Магомед Хазбиев: Болотная и Сахарова начались с Ингушетии

Макеева: Недавно в Ингушетии проходил первый кавказский форум правозащитников, насколько я знаю, даже при поддержке властей Ингушетии. В мае то же самое будет в Дагестане, а сегодня кавказские правозащитники в Москве проводят конференцию, название такое впечатляющее: «Хватит мочить Кавказ». Расскажите, откуда название, в чем суть конференции.

Хазбиев: После проведения первого кавказского форума, который состоялся в Ингушетии, куда приезжала известная правозащитница Алексеева, которая поддержала этот форум, объединились все кавказские правозащитники против похищений, против внесудебных казней, против террора, беспредела силовиков, который происходит на Северном Кавказе. После всего этого на второй день в Ингушетии пропал человек, потом еще одного похитили другого. По всему Северному Кавказу людей продолжали похищать. Последнее из таких похищений – это похищение Рустама Аушева в Минводах. Он должен был сесть на поезд на ж/д вокзале, откуда его забрали. Были видеосъемки. Родственникам их не предоставили, они их видели, после чего они пропали. Следствию полностью не дают ход силовые структуры, и, как говорят родственники, наши чиновники.

Макеева: Можно ли говорить о том, что где-то на Северном Кавказе каждый день в разных районах пропадает по человеку? Или ситуация обострилась именно после этого форума?

Хазбиев: Люди и до форума пропадали, они и после форума пропадают. Форум был о том, что люди должны объединиться, глава республики сам поддержал: да, похищают, плохо. Там же на форуме сказал, что к похищениям причастны спецслужбы. Но несмотря на это, люди дальше продолжают пропадать.

Макеева: Уголовные дела заводятся?

Хазбиев: Практически уголовных дел не заводится. Люди приходят в прокуратуру, где им говорят: идите домой. После чего через час-два приезжают люди в масках и говорят: «Вы приходили в прокуратуру? Если еще раз придете, то у вас и оставшиеся дети пропадут».

Практически многие из людей не обращаются в прокуратуру – смысла нет, потому что все это взаимосвязано. Это мафиозный спрут, какая-то террористическая организация, где все взаимосвязано – и прокуратура, и суды, и чиновники, и парламент, и глава республики. Почему они это делают, какие у них цели – это нам непонятно. Они этим, конечно, настраивают народ против себя, этим они настраивают жителей Кавказа против федерального центра.

Цель ясна – пара отморозков хотят получать звание Героев России, получить побрякушки, получить звания генералов, майоров. Конечно, это очень большие деньги, которые отмываются. Это грязные, контртеррористические деньги, миллиарды которых выделяются ежегодно. Чтобы их отмывать, конечно, нужны жертвы. Чтобы эти террористы были, они их рекрутируют. Когда ты убиваешь брата, сестру, отца при спецоперациях. Конечно же, там другой менталитет, другой народ. Брат за брата берет оружие и уходит – это уже готовы террорист.

Макеева: Обстановку почти войны кому-то выгодно поддерживать. Это делается сознательно. Вы выдвигаете предположение, что это может быть руководство республики, в том числе?

Хазбиев: Я не предполагаю, я уверен в том, что если руководство республики изъявит желание остановить все, то это остановится. Там все взаимосвязано. Кто-то ворует бюджет, распиливает его, кто-то убивает. Им говорят: «Вы воруете, твоя семейка ворует, твои братья замешаны в коррупции? Воруйте дальше, мы здесь будем деньги делать, вы там деньги делайте». Все взаимосвязано.

Макеева: За Владимира Путина на прошедших президентских выборах в Ингушетии проголосовало более 90% граждан. Как вы считаете, почему люди голосуют за действующую власть, если правоохранительные органы, законопредставители этих властей, не в состоянии их защитить, если, по вашим словам, это явление настолько массовое?

Хазбиев: Почти каждую семью коснулось горе. Ингушетия очень маленькая, практически все ингуши связаны родственными узами. Если коснулось кого-то, значит, это коснулось очень многих. Это ложь, которую нам преподносят и говорят, что там 99-100% за них голосуют.

На бывших декабрьских выборах у нас были наблюдатели. Мехк-Кхел – это альтернативный парламент Ингушетии, который возобновил свою деятельность – выдвинул 99 наблюдателей, им были выданы пресс-карты «Новой газеты». С 6 часов утра их начали задерживать, потом начали отпускать после того, как «Эхо Москвы», независимые газеты, журналы, радио и телевидение начали шуметь. Но к 8 вечера их всех выгнали, им не дали ни протоколов, ничего. По нашим подсчетам, явка была от 7 до 10% максимум. Другой явки не было.

Макеева: На чью поддержку вы рассчитываете? Вы приехали в Москву, если это не поддержка федеральных властей, то чья?

Хазбиев: Поддержка в каком смысле?

Макеева: Чтобы вам помогли, чтобы эта ситуация как-то прекратилась, если руководство республики не реагирует на ваши обращения.

Хазбиев: С 2007 года не рассчитываем ни на чью поддержку, мы говорим о том, что происходит у нас в республике. Ныне покойный Макшарип Аушев возглавил оргкомитет по проведению ингушского общенационального митинга против похищений, против коррупции, против беспредела, который творится. Он убит, его нет в живых. Также наш коллега и соратник Магомед Евлоев, который возглавлял независимый интернет-ресурс Ингушетия.ру, тоже убит. Нас убивают, в нас стреляют, но несмотря на это мы будем бороться.

Мы ни на что не рассчитываем. Мы знаем, что все это взаимосвязано. Каким образом, как бороться с ними, что с ними делать - мы не знаем. Мы боремся, мы говорим, мы выводим людей на улицы, мы пикетируем, мы делаем митинги, делаем в Москве пресс-конференции. Мы говорим о том, что там плохо. 5 лет говорили о том, что назначать нельзя, нам нужны выборы губернаторов. Посмотрите, в Москве вышли на Болотную, на Сахарова – уже смогли. Вышли 100 тысяч и смогли добиться. Конечно же, здесь должны выходить люди, не мы там одни должны бороться. Здесь когда сотни тысяч выходят, у них это лучше получается, чем у нас.

Все вместе объединившись, как назвали в Кремле, лучшее общество нашей страны, которое вышло на Болотную. Если это лучшее общество будет стараться, будет говорить, называть вещи своими именами, будет добиваться того, чтобы законодатели в первую очередь служили закону, чтобы те, кто сидят в Кремле, наши слуги – мы работодатели, чтобы они работали, если их будут заставлять – тогда, конечно, все будет в порядке.

Макеева: Моим коллегам, которые где-то месяц назад ехали на поезде на митинг в поддержку Путина в Екатеринбург – собирался большой митинг, очень многих приглашали из соседних городов – они ехали и рассказывали: мы сами не знаем, но говорят, что есть такой Навальный, есть блогеры, они нас ненавидят. Вопрос: если говорить о людях на Кавказе, в Ингушетии – что они знают про события последних месяцев в Москве, в других крупных российских городах, про эти выступления? И в Екатеринбурге, и в Москве люди, конечно, не борются именно за свою жизнь, вопрос не идет так остро, как у вас, это немножко другая ситуация. Что они знают об этом, что они думают? Знают ли они эти достаточно новые фигуры?

Хазбиев: Общество на Северном Кавказе, именно Ингушетия, показывает, как демократическим образом нужно бороться с этой властью. Показывает она не первый день, это с 2007 года продолжается. Мне понравилось последнее выступление политолога Гейдара Джемаля, который сказал: Болотная и Сахарова – это продолжение того, что началось в Ингушетии. Ингушетия первая начала, Ингушетия первая показала, что нужно бороться и как нужно выходить.

Конечно же, люди следят за всем, активно следят за политической ситуацией в нашей стране. От этого зависит наше будущее. Здесь люди вышли после того, как их обманули при голосовании, а там их уже 10 лет убивают и похищают каждый день. Они борются, они говорят, но их не слышат. А здесь услышали. Люди это увидели.

С первого дня и на Болотной, и на Сахарова, и в шествии, которое было, я принимаю активное участие. Я являюсь председателем незарегистрированной партии ПАРНАС, возглавляю региональное отделение по республике Ингушетия. Я в близких отношениях с Рыжковым, с другими ребятами. Лозунг «Россия без Путина», который держали Рыжков, Немцов, я стоял рядом и держал этот лозунг. Конечно, мы принимаем активное участие. Десятки ингушских флагов держали в руках ребята, которые шли сзади нас на этом шествии. От этого зависит судьба ингушского народа, ведь мы единый организм, целая страна.