150 километров до Бога: что вымаливают ополченцы Донбасса, сербы и патриоты на самом массовом крестном ходе

До Кирова на самолете, в самом городе на «Мерседесе» с мигалкой, а дальше — на вертолете. Патриарх Кирилл долго и тяжело добирался до места, где ему предстояло возглавить Великорецкий крестный ход.  Он прошел чуть больше километра — совершил легкий моцион, а потом сел в свой вертолет и улетел обратно в Москву. А остальные пошли дальше.

Под палящим солнцем и под проливным дождем, днем и ночью с краткими перерывами на сон, паломники идут с тяжелыми рюкзаками, сбивая ноги в кровь. Люди идут стройными рядами, за этим строго следят казаки. Сейчас не видно ни конца, ни начала, видно только затылки впереди идущих людей. Дороги размыло от дождя, ботинки утопают в грязи по щиколотку. Это — согласованная акция. На нее не нанимают массовку, здесь все идут за идею. Русскую идею. Идут долго и тяжело.   

Поселок Медяны в Кировской области готовится принять паломников. Местный приход едва насчитывает 50 человек, но каждый год в начале июня он принимает десятки тысяч. Великорецкий крестный ход — самый крупный в православном мире. Это — наш русский Сантьяго-де-Компостела.

Паломники идут шесть дней за иконой Николая Чудотворца, останавливаясь на ночлег в деревнях и селах, от Кирова до села Великорецкое, где в XIV веке эта икона и явилась людям. Туда же на вертолете прилетает патриарх Кирилл, чтобы отслужить литургию. После этого верующие возвращаются в Киров. Вся дорога занимает более 150 километров.

Казаки отвечают за дисциплину: нужно держать дистанцию. Это объединение людей — такая Россия в миниатюре. Дети и старики, мужчины и женщины со всех концов страны, здоровые и больные. У каждого своя причина преодолеть этот путь.

Алексей: Это — объединение народа русского, особенно сейчас, когда черная метка в виде ИГИЛ (запрещенная в России организация) угрожает в том числе и России.

Еще год назад Павел воевал на Донбассе, теперь совершает крестный ход. В том же самом боевом камуфляже.

Павел: Чувствуется этот духовный мир, это неосязаемо и необоняемо. Ополченцы Донбасса рассказывают, что они тоже чувствуют вот такой подъем и им тухло уже в миру.

Ополченец с Донбасса: Мы брали пленных украинцев, они за дксять тысяч гривен воюют. Я им говорю — вы что, не православные? … Идейных там не осталось. Моторолла, Гиви — это идейные все люди. Их не стало, их всех устранили.

После того как идея ушла с Донбасса, он стал искать ее на родине.

Ополченец с Донбасса: Царя вымолят эти люди. Именно крестноходцы. Эти бродяги.

Сербы приезжают сюда каждый год, они тоже заразились русской идеей.

Представитель Сербии: Когда будет русский царь, тогда и в Сербии будет порядок. Косово вернется назад и будет единый православный народ.

Для поселка Мурыгино приход паломников — событие года. Паломники заняли поселок, школы превратились в больницы а парк культуры в гостиницу. В Мурыгино — привал, можно поесть, поспать пару часов и помолиться, чтобы пойти дальше.

В три часа утра паломники снимаются с места и вновь отправляется в путь. До Кирова — всего 12 часов дороги. Юрий — предприниматель из Сочи. Дорогу в храм он нашел только в 58 лет. Теперь изучает старославянский язык, в котором нет ругательств. Мат — это пагубное влияние соседей из Азии.

Православные вообще все время вынуждены защищаться и защищать других от влияния темных сил. Даже на маленькой видеокамере корреспондента Дождя обнаружилась «печать Дьявола».

Николай: У него по всей камере эти штрих-коды, я такого никогда не видел, зачем вам эти штрих-коды? Я не верю, что вы специально их навесили.

Александр: Дай бог, чтобы на руси было покаяние, а не оранжевые революции, которые все Навальные-повальные хотят сделать. Я желаю, чтобы этот человек принес серьезное покаяние перед богом, и не смущал 150 миллионное население России.

«Самая коренная духовная потребность русского народа — есть потребность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всем. Даже в мирное время, когда нет войн, болезней и голода, придумать себе испытание, чтобы затем героически его преодолеть», — писал в свое время Достоевский.