«На нашем месте должны были быть агенты ФСО»: интервью Петра Верзилова из спецприемника после акции на ЧМ

— Как ты себя здесь чувствуешь? Ты в первый раз в спецприемнике?

— Нормально, не в первый. В 2011 году мы были в спецприемнике втроем: я, [Алексей] Навальный и [Илья] Яшин; в спецприемнике на Севастопольском бульваре, если вы помните, с тех времен многое изменилось.

— Что произошло после допроса и фразы полицейского про 37 год?

— Да, в общем, на этом всё и закончилось. Не было никакого прессинга. Я, конечно, был удивлен, что допрашивал нас тот самый полицейский, которого активисты называют Себастьян Перейра [полковник Юрий Здоренко. — Дождь]. Он когда-то сам так представился — во время разгона «Марша несогласных», высокий такой, фактурный мужчина, запоминающийся. Это тот случай, когда ты придумываешь акцию, а потом жизнь сама добавляет детали, краски. До которых ты сам бы не догадался.

— И, конечно, нельзя было предугадать, что видео будет снято и окажется в соцсетях?

— Конечно, нет. Это чистое совпадение. Себастьян Перейра говорит про 37 год. Кто-то снимает это видео на видеофиксатор, потом Mash через свои источники покупает это видео, это сработали связи Арам Ашотыча [Габрелянова]. И дальше происходит то, что происходит.

— Я не верю, что не было никакого пособничества вам. Правда, что вы прошли через стюардов? Это был какой-то специальный план?

— В этом и дело. Форма имеет магический характер, и хваленые системы безопасности не срабатывают, никто не спросит аккредитацию у товарища майора. Пройти через стюардов мы не планировали, так вышло. Просто в России силовики работают, как они считают правильным, а не как предписывают должностные инструкции.

— Когда вы выбежали, всем было очень страшно.

— И нам тревожно. Хорошо, что у нас мирная акция. Но этим трюком мог воспользоваться кто угодно. И почему это в голову самим полицейским не пришло. По-хорошему на нашем месте должны были бы быть агенты ФСО, которые тестируют системы. Я дарю им эту идею. Вы понимаете, как это отражает суть работы их. Они реагируют, когда уже поздно, только тогда вокруг оказываются 25 сотрудников ФСБ.

— А то, что именно фотомодель Ника Никульшина так удачно выступила на поле, тоже случайность?

— Снова совпадение.

— В нее сейчас многие влюбились, как когда-то в Надю Толоконникову. Давно Ника в Pussy Riot?

— Во-первых, Pussy Riot как творческое объединение давно не проявлялось, заявить о себе просто негде было. Были задержания Маши Алехиной, но это не художественные акции, а ее гражданский жест. Давно ли Ника с нами, я не знаю. Pussy Riot — это не «Единая Россия», мы не выдаем партийных билетов.

— Нужно ли что-то тебе, как арестованному здесь?

— Все в порядке, ничего не нужно. Продукты, книги мне привезли, адвокат приходит, я могу звонить один раз в день. Если есть возможность, прошу перевести в камеру для некурящих. Но если нет, то и так ничего.

«Я иногда жалею, что сейчас не 37-й год». Очень эмоциональный допрос выбежавших на поле во время финала ЧМ участников Pussy Riot

Видео дня

01:21