«Дело Китай-леса». Кто в Сибири искренне рад китайцам?

Сибирская лесопилка вспыхнула как спичка и за какой-то час в Канске без жилья остались более 600 человек. Прошло уже два месяца, но погорельцы до сих пор приходят к своим участкам. 

Такие пожары в Канске — дело обычное. Последний  завод закрылся несколько лет назад, единственный бизнес в городе — это лес. А он, как известно, часто горит.

Также известно, что владеют бизнесом сейчас исключительно китайцы. Они, мол, и виноваты.

Житель Канска Эдуард: «Когда пожар начался, китайцы сразу стартанули в конец поселка»

Погорельцев расселили в гостинице. Обещают предоставить жилье в пятиэтажке, которая еще не достроена. Эдуард и Ирина ютятся в маленькой комнате в ожидании переезда.

Жена Эдуарда, Ирина: «Только у врача была, сейчас приходит осознание того, что произошло, у людей нервы сдают»

Хорошо еще, что успели достать из тумбочки паспорта и выгнать из гаража старенькую японку. Главное — работа есть. В отличие от многих других. И работодателей, кроме китайцев, тут тоже нет.

Но Эдуард на китайцев не злится. Он работает водителем на китайской лесопилке

В России официально работает 564 китайских лесопромышленных компаний. На работу в России китайские банки выдают беспроцентные кредиты, поскольку рубить лес в Китае запрещено законом. В среднем, за месяц из России в Китай уходит полтора миллиона кубометров древесины. Китай обрабатывает дерево и продает деревянные изделия по всему миру.

А китайцам выгодно нанимать местных жителей — им не нужно жилье, не нужно питание и разрешение на работу. Но риски все равно остаются.

Джин Джун Ли, или Костя, директор компании «Ли Кас»: «Часто бывает, что русские получают зарплату и на следующий день не приходят»

Костя, или Джи Джунь Ли, живет в России уже 10 лет. Про эпоху первоначального  накопления своего капитала он помалкивает. Всю жизнь занимается лесом. И здесь, в Сибири, ему раздолье.

«В канском районе природные богатства, очень много пород»

Семья Кости осталась в Китае. С собой он привез только узкопрофильных специалистов для обслуживания техники. В деревянном офисе его компании «Ли Кас» на столе китайский чайный набор, на стене — почетная грамота от ЛДПР.

В здании бывшего кожевенного завода сейчас работает китайская компания «Бизнес-Лес». За последний год она увеличила ассортимент обрабатываемой древесины. Теперь это не только сибирская сосна, но еще и береза

Миша: «У нас в Китае разрешили второго ребенка. Я сам внуку взял кровать из березы. Очень красиво. И поэтому береза теперь хорошо идет».

Таких предприятий в Канском районе около 150. Владимир родился в Канске, но своим не доверяет.  Последние 8 лет в его компанию инвестируют китайцы.

Владимир: «Русские в основном обманывают. Говорят, будешь жить хорошо потом, потом, потом, потом. Мне уже 43 года, до 35 лет я работал с русскими и ничего не поимел. Даже вшивый дом для ребенка не построил. А здесь у меня стабильность и понятие завтрашнего дня»

Владимир — местная оппозиция. Мэр хочет китайцев прогнать, а он не согласен.

Владимир: «Ну закроете вы меня, а людей я куда выброшу? Китайцы уедут, им деньги позволяют. И останемся мы».

И куда без китайцев податься русскому мужику? Работяги в один голос поддерживают своего начальника. С китайцами нужно дружить

« — Не было бы китайцев, мы бы как бичи крошки собирали.

 — Или я тут полтинник получаю, или охранником в магазине».

Про «желтую угрозу» они никогда не слышали. Реальной угрозой считают мэра.

На мэра Канска Веру Качан после пожара завели уголовное дело по статье халатность. Китайским лесопилкам она не рада, но сделать ничего с ними не может — они расположены на частной земле.

Жанна Михайлова — управляющий директор еще одного китайского лесопредприятия. У нее, как и у большинства здесь, трудятся канцы.

Управляющий директор Жанна Михайлова: «Без китайских инвесторов не существовало бы, без китайских рабочих мы спокойно существуем». По словам Жанны, у нее лучшая в Канске система пожарной безопасности

А от пожароопасных соседей она отгораживается забором. Впрочем, едва ли двухметровый забор способен защитить от огня. Канск завален мусором, который оставляют лесопилки. Именно в них главная угроза пожаров. При производстве отходы составляют около 50 процентов, которые с территорий заводов везут на свалки.

По неофициальной информации, чтобы выгрузить один грузовик горбыля, нужно заплатить 200 рублей. Потом этот горбыль сгорит, после него останется выжженная земля. У которой есть владелец.

Депутат Городского совета и главный местный борец с коррупцией Владимир Макаров: «Десятки гектаров сельскохозяйственной земли будут убиты после того как это все сгорит. Все это происходит из-за обыкновенного чиновничьего произвола».

Китайские интервенты его беспокоят не так сильно, как русские коррупционеры. Хотя и с китайцами у него старые счеты, еще со времен службы в амурской области: «Они нам жопы показывали, были отсталой цивилизацией, а теперь впереди нас уже».

Многие лесопромышленники уже его знают и стараются с ним не связываться

Удивительно, российский ютьюб завален антикитайскими протестами сибиряков и сочувствующих.

А в Канске еще 7 лет назад появился торговый центр со знаковым для русского уха названием. Вот так через сто лет Порт-Артур снова стал русским. Хотя внутри него почти все «made in China».