Взбесившиеся автобусы: первое интервью водителя, врезавшегося в толпу в Москве, и как экономия транспортных компаний приводит к авариям

Автобус въезжает в предновогоднюю толпу и скатывается в подземный переход на «Славянском бульваре». Под колесами погибнет четверо человек. Автобус признают исправным, а водителя — 58-летнего Виктора Тихонова отправят под домашний арест.

Но спустя всего четыре дня в остановку врезается еще один пассажирский автобус. И этого будет достаточно, чтобы люди заговорили о настоящем восстании машин. На записи мужчина крутит руль до упора влево, сносит остановку и хватается за голову. Так выглядит современный крик Мунка. 

Евгений Корыков, бывший зам. начальника автоколонны: Оперативно все службы парка выезжают во главе с генеральным директором. Приезжают на место, смотрят — через некоторое время появляется информация о том, что виноват водитель. Конкретно видно, что водительской вины нет. То есть водитель крутит руль влево, а машина сама по себе идет вправо.

Еще недавно жизнь Евгения была идеальной: новая квартира в подмосковной новостройке, молодая жена и постоянная работа на госпредприятии. Евгений был заместителем начальника автоколонны Мосгортранса — крупнейшего московского перевозчика. Но сценарий счастливой жизни разбился вместе с зеркалами заднего вида его подчиненного. 

Евгений Корыков, бывший зам. начальника автоколонны:  Была команда. Генеральный директор мне лично, когда подписывал заявление об уходе, сказал: «Евгений, ну ты же понимаешь специфику нашей работы». На что я сказал: «Нет, я не понимаю, почему я должен увольняться?» Ну вот поступила команда из ГЛАВКО — надо уволить двоих человек, прямо сегодня и прямо сейчас.

Прямо сегодня и прямо сейчас из Мосгортранса уволили старенького механика и самого Евгения. Хотя его работой был не технический контроль, а обратная связь с пассажирами. Водителя автобуса Раджабали Судоурова — попросили временно не появляться. 

Раджабали Судоуров, водитель автобуса: До сих пор я богу молюсь — как меня там не застрелили, не подумав, что я террорист.

Раджабали ходит в фирменной синей куртке даже в нерабочее время и боится разговаривать с журналистами — надеется, что скоро сможет вернуться к любимой работе. С переработками, штрафами и покупками запчастей за свой счет. До пенсии — два года, на шее — семеро несовершеннолетних детей. 

Раджабали Судоуров, водитель автобуса: Дети очень нуждаются во мне. Моя помощь им нужна. Я не хочу терять работу. Ну вот то что случилось — Сходненское метро — я весьма сожалею. Со всеми этими потерпевшими я общался. И они меня поддерживают. Вместо того, чтобы я их поддерживал — они меня поддерживают.

Правда Раджабали повезло больше, чем Виктору Тихонову, под колесами его автобуса никто не погиб. Мужчины работали на разных предприятиях: Судоуров в московском Мосгортрансе, а Тихонов в подмосковном Мострансавто. Сотрудники обоих перевозчиков не критикуют руководство вслух. В защиту Тихонова нам написала его коллега по автопарку: «Автобусы неисправны, запчастей нет. Виктор — человек ответственный и всегда аккуратно водил автобус. На 477-ой раньше были прикреплены автобусы за этой линией и были ухоженные. А теперь автобусы забирают и кидают на разные линии. Водителей там не во что не ставят. Да и не только водителей. Отношения к простым рабочим предвзятое. У них всегда одна фраза — не хочешь работать, пиши заявления, у нас очередь в отдел кадров».

Тихонов всю жизнь прожил в подмосковной деревне Ликино. Добирался до работы к рассвету по полтора часа. В Ликино Виктора знают, кажется, все. И все уверены — дядя Витя — невиновен. 

Андрей Алексеевич проходит ежедневный водительский медосмотр. Он уже 30 лет работает в Мострансавто, и теперь по просьбе руководства на камеру повторяет рутинную процедуру перед выездом. Директор электростальского филиала хочет доказать: на самом деле, автобусы хорошие, запчасти есть, а переработки запрещены законом. 

Валерий Пыльнев, директор электростальского филиала Мострансавто: Значит, согласно приказу 15 Минтранса, рабочий день не должен превышать, опять же с учетом обедов, не более 12 часов. Опять же, разрешается переработка, но в годовом исчислении там не более 15 часов. 

По словам директора, выйти на рейс на чужом автобусе — практически невозможно. В парке — армейская дисциплина, хотя водители говорят, что в дни аварий водители были не на своих машинах. 

Валерий Пыльнев, директор электростальского филиала Мострансавто: Сами понимаете, что бывают форсмажорные обстоятельства, когда машина сломана. Поэтому за каждым воителем мы закрепляем две машины: одна основная, другая подменная. На которых он обязательно работал, он их знает. И в лицо, можно так сказать. Знает все особенности. 

Евгений успел поработать на обоих транспортных предприятиях, и говорит, что почти никакой разницы нет. За время работы он даже завел инстаграм с нелепыми нарушениями из жизни автоколонны. Крепче всего, по его словам, достается водителям. 

Евгений Корыков, бывший зам. начальника автоколонны: Есть план выпуска, который горит у всех. То есть не волнует: болеет водитель, сломана машина. Ну надо идти, надо, ну давай ты съездишь. Доходило вплоть до того, что их уговаривали как детей. Вообще это, конечно, удивительно. То есть и уговорами брали, и заставляли. 

А пока по уголовным делам ведется следствие, Раджабали ждет решения руководства, Евгений — ищет новую работу, а Виктор Тихонов — взаперти готовится к приговору. Автобусы как всегда выходят на линию по расписанию, а в сумрачных коридорах автопарка висит объявление: «Водитель, соблюдай правила дорожного движения. Погибло четверо человек».