«Он не воевать туда летал»: родственники и друзья рассказали Дождю о погибших в Сирии летчиках

Евгений Квасенков, брат Виктора Квасенкова: Самое тяжелое у нас еще впереди, все мероприятия, еще до конца не осознаем такую утрату, как будто в командировке — и в командировке.

Из Сирии их Витю еще не привезли. На поселковом кладбище в смоленском Верхнеднепровском собралась вся его семья. Виктор Квасенков на сбитом в Сирии Ил-20 был самым младшим. 2 сентября ему исполнилось 24 года. Это был его второй день рождения, встреченный на войне.

Евгений Квасенков, брат Виктора Квасенкова: На день рождения купили ему подарки, бабушка — цепочку золотую, Юля — крестик. Так и не подарили ничего, так и не надел ничего.

В родном поселке Витя Квасенков рос как все: после школы — на турники и тренировки по дзюдо. Медали, грамоты. После колледжа — армия. Ни служить по контракту, ни летать Квасенков сначала не собирался.

Евгений Квасенков, брат Виктора Квасенкова: Он служил срочку и не думал что будет летать. Сначала побаивался — самолеты, самолеты, а потом как загорелся, и после этого он все хотел попробовать.

На фотографиях в семейном альбоме и на страницах «ВКонтакте» — одни улыбки.

Евгений Квасенков, брат Виктора Квасенкова: Вот одну фотографию нашли с документов с его, одна серьезная фотография. А везде на остальных гримасы строит. Везде у него — все радостный был, нигде у него нет, чтобы серьезный, нахмуренный был. Вот есть фотографии, которые самые последние — на рыбалку ходили, на свадьбу они с Юлей вместе ходили к другу. Это совсем недавно было, этим летом. Щуку поймал на спиннинг.

С одной из таких рыбалок Витя вел прямую трансляцию во «ВКонтакте». Спустя год девушка Юлия стала невестой. Командировка жениха должна была закончиться 9−10 октября — после нее собирались в ЗАГС.

Евгений Квасенков, брат Виктора Квасенкова: Мечтал получить квартиру, собрал все документы, хотели они с Юлей. Мечты были — семья, дети, житейские.

И отец, и мать Квасенкова — военные. Игорь Викторович мечтал о стабильной работе для сына. А выбирать в поселке особенно не из чего.

Игорь Квасенков, отец Виктора Квасенкова: Я говорю, сынок, ну ты понимаешь, сейчас только военные и полиция — какая то стабильность, ну что-то для жизни то можешь заработать. Можешь квартиру получить. Я говорю, посмотри, мы всю жизнь прожили вчетвером в однокомнатной квартире. Неужели тебе так хочется тоже?

Потом Витя даже благодарил отца за настойчивость.

Игорь Квасенков, отец Виктора Квасенкова: А потом, когда попал именно в этот коллектив летный, сказал — «да папа, это моя жизнь».

Штурман сбитого самолета Александр Вечернин тоже родился в семье военных.

Ангелина Шакирова, тетя Александра Вечерина: У него брат еще есть, оба хотели стать летчиками. После учебы его распределили в Кубинку. он был очень доволен — крупная авиабаза.

В поселке Усьва Пермского края тетя Александра Вечернина Ангелина вспоминает их последнюю встречу.

Ангелина Шакирова, тетя Александра Вечерина: Я его никогда не видела хмурым, всегда веселый, улыбающийся. В июне этого года приезжал, с ребеночком, с женой.

По словам Ангелины, Вечернин мечтал дослужить до пенсии, а там — начать новую жизнь.

Ангелина Шакирова, тетя Александра Вечерина: Купили в Питере в ипотеку квартиру, потому что он хотел перейти в гражданскую авиацию и жить в Петербурге, потому что Москва же суматошная, а там город поспокойнее.

От последней командировки Александра многие отговаривали.

Ангелина Шакирова, тетя Александра Вечерина: Когда юбилей был, одна тетка говорит — «Саша, зачем тебе эта Сирия?» «Тетя Роза, надо, мы должны им помогать!» Вот видите — их Сирия же и сбила, и виноватых нет. Как Путин сказал — «ряд трагических ошибок».

Иван, друг Виктора Квасенкова:У меня вообще первая мысль, когда узнал, как у сапера была заминировать все там и взорвать, чтобы прекратилось это раз и навсегда, чтобы не было этого бесполезного кровопролития.

Иван и Дмитрий — друзья детства погибшего Виктора Квасенкова. Та же площадка, тот же турник, только забор добавился. И Дима, и Ваня — тоже военные. Так же как и их погибший друг.

Дмитрий и Иван, друзья Василия Квасенкова: Витька давал рекомендации, что хорошо служится — зарплата, стабильность, я тоже подписал контракт. У меня военные летчики в основном, и Витька туда пошел. Я тоже хотел, но у меня не получилось, не взяли. А у него получилось хорошо. Завидовал я насчет этого — он попал туда, куда я хотел. Гордились мы им. И в Сирии побывал человек. Многого стоит тоже. Мы им гордились.

Вообще смоленский Дорогобуж, где друзья проводили время на турниках, — город гражданский. После школы и колледжа — здесь, как правило, одна дорога. Градообразующее предприятие — завод азотных удобрений на улице Мира. На площади у завода — местная достопримечательность — самый большой глобус в Европе. Там над Аравийским полуостровом — далекая Сирия.

Дмитрий и Иван, друзья Василия Квасенкова: Просто так молодые ребята, как Витька и сколько еще молодых ребят, и сколько неозвучено, неизвестно, просто так головы свои складывают. Было бы за что. Просто неизвестно, за что погиб. Может быть только из-за этого не хочется в такие места ездить — не знаешь для чего. Ладно там ВОВ, другие войны — там хотя бы знаешь, за что сражаться. А тут не понятно за что — за родину, или за славу или вообще за нефть. Скорее всего за нефть.