«Как вас отсюда отчебуречить в Ростов?»

Это «Бремя новостей». Я рад приветствовать в студии освобожденных из ДНРовского плена, или как это назвать, Сергея Ерженкова и Василия Полонского, которые буквально только что…

Ерженков: Паша, пользуясь случаем, у нас к вам подарок есть. Это, конечно, не визитка Яроша, но это аккредитация, которую мы получили в зону АТО от СБУ.

А что здесь мальтийский крест? Мальтийский крест какой-то.

Ерженков: Мальтийский крест? Я, кстати, не обратил внимания.

Полонский: Это в Евросоюз они идут, просто в Евросоюз.

Ерженков: МГБ ДНР хотели отобрать, сказали, мы хотим на память.

Это пресс-карта украинская?

Ерженков: Да, украинская. А ДНРовскую отобрали уже. Нас, конечно, на подвале не допрашивали…

НА подвале?

Ерженков: Да, НА подвале.

Полонский: Мешки не одевали.

Не надевали?

Полонский: Да, не надевали.

Ерженков: Это первый вопрос, на самом деле, да. Но нас допрашивали в такой «каморке, что за актовым залом», там была избирательная урна, оставшаяся видно…

С выборов Захарченко?

Ерженков: С референдума, наверное. Допрашивали довольно вежливо, правда, оказывали психологическое давление, лязгали прикладами.

Полонский: Началось все довольно…

Где вас взяли, собственно?

Полонский: Нас взяли на квартире, которую мы снимали. Была такая квартира, с евроремонтом, около восьми часов. Мы пришли такие уставшие, гулявшие по Донецку, снимавшие ночной и дневной Донецк.

Вы снимали его как-то ложно и противоречаще закону, как я понимаю?

Ерженков: Последнее, что мы сняли, Донецк, на наш взгляд, это мечта репортера, потому что сигареты стоят двадцать рублей, водка стоит порядка восьмидесяти рублей. И мы хотели как раз зафиксировать, потому что это такая республика контрафакта, как говорили высокопоставленные чиновники из руководства самого ДНР. И мы это просто зафиксировали. Как раз купили бутылку водки, не для того, конечно, чтобы распить.

Нет-нет-нет, конечно, как я мог подумать…

Ерженков: Поставили ее в холодильник, водку за восемьдесят рублей, поставили скачивать видео, и тут…

Полонский: Сергей пошел скачивать видео, я лег на кровать, чтобы посмотреть, что-то в интернете. Вдруг стук. Я встаю, думаю, кто может постучаться к нам, кто знает вообще, что мы здесь живем. Я подхожу к двери, мне говорят — соседи. А мы уже были знакомы до этого с соседями. И я воспринял это как правду. Открыв дверь, я увидел сразу человека с автоматом, который направил его на меня и сказал: «Давайте пройдем, нам нужно с вами поговорить». Никто не представился, никто мне ничего не сказал, все было как бы… Для них это было обычное дело.

Ерженков: Если отбросить эмоции, эти люди не представились. Я так понимаю, что ДНР Россия не признала, то есть это какое-то очень странное образование. Люди не представились, то есть можно рассматривать их как вооруженное бандформирование, которое нас похитило, привезло неизвестно куда.

То есть вам не сказали — мы МГБ, именем Донецкой республики...

Ерженков: Нет, они сказали, что мы МГБ.

Полонский: Они щелкнули нам своей корочкой

Ерженков: Но там ничего не было написано.

Полонский: Да, там ничего не было написано, не было даже фотографии, как я понял.

Ерженков: То есть, эти люди, если рассматривать это в плоскости юридической, это было похищение и насильственное перемещение нас на границу. Но самое удивительное нас ждало на границе, понимаете.

Подождите, давайте все-таки про это, про каморку. Вот много разных ужасов рассказывают про так называемые подвалы ДРН. Может быть, вас специально, таким образом показали вам, что это не ужас, что с вами интеллигентные милые люди поговорят.

Ерженков: Да, они подчеркивали, когда нас везли вот в этом, не на черном, замечу, «воронке», а на обычной машине, где довольно тесновато было нам, учитывая наши габариты и их габариты. Нас везли, сказали, вот смотрите, мы приехали к зданию МГБ, которое находится на улице Тараса Шевченко, смотрите, здесь всего три елочки растет, здесь нет никакого леса, не переживайте, никакие мешки не будем на голову надевать. Но я думаю, сказалось то, что Василий успел, ухитрился каким-то способом написать и сообщить в редакцию. Поднялся шум, гвалт, и вся эта новость разнеслась. Я думаю, что это нас отчасти спасло.

Ну, мы немножко успокоились, когда РИА Новости и Интерфакс стали говорить, что вас отпустят.

Ерженков: Когда Захар Прилепин уже стал комментировать это…

Личный помощник, советник там…

Полонский: Советник Захарченко. Просто это заключалась в том, что они все время шутили с нами по поводу этих подвалов, по поводу пыток, по поводу леса. Когда нас они везли уже на границу, они постоянно говорили…

Как эти люди выглядели? Вот психологически, Сережа, как бы ты мог это описать? Это вот, что называется, вот эти вот комсомольцы, которым дали все полномочия, и они теперь отвязались?

Ерженков: Один из них комсомолец, это человек, я так понимаю, который заехал туда вместе с Бородаем, потому что он передавал привет Саше. Это человек с такой очень ровной бородой, он произносил букву «г» твердо и уверенно, не «шокал», то есть это был не местный, совершенно точно, мы это определили. И он сказал, главное — нам не встречаться с вами в одних московских ресторанах, напоследок. Остальные были местные, и притом этих людей, я одного из них я точно видел где-то в разработке.

Полонский: Да, это была очень интересная сцена — нас вывели только из квартиры, вот самый агрессивный из них, которого все называли как Лещ, наставил на нас автомат, что-то нам говорил, и вдруг неожиданно Сергей сказал: «О! Я тебя узнал», и он сразу же поменял свой тон. Они реально немножко испугались того, что Сергей их узнал. И сразу же стало все немножко мягче.

А откуда ты узнал, кто это?

Ерженков: Ну, я просто много изучал, смотрел сайты, где есть досье на лидеров так называемой непризнанной республики. Мне показалось, он часто очень произносил фразу «ничего личного», и у него так искажалось такой гримасой лицо, и мне показалось, что я где-то его видел. Но я думаю, что в понедельник, я думаю, что мы напишем на самом деле заявление, потому что это можно рассматривать как похищение.

А кому вы будете писать заявление? Там власть…

Ерженков: Мы граждане России. И у нас есть вопрос, например, к ФСБ России, к погранслужбе России, потому что дальше то, что происходило, и как нас выдворяли из этой республики, это напоминало по стилистике братьев Коэнов. Да, это такие вот люди, в полушубках, в пальто, с автоматами за спинами, приезжают к российской границе, выходят, здороваются с нашими пограничниками.

С чьей стороны?

Ерженков: Со стороны ДНР.

С вами вместе приезжают?

Ерженков: Вместе с нами, да. Здороваются с нашими пограничниками и говорят… Как они сказали? «Теперь надо понять, как их отчебуречить».

Полонский: «Как их отчебуречить отсюда».

Ерженков: В Ростов отчебуречить. У меня вопрос к Федеральной службе безопасности, с каких пор люди вдоль границы российской, вооруженные люди, разгуливают вдоль российских границ, и здороваются, и имеют какие-то отношения?

Полномочия чебуречить.

Ерженков: Да, чебуречить полномочия. И мне хотелось, чтобы провели все-таки внутреннее расследование.

Ну а что вас чебуречить? Вы граждане России, вы можете спокойно войти в Россию, въехать в Россию по российскому паспорту, у вас он с собой.

Ерженков: Да, но они нас передавали. Они нас передавали российским пограничникам.

А подписывали бумаги какие-то?

Полонский: Нет, ничего не подписывали.

Ерженков: Нет. Никаких бумаг не было, ничего не было.

Видеосъемка была какая-то?

Ерженков: Нет. Ничего не было.

А что с вашими материалами случилось? То есть, как я понимаю, вы снимали довольно невинные вещи.

Ерженков: Нет, почему невинные. Там был ряд аудиозаписей, которые мы вели на диктофон, на которых люди не под камеру, понятно, что на условиях анонимности, потому что люди там запуганы. И обычные люди, это касается и людей, скажем так, которые имеют какое-то отношение к власти. Ну, как Кремль, он не монолитный, есть разные башни Кремля, так и здесь, власть в ДНР не монолитна. Люди, которые на условиях анонимности нам передавали информацию о бизнесе, который связан с окружением Александра Захарченко, с самим Захарченко, как это все функционирует, и функционирует под патронажем одного из заместителей ныне обвиненного министра экономического развития Улюкаева… Мы это все потом расскажем, мы это все подробно опишем, ту информацию, которую нам удалось привезти…

Я знаю, в Министерстве экономического развития был просто выделен специальный человек.

Ерженков: Да. Человек и его сыновья, да.

Который занимался схемами финансирования, потому что финансировать их напрямую нельзя, там были через банки Южной Осетии, еще через что-то.

Ерженков: Да, и как кредитуются предприятия, зарегистрированные на территории ДНР. То есть там создается некоммерческая организация, фонд, куда вписываются все эти компании. Эти фонды имеют счета на южно-осетинском банке, южно-осетинский банк, в свою очередь, — в одном из российских банков, то есть там очень хитрая схема, которая, я так понимаю, прорабатывалась не на подвалах и не в Донецке даже, а где-то в одной из башен Кремля.

То есть можно сказать так, что вам удалось все-таки, несмотря на то, что у вас был прерванный такой полет, узнать довольно много о том, как функционирует это странное образование, которое одновременно воюет с Украиной, но торгует с этой Украиной углем, не признана Россией, но…

Ерженков: Платит своим гражданам, платят предприятия, которые связаны с семьей Януковича, платят зарплату сотрудникам в гривнах, и это целый рынок, они получают в гривнах на карточку, а потом с этих карточек нужно на рубли перевести, потому что в ДНР только рубли в ходу. И это целый рынок, как там это все обналичивать.

Я надеюсь, что все-таки не все они у вас стерли.

Ерженков: Все стерли, нет, они даже под подошву залазили.

Полонский: И даже испортили телефон Сергея, и поменяли пароли на всех наших телефонах. В общем, они показали себя как такие пакостники маленькие, которые решили похулиганить вместе с московскими журналистами.

Ну что ж, тем не менее все хорошо, что хорошо кончается. Спасибо, что вы здесь.