Александр Гольц: В 2014 году в России появится реальная военная угроза

Белоголовцев: Мы в последнее время много говорим о военном бюджете. Сейчас открываю свежую новость – заявление Нарышкина, главы администрации президента. Заявил он сегодня интересную вещь в городе Луге Ленинградской области, что уже к 2015 году доля современной техники в войсках будет составлять 30%, а к 2020-му – так и все 70%. На самом деле, это заявление меня напугало. Я подумал: если к 2015 году 30% будет современной техники, то насколько у нас сейчас низок процент современной техники в российской армии.

Гольц: В разных заявлениях российские начальники оценивают этот процент или 10, или 20, они говорят. Как кому бог на душу положит.

Белоголовцев: Есть какое-то вещественное подтверждение? Современная техника – это что? кто как решил или есть какой-то критерий?

Гольц: Отличный вопрос. Аналитики, те, кто занимается российскими вооруженными силами, не первый месяц задают себе вопрос: что имеется в виду, когда говорят о современной военной технике? Проблема в том заключается, что та техника, которую, может быть, будут производить, она современна только в том смысле, что ее никогда не производили на территории Российской федерации. Но фактически это клоны, модификации военного оборудования, военной техники, оружия, которое было создано, в лучшем случае, в конце 80-х годов.

Белоголовцев: Канал «Дождь» рассказывал в последнее время об автомате Калашникова, который перестали закупать российские войска, о джипах «козлах», про танки мы говорили, которые Путину нравятся, а Сердюкову не очень нравятся – это все попадает под разряд «современная техника»? То есть мы прекращаем закупать несовременную, и вот что-то будем делать дальше?

Гольц: Одна из главных проблем российской программы вооружения заключается в том, что формально она требует производить все на свете – от нового пистолета до ракеты «Тополь М».

Белоголовцев: Требует от нашего ОПК?

Гольц: Да. И на это обещают затратить гигантские средства – 23 трлн. рублей до 2020 года. Слава богу, деньги эти освоить не удастся.

Белоголовцев: Слава богу – для кого?

Гольц: Для нашего с вами кармана. Потому что проблема заключается в том – их много – что в России то, что мы называем оборонно-промышленным комплексом, не является комплексом.

Белоголовцев: То есть это некоторые разрозненные предприятия?

Гольц: Да. Что было в Советском союзе? К оборонно-промышленному комплексу относились предприятия конечной сборки, которые собирали самолеты, танки, ракеты. Для примера: для того, чтобы собрать самолет Су-30, нужно 150 элементов, агрегатов и узлов. И большая часть элементной базы в Советском союзе производилась на гражданских предприятиях.

Белоголовцев: Которые не относились к комплексу?

Гольц: Нет, разумеется. Это все не имело никакого отношения к рыночной экономике, это все было чудовищно затратно. За 90-е годы это все благополучно умерло, остались эти головные предприятия, без цепочки субконтракторов.

Белоголовцев: Без подпитки снизу.

Гольц: Абсолютно правильно. Но красные директора рвали на себе рубашки от Armani и кричали: «Вы только дайте нам денег, и мы завалим вас вооружением».

Белоголовцев: Если мы поговорим о деньгах, прогнозируется, вернее, прямо об этом говорит действующий президент Медведев, что мы резко будем увеличивать расходы на оборону, потому что нам это необходимо. Насколько действительно это необходимо, и есть ли смысл России сейчас резко взвинчивать оборонительный бюджет? Он же на процент вырастет от общего ВВП, практически в два раза.

Гольц: Дела в вооруженных силах довольно критично обстоят. Другой вопрос – эти деньги нужны, но если бы президент спросил меня, я бы предложил ему сконцентрироваться на обновлении собственно армии, вкладывать эти деньги в человеческий капитал.

Белоголовцев: Так он и делает это – собственно, увеличивает довольствие военнослужащим.

Гольц: Абсолютно правильно. Но плюс к этому – то, что будет бессмысленно растрачиваться на так называемую программу вооружений, я бы направил на переход к профессиональным вооруженным силам.

Белоголовцев: К контрактной армии?

Гольц: Да.

Белоголовцев: Сколько денег на это нужно?

Гольц: На это нужно много денег, на самом деле. Чтобы это не превратилось в профанацию, разумеется, контрактникам надо хорошо платить. Второе – чтобы они не превратились в толпу уголовников, нужно создать корпус профессиональных сержантов. Это все начинают уже делать, но из-за отсутствия денег делают крайне медленно. Именно сержант несет в казарму идеологию защитника Родины, а не наемника.

Белоголовцев: Если мы все-таки сделаем шаг назад? Я посмотрел цифры, воспроизведу их дословно: средний процент военной составляющей в бюджете европейской страны – 1,7%, в Китае – 2%, в Штатах огромный – больше 4%, а у нас практически 3%, а будет еще больше. То, что Россия тратит на оборону больше, чем европейские страны, больше, чем Китай - это не станет губительным для нашей страны?

Гольц: Давайте европейские страны отставим в сторону. Если кто-то после конца «холодной войны» воспользовался дивидендами мира, так это ровно европейские страны, которые вопреки призывам американцев сказали: «Нет, мы сокращаем». Что получилось в результате? Война в Ливии показала, что европейцы без американцев практически небоеспособны.

Белоголовцев: Европейцам нужно быть боеспособными?

Гольц: Ну видите, сложилась ситуация, когда европейцы воевать, а американцы не захотели. Результаты налицо. Есть несколько проблем. Если мы хотим иметь хоть сколько-нибудь боеспособную армию, на армию надо тратить деньги. Вопрос здесь не стоит. Другой вопрос – это вопрос цифр.

Белоголовцев: Зачем нам нужна эта боеспособная армия? Я понимаю общие слова – зачем. Нужна ли нам в мире ядерного сдерживания действительно армия, которая оснащена по последнему слову техники?

Гольц: Появились угрозы, на которые нельзя ответить с помощью ядерного оружия. Любую страну как противника можно устрашить ядерным оружием. Появились негосударственные участники этой игры.

Белоголовцев: Терроризм?

Гольц: Сейчас, на мой взгляд, в 2014 году у России впервые за 20 лет появится вполне конкретная военная угроза. После вывода американских и НАТОвских войск из Афганистана, я думаю, это будет вопросом месяцев, когда этот радикальный ислам рванет через Амударью и окажется в слабых авторитарных…

Белоголовцев: С ним будут воевать российские контрактники, которые сейчас в Таджикистане?

Гольц: Этого мало, потому что угроза совершенно несопоставима. Если идти по худшему варианту развития событий, то там произойдут всякого рода гражданские войны. Десятки тысяч беженцев пройдут через Казахстан и окажутся где-то в районе Оренбургской области.