Артур Гаспарян: "Российский шоу-бизнес занимается политическим пресмыкательством"

Давлетгильдеев: Давайте вспомним, как Владимир Путин в окружении Шерон Стоун играл I found my thrill on Blueberry hill.

Гаспарян: Ах да, я совсем забыл. Я был не политкорректен, я никого не имел в виду, это было образное выражение.

Давлетгильдеев: Вот, собственно, Владимир Путин поет блюз и играет на рояле. После этого он еще споет «С чего начинается Родина». По-моему, в январе прошлого года было это благотворительное мероприятие. Путин до этого не был замечен вообще на эстраде.

Гаспарян: Не был. Надо же когда-то начинать с чего-то. Получилось неплохо, на мой взгляд. Это гораздо лучше, чем Жириновский, который был первым в этой стезе. Политик – это человек публичный. Конечно, любой его шаг – это элемент пиара. Мы помним и Билла Клинтона, который с саксофоном выступал.

Я считаю, что у Путина, с абстрактной точки зрения, если уйти от всех подоплек, от всех подтекстов, картинка была красивая, достойная. Человек понимал, что он делает, и сделал он это настолько хорошо, насколько он мог это сделать, насколько позволяли ему его возможности, способности. Это не было стыдно, это не было размахиванием палочкой дирижера с оркестром в Берлине, когда вся страна сидела, закрыв глаза, и сгорала от стыда. К счастью, в этой ситуации не было стыдно. Можно просто порадоваться за Владимира Путина, что он нашел в себе еще один талант. Он у нас человек, у которого много всевозможных талантов.

А вопрос подтекстов, побудительных мотивов и всего прочего – это, конечно, уже другая история. Уже эта история, наверное, дает гораздо больше почвы для всевозможной иронии, сарказма и всего остального. Потому что все-таки хотелось бы, чтобы политики занимались результативно политикой, и были успешны не в своем выступлении на сцене в образе поющих людей, а были бы успешны именно как политики, чтобы они приносили нам чувство глубокого удовлетворения, а не протеста или возмущения именно как политики. А уж что они там делают на сцене – это, конечно, вопрос второй, это вопрос личного вкуса и степени, может быть, испорченности этого вкуса.

Давлетгильдеев: По поводу вторых вопросов. В последнее время очень модно среди людей из шоу-бизнеса, среди людей, которые как раз лучше бы и оставались на сцене, идти в Государственную думу, идти во власть, в политику, признаваться, что их возбуждает партия «Единая Россия». Как она возбуждает, например, ту же самую Надежду Бабкину.

Гаспарян: Если бы кого-то возбуждала не только «Единая Россия», а допустим, партия «Яблоко», например, тогда это было бы понятно. Потому что когда проходит церемония «Оскара», мы знаем знаменитый оскаровский тренд, вообще тренд Американской гильдии киноактеров: когда республиканский президент – ему на каждой церемонии «Оскара» достается по самые помидоры, когда демократический президент – у них такая любовь к демократам. Неважно, президент может быть каким-нибудь провальным или несостоявшимся, но демократов они любят. И понятно, что это идет от души, там на людей администрация президента, грубо говоря, не давит серыми кардиналами, которые играют этими пешками на политическом поле.

У нас, к сожалению, подоплека этой политической активности артистов в большинстве случаев, к сожалению, это уже не 90-е годы, когда действительно был некий порыв у людей. Да, там платили деньги за концертные туры, артистам надо платить деньги, но при этом люди выбирали их. Приглашала одна политическая сила, другая политическая сила, третья политическая сила, и артисты часто принимали приглашения и предложения участвовать в избирательных кампаниях, исходя из своих собственных политических пристрастий.

К сожалению, в связи с тем, что политическая поляна в нашей стране полностью зачищена, и государство срослось с одной партией, и теперь можно признаваться в любви только одной партии, для того, чтобы завоевывать свое место под солнцем и реализовывать свои собственные шкурные интересы, театрик какой-нибудь заиметь за государственный счет.

Давлетгильдеев: Подписать письмо против Ходорковского, как сделал Калягин.

Гаспарян: К сожалению, в нашей ситуации за действия артистов очень стыдно, потому что это позорно. Это все очень позорно - такое политическое пресмыкательство перед властью, перед силой. Это никакой не вопрос личного политического выбора, как бы они не говорили: а что, мы не можем любить «Единую Россию»? Можете вы, конечно, любить, но в нынешней политической ситуации в нашей стране, мне кажется, любое признание в любви к «Единой России» - это просто моветон. Это вопрос каждого человека, кем он хочет выглядеть в глазах думающих людей. Вот хочет он выглядеть полным …, извините, меня, не хочу говорить это слово, значит, он это сделает.

Давлетгильдеев: Алла Пугачева тут не так давно тоже призналась в любви к «Правому делу».

Гаспарян: Алла Пугачева – красавица, молодец.

Давлетгильдеев: Точнее, даже призналась в нелюбви к господину Суркову. Ей можно, потому что она настолько священная корова, что ей никто ничего не сделает, ее боятся даже там?

Гаспарян: Нет. Вы знаете, она совершила очень смелый гражданский поступок. У нас в стране нет священных коров. 1937 год доказал, что не может быть в стране священных коров, и не только 1937 год, но и более недавние события тоже показывают, что в нашей стране священных коров быть не может. В нашей стране только одна священная корова – это руководящая, направляющая сила, управляющая государством. Весь вопрос в степени доброты этой руководящей силы. Если управляющие страной люди вдруг завтра разозлятся, им все надоест, никаких священных коров не будет. И ни Алла Пугачева, и Алла Пугачева – никто не будет священной коровой.

Я могу сказать, что, на мой взгляд, она совершила, выступив с такой пламенной революционной речью, независимо от того, стала бы она объектом таких ехидных комментариев анонимных источников в Кремле, что вот Прохоров перепутал партийное строительство с корпоративами проплаченными, на которых выступают проплаченные артистки (это к вопросу о священных коровах). Но быть такими беспредельщиками, чтобы назвать несчастную Аллу Борисовну, святая святых, практически священную корову, так вот затоптать и назвать ее проплаченной артисткой – это неуважение не столько к этому человеку, который, на мой взгляд, сделала для страны, для нашего народа гораздо больше, чем иные кукловоды из Кремля. Хотя бы по выслуге лет. И вот суметь найти в себе эту наглость, это хамство так вот плюнуть на святое – это говорит о нравах, в том числе, о кремлевских нравах, и к вопросу о том, что никаких священных коров быть не может. Что в любой момент священная корова может поехать в места не столь отдаленные и перестать быть священной коровой.

Поэтому то, что Пугачева нашла в себе смелость, независимо от того, какие у нее там были мотивы, выйти вот так вот и заявить то, о чем другие люди говорят только на кухнях, и никогда, ни при каких обстоятельствах не скажут публично просто из чувства страха. Потому что у огромного количества людей в стране насаждено чувство страха, мы все чувствуем на своей собственной коже. В этой атмосфере всеобщего страха она сумела сказать то, что многие бы побоялись сказать – ну ей памятник надо поставить, просто вместо чудовищного Петра Первого, который здесь стоит, который должен был быть Колумбом, поставить памятник Алле Пугачевой из бронзы.