеличился, налоги увеличились, криминал сросся с властью – все, что угодно. Люди, может, этого и не помнят, но они чувствуют, что как-то перестало радовать. И третья составляющая – это технологическая, интернет. Еще за месяц до выборов социологи говорили, «да ладно, интернет – 50 млн. пользователей, из них только 6% интересуются политикой. Остальные треплются, развлекаются, ищут работы, совершают покупки, ходят по порно-сайтам, и на политику принципиально не ходят, и никогда не будут ходить». Навального знает 1% населения, говорят социологи, и я им верю. А теперь, вдруг, люди в интернет-пространстве стали общаться именно о политике. И это стало круто и интересно. Вот за выборами люди стали следить в качестве, своего рода спорта: сходить, проголосовать, посмотреть, как меня будут обманывать. И пошли. И сразу же, как только они пошли, а это же блоггеры, они же все это фиксируют, выкладывают, они друг перед другом красуются: «а меня надули вот так, а у меня на участке вбросили эдак». И тот же самый объем фальсификации, вы не поверите, я специалист по электоральным процессам, в 2007 году, примерно, столько же приписывали. Но тогда это никого не колыхало. А сейчас, вдруг в 10 раз больше негативной реакции, отчасти, спортивной. Это, как люди в зоопарке дразнят льва через решетку.

Макеева: Сегодня в 6 вечера высокопоставленные «единороссы» выйдут на Манежку, где в 2 часа дня барабанили лояльные к партии власти барабанщики в знак победы на выборах, это акция – ответ на акцию «Чистые пруды», называется «Чистые выборы». Как вы полагаете, этих ответных уличных акций хватит на то, чтобы общество успокоить?

Орешкин: Ну, нет, конечно. Все же понимают, что это дешевка – привезли ребятишек из Пензы, Йошкар-Олы, из Смоленска.

Макеева: Несмотря на то, что все это понимают, это тот единственный ответ, который готовы предложить «единороссы»?

Орешкин: Это как раз тот случай, когда первое лицо катается на желтой «Калине». 5 лет назад это было интересно, когда там нагнали на Ленинский проспект 60 тысяч этих мальчиков, которые после себя, как птички, белые пятнышки оставили на асфальте Ленинского проспекта, тогда это было неожиданно и свежо. А сейчас что? Ту же самую тусовку пригнали с барабанами.

Макеева: А какая тогда будет реакция у интеллигентных, непьющих москвичей, которые выходили вовсе не за Навальным, а из-за того, что им некуда было больше выйти?

Орешкин: Отвращение и презрение к тому, что делается – во-первых. Реально, пока, никакой реакции не ожидаю. На улицу не пойдут. Я не пойду на улицу, не по годам. Я же не Эдичка Лимонов, извините, пожалуйста.

Макеева: Он пойдет сегодня в 7 вечера.

Орешкин: У него работа такая, а у меня немножко другая. Уличный протест - не в этом дело. Вот был протест, реализованный через выборы. А вот теперь посмотрим через 3 месяца, как этот протест себя проявит. Я очень не завидую сейчас Владимир Владимировичу, потому что как он будет вести избирательную кампанию, я себе очень плохо представляю. Если встретиться с избирателями ему страшно, потому что освищут. А встречаться с «нашими», что ли, или встречаться с этим «Народным фронтом», который будет задавать с улыбкой те вопросы, которые на бумажке напишут – это не избирательная кампания. Это все из прошлого, это сейчас уже не катит.

Макеева: Есть человек, который не то, чтобы предсказал события, которые произошли минувшей ночью, но, во всяком случае, быстро среагировал на то, что начало происходить – это замглавы администрации президента Владислав Сурков. Он дал интервью публицисту Минаеву, и сказал, что считает результаты «Единой России» на выборах отменными, и сообщил, что не хватает современной политической системе России, первое – массовой либеральной партии или, точнее, партии раздраженных городских сообществ. Раздраженное городское сообщество ждет такую партию?

Орешкин: Думаю, что не из рук Суркова, вот в чем дело. Ждет, потому что наибольшая просадка у «Единой России» в городах: средний рейтинг – 30-35% - официальный, с фальсификатом, со всеми пирогами. Но все равно, больше 35% не натягивается. Значит, они озабочены городами, значит, будут создавать эту городскую партию и, дай Бог им удачи. Но городское население оно не восторженное, оно скептически относится к таким вещам.