«Черная дыра» на 3,5 миллиарда: как отмывают самое грязное место в России и при чем здесь Ковальчук и Кириенко?

Эколог Дмитрий Левашов показывает, как незаметно обойти будку охраны. Полтора километра быстрым шагом через перелесок — и под нашими ногами горит крупнейшая в Европе свалка. Ее общая площадь — 111 гектаров, высота — с 12-ти этажный дом. Место действия — Дзержинский район Нижегородской области.

Официально полигон Игумново закрыт уже пять лет. Вместе с бытовыми отходами, сюда свозили и химические — в вытекающем из свалки фильтрате есть ртуть и тяжелые металлы. Давно закрытый полигон 
тщательно охраняется — по словам экологов, токсичные отходы тайно свозят сюда до сих пор.

Рядом с очагом возгорания быстро начинаешь задыхаться. Запах ядовитого дыма чувствуется в окрестных деревнях, Дзержинске, и даже в Нижнем Новгороде. Средняя продолжительность жизни у мужчин в аномальном районе — 42 года. Уровень смертности — один из самых высоких в Европе.

Попытки рекультивировать ядовитые свалки начались начались еще семь лет назад. Но пока в мусоре видели только способ заработать. Сначала бизнес на экологии не сложился у компании, связанной с бывшим вице-губернатором Нижегородской области, а теперь сенатором — Владимиром Лебедевым. Его называют человеком из «ближнего круга» Сергея Кириенко.

Подрядчик нового проекта — связан со всесильным Михаилом Ковальчуком. Главными проигравшими в схватке политических групп остаются жители области, живущие среди полуразвалившихся остатков советского химического производства.

Дзержинск — бывший центр советской химической промышленности. Здесь производили фосген и хлор, тетраэтилсвинец и синильную кислоту, взрывчатку и ракетное топливо, боевой отравляющий газ иприт и поливинилхлорид для пластинок фирмы «Мелодия».

В девяностых большая часть заводов закрылась. Но город и в 21-ом веке постоянно фигурирует в рейтинге самых грязных мест на планете института Блэксмит. Сегодня главная проблема — так называемые «объекты накопленного вреда».

Шесть лет назад президент Дмитрий Медведев выступил на берегу токсичного «Белого моря» и на Госсовете в здании районной администрации поручил ликвидировать токсичные свалки. Из бюджета выделили три с половиной миллиарда. За эти деньги началась схватка. Глава местного отделения КПРФ Сергей Лесков с самого начала подозревал неладное.

Сергей Лысеков, член КПРФ: Конкурсы были фиктивные. Они проходили в здании нашей городской администрации, где присуствовало 70% работников правительства, министерста экологии, и несколько человек и местной администрации.

Фаворитом конкурса был дзержинский олигарх Валерий Артамонов с компанией «Феликс». Еще один претендент из местных — компания «Волгатрансгаз». Но неожиданно для всех контракт достался никому не известной компании «Экорос» из Саратовской области.

Глава победившей компании, Михаил Морозов, у себя на родине зарабатывал небольшими подрядами на вывоз медицинских отходов. И никогда не имел дела с химическими. А в Дзержинске c «Экоросом» сходу заключили контракт больше чем на полтора миллиарда рублей. Правда, перевести успели только семнадцать миллионов.

Сергей Лысеков, член КПРФ: Еще в 12-13 году получил ответ от губернатора Саратовской области, что Морозов учредителем организации «Экорос» является жуликом, мошенником. Многократно вопрос поднимался на городском собрании, но губернатор Шансов блокировал.

Через полгода после заключения миллиардного госконтракта, в областном УФСБ возбудили дело на сотрудницу городской администрации. Она подписала акт приемки работ, к выполнению которых «Экорос» даже не приступил.

Сергей Лысеков, член КПРФ: Реально я писал письмо начальнику службы собственной безопасности, не помню как фамилия, Феоктистов, и Зюганов писал.

За возбуждением дела стоял знаменитый теперь генерал ФСБ Олег Феоктистов — глава шестой службы Управления собственной безопасности участвовал во многих резонансных историях — от дела бывшего губернатора Никиты Белых до процесса министра экономического развития Алексея Улюкаева. После его вмешательства под следствием оказался и директор «Экороса». Михаил Морозов признал, что пытался получить деньги за работы, которые и не собирался выполнять. Но многие в Дзержинске и Нижнем Новгороде уверены — за миллиардным контрактом стояло бывшее областное руководство.

Сергей Лысеков, член КПРФ: Организатором всей этой схемы был, конечно же, Небов. Над ним был кто-то выше, потому что деньги должны были идти из федерального бюджета, поэтому кто-то оттуда контролировал.

Бывший министр экологии области Николай Небов курировал контракт между дзержинской администрацией и саратовской компанией. Фамилию Небова упоминает и его сменщик, следующий министр экологии Юрий Грошев.

Юрий Грошев, министр экологии: Надо спросить господина Небова, как он тогда умудрился получить контракт.

Из Москвы проект курировал заместитель министра природных ресурсов и экологии Владимир Лебедев, бывший вице-губернатор Нижегородской области. Формально он отвечал за лесные ресурсы, но интересовался и «мусорным бизнесом».

Его сын Андрей Лебедев — директор по развитию компании «Управление отходами — НН». В 2012 году копмания без конкурса заключила контракт на строительство двух полигонов — в Балахнинском и Городецком районе. А в декабре 2017-го—  стала первым региональным оператором по обращению с отходами в Нижегородской области. А еще младшего Лебедева считал человеком считали близким к «Экоросу»

Близость главы «Экороса» к семье Лебедевых подтверждает и семейная хроника. Ровно за год до несчастливого для себя контракта, в 2012 году Михаил Морозов с женой побывал на свадьбе Андрея Лебедева. Лебедева-старшего называют человеком из «команды Кириенко». Они познакомились еще в конце восьмидесятых, когда Кириенко был секретарем комсомольской организации Горьковской области и, как говорят, до сих вместе ходят на охоту.

После скандала с «Экоросом» Владимир Лебедев ушел из министерства и стал сенатором от Нижегородской области. Вместе с ним уволился и Николай Небов — и стал помощником Лебедева в верхней палате. В новом качестве в конце 2014-го Лебедев вернулся к теме экологии — участвовал в заседании комиссии по экологии Общественной палаты, на котором опять обсуждали ликвидацию «Черной дыры». Так совпало, что главой этой комиссии оказался Сергей Чернин — будущий исполнитель работ по всем трем объектам. Главу «Газэнергостроя» премьер Медведев назначил ответственным за ликвидацию всех трех токсичных полигонов. По словам Чернина, если деньги выделят вовремя и все пройдет по плану, завершить рекультивацию можно будет за три года.

Компания «Газэнергострой» занималась электростанциями в Москве. В начале десятых Сергей Чернин занялся биоэнергетикой. Основал некоммерческое партнерство с аналогичным названием. Председателем наблюдательного совета стал Михаил Ковальчук, глава Курчатовского института. Михаил Ковальчук — старший брат главы банка «Россия» Юрия Ковальчука, которого называют другом Владимира Путина. А с Ковальчуком-старшим в отличных отношениях Сергей Чернин. Руководимый им «Газэнергопроект» выиграл два конкурса строительства энергообъектов для Курчатовского института. А сам бизнесмен с удовольствием общается с главой научного института в прямом эфире «Пятого канала», в совладельцах которого числится тот самый банк «Россия» Ковальчука-старшего.

Но в итоге, когда «Биогазэнергострой» стал убыточным из-за отсутствия льготного «Зеленого тарифа», Чернин продал его офшорным компаниям. Такая же схема владения у его нынешнего бизнеса. Через нескольких посредников окончательные владельцы «Газэнергостроя» — две сейшельские компании. Впрочем, Чернин объясняет, что оффшоры оффшорами, а налоги в бюджет он исправно платит.

Сергей Чернин, доктор наук: Мы сторонники деофшоризации, если у нас что-то где-то там было, то мы в течение года все эти вопросы деофшоризации дорешаем. Сметы, скоторыми мы вышли из государственной экологической экспертизы, они настолько смехотворны, что сильно там заработать никому не придется.

Чтобы понять, способны ли технологии Чернина уничтожить «Черную дыру», мы связались с ведущими учеными. Но профессора с известными именами один за другим отказывались говорить о технологиях переработки промотходов. Как в американском кино: заговор правительства и корпораций.

С нами согласился поговорить только профессор Губкинского университета нефти и газа Станислав Мещеряков. На первом этапе он консультировал «Газэнергострой». Но потом от его услуг отказались, хотя недавно Мещеряков и его коллеги получили премию за проект по уничтожению такого же полигона в Улан-Удэ.

Тем временем, рекультивация двух из трех полигонов в Дзержинске оказалась под вопросом. На октябрьском заседании Госсовета приоритетом решили сделать «Черную дыру».

В результате от проектов по Белому морю и Игумново могут вообще отказаться и забыть давнее поручение президента Медведева — до лучших времен, пока не найдут деньги. И очередного желающего их освоить.