Иван Засурский: Интернет-индустрии не хватит гарантий Путина, чтобы ее не трогали

Белоголовцев: Российские депутаты сегодня начали обсуждать законопроект, согласно которому крупнейшие интернет-ресурсы в стране с посещаемостью более 20 млн. пользователей в месяц могут быть отнесены к категории стратегических предприятий. О том, чем это грозит интернет-индустрии, насколько это опасно поговорим с Иваном Засурским. Ряд участников рынка сказали: ребята, вы зря переживаете, ничего не изменится.

Засурский: Здесь вопрос сложный. В чем его сложность? Почему, например, американцы так сильны, почему так хорошо продвигаются американские интернет-проекты? Потому что это независимый коммерческий бизнес. Когда он приходит в какую-то страну, за исключением Китая, Северной Кореи или еще кого-то в этом роде, то люди склонны бизнесу доверять. Бизнес развивает какие-то новые вещи. Если у нас появляются названия стратегических предприятий, то получается, что мы в какую-то протекционистскую игру начинаем играть, мы даем очень сильный козырь тем же американцам говорить: ребята, извините, говорили, что у вас в России свободный интернет - нет, у вас как в Китае.

Белоголовцев: Суть закона в том, что при продаже более 20% акций иностранным государствам, с нашим государством нужно это согласовывать. По факту, «золотой акцией» Яндекса владел Сбербанк, мог блокировать крупнейшие сделки.

Засурский: Яндекс старался подстелить соломку. Он выходил на IPO, и потому для него было важно согласовать это с русскими властями. Это же тоже рычаг – дадут тебе выйти на IPO или нет. Им согласовали, но они со своей стороны за это отдали «золотую акцию». В принципе, для Яндекса, наверное, это был очень правильный, разумный шаг. В каком-то смысле это уже превратило их в такое стратегическое предприятие, но при этом не дало поводов говорить об этом. «Золотая акция» одна, прошла новость - и все. В данном случае речь идет о том, чтобы дать государству какие-то новые рычаги влияния и контроля за интернет-экономикой.

Белоголовцев: Здесь нет процесса выхода в цивилизованные рамки. Условно говоря, все понимали, что государство так или иначе может рулить интернет-бизнесом по понятиям, а сейчас государство говорит: давайте не по понятиям будем рулить, а по закону.

Засурский: Вы не понимаете. В России государство не рулит интернет-бизнесом по понятиям. В России есть очаг Америки. Выходите в России, раз – и там интернет-бизнес. Это совершенно особый бизнес в России, в нем нет государства вообще. Этого никто не понимает. В России есть такой свободный очаг. Как так получилось – это отдельный длинный разговор.

Белоголовцев: Если мы возьмем Mail.Ru Group, крупнейший акционер которого Алишер Усманов – лояльный государству.

Засурский: Mail.Ru Group – это отдельная история.

Белоголовцев: Есть Яндекс, «золотая акция» которого у Сбербанка. Как минимум два крупнейших игрока так или иначе от государства зависят. Я думаю, что так же можно пройтись по другим площадкам, и мы поймем, что государство там так или иначе присутствует.

Засурский: Что значит зависят? Есть разный уровень зависимости. Есть уровень зависимости, как в Facebook, Google и Госдеп или ЦРУ. У них есть возможность смотреть все, это не секрет, это абсолютно очевидно. У наших спецслужб какие-то возможности тоже есть. Это один уровень, он базовый. В любой стране есть спецслужбы, они всегда хотят что-то знать, как-то находят то, что им нужно. Все им помогают, если честно. Террор, туда-сюда – не отвяжешься никак.

Другая часть истории – это когда вы начинаете отношения с государством, которые есть в тяжелых индустриях, добывающей промышленности. Вы законы обрабатывающей промышленности, контроля за энергоактивами переносите в дико мобильный, крутой сектор, в котором 20 млн. человек могут появиться в течение года. И исчезнуть бесследно в течение двух лет. В этом бизнесе настолько высокая скорость, мне кажется, этот язык понятий просто неприменим. Кроме того, в России Медведев остался премьером, тема инноваций не закрыта, есть очаг инноваций – информационная экономика. Мне будет очень жалко, если по отношению к нему начнет прикладываться жесткий инструментарий, который делает инвестиционный климат в России ужасным.

Но я хочу сказать другую вещь. Эта история делает новости, мне все звонят, спрашивают, что происходит. Есть другая вещь, которая тоже должна делать новость, но не делает. Наша проблема как интернет-индустрии состоит в том, что интернет-индустрия всегда себя вела ужасно инфантильно по отношению к государству. Если вы возьмете любую индустрии, там есть лоббисты – либо ассоциации, либо какие-то люди, которые от лица индустрии через какие-то механизмы координаций взаимодействуют с государством и подкладывают соломку. Поскольку в России такая удивительная зона свободы, то этот бизнес всегда старался держаться от государства подальше.

Белоголовцев: Может, в этом есть логика? Ребята, которые владеют ГОКами и нефтяными компаниями, гоняли вагоны с нефтью, как правило, у них были рядом крепкие ребята, которые ездили на «девятках» рядом с этими вагонами, помогали. А ребята, которые построили интернет-бизнес, хипповали на физматах.

Засурский: Вы абсолютно точно все понимаете. На другом уровне даже понятно все. Интернет-индустрия развивалась по гарантиям высшего лица, как будто у нас просвещенная монархия. Путин в 1999 году встретился с интернетчиками и сказал: все, я вас трогать не буду и никому не дам. Все поверили, и в принципе это соблюдалось. Потом Медведев пришел и сказал: так и будет. Это очень серьезно расслабило интернет-индустрию. Они забыли, что в России может быть какой-то парламент, там могут сидеть какие-то люди, у которых могут быть свои идеи.

Белоголовцев: Вы же понимаете, что парламент ничего не делает без спросу человека, который в 1999 году пообещал интернету безопасность.

Засурский: Это вы так думаете. Хочу вам рассказать конкретную ситуацию. Медведев принял наше предложение модернизировать 4-ю часть Гражданского кодекса. Ему очень интересно, попросил Дворковича. Дворкович встретился со мной, с министерством юстиции, со «Сколоково». Мы собрали рабочую группу, собрали все эти изменения. И ни одного представителя рабочей группы, кроме «Сколково» («Сколково» тоже там на птичьих правах), не берут в рабочую группу Госдумы, которая рассматривает это. Вы не представляете, что там творится.

Белоголовцев: Это реальная история в действии про хорошего царя и плохих бояр, которые саботируют.

Засурский: Она не плохая. Госдума – мы можем ее унижать, как угодно – но она обладает определенными полномочиями. В ситуации, когда ее унижают, она еще больше показывает характер.

Белоголовцев: Госдума мстит интернету?

Засурский: Она не мстит интернету, просто в Госдуме есть проплаченные традиционными индустриями депутаты, которые давно пишут все эти законы, как это делается во всех странах. Извините, пожалуйста, но кто-то должен оплачивать эти выборы и в Америке, и в Европе, и в России. Потом эти люди на эти деньги что-то делают.

Белоголовцев: То есть у интернет-индустрии нет прикормленных депутатов в Госдуме?

Засурский: В России интернет-индустрия никогда не финансировала никаких депутатов, ни одна российская интернет-компания кроме Mail.Ru не вносит никаких денег в российскую Ассоциацию электронных коммуникаций. Они никогда никому ничего не платили, у них было ощущение, что раз царь сказал, что все будет хорошо – все будет хорошо. А сейчас реально оказывается, что есть Дума, что система становится более сложной: один там, другой – здесь, парламент, какие-то люди еще чего-то хотят, у них какие-то интересы. Получаются, что правообладатели могут блокировать какие-то вещи, которые хочет Медведев, хотя он был президентом, а стал премьером. Такой саботаж может действительно происходить, такие вещи как стратегические предприятия тоже могут происходить – даже не со зла, а потому что менталитет депутатов очень сильно отличается от менталитета власти, не говоря о менталитете интернет-экономики. Чтобы они были вменяемыми, нужно было последние лет 5 кормить исследованиями. Кормить – не значит деньги в конвертах раздавать, кормить – значит на конференцию в Америку свозить, познакомить с крутанами из бизнес-индустрии.

Белоголовцев: Физически накормить.

Засурский: Чтоб они поняли, как работает интернет-бизнес, чтобы они своим друзьям-депутатам могли объяснить и при этом сохранить лицо.

Белоголовцев: Вопрос о том, как скажутся на экономическом положении интернет-рынка эти законы, которые, возможно, будут приняты.

Засурский: Дело не в этом отдельно. Я понимаю, вы журналист, вы отрабатываете тему. Но проблема интернет-индустрии не в этом. Проблема в том, что сейчас одновременно в парламенте рассматриваются несколько больших вещей. Вторая проблема – есть поправки от Российского авторского общества или от кого-то еще, которые хотят ввести дополнительный налог на интернет-индустрию. Контрафакт же есть – есть, значит авторам кто-то должен платить. А откуда деньги брать? С интернета. Дальше – есть поправки, которые могут ввести премодерацию, какие-то дополнительные серверы, которые будут контролировать, соответствует контент авторскому праву или нет, это снизит скорость передачи данных. Далее могут быть любые сумасшедшие поправки по авторским правам. Там реально есть лобби правообладателей. Люди с традиционной индустрией интернет зажимают.

Белоголовцев: У вас же есть Усманов.

Засурский: У кого у нас? Он есть у себя.

Белоголовцев: У интернета есть Усманов. Он, на мой взгляд, мог бы быть одним из самых крутых лоббистов в стране, если бы его это интересовало.

Засурский: Для Усманова интернет – очень выгодный способ заработать деньги.

Белоголовцев: Интернет как раз и сделал его самым богатым россиянином.

Засурский: Но в интернет-бизнесе его деньгами работает Миллер. Похоже, что интересы Миллера сейчас уже в Америке, а не в России. Это трагедия, что крутые люди, которые так или иначе в отношениях с властью и держали ситуацию, возможно, просто перестали это делать, потому что это им больше это не интересно. Они вышли в кэш, они достигли какой-то точки. Интернет-индустрия инфантильна, это страус, который 10 лет закапывал голову в песок, надеясь, что чем позже до них доберутся, тем лучше.

Белоголовцев: Есть же какие-то вменяемые депутаты, которые сидят в Twitter. Единороссы же сидят в Twitter?

Засурский: Есть.

Белоголовцев: Написать в Twitter депутату Железняку.

Засурский: Вменяемые депутаты есть, но для начала давайте разберемся, в чьем ведении это будет. Комитет по информационной политике будет, скорее всего, у Митрофанова. На самом деле кто-то все равно должен с ними выстраивать отношения. Интернет-индустрия не может больше игнорировать страну, в которой она работает. Если она хочет нормальные условия, она должна добиваться этого.

Белоголовцев: Неужели они этого не понимают? Если мы не берем Усманова, Волож, Сигалович.

Засурский: Не понимают. Сигалович – это не его вопрос, а Волож выстроил свои отношения, отдав «золотую акцию». Он считает, что он сделал максимум. Нужна индустриальная ассоциация, которая бы работала, они должны начать платить.

Белоголовцев: Это вопрос не первых лиц интернет-индустрии, а тех, кто идет сразу за ними.

Засурский: Это постоянная систематическая работа, пропаганда. Вы не можете в демократической стране, или которая притворяется демократической, игнорировать людей, потому что вы договорились с президентом или с премьером, и они сказали, что все будет отлично. Так не бывает. Вы должны скинуться, сделать исследование, объяснить, что вы хотите, чтобы депутаты не чувствовали себя людьми, о которых вытирают ноги.