Владимир Зорин: Задача Совета по делам национальностей – составлять прогноз этнической напряженности

Лобков: Владимир Зорин – бывший министр Российской Федерации по делам национальностей, председатель Общественного совета Московского дома национальностей. В числе прочих вошел в этот совет, там еще три бывших министра по делам национальностей.

Зорин: Там есть и другие эксперты и практики.

Лобков: Первая мысль была сегодня утром, когда пришла эта новость – возрождается министерство по делам национальностей.

Зорин: Нет. Министерство – это же орган исполнительной власти, который должен заниматься текучкой каждый день. А совет – это, как написано в указе, совещательный и консультативный орган при главе государства, который в основном будет заниматься стратегическими вопросами, выработками приоритетов госнацполитики и обобщением передовых практик или передового опыта.

Лобков: С тех пор как упразднили министерство и сделали совет по делам национальностей, произошло много разных событий. Фактически пришел к власти Рамзан Кадыров, ежемесячно Москву и другие крупные города сотрясают межнациональные конфликты, кроме того, появился фактор гастарбайтеров, уголовные дела, в которых фигурирует национальный вопрос, находятся под микроскопом общественного внимания. Что из этого всего для вас будет самым главным?

Зорин: Самое главное будет не конкретное дело (думаю, что по каким-то очень знаковым делам будем создавать комиссию, выезжать и внимательно разбираться), а вообще общая линия и стратегия – координация действий. Например, когда ликвидировали министерство по делам национальностей, вопросы национальной политики оказались в 15 министерствах и ведомствах федерального уровня. Если взять субъекты федерации, то там был абсолютный разнобой: где-то были ведомства, которые занимались этой тематикой, где-то их упразднили, как и в Москве. Если говорить об органах местного самоуправления, то недавно мы эту тему с Минрегионом изучали, оказалось, что во многих уставах органов местного самоуправления не прописаны эти вопросы и ответственные лица за эти вопросы.

Лобков: Это бюрократические дела.

Зорин: Нет, это принципиальный вопрос. Когда есть лицо, которое от власти отвечает за этот вопрос, за диалог, взаимодействие с национальными организациями, когда все не отдано на откуп правоохранительным органам, у которых своя специфика, а присутствует и гуманитарный момент, тогда удается эффективно влиять на эти вопросы.

Лобков: Вы считаете, образование такого совета – шаг к демократии?

Зорин: И шагом к демократии, и шагом вперед. этот совет может обеспечить реальную координацию деятельности всех уровней и единый стандарт государственной национальной политики не только на федеральном уровне.

Лобков: Если бы я был президентом, я бы о чем ваш попросил – приносить мне еженедельно карту России с шагом в 50 км и чтобы закрашивали, как американцы, цветами (зеленый, желтый, оранжевый, красный) – где чего ждать. Где-то проходят выборы, где-то есть земельный конфликт, где-то есть что-то, из чего может вспыхнуть конфликт. Вы будете этим заниматься?

Зорин: Хочу напомнить, что в указе президента от 7 мая, где он формулировал задачу, было записано такое поручение, как организация мониторинга и раннего предупреждения конфликтов – то, что вы сказали. Но этим будут заниматься научно-исследовательские институты, независимые эксперты и другие специализированные органы. Но вы правильно сказали, что власть на высшем и региональном уровне должна иметь что-то вроде этой карты, где понятно, что есть зоны риска. Нельзя предсказать, что Кондопога произойдет 16 числа в 16 часов, но можно предсказать, что в этом регионе есть серьезные недостатки, есть напряженка, отсутствие взаимодействия, конфликтная ситуация. Вот это мониторинг может предсказать.

Лобков: Например, мы знаем о Зеленокумском районе Ставропольского края, где фактически идет противостояние дагестанских и казачьих общин по поводу земли. Оно пока еще тихое, но постепенно идет радикализация и той, и другой стороны. Какие еще точки вы могли бы назвать, где сейчас наиболее тепло?

Зорин: Земельные отношения – это зона риска не только в том примере, где вы сказали. В целом, где мало земель, где есть историческое общинное землепользование, где в связи с частной собственностью на землю идут процессы перераспределения, эти все регионы должны быть зоной повышенного внимания. Если образно сказать, это юг России, Северный Кавказ.

Лобков: Где конкретно? Например, никто не знал, что в Нальчике прорвет в 2007 году. Или вы знали?

Зорин: Никто не знал, что в Нальчике. То, что ситуация в республике накаляется, было известно специалистам, конечно. Самое главное, зная об этой информации, власти неадекватно реагировали на эту ситуацию. Я привел самый нейтральный пример по Кондопоге, который все изучили, все сделали выводы. Мониторинг за два месяца до событий обозначил эту точку в Карелии как одну из самых тяжелых, самых острых.

Лобков: Поделитесь, на какие точки сейчас обратить внимание.

Зорин: Сейчас меня обвинят в двойном использовании научной информации. Конечно, земельные отношения, это острая тематика. Но ведь есть несколько проблем, которые являются зоной риска – например, выборы. Всегда на выборы эта тема обостряется, мы были свидетелями. Сейчас перепись населения – она тоже вызывала определенный рост напряженности. Если вы следите за интернетом - «Запишись сибиряком», «Запишись черкесом». Люди выходят, начинают агитацию, потом начинаются обиды – кого-то не так посчитали.

Лобков: Пока вы не были министром, а были ученым, появился лозунг «Хватит кормить Кавказ». Как вы к нему относитесь?

Зорин: Очень отрицательно. Во-первых, это явное передергивание ситуации. Что значит кормить Кавказ? Есть же экономические показатели. Если мы возьмем все регионы нашей страны и средний уровень дотационности на одного жителя, то не знаю, удивлю я вас или нет, но кавказские республики окажутся не первыми, вторыми и третьими, а пятыми, шестыми, седьмыми по дотациям на одного жителя населения. На первом месте у нас, например, Камчатка, Чукотка и т.д. Если мы говорим «Хватит кормить Кавказ», то мы должны продолжать этот лозунг «Хватит кормить другие регионы, где уровень дотаций еще выше»?

Лобков: Я знаю, что вы в Чечне очень много работали, во время войны вели переговоры. Пошла линия на «чеченизацию конфликта» - пускай чеченцы управляют ситуацией, федеральные силы не будут особенно в нее вмешиваться. Это привело фактически к установлению личной диктатуры Рамзана Кадырова, об этом есть очень много сообщений, как там стала выглядеть жизнь, как люди стали бояться что-либо говорить, везде портреты. Это, по-вашему, нормальная ситуация – когда в обмен на спокойствие в республике федеральные власти позволяют образоваться местным культам личности?

Зорин: Я бы ее характеризовал несколько иначе. Я бы сказал, что речь идет о переходном периоде от конфликта к постконфликту. Эта модель, которая существует сейчас – временная. Чем дальше будет улучшаться ситуация в республике, а если взять экономику, состояние общего уровня преступности, то она отнюдь не является лидером в этих вопросах, это негативно. Думаю, следующим шагом будет нормализация обстановки с точки зрения того, что вы назвали демократическим обществом. Я верю в это. Когда-то с отцом Рамзана Кадырова мы говорили об этом, мало кто верил, что вообще в Чечне можно прекратить военные действия.

Лобков: То, что происходит в Москве. Сегодня была драка – болельщики против кавказцев, классический пример, Манежная площадь. Насколько эти ситуации предсказуемы, существуют ли какие-то математические или этнографические модели, чтобы предсказывать их?

Зорин: Место, улицу и время мы предсказать не можем, но регион, где существует напряженная ситуация, мы предсказать можем. Есть специальный рейтинг конфликтности, который делает наш институт, мы там эти точки определяем, это можно. И главное – чтобы власть в этой ситуации, имея эти данные, усилила внимание к этим вопросам. Что не везде наблюдается.