«У нас была цель... вызвать беспорядки»: интервью с экс-сотрудником «фабрики троллей» в Санкт-Петербурге

Максим (имя изменено) проработал на Савушкина, 55 в Санкт-Петербурге полтора года, из которых в «иностранном отделе» полгода писал комментарии на сайтах американских СМИ — The New York Times, The Washington Post, Huffington post. Максим застал самое начало президентской кампании, когда о Дональде Трампе не шло и речи, но действия Хилари Клинтон и республиканцев активно освещались в СМИ. Он уволился в начале 2015 года. В трудовой книжке Максима действительно есть две записи — ООО «Агентство интернет-исследований», а дальше ООО «Интернет-исследования». Для него все начиналось с собеседования.

Собеседование

 — Сначала мне казалось, что жесткий отбор, и я туда как-то нереально протиснулся. На собеседовании спрашивали про Дождь и Навального. Я говорил, что на митинги не хожу, деньги ему [Навальному] не доначу [перевожу], читаю Путина и Соловьева. В основном там работали СПБГУшники: филфаковцы, ФМОшники [факультет международных отношений], востоковеды, много было ребят, которые журфак заканчивали.

Иностранный отдел

 — Поначалу, мне кажется, в иностранном отделе не гнались за количеством постов, старались качественно работать. Там было такое пренебрежительное отношение к русскому отделу — там сидят боты, тролли, а мы формируем повестку у иностранцев, мы на это влияем. Была цель — повлиять на мнения, вывести на дискуссию. Аргументирование не только: Обама — обезьяна, а Путин — молодец. Такого не принимали, за это штрафовали даже.

В английском отделе другая подотчетность: там нужно было замерять реакцию. Реакция — это сколько тебе поставили лайков, коммент должен был вызвать дискуссию.

Там был документ «стратегия». Нужно было знать все основные проблемы Соединенных Штатов Америки. Налоговые проблемы, проблема геев, сексуальных меньшинств, оружия.

Кремлевские тролли прокололись на обычном поиске в гугле

Что можно троллю

— Тебе давали список СМИ, которые ты должен был мониторить и комментить. New York Times, Washington Post — там доходило до десятков тысяч комментариев. Нужно было все это просмотреть и понять общую тенденцию, о чем люди пишут, о чем спорят. А потом самому влезать в спор, чтобы разжечь его, стараться раскачать лодку.

Самые распространенные темы — ношение оружия, геи. Когда геи, то почти всегда нам нужно было на религиозные темы выводить. Американцы очень религиозные, особенно те, которые сидят на форумах, на новостных сайтах и пишут комментарии. Нужно было писать, что содомия — это грех. Это всегда парочку десятков лайков могло тебе принести.

Про Россию вообще нельзя. Ни Россию, ни Путина нельзя было упоминать. Потому что американцы об этом не говорят. Им, по сути, наплевать на Россию и на Путина.

У нас не было цели повернуть американцев к России. У нас была цель настроить американцев против своего же правительства. Вызвать беспорядки, вызвать недовольство, понизить рейтинг Обамы.

Чего нельзя троллю

— На иностранных СМИ запрещено было работать без VPN-ки, и если тебя ловили на том, что ты с русским айпишником засветился, прилетал нагоняй.

Одного человека сильно отругали за то, что он сделал фотку в здании. Фотография, как известно, содержит метаданные, и по геолокации можно отследить. Судя по всему, соцсети каждого человека мониторились.

Как работает «фабрика троллей». Впервые на русском — расследование New York Times Одна из крупнейших американских газет — New York Times — опубликовала русский перевод расследования, посвященного деят...

Американская политика

— Хилари Клинтон — о ней всегда все плохо, ее гасили. Про слитые имейлы, про то, что она богатая. Основной посыл: не устали ли вы, братья мои американцы, от Клинтонов, сколько их уже было? Коррупционные скандалы — туда же.

«Карточный домик»

— Сначала нас заставляли добровольно-принудительно смотреть «Карточный домик» на английском. У нас были занятия по английскому языку: разбирали комментарии друг друга, какие ошибки, как не надо писать. Тут present perfect, а тут — past simple, а тут надо апостроф ставить, «а здесь зачем ты запятую поставил, они не ставят запятые так, как мы ставим». По сути, мы учили друг друга.

Отдел Facebook

— Напротив нас сидел отдел Facebook. Они «топили» по сотне комментариев за смену на английском. Создавали группы, сообщества, в которых свою повестку формировали. Они часто ругались с Facebook, что их банят. Они чуть ли не волосы на себе рвали, когда блокировали какой-то аккаунт, который был «разработан», где много друзей, много записей.

Как сотрудник «фабрики троллей» сыграл американского военного

На некоторых СМИ ты можешь залогиниться из-под фейсбучного аккаунта. Поэтому я тоже этим пользовался. Нужно было аккаунт развивать, друзей приглашать, фотки подгрузить, имя придумать, историю. За пару недель это можно сделать очень хорошо.

В фейсбук-отделе они по несколько месяцев развивали группу, раскручивали. И тут — раз, администрация Facebook блочила и говорила: вы— тролли. Они писали в Facebook, говорили, что «мы правда в это верим, как же свобода слова». На американскую Конституцию ссылались, спорили с ними. Иногда даже выигрывали.

Что должен знать тролль

— Со временем требования усложнялись. Нам начали проводить настоящие занятия по системе налогообложения в Штатах.

Потом встал очень жестко вопрос со стратегией — нам проводили занятия люди из отдела аналитики. Они мониторили статьи в интересующих нас СМИ, присылали excel-файл и там было по пунктам: ссылка на статью, о чем она коротко и тезисы, что об этом нужно написать, чтобы взорвать дискуссию.

Когда началась предвыборная гонка, они начали на лекциях, занятиях преподавать, кто чем плох для России из кандидатов, кто чем хорош для России, за кого нужно топить, за кого не нужно.

Из аналитического отдела были люди, которые могли проронить фразу: «Я только из Штатов приехал, общался там, простите, с этими неграми. Они все такие, такие-растакие. Это полный ******».

Ходили слухи, что есть какие-то секретные отделы, в которые сложно попасть. Они занимались тем, чтобы отправлять людей в Штаты для чего-то, неизвестно чего.

Сколько платят троллю

— Постоянно была какая-то внутренняя борьба: с одной стороны, деньги, с другой стороны — а что делать? И как бы ты все время с этим живешь. Это было неприятно. Около 200 человек работало в иностранном отделе. Я всегда был в середине, я просто выполнял норму и не старался. Платили 50 тысяч рублей. 2 через 2, 12 часов.

Становилось все хуже, больше штрафовали, больше требовали, это казалось бредом. Они гнались за количеством, а не за качеством. А потом произошла смена власти, и все, с кем я работал, их уволили, насколько я знаю.

Расправа за разглашение

— Был слив. Человек дал интервью [вероятно, речь идет о статье «Столица политического троллинга» в издании mr7.ru], слил фотографии из здания внутри. Они по камерам просмотрели, кто ходил и кто доставал телефон. Нашли этих людей быстро. Я не уверен, что это правда, но поговаривали, им очень сильно потом досталось. Их держали в подвале и допрашивали: что? как? кому? Им большие неприятности были за это. Я не знаю, что с ними потом стало. Всем стало очень страшно от того, что произошло. Именно для сотрудников, руководство говорило: «Не дай бог вам оказаться на их месте».

Цукерберг рассказал, как Facebook будет бороться с «российским вмешательством» в выборы

Чистки

— Это было начало 2015 года. Что-то случилось, и несколько дней за парадной здания жгли, видимо, документы. Запах чувствовался в кабинете. И нам тоже сказали, чтобы мы все поудаляли. Начались какие-то чистки, перестановки. Становилось все хуже.

Информационная война

— Как раз после слива с нами проводили «серьезные беседы»: не нужно стыдиться того, чем мы занимаемся, нужно гордиться. Потому что у каждой страны есть вот своя какая-то организация, которая защищает интересы страны и занимается внесением смуты. Это информационная война. Вот это официально. Все знали, что мы занимаемся информационной войной, информационным воздействием на потенциального противника.

Справка

Об «Агентстве интернет-исследований», которую называют «фабрикой троллей», первой написала «Новая газета» в 2013 году. По данным издания, компания нанимала людей для распространения постов и комментариев в соцсетях и СМИ, формируя определенное общественное мнение. Организацию связывают с ресторатором Евгением Пригожиным.

Фото: Коммерсантъ