В Москве продолжается фестиваль современного искусства «Территория». Во вторник и среду свой новый спектакль на сцене Театра Наций показал Ян Фабр, самый скандальный бельгийский режиссер и художник, чья выставка в Эрмитаже вызвала такой резонанс. В своем новом четырехчасовом перформармансе «Бельгийские правила / Бельгия правит» он препарировал родину, поиграл со стереотипами вокруг своей страны, то есть де факто взял и переписал ее историю. И никто не против
Бельгия — центр Европы. Бельгия на грани распада, она катастрофически разделена на две половины, на два совершенно разных региона по укладу и образу жизни Фландрию и Валлонию. Бельгия — страна-иллюзия, которой может быть и не существует вовсе. Там люди говорят на трех языках, а английский используют для понимания друг друга. Король, пиво и футбол вот что ее сдерживает ее от распада уже несколько веков. В общем, так себе имидж. А сегодня еще добавился образ страны, где прячутся исламские террористы, район Моленбек у всех на устах.
Вот с таким материалом работает режиссер Ян Фабр. Он просто берет и в свойственной ему ироничной и жутко эмоциональной манере превращает национальные предрассудки и трещинки в фарс, физиологический танец и тотальное безумие, то есть отрицательные стороны превращает во что то позитивное. Это не спектакль вовсе, а театр художника, фактически инсталляция современного искусства, которую спокойно можно представить где то на биеннале. Фабр фальсифицирует историю на свой манер и не боится этого, превращает биографию родной страны в сюрреалистический кошмар. И это и есть его манифест свободы.
Фактически Фабр устраивает карнавал, в котором принимают участие все архитипичные персонажи государства от королевы до дворника. Главными проводниками в волшебный мир этой маленькой страны становятся голуби. Они на сцене в рост человека. А как еще? Если Бельгия родина сюрреалистов, все там вышли из шинели Магритта, которого тоже можно было узнать на сцене. А кто еще гадит на писающего мальчика регулярно, таким образом объединяя это лоскутное одеяло Европы. Именно они голуби. А еще еж, простой и наивный ежик, который затерялся в тумане своей загадочной страны, как сам Ян Фабр пытается выбраться из всего этого.
Режиссерский метод — жесткая и всепрощающая ирония. Он смеется и над сортами пива, и над плитками шоколада, и над бельгийской короной, ведь теперь даже свиней запрещено называть королевским именем Леопольд. Но иногда речь заходит и о чем то серьезном. Так случилось, что Бельгия еще и родина смерти и войны. Именно там, в бельгийском городе Ипр, во время Первой мировой немецкие войска впервые в истории применили химическое оружие горчичный газ, получивший позже название иприт, «в честь» того самого Ипра. Но в целом Бельгии есть чем гордится, и, возможно, именно эта — такая несуразная и раздираемая страна — может в будущем стать символом надежды для всей Европы.
Ведь есть эта бельгийская компромиссность, которая позволяет выживать. Ей бы взять и научить всех, как себя вести, чтобы был мир во всем мире. Но такое может получится только с таким подходом как у Фабра. Нельзя относится серьезно к своим национальным символам. Вот и писающий мальчик у него хулиган, которому плевать на окружающих. Серьезность губит и вводит в состояние агрессии, говорит Фабр. Потому в этом арт-котле у него смешалось все: и национальная любовь к пиву, и вкус, воспитанный тем же Магриттом и Рубенсом, и страсть к порно, животная телесность. Но это жизнь, которую надо прославлять.
Именно на пересечении этих разных миров и возникает страна, которой вот таким образом он гордится. Можно быть бельгийцем, несмотря ни на что. Вот главный пафос Фабра. На протяжении всего представления актеры выполняют как всегда невероятные физические упражнения, а параллельно декламируют правила, как надо постичь их страну, а заодно и такого рода представления. Вот и получается на выходе патриотизм не квасной и визуальный, на чем и стоит Фабр. Режиссер учит любить свою страну по новому, как то иначе. Когда с любовью и теплом принимаешь все, даже самое темное, пошлое и отталкивающее.
