Беглый контрабандист, диджей и историк: кто может войти в новую элиту революционной Армении

Кристина: «Мы должны были в этом участвовать, потому что мы понимали, что даже живя в Москве, это все равно наша родина. Всегда есть надежда, и хочется вернуться в процветающую новую Армению».

Но после революционной эйфории чистое небо свободы меняет пока еще хмурая армянская действительность.

Лидер протестов Никол Пашинян еще до избрания сменил привычную камуфляжную футболку с кепкой на строгие костюмы с галстуком. Но сходу выиграть голосование это ему не помогло. 1 мая — 7 часов допроса в парламенте. Политолог института Кавказа Александр Искандарян за всю свою многолетнюю экспертную карьеру такого в Армении не видел.

Александр Искандарян, политолог: «Была настоящая политическая борьба. Республиканцы вели себя как типичная оппозиция, а Пашинян вел себя как типичная власть, он отбивался от нападок оппозиции точно так же, как любой премьер или президент где-нибудь в Европе это делает».

Хоть на вторую попытку выборов в парламент высадился звездный десант сторонников Пашиняна — из Лос-Анджелеса приехал солист System of a Down Серж Танкян, все же это заседание Национального собрания вновь выглядело, как пустая формальность. Республиканская партия, то есть партия власти с большинством депутатских кресел, добровольно ушла в оппозицию и без боя отдала Пашиняну 10 своих голосов, а вместе с ними — и власть.

Дружить с ЕС, войти в Шенген, дружить с Россией: что ждут армяне от нового лидера нации Пашиняна

Пашинян, премьер-министр Армении: «Армянские граждане и армянский народ сегодня больше, чем когда бы то ни было, верят в будущее и в свои силы».

Через минуту после этих слов сто тысяч человек, следивших за трансляцией на большом экране, утопили Площадь Республики в слезах радости, шампанском и в привезенном с гор снегом:

«Никол не такой, как видите, весь народ доверяет Николу… Он такой же как мы, простые люди, а не как эти… Саргсянчики».

А еще банки должны простить кредиты, пенсии вырасти в 10 раз, олигархи делиться прибылью, а солнце не заходить за горизонт — даже при самом умелом управлении вряд ли новая команда сможет оправдать все народные желания. Тем более что полной власти у них нет даже после избрания Пашиняна.

Александр Искандарян, политолог: «Отними у всех олигархов деньги и распредели между людьми справедливо, и Армения превратится в Швейцарию. Эти ожидания, они не будут оправдываться. Вот сейчас надо сокрушить даже не республиканцев, вообще вот этот парламент, структуру эту, для того, чтобы просто прийти к власти. Тогда будет понижение рейтинга, тогда появится голос оппозиции и так далее».

Но пока проблемы решаются по мере их поступления — сперва надо формировать новое правительство. Ключевые посты уже распределены между теми, кто стоял бок о бок с Пашиняном на улице, и месяц назад заседание правительства выглядело бы вот так: депутат парламента Арарат Мирзоян — первый вице-премьер, Тигран Авинян, отвечавший за прессу, — вице-премьер, ему 29, и он самый молодой в команде Пашиняна. А первым должность получил Эдуард Агаджанян, теперь он глава аппарата правительства. В Ереване он больше известен, как диджей Эд Вард — основатель ереванского бара «Бифор Рум». Сейчас бар закрыт.

Александр Искандарян, политолог: «А людей мало. Соответственно непременно будут людей брать из старых элит, этого просто невозможно избежать».

Хотя кадры есть, надо знать, где искать. В отличие от Кристины, приехавшей живьем увидеть настоящую армянскую революцию, Борис Авакян оказался здесь вынужденно. Он работал в петербургском Росреестре, но недавно в России его обвинили в контрабанде электроники. Серия уголовных дел сбила с пьедестала крупных бизнесменов и чиновников, но только не Авакяна. От цепких рук российского правосудия — из-под домашнего ареста — он сбежал через окно. И оказался на родине.

Борис Авакян, экс-сотрудник Росреестра: «Это дальше работа адвокатов, то есть это процессуальные вопросы, которые надо урегулировать. Если есть какие-либо правонарушения, любой гражданин за них должен отвечать. Но эти правонарушения надо доказать. Не придумать, не выдумать».

В Ереване он два года, двойное гражданство не дает права на экстрадицию. Как приехал, принялся критиковать власть — писать статьи, выступать со сцены. Властям это не понравилось.

Танцы, шашлыки, волейбол: как выглядит Ереван, блокированный сторонниками Пашиняна

Борис Авакян: «Они перекрыли дорогу — мы вас должны проводить в Министерство внутренних дел. Министр провел странный для меня диалог, что критика недопустима и так далее, что если это не прекратится, то будут предприняты разнообразные действия, возбуждение статей и так далее».

Авакян тоже зарядился духом армянской революции. В разговоре на отвлеченные темы он резко переключается на анализ последних событий.

Борис Авакян: «Я и тогда, и сейчас им говорю, ребята, не думайте, что свергнув одного лидера, придет другой, и вы внезапно начнете жить, как в Швейцарии».

Его слова звучат не то как манифест, не то как презентация на собеседовании. Он оговаривается — претензий на возврат на госслужбу, пусть не русскую, а армянскую, у него нет. Но стоит увлечься думами о судьбах Родины — подходящая Авакяну вакансия мечтательно сваливается с языка.

Борис Авакян: «Я считаю, что я достаточно эффективный госчиновник, и мне это интересно. Я бы, наверное, с удовольствием поработал в Центральном банке. Банковский надзор мне интересен».

Пока Авакян только мечтает о должности, Пашинян получает поздравительные открытки от Путина и Меркель, издает указ о переносе Дня Победы с 9 на 8 мая, а точнее, со дня взятия Берлина — на день взятия карабахского города Шуши. Большего пока сделать нельзя — нет необходимого для ключевых решений парламентского большинства.

А большинство по-прежнему в просторных кабинетах парламента с республиканским орлом на лацканах пиджака. Эдуард Шармазанов, вице-спикер парламента, член пока еще партии власти, правда, крылья у нее уже подрезали. Он один из немногих, кто в день победы Пашиняна критиковал его кандидатуру, а во время выступления оппонента Шармазанов с большинством однопартийцев демонстративно покинул зал.

Эдуард Шармазанов, вице-спикер парламента Армении: «Мы слушали выступление Пашиняна и наших друзей по радио. Необязательно, чтобы мы всегда были там. И очень часто бывает во всех парламентах, когда во время выступления того или иного кандидата многие парламентарии или некоторые парламентарии выходят из зала заседаний и приходят в зал заседаний».

Насовсем не ушел и Серж Саргсян. Даже после бесславной отставки его портрет висит над головами республиканцев в кабинетах, и отнюдь не как образ былых времен.

Эдуард Шармазанов: «Руководство остается, исполнительный комитет во главе с Сержем Саргсяном. Очень мало времени прошло, чтобы мы смогли проанализировать, что произошло, как произошло».

Они признали ошибки, ушли в оппозицию, но от власти не отказывались и не собираются. Серж Саргсян сторонится камер и публики, будто исчез. Но его присутствие в армянской власти ощущается не только присутствием на портретах. Невидимой рукой с помощью парламентского большинства он может остановить любую реформу Пашиняна и откатить назад все достижения бархатной революции.

Александр Искандарян, политолог: «Я не вполне уверен, что это можно называть революцией, пока еще. Это довольно… потому что, во-первых, это незавершенный процесс, потому что на сегодняшний день это избрание парламентом нового премьер-министра».

А мечту населения о всеобщем счастье никуда не денешь — народ хочет результатов, а вечно митинговать нельзя. Рейтинг Пашиняна, скорее всего, будет стремительно падать, говорит Искандарян. И пусть, по его же словам, республиканская партия почти политический труп, важнейшая задача для Пашиняна сейчас — не составить компанию республиканцам в братской политической могиле и не потерять достижений последних полутора месяцев. Ведь армянский народ, пожалуй, еще никогда так не надеялся на светлое будущее, как сейчас.

Кристина: «Мы надеемся, что мы все-таки вернемся, и дети пойдут в старшую школу здесь. Это очень хочется».

Фото: Артем Геодакян / ТАСС