Адвокат Темерханова о «карательном приговоре» по делу Буданова: судья гнал процесс

Варкентин: По порядку. Вердикт был вынесен ранее в ночь на 29 на 30 апреля, оглашён в 00.20 30 апреля, а сегодня был вынесен приговор. Назначено наказание в виде лишения свободы  15 лет строгого режима, плюс ещё полтора года ограничения свободы, дополнительное наказание.

Таратута: 15 лет показалось мало.

Варкентин: Видимо, да. Выйдя через 15 лет из мест не столь отдалённых, Темерханов должен будет ещё полтора года  не покидать своё жилище с 22 часов до 6.00, отмечаться каждые две недели в органах исполнительной инспекции и выполнять дальнейшие ограничения, которые накладывает закон. При условии, что по части 1 статьи 105, по которой и был вынесен приговор, 15 лет является максимально допустимым наказанием, данный приговор для меня, как для юриста, кажется абсолютно карательным.

Прокуратура просила 16 лет. Чем руководствовался суд, нам остаётся только догадываться, поскольку было оглашено, что никаких  отягчающих мотивов, кроме квалифицирующих  признаков преступлений не установлено, и положительно характеризуется он,  и состояние здоровья суд учёл и дал максимальное возможное наказание. Для нас навсегда это останется тайной, чем руководствовался суд.

Таратута: В заключении присяжных совершенно отсутствует  мотив преступления. Откуда же взял его судья?

Варкентин: Вот это как раз загадка, на которую предстоит отвечать судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда, потому как тот мотив, который судья всё-таки указал…

Таратута: Давайте напомним его нашим зрителям.

Варкентин: Обвинялся Юсуп Темерханов в убийстве в отношении Буданова из-за ненависти в отношении социальной группы военнослужащих, которые осуществляли контртеррористическую операцию  в Чеченской Республике. Коллегия присяжных этот мотив из листа вердикта исключила, как исключила и сведения о личности Буданова, который, по мнению гособвинения и следствия, являлся наиболее яркой фигурой из этой социальной группы. Если перейти к сухому вопросному листу, то есть к тому вердикту, который присяжные вынесли, Темерханов задумал причинение смерти Буданову, и в результате чего совершил определённые действия, которые к этой смерти и привели. То есть в вопросном листе вердикта  про мотив ни слова нет.

При этом этот мотив возник не вчера, поскольку согласно тому же самому вердикту Темерханов документировался паспортом на имя Сулейманова, то есть, как минимум спланировал это преступление не позднее 2004 года. И здесь у нас, как у юристов, возник вопрос, как будет суд из этой ситуации выходить. Суд не нашёл ничего лучше, как изобрести некий мотив, который удобоваримо смотрелся в контексте совершённого убийства. По приговору Темерханов совершил убийство Буданова на почве «личных неприязненных отношений», при условии, что в ходе предварительного и судебного следствия было установлено, что никаких не неприязненных, не приязненных отношений не было, они знать друг друга не знали, эта фраза из приговора кажется, как минимум, странной.

Таратута: Ваш коллега Мурад Мусаев говорит о том, что среди присяжных есть человек, который сейчас в федеральном розыске. Это правда или нет?

Варкентин:  У защиты имеется такая информация, он находится в розыске за преступление, связанное с незаконным оборотом наркотических средств. Мы эту информацию, конечно, будем проверять, не исключено, что будем просить компетентные органы проверить. Если эта информация подтвердится, то это однозначно, ну если не 100%, наверное, 99%  будет достаточно для отмены вердикта  коллегии присяжных. Поскольку если это действительно так, то мы не исключаем, что этот человек мог находиться под давлением со стороны правоохранительных органов либо следственных органов, тем самым, оказывать то или иное давление на решение коллегии присяжных.

Таратута: Какие вы видите основания для пересмотра, помимо названных?

Варкентин: Во-первых, приговор уже обжалован, жалоба уже подана, подана также жалоба  об ознакомлении с протоколом  судебных заседаний. Было достаточно, на взгляд защиты, допущено со стороны гособвинения грубых процессуальных нарушений, которые могут повлечь отмену вердикта. Например, если обратиться к речи в прениях гособвинителя, то гособвинитель  в хронологическом порядке довела до коллегии присяжных весь ход предварительного следствия, что обвинение в принципе делать не должно.

Более того, когда доводился ход предварительного следствия, была дана заведомо ложная информация относительно некоторых событий. Гособвинение всерьёз утверждало, что сначала была получена детализация звонков Юсупа Темерханова, и через эту детализацию его обнаружили, смогли его задержать, что действия следствия были логичны,  последовательны, и что именно благодаря  оперативной работе следственных органов Темерханов был задержан.

На самом деле это не так, Темерханов был задержан практически за месяц до того, как была получена детализация. Защита вообще убеждено в том, что  по этому уголовному делу после задержания Темерханова  происходила компиляция доказательств, то есть его сначала задержали, а потом вокруг него  начали собирать доказательства его возможной  причастности.

Таратута: А как вообще возник ваш подзащитный в качестве вашего подзащитного в этом деле? По какому принципу, по-вашему, на него пал этот жребий?

Варкентин: Вопрос больше к следствию, а не к защите. Я могу высказать свои предположения, потому как…

Таратута: Следствие считает его виновным, а вы нет.

Варкентин: Следствие считает его виновным, поскольку им так удобно, потому что никого не нашли. Если обратиться к хронологии следствия, то действительно пару месяцев после убийства Юрия Буданова шла активная работа, пытались найти убийцу, и доказательства ровно на две части делятся: добытые до задержания Темерханова и после.  Первая часть свидетельствует в пользу Темерханова, вторая была скомпонована, чтобы доказывать его виновность. Почему был выбран именно он, не исключаем, что он был знаком с неким лицом, который участвовал в продаже автомобиля Mitsubishi Lancer, на котором было якобы совершено убийство Юрия Буданова.

Таратута: Тогда сам производитель Mitsubishi ближе.

Варкентин: Это уже вопрос к следствию, почему так квалифицируют. Кстати говоря, с этим автомобилем не всё до сих пор понятно, поскольку у нас есть живой свидетель, который бежал за машиной, этот многострадальный свидетель Евтухов, которого похищали, который неизвестно где находился более трёх месяцев, который даже после того, как его взяли под так называемую «госзащиту», при второй коллегии присяжных утверждал, что была другая машина, убийца уезжал на другой машине, зажигалась другая машина. Здесь следствие исходило из простой абсолютно логики незамысловатой – давайте найдём, кто причастен к автомобилю, и тот будет причастен к этому убийству, а уж как его к этому убийству привязать, это дело техники, экспертизы, свидетельских показаний.

Таратута: Всё-таки, по вашему мнению, это человек абсолютный стрелочник или этот человек в чём-то провинился, но в чём-то другом?

Варкентин: Нам неизвестно, в чём ещё мог провиниться Юсуп Темерханов и за что его ещё можно было привлечь к ответственности. Нам понятно, что он удобен в качестве фигуры, которая могла бы убить Юрия Буданова. Он устроил следствие, он устраивает, наверное, и масс-медиа, он устраивает общественное мнение, что есть чеченец, который убил Юрия Буданова, логично и понятно. Почему именно он – это по большей части вопросы к следователям.

Таратута: А это правда, что там какая-то проблема с цветом волос?

Варкентин: Проблемы никакой нет. Обратитесь к официальному сообщению господина Маркина от 10 июня, и вы услышите, что это был славянин со светлыми волосами. Глядя на Юсупа Темерханова, тяжело в нём заподозрить  славянина.

Таратута: Как эта нестыковка объясняется?

Варкентин: Объяснилась она, как ни странно, в ходе допроса свидетеля Евтухова, который однозначно настаивал на том, что светлые волосы, что, скорее, славянской наружности, а после того, как его взяли под госзащиту, и он неизвестно где находился почти три месяца, он, как и некоторые свидетели, забыл про цвет волос и сослался на то, что было яркое солнце. Были оглашены его показания в июне и июле 2011 года, где он чётко говорит про светлые волосы.

Также Руслан Фаталиев был допрошен, ещё один свидетель,  к которому за дачу показаний в суде были предприняты репрессивные меры, о чём мы уже заявляли, который говорит, что цвет волос тоже светлый, ближе к рыжему. Однако были свидетели, которые упоминали и тёмный цвет волос и более высокий рост человека, который стрелял. Я пытался стать сторонним наблюдателем в этом процессе, для меня, как минимум, были спорны те доказательства, на которые ссылается гособвинение.

Таратута: А в чём ещё проявлялось  давление на участников процесса?

Варкентин: Особенно когда была распущена коллегия присяжных первая, судебный процесс прошёл непросто, в несколько сжатом варианте, когда доказательства представлялись  по 6-7 часов в день, когда мы сидели до 7-8 часов слушали, когда было понятно, что суд гонит этот процесс. Для того, чтобы передать атмосферу, надо было попасть в зал суда, когда и в отношении представителей защиты, и в отношении даже представителей прессы было явное недружелюбное поведение.

То, что касается свидетелей, свидетели, которые выступали на стороне защиты, подвергались абсолютно неприкрытому давлению  в ходе допроса. На того же самого Руслана Фаталиева очень сильно давило обвинение, и председательствующий почему-то не останавливала. Как был организован допрос свидетеля Евтухова, которого мы допрашивали посредством телемоста в Новосибирске, тоже непонятно. Я считаю, что даже половину вопросов не смогли ему задать, допрос был остановлен по воле председательствующего судьи.

Таратута: Вы, наверное, не станете спорить, что семья всегда заинтересована в том, чтобы найти настоящего убийцу их родственника. Сын Буданова считает вашего подзащитного убийцей и виновным. Он всячески поддерживает версию следствия. С чем это связано, по-вашему?

Варкентин: Я не исключаю, что он в этом может быть убеждён, я не исключаю, что следствие его могло в этом убедить, это его право. А потом, давайте представим ситуацию семьи Будановых, я не претендую, конечно, на место в семье Будановых, тем не менее, при освещении этого дела всплывает дело в отношении самого Юрия Буданова не в самых лучших тонах. Я считаю, что семья Буданова заинтересована в том, чтобы это скорее  прекратилось.

Таратута: И согласиться с версией следствия.

Варкентин: Я считаю, если следствие смогло убедить потерпевших, что это Темерханов, то это исключительно выбор потерпевших.

Таратута: Какие ваши следующие действия при неудаче ближайшей?

Варкентин: Приговор обжалован, будем биться в Верховном суде, будем доказывать свою точку зрения. Нам есть, на что апеллировать, нам есть, на что  ссылаться в суде апелляционной инстанции. Я думаю, что эта история ещё не закончена.